Общество
ПРОЛОГ ЛЕНИНГРАДСКОЙ ТРАГЕДИИ
11 мартa
Теперь уже ни для кого не секрет, что та война с советской стороны была агрессией, какими бы лозунгами о "безопасности границ" или об освобождении финского трудового народа от гнета капиталистов она ни прикрывалась. Война продолжалась всего 105 дней, но была необычайно жестокой и кровавой...
На 105 дней Ленинград стал прифронтовым городом. Через Финляндский вокзал на фронт эшелон за эшелоном уходили войска, а обратно шел непрерывный поток раненых и обмороженных. Часто была слышна стрельба из дальнобойных орудий. Жители жадно ловили любые сообщения с фронта, на улицах возле репродукторов во время последних известий выстраивались целые толпы народа. По утрам моментально раскупались газеты.
Уже первые дни войны до неузнаваемости изменили город, нарушив всю его привычную мирную жизнь. Горожанам пришлось столкнуться со многими трудностями и лишениями, к которым они были совершенно непривычны. Не готовы оказались к экстремальным обстоятельствам, в которых оказался Ленинград, и власти. Главное, что сразу же ощутили жители города, - начались перебои с продовольствием. До голода дело не доходило, но положение складывалось тревожное.
"Почти с первых же дней войны появились очереди за продуктами и стал ощущаться недостаток то в том, то в другом, - писала в своем дневнике ленинградка Елена Скрябина, ставшая впоследствии одним из летописцев ленинградской блокады. - Чтобы получить масло, бежали в очередь чуть ли не в три часа утра. За последние годы продовольственное положение как-то стабилизировалось, теперь же сразу начались во всем перебои... Время было крайне напряженным. Новый год никто не праздновал".
Одним из знаков военного времени стал введенный в Ленинграде режим светомаскировки - полного затемнения в темное время суток. Многие жители обзавелись маленькими светящимися фонариками, которые укреплялись на пальто. По свидетельствам горожан, темнотой в городе сразу же воспользовался криминальный элемент, поэтому вечером на улицу выходить было опасно.
Реальная правда о войне, которую рассказывали вернувшиеся с фронта солдаты, очень отличалась от того, что говорилось на страницах газет. Несмотря на "единодушное одобрение политики партии и правительства", в обществе существовали критические настроения, причем не только среди интеллигенции, но и среди рабочих и служащих. Конечно, не стоит преувеличивать их масштаб и называть их протестом против сталинского режима, но тем менее они были. Историки К.М. Александров и Д.Д. Фролов отмечают, что в органах НКВД, которые внимательно следили за настроениями в обществе, об этом было хорошо известно. Одним из источников выявления общественных настроений были письма из Ленинграда на фронт, которые проходили через военную цензуру. Чем дальше шла война, тем больше в них выражалось беспокойства и даже паники по поводу того, что происходило в городе.
"Цены поднялись прямо ужасно, - говорилось в одном из писем в феврале 1940 года. - Люди бегают как сумасшедшие и набрасываются на все, что только появится... Ужасно трудно здесь, в Ленинграде, получить съестные припасы. Угля хватило всего на несколько дней, а холода продолжаются... Жутко, что делается, в магазинах пусто, за хлебом страшные очереди, в продаже ни печенья, ни конфет, ни сахара".
Тяжелое дыхание войны охватило город. И хотя три месяца "зимней войны" трудно сравнить по масштабу горя и страдания с ленинградской блокадой, можно сказать, что они стали своего рода прологом 900 дней осады. "Для населения конец финской войны был большим облегчением, - писала Елена Скрябина. - Загорелись всюду огни, оживился город, продовольственное положение улучшилось..."
Сергей ГЛЕЗЕРОВ
На 105 дней Ленинград стал прифронтовым городом. Через Финляндский вокзал на фронт эшелон за эшелоном уходили войска, а обратно шел непрерывный поток раненых и обмороженных. Часто была слышна стрельба из дальнобойных орудий. Жители жадно ловили любые сообщения с фронта, на улицах возле репродукторов во время последних известий выстраивались целые толпы народа. По утрам моментально раскупались газеты.
Уже первые дни войны до неузнаваемости изменили город, нарушив всю его привычную мирную жизнь. Горожанам пришлось столкнуться со многими трудностями и лишениями, к которым они были совершенно непривычны. Не готовы оказались к экстремальным обстоятельствам, в которых оказался Ленинград, и власти. Главное, что сразу же ощутили жители города, - начались перебои с продовольствием. До голода дело не доходило, но положение складывалось тревожное.
"Почти с первых же дней войны появились очереди за продуктами и стал ощущаться недостаток то в том, то в другом, - писала в своем дневнике ленинградка Елена Скрябина, ставшая впоследствии одним из летописцев ленинградской блокады. - Чтобы получить масло, бежали в очередь чуть ли не в три часа утра. За последние годы продовольственное положение как-то стабилизировалось, теперь же сразу начались во всем перебои... Время было крайне напряженным. Новый год никто не праздновал".
Одним из знаков военного времени стал введенный в Ленинграде режим светомаскировки - полного затемнения в темное время суток. Многие жители обзавелись маленькими светящимися фонариками, которые укреплялись на пальто. По свидетельствам горожан, темнотой в городе сразу же воспользовался криминальный элемент, поэтому вечером на улицу выходить было опасно.
Реальная правда о войне, которую рассказывали вернувшиеся с фронта солдаты, очень отличалась от того, что говорилось на страницах газет. Несмотря на "единодушное одобрение политики партии и правительства", в обществе существовали критические настроения, причем не только среди интеллигенции, но и среди рабочих и служащих. Конечно, не стоит преувеличивать их масштаб и называть их протестом против сталинского режима, но тем менее они были. Историки К.М. Александров и Д.Д. Фролов отмечают, что в органах НКВД, которые внимательно следили за настроениями в обществе, об этом было хорошо известно. Одним из источников выявления общественных настроений были письма из Ленинграда на фронт, которые проходили через военную цензуру. Чем дальше шла война, тем больше в них выражалось беспокойства и даже паники по поводу того, что происходило в городе.
"Цены поднялись прямо ужасно, - говорилось в одном из писем в феврале 1940 года. - Люди бегают как сумасшедшие и набрасываются на все, что только появится... Ужасно трудно здесь, в Ленинграде, получить съестные припасы. Угля хватило всего на несколько дней, а холода продолжаются... Жутко, что делается, в магазинах пусто, за хлебом страшные очереди, в продаже ни печенья, ни конфет, ни сахара".
Тяжелое дыхание войны охватило город. И хотя три месяца "зимней войны" трудно сравнить по масштабу горя и страдания с ленинградской блокадой, можно сказать, что они стали своего рода прологом 900 дней осады. "Для населения конец финской войны был большим облегчением, - писала Елена Скрябина. - Загорелись всюду огни, оживился город, продовольственное положение улучшилось..."
Сергей ГЛЕЗЕРОВ
