Общество
ПЕРВОЕ ГОЛОСОВАНИЕ
17 мартa
Не удивляйтесь такому сочетанию. Ассоциация вполне естественна не только для поклонников янтарного напитка. Во второй половине двадцатого века именно пиво в бутылках завозили в города и веси, желая обеспечить нужные 99,9 процента голосующих за нерушимый блок коммунистов и беспартийных. Впрочем, и без пива бы обеспечивали - одна моя знакомая, воспитатель в рабочем общежитии, каждую ночь после выборов обречена была сидеть в избиркоме и собственноручно отмечаться в списках вместо подведомственных малярш и штукатурш числом 300, в день "народного волеизъявления" предпочитавших иные увеселения...
Но я сейчас вспоминаю другую историю. Дело было в 197... году. Кого выбирали - Верховный Совет СССР, или РСФСР, или местных депутатов, или народных судей - до сих пор не знаю. А местом действия было общежитие номер 7 ЛГУ, что в Старом Петергофе.
Жили в "семерке" в основном девушки с филфака. А тут один этаж отдали под профилакторий для студентов-физиков. И они поселились. Считалось, что пить кислородные коктейли и поправлять здоровье. Хотели, в общем, как лучше.
Нужно ли объяснять, что вышло? "Больные и ослабленные" физики в полном составе перекочевали на "филологические" этажи со своими гитарами, стройотрядовскими замашками, магнитофонными записями "Машины времени" и любительскими съемками с Дня физика. Возникли крепкие студенческие дружбы, "плоды" многих из которых сейчас уже сами женаты или замужем. Комендантша гневалась, вахтеры ничего не могли поделать, жизнь была прекрасная и веселая. "Пришельцы" с физфака облюбовали несколько комнат. Наша 126-я была в их числе. И помимо быстро сформировавшихся парочек, была просто компания, жившая своей сложной духовной жизнью, в которой приходилось еще и как-то к экзаменам готовиться...
Воскресенье. Весна. Утро. В центре комнаты две трехлитровых банки того, что тогда называлось пивом, - бледно-желтого, мутного, из ларька, где кто-то самоотверженный уже отстоял очередь. Три кровати с панцирными сетками составлены вместе, образовав широченное ложе, на котором валяется живописная группа. Однако никакой эротики - Юрочка перебирает струны гитары, Вика сладко дремлет, еще кто-то новый читает вслух Хармса. В уголке на коленках примостилась Ленка, пытающаяся дотянуться до книжной полки: она вдруг вспомнила, куда засунула заначку в пять рублей - в том Геродота.
На ложе все не поместились, поэтому на стуле уселась Ира, на полу спит, кажется, Сенечка, накануне перебравший. А будущий автор этих строк болтает ногами на подоконнике. И еще кто-то приходит и уходит. Банка пустеет, пора идти за новой.
Задумчиво глядя в окно на соседнюю общагу, я заявляю: "А пойду-ка я голосовать!" Сенечка просыпается, Ленка с перепугу роняет Геродота, Юра откладывает гитару и цедит сквозь зубы: "М-да..." - "И пойду!" - "Прямо сейчас?" - "Прямо сейчас". - "И не лень переодеваться?" - "А зачем?"
Картина следующая. Избирательный участок на первом этаже соседней общаги. Буфет уже опустошен, но праздник присутствует - наряженные тети в кримплене под руку с похмельными мужьями идут туда, где в ряд восседают представители избиркома с высокими прическами. Чинно и благородно. И эту чинность нарушает странная троица.
Впереди - впервые голосующая. На ней огромная тельняшка кого-то из физиков, джинсы с дырками на коленках, а на ногах - большие тапки-шлепанцы (свои затерялись где-то под "ложем" и было лень искать). Следом идут наблюдатели - один в аналогичных джинсах и женском халате, другой просто нечесаный и небритый... "Что?" - поднимает голову дама из комиссии. "Голосовать". - "Паспорт есть?" - "Ага". - "Вот тебе бюллетень".
Мы разглядываем бумажку, видим в ней какую-то единственную фамилию, которая, разумеется, ничего не говорит. Я спрашиваю: "А теперь что делать?" И тут дама изумляется до глубины души: "Нужно бюллетень бросить в урну". Вспоминаю, что, кажется, имеется в виду не мусорная урна, а такой специальный ящик, обнаруживаю его в углу помещения и бросаю бумажку в щель.
...Весь оставшийся день 126-я комната оживленно обсуждает приключение, и отдельные философствующие субъекты задаются вопросами, грозящими вогнать в депрессию: а почему это называется выборы, и кого мы выбираем, и как никому в голову не приходит, что это несусветная глупость... Но когда в очередной раз с попыткой нас разогнать появляется вахтерша, мальчишки менторским тоном начинают ее поучать: мы поддержали нерушимый блок коммунистов и беспартийных, а теперь имеем право на умственный отдых. В том числе с пивом.
Хотя это было одно название - пиво. Как и тогдашние выборы.
Светлана ГАВРИЛИНА
Но я сейчас вспоминаю другую историю. Дело было в 197... году. Кого выбирали - Верховный Совет СССР, или РСФСР, или местных депутатов, или народных судей - до сих пор не знаю. А местом действия было общежитие номер 7 ЛГУ, что в Старом Петергофе.
Жили в "семерке" в основном девушки с филфака. А тут один этаж отдали под профилакторий для студентов-физиков. И они поселились. Считалось, что пить кислородные коктейли и поправлять здоровье. Хотели, в общем, как лучше.
Нужно ли объяснять, что вышло? "Больные и ослабленные" физики в полном составе перекочевали на "филологические" этажи со своими гитарами, стройотрядовскими замашками, магнитофонными записями "Машины времени" и любительскими съемками с Дня физика. Возникли крепкие студенческие дружбы, "плоды" многих из которых сейчас уже сами женаты или замужем. Комендантша гневалась, вахтеры ничего не могли поделать, жизнь была прекрасная и веселая. "Пришельцы" с физфака облюбовали несколько комнат. Наша 126-я была в их числе. И помимо быстро сформировавшихся парочек, была просто компания, жившая своей сложной духовной жизнью, в которой приходилось еще и как-то к экзаменам готовиться...
Воскресенье. Весна. Утро. В центре комнаты две трехлитровых банки того, что тогда называлось пивом, - бледно-желтого, мутного, из ларька, где кто-то самоотверженный уже отстоял очередь. Три кровати с панцирными сетками составлены вместе, образовав широченное ложе, на котором валяется живописная группа. Однако никакой эротики - Юрочка перебирает струны гитары, Вика сладко дремлет, еще кто-то новый читает вслух Хармса. В уголке на коленках примостилась Ленка, пытающаяся дотянуться до книжной полки: она вдруг вспомнила, куда засунула заначку в пять рублей - в том Геродота.
На ложе все не поместились, поэтому на стуле уселась Ира, на полу спит, кажется, Сенечка, накануне перебравший. А будущий автор этих строк болтает ногами на подоконнике. И еще кто-то приходит и уходит. Банка пустеет, пора идти за новой.
Задумчиво глядя в окно на соседнюю общагу, я заявляю: "А пойду-ка я голосовать!" Сенечка просыпается, Ленка с перепугу роняет Геродота, Юра откладывает гитару и цедит сквозь зубы: "М-да..." - "И пойду!" - "Прямо сейчас?" - "Прямо сейчас". - "И не лень переодеваться?" - "А зачем?"
Картина следующая. Избирательный участок на первом этаже соседней общаги. Буфет уже опустошен, но праздник присутствует - наряженные тети в кримплене под руку с похмельными мужьями идут туда, где в ряд восседают представители избиркома с высокими прическами. Чинно и благородно. И эту чинность нарушает странная троица.
Впереди - впервые голосующая. На ней огромная тельняшка кого-то из физиков, джинсы с дырками на коленках, а на ногах - большие тапки-шлепанцы (свои затерялись где-то под "ложем" и было лень искать). Следом идут наблюдатели - один в аналогичных джинсах и женском халате, другой просто нечесаный и небритый... "Что?" - поднимает голову дама из комиссии. "Голосовать". - "Паспорт есть?" - "Ага". - "Вот тебе бюллетень".
Мы разглядываем бумажку, видим в ней какую-то единственную фамилию, которая, разумеется, ничего не говорит. Я спрашиваю: "А теперь что делать?" И тут дама изумляется до глубины души: "Нужно бюллетень бросить в урну". Вспоминаю, что, кажется, имеется в виду не мусорная урна, а такой специальный ящик, обнаруживаю его в углу помещения и бросаю бумажку в щель.
...Весь оставшийся день 126-я комната оживленно обсуждает приключение, и отдельные философствующие субъекты задаются вопросами, грозящими вогнать в депрессию: а почему это называется выборы, и кого мы выбираем, и как никому в голову не приходит, что это несусветная глупость... Но когда в очередной раз с попыткой нас разогнать появляется вахтерша, мальчишки менторским тоном начинают ее поучать: мы поддержали нерушимый блок коммунистов и беспартийных, а теперь имеем право на умственный отдых. В том числе с пивом.
Хотя это было одно название - пиво. Как и тогдашние выборы.
Светлана ГАВРИЛИНА
