Общество
ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ ВАСИЛЬ ВАСИЛИЧ
06 апреля
Вот уж кто воплотил в кино и театре лучшие черты национального характера - так это Василий Меркурьев. От его фигуры, которая была одновременно и монументальна и комична, веяло какой-то необоримой добротой и широтой души. Даже если приходилось играть так называемых отрицательных персонажей, в них все равно хоть чуть-чуть да проглядывало что-то симпатичное. Абсолютно точно сказал о нем драматург Леонид Зорин, что "органика была сутью его дарования. Он был из тех актеров, которые рождают иллюзию, что играть просто: выйди и говори, как говоришь с женой, другом, соседом..."
Эта органика проснулась в нем рано, в церковно-приходской школе, в которой он учился в родном городе Острове Псковской губернии. Начал участвовать в театральном кружке, и больше никаких раздумий, метаний в смысле выбора творческого пути не было. И всем вокруг с первых его шагов на сцене было ясно, что Меркурьев - актер до мозга костей. И актер большого дарования. Увидевший его в массовой сцене в учебном спектакле "Противогазы", где он произносил всего одну довольно нелепую фразу, великолепный корифей Александринки Юрий Михайлович Юрьев, придя за кулисы, сказал Меркурьеву: "У вас, молодой человек, большое будущее". И пригласил начинающего актера в труппу Александринского театра, куда тот через несколько лет поступил и в котором прослужил всю свою жизнь.
Более 50 лет на сцене, десятки ролей в кино. Сам говорил, что снимался в фильмах хороших, средних и плохих. Переиграл целую кучу сержантов. Считал, что из них получился бы хороший стрелковый взвод. Второй отряд его героев - академики, профессора, главные врачи... Как забудешь его Нестратова в "Верных друзьях", ведь до сих пор не оторваться, когда этот фильм идет по телевизору. А еще начальники бесчисленных строек социализма. Их он тоже переиграл без счета. Среди его героев талантливо или хотя бы сносно написанных единицы, но он делал живыми всех. Тот же Нестратов - чушь полная, там нечего было играть, а Меркурьев наделил его таким полудетским зазнайством и хвастовством, а под ними умудрился сыграть такое добродушие и обаяние, что пропала вся пустота и надуманность роли. Вообще, все они, корифеи Александринки - Черкасов, Толубеев, Меркурьев, Борисов, - из полуфабрикатов социалистического реализма создавали живых и подчас даже очень значительных людей.
А уж когда они добирались до классики, тут появлялись настоящие шедевры. Меркурьевские Мальволио или Манилов до сих пор перед глазами. В 22 года он сыграл старого служаку, ветерана, "ундера" Силу Грознова в "Правда - хорошо, а счастье лучше" Островского. Это была его дебютная роль, сразу принесшая Меркурьеву известность. И с тех пор он играл ее на протяжении всей жизни. Мне посчастливилось видеть Меркурьева-Грознова. Сцена, когда вояка Грознов сидит за столом и разрубает своей богатырской рукой яблоко, шла под несмолкаемый хохот и аплодисменты. Можно было без конца смотреть на это разнообразие комических приемов, на эту органику, на психологическую достоверность, которую он никогда не терял в самой эксцентрической роли. Кажется, ключ утерян, на таком уровне актерского мастерства нынче играют крайне редко.
Комики часто хотят играть серьезные роли. И Меркурьев, обладая несравненным комическим даром, стремился к драматическим и даже трагическим характерам. Он имел на это право, потому что его диапазон был велик. По-настоящему драматическая роль Бородина в "Летят журавли" только один тому пример.
Он был и остается легендой театра, всенародным любимцем...
Александр УРЕС
Эта органика проснулась в нем рано, в церковно-приходской школе, в которой он учился в родном городе Острове Псковской губернии. Начал участвовать в театральном кружке, и больше никаких раздумий, метаний в смысле выбора творческого пути не было. И всем вокруг с первых его шагов на сцене было ясно, что Меркурьев - актер до мозга костей. И актер большого дарования. Увидевший его в массовой сцене в учебном спектакле "Противогазы", где он произносил всего одну довольно нелепую фразу, великолепный корифей Александринки Юрий Михайлович Юрьев, придя за кулисы, сказал Меркурьеву: "У вас, молодой человек, большое будущее". И пригласил начинающего актера в труппу Александринского театра, куда тот через несколько лет поступил и в котором прослужил всю свою жизнь.
Более 50 лет на сцене, десятки ролей в кино. Сам говорил, что снимался в фильмах хороших, средних и плохих. Переиграл целую кучу сержантов. Считал, что из них получился бы хороший стрелковый взвод. Второй отряд его героев - академики, профессора, главные врачи... Как забудешь его Нестратова в "Верных друзьях", ведь до сих пор не оторваться, когда этот фильм идет по телевизору. А еще начальники бесчисленных строек социализма. Их он тоже переиграл без счета. Среди его героев талантливо или хотя бы сносно написанных единицы, но он делал живыми всех. Тот же Нестратов - чушь полная, там нечего было играть, а Меркурьев наделил его таким полудетским зазнайством и хвастовством, а под ними умудрился сыграть такое добродушие и обаяние, что пропала вся пустота и надуманность роли. Вообще, все они, корифеи Александринки - Черкасов, Толубеев, Меркурьев, Борисов, - из полуфабрикатов социалистического реализма создавали живых и подчас даже очень значительных людей.
А уж когда они добирались до классики, тут появлялись настоящие шедевры. Меркурьевские Мальволио или Манилов до сих пор перед глазами. В 22 года он сыграл старого служаку, ветерана, "ундера" Силу Грознова в "Правда - хорошо, а счастье лучше" Островского. Это была его дебютная роль, сразу принесшая Меркурьеву известность. И с тех пор он играл ее на протяжении всей жизни. Мне посчастливилось видеть Меркурьева-Грознова. Сцена, когда вояка Грознов сидит за столом и разрубает своей богатырской рукой яблоко, шла под несмолкаемый хохот и аплодисменты. Можно было без конца смотреть на это разнообразие комических приемов, на эту органику, на психологическую достоверность, которую он никогда не терял в самой эксцентрической роли. Кажется, ключ утерян, на таком уровне актерского мастерства нынче играют крайне редко.
Комики часто хотят играть серьезные роли. И Меркурьев, обладая несравненным комическим даром, стремился к драматическим и даже трагическим характерам. Он имел на это право, потому что его диапазон был велик. По-настоящему драматическая роль Бородина в "Летят журавли" только один тому пример.
Он был и остается легендой театра, всенародным любимцем...
Александр УРЕС
