НОВГОРОДСКИЕ СТРАШИЛКИ

Проводница допотопного вагончика отговаривает меня от посещения этих мест. Нехорошие, мол, эти заозерные деревушки. Только недавно оттуда прибежал напуганный до полусмерти рыбак из Питера, решивший порыбачить на лесных озерах, к которым и местные-то подходить опасаются. Несся оттуда так, что и машину свою там бросил.
Добрался он туда под вечер и решил переночевать в пустом доме. Только устроился - в дверь стучат. Решил, что соседи забеспокоились, - и открыл. Хоть уже и не видно ничего. В дом одна за другой вошли несколько старух. Вошли, сели и стали расспрашивать: кто он, откуда, да и что в мире происходит. Мол, кто правит, да какие цены, кончилась ли война? А потом вдруг предложили ему в этом доме поселиться насовсем.
Рыбак смеется да отшучивается. А тут полная луна взошла и он этих старух разглядел. Двойняшки все, лица под истлевшими вуальками серые... Покойницы, нежить. Он в чем был - в окно. И в лес из деревни бежать. А сзади сопение какое-то. Он обернулся - волки догоняют. Рыбак - на дерево, на котором до утра и просидел. Днем прибежал к поезду весь ободранный и сам не свой...
Но мне надо в деревушку ту зловещую попасть. Только через нее я могу добраться до Реконьского монастыря - обители, основанной, по преданию, в XIV веке и имеющей до странности неблагополучную судьбу. Будто на проклятом месте стоит этот монастырь. Лишь приезжие кладоискатели перекапывают заброшенное кладбище в поисках монастырского золота. Да еще несколько лет назад прилетал Александр Невзоров. Прибыл, чтобы устроить телешоу с зажиганием сотни свечей, дабы таким образом способствовать возрождению обители. Как гласит легенда, для этого достаточно при свечах перечислить поименно всех монахов этого монастыря со дня основания. И все возродится.
Но поскольку свечи все время тухли, а имен было названо только с десяток - видимо, зарастать этому монастырю лесом. А на полпути к обители, в глухом лесу - узкоколейка, ведущая к сталинскому лагерю. С не менее странной судьбою. Местные рассказывали, что навезли туда народу неисчислимо. Что там было - никому не ведомо. Никто обратно не вышел, даже вохры. Слышно лишь было однажды ночью, как самолеты бомбы кидали... А правда то или легенда - работа историкам.
Плетусь из последних сил. Рюкзак за спиной, штатив, рюкзак на тележке. В одной из деревень сажусь у кладбища отдохнуть. Подошла старуха и, выспросив, куда иду, попросила передать привет племяннику. Однажды, много лет назад, поругались и с тех пор не виделись. Предупредила, чтобы с дороги не сходил. Недавно местный старик пошел в лес за чем-то, а вернулся через три недели от страха умалишенный. На худой след встал... А про рыбака историю не знает - не слыхала. Впереди еще с десяток километров. Размышляю про себя: может, все страхи здешние от душ неприкаянных лагерных...
В деревню пришел почти затемно... Монастырь в семи километрах. Аллилуйя! Утром - туда. Передал привет племяннику, мужику лет сорока. Устроился у бабки, что с краю живет, ждала она кого-то у дороги и приютила. Собакой у нее служит огромный волк по кличке Хан. Полюбил меня за конфеты. На стенке горницы - старые фотографии: отец хозяйки и ее дед, царские офицеры... Наутро узнал, что племянник, которому я привет передавал, умер.
Иду к обители... Дремучий лес и тишина мертвая, даже птиц не слышно... Может быть, я тоже на худой след встал?..
Сергей ЖИРКЕВИЧ