Культура
С ВОЛОДИНЫМ НЕ РАССТАВАЙТЕСЬ!
04 июня
"Классический театр" режиссера Людмилы Мартыновой с успехом сыграл моноспектакль заслуженной артистки Ларисы Дмитриевой под любопытным названием "Свадебный марш в интерьере времени" (с подзаголовком "Спектакль-импровизация на темы Александра Володина").
Монологи от первого лица окрашены улыбкой и грустинкой. Перед нами проходят пять женских характеров и судеб, совсем непохожих, живых, на редкость естественных. У каждой героини своя интонация, свой облик, свой взгляд на жизнь.
Вот юная библиотекарша, безответно и тайно влюбленная. Поджатые губы, наивный и добрый взгляд из-под очков, строгий костюмчик, на пиджачке - университетский значок-ромбик... Метко схвачен характер. А больше всего привлекает доверительное общение с залом. Идет непринужденный, ничуть не навязчивый самоотчет чистой женской души, которую так умел почувствовать Володин. И эта володинская интонация больше всего импонирует зрителям: зал улыбается, сочувственно вздыхает...
Актриса и на подмостки-то подымается не сразу. Входит в зал из тех же дверей, что и мы, и добрую половину времени проводит в проходе между креслами, обращаясь к залу-собеседнику, залу-партнеру. Не зря на афише обещана импровизация на володинские темы. Если зал актрисе - партнер, то сама она (а с ней, естественно, режиссер) - расположенные соавторы писателя.
Ведь монолог библиотекарши у Володина на самом деле - диалог с предметом ее воздыханий. Однако назван он "Идеалистка", и в центре - именно она. Здесь нет насильственного вмешательства в текст. Сценическая версия не несет потерь.
Монологи спектакля нисколько не монотонны.
Один из них "Женщины и дети" вовсе не известен в печати, а был получен исполнительницей из рук автора, увы, покойного.
Одетая почти затрапезно, с надкусанным яблоком в руке, с вздутым животиком, она запросто, чистосердечно общается с залом - и зал отвечает ей полной взаимностью. Похохатывает вместе с нею, погружается в раздумье, сочувствует...
Прямиком адресован залу монолог Дульсинеи - еще одна исповедь женской души с преобладающими мажорными тонами. Этот монтаж главной роли из пьесы Володина "Дульcинея Тобосская" (опять импровизация на тему классика!) ставит впечатляющую фермату в необычном спектакле.
Признаться, не часто доводится наблюдать такой уровень общения сторон - актера и зрителя. Тут один из главных секретов дарования Ларисы Дмитриевой, актрисы, порядочно поигравшей уже и на сцене нашего ТЮЗа, и в спектаклях Александринки, а сейчас встретившей поддержку в театре Людмилы Мартыновой.
Поддержка эта много значит для цельности спектакля. Стоит добавить, что в коротеньких паузах между эпизодами (когда актриса ненадолго покидает нас, готовясь войти в новый образ) к зрителям обращается еще одна участница зрелища, "из простых" - Ирина Афонина и вносит сюда отголоски того времени, когда возникали володинские трагикомедии жизни. Проделывает физкультурные упражнения по правилам ушедших времен, привлекая в помощники себе молодых парней из зрительного зала, демонстрирует тогдашние плакаты, громко провозглашает призывы той поры и все на невозмутимом серьезе, словно и не думая о гротескной ситуации. Зал мягко посмеивается про себя. А ведь ровесники Володина переживали все это впрямую!
Возникают оттенки, складывается аккомпанемент тому, что написал Володин. С той же улыбчатой грустью, что и остальное, сыгранное здесь.
И сам собой напрашивается призыв:
- С Володиным не расставайтесь!
Давид ЗОЛОТНИЦКИЙ
Монологи от первого лица окрашены улыбкой и грустинкой. Перед нами проходят пять женских характеров и судеб, совсем непохожих, живых, на редкость естественных. У каждой героини своя интонация, свой облик, свой взгляд на жизнь.
Вот юная библиотекарша, безответно и тайно влюбленная. Поджатые губы, наивный и добрый взгляд из-под очков, строгий костюмчик, на пиджачке - университетский значок-ромбик... Метко схвачен характер. А больше всего привлекает доверительное общение с залом. Идет непринужденный, ничуть не навязчивый самоотчет чистой женской души, которую так умел почувствовать Володин. И эта володинская интонация больше всего импонирует зрителям: зал улыбается, сочувственно вздыхает...
Актриса и на подмостки-то подымается не сразу. Входит в зал из тех же дверей, что и мы, и добрую половину времени проводит в проходе между креслами, обращаясь к залу-собеседнику, залу-партнеру. Не зря на афише обещана импровизация на володинские темы. Если зал актрисе - партнер, то сама она (а с ней, естественно, режиссер) - расположенные соавторы писателя.
Ведь монолог библиотекарши у Володина на самом деле - диалог с предметом ее воздыханий. Однако назван он "Идеалистка", и в центре - именно она. Здесь нет насильственного вмешательства в текст. Сценическая версия не несет потерь.
Монологи спектакля нисколько не монотонны.
Один из них "Женщины и дети" вовсе не известен в печати, а был получен исполнительницей из рук автора, увы, покойного.
Одетая почти затрапезно, с надкусанным яблоком в руке, с вздутым животиком, она запросто, чистосердечно общается с залом - и зал отвечает ей полной взаимностью. Похохатывает вместе с нею, погружается в раздумье, сочувствует...
Прямиком адресован залу монолог Дульсинеи - еще одна исповедь женской души с преобладающими мажорными тонами. Этот монтаж главной роли из пьесы Володина "Дульcинея Тобосская" (опять импровизация на тему классика!) ставит впечатляющую фермату в необычном спектакле.
Признаться, не часто доводится наблюдать такой уровень общения сторон - актера и зрителя. Тут один из главных секретов дарования Ларисы Дмитриевой, актрисы, порядочно поигравшей уже и на сцене нашего ТЮЗа, и в спектаклях Александринки, а сейчас встретившей поддержку в театре Людмилы Мартыновой.
Поддержка эта много значит для цельности спектакля. Стоит добавить, что в коротеньких паузах между эпизодами (когда актриса ненадолго покидает нас, готовясь войти в новый образ) к зрителям обращается еще одна участница зрелища, "из простых" - Ирина Афонина и вносит сюда отголоски того времени, когда возникали володинские трагикомедии жизни. Проделывает физкультурные упражнения по правилам ушедших времен, привлекая в помощники себе молодых парней из зрительного зала, демонстрирует тогдашние плакаты, громко провозглашает призывы той поры и все на невозмутимом серьезе, словно и не думая о гротескной ситуации. Зал мягко посмеивается про себя. А ведь ровесники Володина переживали все это впрямую!
Возникают оттенки, складывается аккомпанемент тому, что написал Володин. С той же улыбчатой грустью, что и остальное, сыгранное здесь.
И сам собой напрашивается призыв:
- С Володиным не расставайтесь!
Давид ЗОЛОТНИЦКИЙ
