Культура
ЗАБЛУЖДЕНИЯ ПЛОТИ И СМЯТЕНИЕ ДУШИ
11 июня
Заголовок, вынесенный на обложку, как и ее оформление, способен настроить потенциального читателя на вполне игривый лад. Еще бы! Трудно устоять перед соблазном и не взять в руки книгу, которая озаглавлена "Плотские повести". Юрий Поляков давно и хорошо известен как автор классических повестей перестроечного периода советской литературы. Его "ЧП районного масштаба" и "Сто дней до приказа" не на шутку взбудоражили общественное мнение в конце 1980-х годов. Было сразу заметно удивительное социальное чутье автора, его критический и острый взгляд, умение четко определить стиль, коими фиксировались на страницах его сочинений жгучие и наболевшие проблемы.
За прошедшие с той поры годы, как выяснилось, талант писателя окреп, приобрел не только черты мудрого понимания многомерности жизни, но и вполне ироничного отношения как к самому себе, так и к тому, что Поляков делает предметом изучения в своих "Плотских повестях".
Каждая из них - поучительная история того, как поиски счастья и благополучия эпохи "дикого" постсоветского капитализма приводят не только к краху надежд людей на лучшее в этом лучшем из миров, но и полному опустошению тех заповедников души, где прячутся до поры времени такие понятия, как Честность, Доброта, Порядочность. Неслучайно в герои своих повестей Поляков выбирает носителей интеллигентных профессий - бывшую актрису ("Подземный художник"), редактора издательства ("Возвращение блудного мужа"), экс-советского инженера ("Небо падших").
Каждый из них мечтает о своем кусочке счастья и любви. Парадоксальность взгляда писателя на подобные романтические страдания героев заключается в том, что он не стесняется обнажить не только их мысли и чувства, но и то, что в обиходе называют "страстями" явно эротического замеса. Поляков - один из немногих мастеров отечественной прозы, у которого сексуальный подтекст сюжетных отношений персонажей не подавляет социальную и духовную составляющую их действий и поступков. Вопросы пола для него так же важны, как и вопросы смысла того дела, которым занимаются на страницах его произведений наши соотечественники и современники. Недаром в душе у Лидии Ивановны, жены удачливого бизнесмена, который плохо закончил свою жизнь ("Подземный художник"), живут как бы две разные женщины. Их автор назвал Оторвой и Благонамеренной Дамой. Так Юрий Поляков выразил ту самую рефлексию, раздвоение нынешнего сметенного поколения думающей и чувствующей части населения между желанием реализовать собственные потаенные мечты и фантазии в интимной сфере и остатками тех моральных устоев, каковые раньше закладывались в умы тех, кому нынче уже за сорок.
Секс у большинства героев поляковских повестей - такая же форма самореализации, как и выполнение плана у вчерашних советских стахановцев. Не больше, но и не меньше. И потому большинство перипетий и коллизий в его прозе вообще и в рецензируемых повестях в частности возникает как раз на почве интима. Но до пикантных описаний писатель и не думает опускаться. Скорее он даже прячется в такие моменты за иронию и мягкий юмор, что позволяет ему сохранить достоинство и дистанцироваться от героев.
При всей увлекательности сюжетных построений в повестях о смятениях плоти писатель остается реалистом и не строит воздушных замков для читателей и особенно для читательниц. Романтические порывы ищущих любви и страстей соотечественников на страницах своей прозы Поляков фиксирует как возвышенные смятения души, а вот финалы он готовит каждый раз назидательно-драматичные. В двух случаях из трех любовная история оборачивается смертельным исходом.
И еще одно открытие сделает для себя читатель "Плотских повестей": психологически занимательное описание нравов и типов тех самых "хозяев жизни", которые ныне хотя и владеют огромным количеством звонких монет и хрустящих банкнот, но абсолютно, по версии Юрия Полякова, несчастны в личной жизни. Банальная истина "любовь за деньги не купишь" доказывается всем строем сюжета, стилем текстов и печальной результирующей интонацией в каждой из трех повестей. Не знаю, как там у новых русских обстоят дела с искренними интимными переживаниями, но то, что доводилось наблюдать в жизни, лишь подтверждает точку зрения автора "плотских" сочинений. Мне таких персонажей в отличие от Полякова ничуть не жалко. Они заслужили ту пустоту чувств, которая образовалась вокруг них. Там они и остаются наедине с самими собою в полном смятении души. Если она у них, конечно, есть.
Никодим ВЕСЕЛКИН
За прошедшие с той поры годы, как выяснилось, талант писателя окреп, приобрел не только черты мудрого понимания многомерности жизни, но и вполне ироничного отношения как к самому себе, так и к тому, что Поляков делает предметом изучения в своих "Плотских повестях".
Каждая из них - поучительная история того, как поиски счастья и благополучия эпохи "дикого" постсоветского капитализма приводят не только к краху надежд людей на лучшее в этом лучшем из миров, но и полному опустошению тех заповедников души, где прячутся до поры времени такие понятия, как Честность, Доброта, Порядочность. Неслучайно в герои своих повестей Поляков выбирает носителей интеллигентных профессий - бывшую актрису ("Подземный художник"), редактора издательства ("Возвращение блудного мужа"), экс-советского инженера ("Небо падших").
Каждый из них мечтает о своем кусочке счастья и любви. Парадоксальность взгляда писателя на подобные романтические страдания героев заключается в том, что он не стесняется обнажить не только их мысли и чувства, но и то, что в обиходе называют "страстями" явно эротического замеса. Поляков - один из немногих мастеров отечественной прозы, у которого сексуальный подтекст сюжетных отношений персонажей не подавляет социальную и духовную составляющую их действий и поступков. Вопросы пола для него так же важны, как и вопросы смысла того дела, которым занимаются на страницах его произведений наши соотечественники и современники. Недаром в душе у Лидии Ивановны, жены удачливого бизнесмена, который плохо закончил свою жизнь ("Подземный художник"), живут как бы две разные женщины. Их автор назвал Оторвой и Благонамеренной Дамой. Так Юрий Поляков выразил ту самую рефлексию, раздвоение нынешнего сметенного поколения думающей и чувствующей части населения между желанием реализовать собственные потаенные мечты и фантазии в интимной сфере и остатками тех моральных устоев, каковые раньше закладывались в умы тех, кому нынче уже за сорок.
Секс у большинства героев поляковских повестей - такая же форма самореализации, как и выполнение плана у вчерашних советских стахановцев. Не больше, но и не меньше. И потому большинство перипетий и коллизий в его прозе вообще и в рецензируемых повестях в частности возникает как раз на почве интима. Но до пикантных описаний писатель и не думает опускаться. Скорее он даже прячется в такие моменты за иронию и мягкий юмор, что позволяет ему сохранить достоинство и дистанцироваться от героев.
При всей увлекательности сюжетных построений в повестях о смятениях плоти писатель остается реалистом и не строит воздушных замков для читателей и особенно для читательниц. Романтические порывы ищущих любви и страстей соотечественников на страницах своей прозы Поляков фиксирует как возвышенные смятения души, а вот финалы он готовит каждый раз назидательно-драматичные. В двух случаях из трех любовная история оборачивается смертельным исходом.
И еще одно открытие сделает для себя читатель "Плотских повестей": психологически занимательное описание нравов и типов тех самых "хозяев жизни", которые ныне хотя и владеют огромным количеством звонких монет и хрустящих банкнот, но абсолютно, по версии Юрия Полякова, несчастны в личной жизни. Банальная истина "любовь за деньги не купишь" доказывается всем строем сюжета, стилем текстов и печальной результирующей интонацией в каждой из трех повестей. Не знаю, как там у новых русских обстоят дела с искренними интимными переживаниями, но то, что доводилось наблюдать в жизни, лишь подтверждает точку зрения автора "плотских" сочинений. Мне таких персонажей в отличие от Полякова ничуть не жалко. Они заслужили ту пустоту чувств, которая образовалась вокруг них. Там они и остаются наедине с самими собою в полном смятении души. Если она у них, конечно, есть.
Никодим ВЕСЕЛКИН
