Культура
СОЗДАНИЕ КНИГИ ПОДОБНО СОЗДАНИЮ ГОТИЧЕСКОГО ХРАМА
18 июня
- Издания "Редкой книги из Санкт-Петербурга" не тиражируются. Их можно сосчитать в единицах, увидеть в музее, а хранить в сейфе. Нужны ли такие издания?
- Главные ценности определяются не объемом продаж или рыночной стоимостью. В элитной культуре, а не в массовой, кристаллизуется смысл времени.
- Книгу вашего издания, ценой от 3 до 10 тысяч долларов, позволит себе только библиофил. Кстати, какую книгу можно назвать библиофильской?
- Это фолиант с оригинальными иллюстрациями, где набор выполняется вручную, каждый экземпляр переплетается индивидуально. Для утилитарного использования - чтения - она предназначена в последнюю очередь. Ее место не на ночном столике у кровати, а в библиотечной витрине или в собрании библиофила - человека, который, по Брокгаузу и Ефрону, "одержим страстью собирать книги без надлежащего их использования".
- Создание такого шедевра требует много времени?
- Работа порой может длиться годами. Поскольку издания делаются не на заказ, а по воле художника и издателя, главная цель - совершенный результат.
- За годы работы вам удалось не только возродить забытые секреты книгоиздания, но и найти новые приемы.
- Да, порой они не имеют даже названия в печатном деле. Например, книга "Семь заклинаний, молитв и обрядовых песен из поэзии Шумера и Вавилона" была представлена в Эрмитаже вместе с экспонатами шумерской культуры. Древние тексты в русском переводе напечатаны клинописью прямо на глине. Художник Владимир Ципин работал над шрифтом и сюжетными рельефами глиняных страниц. Но когда керамист обжигал "Заклинания", температура в печи стала неуправляемой. Глина расплавилась до состояния жидкого стекла и сожгла печь. Пришлось в Америке заказывать новую, и, несмотря на огромные затраты, работа была завершена.
- А русских классиков вы издаете?
- Конечно. Пушкинская "Сказка о золотой рыбке" пришла в Европу из далекого Египта. Поэтому она напечатана на египетском папирусе и переплетена в рыбью кожу. "Слово о полку Игореве" мы издали на славянском языке. Составителем книги была ученица Дмитрия Сергеевича Лихачева - Елена Соколова, которая нам очень помогла. Горжусь библейским циклом, который мы выпускаем под грифом "Живое Слово". Это "Псалмы", "Экклезиаст", "Десять заповедей Моисея".
- Презентации ваших книг порой проходят в Эрмитаже.
- В сотрудничестве с музеем задан такой высочайший уровень, ниже которого мы не вправе спускаться. Началось с того, что несколько лет назад на Миллионной улице я нашел запущенное полуподвальное помещение. Здесь, недалеко от атлантов, и разместился наш издательский "монастырь" с типографией. К тому же один из наших реставраторов - Андрей Дегтев - много лет работал в Эрмитаже. Другой - Константин Светлов - в Библиотеке Академии наук. Оба прекрасно знают историю переплета, реставрировали византийские издания и книги конца XIX века.
- Мастерство рукотворной книги в нашей стране на многие годы было утрачено. Трудно было найти специалистов для такой уникальной работы?
- Очень, ведь нужны были виртуозы. Всему пришлось учиться самостоятельно: изучать книгоиздательскую науку в российских и зарубежных библиотеках, набираться опыта у европейских мастеров. Мне повезло с наборщиком. Сергей Яшин учился у старых мастеров, которые занимались ручным набором, ведь этому ремеслу уже нигде не учат.
- Создавая это редкое издательство и типографию, вы сразу решили использовать только старинное оборудование?
- Да. Старинные станки пришлось собирать по всей стране. Оборудование было в ужасном состоянии, все требовало реставрации. Сначала я нашел позолотный пресс, на котором можно было печатать гравюру на дереве. Потом во Дворце пионеров старинный папшер, доведенный до полной разрухи. После реставрации на нем можно резать даже папирусную бумагу. У художника Соколова, который специализировался на портретах вождей, и поэтому ему было разрешено - редкий случай - держать в мастерской множительное приспособление, приобрел литографический станок XIX века. В одной московской типографии нашел печатный станок XIX века, чугунную махину уже собирались выбросить.
- Теперь на нем, как я вижу, любит поспать дымчатый кот Петрик, хозяин типографии. А что хранится в стеллажах, напоминающих библиотечную картотеку?
- Это уже музейная редкость: касса шрифтов - самая большая ценность издательства. Шрифты стираются, и через 15-20 лет пополнять наше собрание будет неоткуда. Теперь в стране нет шрифтолитейных заводов, а старые шрифты отправлялись на переплавку.
- Рентабельно ли ваше производство?
- Несмотря на то что ни одно издание прибыли еще не принесло, мы не собираемся останавливать работу.
- В России постепенно появляются люди, готовые тратить деньги на элитарное искусство. Значит, эти шедевры окажутся не только в руках западных коллекционеров. Кто приобретает ваши издания?
- До сих пор в основном это были музеи и библиотеки. Наши издания находятся в Британском музее, в Кабинете гравюр в Берлине, в Баварской национальной библиотеке в Мюнхене, в Музее Виктории и Альберта, в Публичной библиотеке Нью-Йорка и, конечно, в Эрмитажной библиотеке.
Людмила ВОЛКОВА
- Главные ценности определяются не объемом продаж или рыночной стоимостью. В элитной культуре, а не в массовой, кристаллизуется смысл времени.
- Книгу вашего издания, ценой от 3 до 10 тысяч долларов, позволит себе только библиофил. Кстати, какую книгу можно назвать библиофильской?
- Это фолиант с оригинальными иллюстрациями, где набор выполняется вручную, каждый экземпляр переплетается индивидуально. Для утилитарного использования - чтения - она предназначена в последнюю очередь. Ее место не на ночном столике у кровати, а в библиотечной витрине или в собрании библиофила - человека, который, по Брокгаузу и Ефрону, "одержим страстью собирать книги без надлежащего их использования".
- Создание такого шедевра требует много времени?
- Работа порой может длиться годами. Поскольку издания делаются не на заказ, а по воле художника и издателя, главная цель - совершенный результат.
- За годы работы вам удалось не только возродить забытые секреты книгоиздания, но и найти новые приемы.
- Да, порой они не имеют даже названия в печатном деле. Например, книга "Семь заклинаний, молитв и обрядовых песен из поэзии Шумера и Вавилона" была представлена в Эрмитаже вместе с экспонатами шумерской культуры. Древние тексты в русском переводе напечатаны клинописью прямо на глине. Художник Владимир Ципин работал над шрифтом и сюжетными рельефами глиняных страниц. Но когда керамист обжигал "Заклинания", температура в печи стала неуправляемой. Глина расплавилась до состояния жидкого стекла и сожгла печь. Пришлось в Америке заказывать новую, и, несмотря на огромные затраты, работа была завершена.
- А русских классиков вы издаете?
- Конечно. Пушкинская "Сказка о золотой рыбке" пришла в Европу из далекого Египта. Поэтому она напечатана на египетском папирусе и переплетена в рыбью кожу. "Слово о полку Игореве" мы издали на славянском языке. Составителем книги была ученица Дмитрия Сергеевича Лихачева - Елена Соколова, которая нам очень помогла. Горжусь библейским циклом, который мы выпускаем под грифом "Живое Слово". Это "Псалмы", "Экклезиаст", "Десять заповедей Моисея".
- Презентации ваших книг порой проходят в Эрмитаже.
- В сотрудничестве с музеем задан такой высочайший уровень, ниже которого мы не вправе спускаться. Началось с того, что несколько лет назад на Миллионной улице я нашел запущенное полуподвальное помещение. Здесь, недалеко от атлантов, и разместился наш издательский "монастырь" с типографией. К тому же один из наших реставраторов - Андрей Дегтев - много лет работал в Эрмитаже. Другой - Константин Светлов - в Библиотеке Академии наук. Оба прекрасно знают историю переплета, реставрировали византийские издания и книги конца XIX века.
- Мастерство рукотворной книги в нашей стране на многие годы было утрачено. Трудно было найти специалистов для такой уникальной работы?
- Очень, ведь нужны были виртуозы. Всему пришлось учиться самостоятельно: изучать книгоиздательскую науку в российских и зарубежных библиотеках, набираться опыта у европейских мастеров. Мне повезло с наборщиком. Сергей Яшин учился у старых мастеров, которые занимались ручным набором, ведь этому ремеслу уже нигде не учат.
- Создавая это редкое издательство и типографию, вы сразу решили использовать только старинное оборудование?
- Да. Старинные станки пришлось собирать по всей стране. Оборудование было в ужасном состоянии, все требовало реставрации. Сначала я нашел позолотный пресс, на котором можно было печатать гравюру на дереве. Потом во Дворце пионеров старинный папшер, доведенный до полной разрухи. После реставрации на нем можно резать даже папирусную бумагу. У художника Соколова, который специализировался на портретах вождей, и поэтому ему было разрешено - редкий случай - держать в мастерской множительное приспособление, приобрел литографический станок XIX века. В одной московской типографии нашел печатный станок XIX века, чугунную махину уже собирались выбросить.
- Теперь на нем, как я вижу, любит поспать дымчатый кот Петрик, хозяин типографии. А что хранится в стеллажах, напоминающих библиотечную картотеку?
- Это уже музейная редкость: касса шрифтов - самая большая ценность издательства. Шрифты стираются, и через 15-20 лет пополнять наше собрание будет неоткуда. Теперь в стране нет шрифтолитейных заводов, а старые шрифты отправлялись на переплавку.
- Рентабельно ли ваше производство?
- Несмотря на то что ни одно издание прибыли еще не принесло, мы не собираемся останавливать работу.
- В России постепенно появляются люди, готовые тратить деньги на элитарное искусство. Значит, эти шедевры окажутся не только в руках западных коллекционеров. Кто приобретает ваши издания?
- До сих пор в основном это были музеи и библиотеки. Наши издания находятся в Британском музее, в Кабинете гравюр в Берлине, в Баварской национальной библиотеке в Мюнхене, в Музее Виктории и Альберта, в Публичной библиотеке Нью-Йорка и, конечно, в Эрмитажной библиотеке.
Людмила ВОЛКОВА
