Культура
НИКОЛАЙ НАГОРСКИЙ: ПОНЯТИЕ "ХРАМ-МУЗЕЙ" ДЛЯ МЕНЯ ПРИНЦИПИАЛЬНО
25 июня
Ныне Николай Нагорский - генеральный директор музея-памятника "Исаакиевский собор". Под его началом помимо творения Монферрана находятся не менее яркие архитектурные жемчужины северной столицы: Cпас на Крови, Сампсониевский и Смольный соборы. И все это - в ведении моего сегодняшнего собеседника. Не скрою: повод для встречи был весьма приятный. 25 июня Николаю Викторовичу исполняется шестьдесят лет. Однако наш разговор получился вовсе не юбилейным, а деловым. О том, что волнует руководителя крупнейших памятников истории и культуры.
- Когда человек приходит на новое место работы, у него складывается вполне определенное представление о возможностях этой организации и перспективах ее развития. Есть ли разница между тем, какими вы видели эти перспективы в апреле 2002 года, когда стали директором, и сейчас, в июне 2004 года?
- Конечно, для себя некоторую модель я в уме нарисовал. Потом началось конкретное узнавание возможностей музея с учетом его комплексного характера. Затем внимательно изучил структуру и начал собирать людей вокруг себя, с которыми можно было рассчитывать на некоторый успех. За эти два с лишним года в музее все-таки многое изменилось. Конечной целью моих действий являлся поиск новых возможностей для развития. И здесь мы работали в разных направлениях. Например, каждый из четырех наших объектов - это храм-музей. Это понятие для меня принципиально. Мы занимаемся вопросами музеефикации существующих храмовых зданий. И второе направление нашей работы - развитие материальной базы. Пришлось, например, выкупить здание, которое когда-то принадлежало Сампсониевскому собору. Его были намерены отдать под казино.
- Когда вы вступали в должность директора, то все телеканалы радостно говорили о том, что наконец будет решен вопрос о присоединении Смольного собора к вашему музею...
- Процесс присоединения завершен. Теперь мы реализуем концепцию "Музея четырех соборов".
- Недавно в Спасе на Крови прошла церковная служба. Вы считаете, что необходимо предоставлять музеи-памятники для подобных религиозных ритуалов?
- Предоставлять надо, но в рамках взаимодействия с соответствующими церковными учреждениями.
- Несколько лет назад церковь достаточно серьезно настаивала на передаче тех храмов-памятников, которые входят в состав вашего музея, под ее крыло. Какова ныне здесь ситуация?
- За время работы в должности директора я не ощутил на себе никакого давления со стороны иерархов церкви в этом вопросе. Наоборот, мы намерены с благословения церкви развивать различную культурно-просветительную деятельность в Сампсониевском соборе. Думаем и о том, чтобы в наше ведение перешел и сад позади собора. Тот самый, где находится памятник Михаила Шемякина первостроителям нашего города. Мы намерены создать в этом районе Петербурга мемориально-культурный центр. Полагаю, что для Выборгской стороны это актуально.
- Как вы преодолеваете то, что все четыре собора находятся в разных районах?
- Мы используем новейшие технологии в развитии связи между нашими объектами. У нас создана единая информационная структура с помощью оптико-волоконного кабеля. Активно используем интернет, создали свой двуязычный сайт. Когда я пришел сюда, застал два факса и полтора компьютера. Нынче ситуация абсолютно изменилась.
- Как изменился за это время поток посетителей в ваши музеи?
- По доходам динамика нашей работы такова, что мы имеем ежегодно рост на двадцать процентов.
- И все же - не снизилось ли количество людей, приходящих к вам?
- В прошлом году Исаакий посетили миллион двести тысяч человек. Через колоннаду прошли пятьсот тысяч человек. В "Cпас" пришли девятьсот тысяч. Если мы приглашаем их к нам, то важно, чтобы человек попадал в достойные условия. Мы наводим порядок и чистоту в наших специфических музеях. Правда, отказались от бабушек и тряпок. Используем современную бытовую технику. Мы хотим, чтобы в наших музеях было красиво. И люди к нам идут. Поэтому пожаловаться на снижение интереса я не могу.
- Порядок навели, но в дом приходят гости. Иногда очень важные. Как я понимаю, поток королей, принцев, президентов и премьер-министров за это время не уменьшился?
- Во-первых, не от нас это зависит. Во-вторых, когда это происходит, то мы стараемся не ударить в грязь лицом. Например, во время празднования 300-летия мы приняли глав 43 государств.
- Во время вашего директорства под сводами Исаакия начала звучать музыка...
- Это - духовная музыка. Мы организуем разные концерты, связанные с разными датами. В том числе и общедоступные. У нас выступали Ирина Богачева и Сергей Лейферкус, хор под управлением Николая Корнева. Есть у нас и Смольный собор, руководство которого грамотно проводит выставочную и концертную деятельность. В штате есть и свой хор.
- Как часто вы все-таки допускаете службы в ваших соборах?
- В разных соборах эти ритуалы происходят с разной частотой. Пока они не происходили в Смольном соборе. Однако митрополит Владимир очень хочет провести там службу.
- Но ведь собор не освящен...
- В этом должны разбираться представители церкви. Замечу, что не получил чин освящения и Спас на Крови.
- Не могу не спросить об одном из мифов Петербурга...
- Их о наших храмах-памятниках очень много...
- Я имею в виду информацию о том, что здание Исаакиевского собора под собственной тяжестью перекосилось...
- Мы можем успокоить петербуржцев и гостей города. Эту шумиху подняли некоторые издания. Проводилось комплексное обследование фундамента соответствующими специалистами. Недавно проведенные работы по фасаду показали, что никаких трещин там нет. История вопроса такова, что на раннем периоде существования были определенные конструктивные деформации, которые благодаря проведенным работам были приостановлены.
- То есть на колоннаду Исаакия можно подниматься спокойно?
- Абсолютно. Более того, у меня есть мечта: сделать обзор Петербурга с более высокой точки. Наверху у Исаакия такая возможность есть.
- Год назад ваш музей презентовал туристический проект "Соборное кольцо", объединявший в единый маршрут все четыре храма-памятника. Какова его судьба?
- Проект существует, но возникла отсрочка его окончательной реализации. Это связано с транспортными проблемами. Ведь эта экскурсия автобусная. Но вы и без меня знаете о том, какие пробки нынче в городе. Мы сейчас склоняемся к тому, чтобы передвижение в рамках данного проекта было комплексным. Но это требует дополнительных вложений.
- В ваших музеях-памятниках - прекрасные исторические интерьеры. Вас не одолевают кинематографисты с просьбами о проведении съемок?
- Просят постоянно. Но мы в основном разрешаем снимать рекламные, имиджевые ролики для туристической сферы. Учитывая специфику наших музеев, мы не очень настроены на то, чтобы кого-то со съемочной аппаратурой пускать внутрь.
- Как складываются ваши отношения с властями в части руководства музейной отраслью? Ведь вы подчиняетесь комитету по культуре администрации Санкт-Петербурга...
- Мы самодостаточны с точки зрения того, что сами зарабатываем себе на жизнь. Например, на реставрацию фасадов Исаакиевского собора мы потратили сто сорок миллионов рублей...
- Это были бюджетные деньги?
- Их мы заработали сами за счет уставной деятельности. Та сфера, где я очевидно ощущаю наличие власти, это вопросы собственности.
- Помнится, вы шутили, когда вас назначили директором, что выбрали работу поближе к дому...
- Да и сейчас хожу пешком, вокруг Михайловского сада. Дорога занимает минут десять-пятнадцать.
- То есть у вас стало больше свободного времени?
- Как-то я этого не ощущаю. Дел всегда много. Затеяно много интересных проектов, которые очень хочется осуществить вместе с той командой, которая складывается в руководстве музея.
- Что же составляет ваш досуг?
- Скучаю по машине. И если выпадает свободная минутка, то сажусь за руль и стараюсь выехать куда-нибудь на природу. А вообще мне очень нравится образ жизни мусульманского мужчины. Когда около рынка сидят на корточках мужчины с цигарками. Они никуда не торопятся. А мы же все время суетимся.
- Может быть, это все-таки потребность в движении?
- Потребность в движении надо удовлетворять с помощью спорта. Я, например, занимался акробатикой. И еще в сорок лет мог сделать сальто. Хотя про меня вряд ли сейчас кто-нибудь такое скажет.
- Но на природу вы выезжаете для активного отдыха?
- Нет. Больше созерцаю. Хотя когда фиксирую в сознании, что нахожусь где-то на берегу речки, то сразу же начинаю себя спрашивать: "А что это ты здесь делаешь?" Заботы и дела не всегда отпускают.
- А о чем мечтается?
- Хотелось бы дописать ту книгу, которая связана с моей нынешней профессиональной деятельностью. Мне очень хочется, чтобы здесь, где я работаю, была выстроена некая модель рабочих отношений, в которой бы обязательно присутствовал такой необходимый элемент, как употребление собственных мозгов.
Сергей ИЛЬЧЕНКО
- Когда человек приходит на новое место работы, у него складывается вполне определенное представление о возможностях этой организации и перспективах ее развития. Есть ли разница между тем, какими вы видели эти перспективы в апреле 2002 года, когда стали директором, и сейчас, в июне 2004 года?
- Конечно, для себя некоторую модель я в уме нарисовал. Потом началось конкретное узнавание возможностей музея с учетом его комплексного характера. Затем внимательно изучил структуру и начал собирать людей вокруг себя, с которыми можно было рассчитывать на некоторый успех. За эти два с лишним года в музее все-таки многое изменилось. Конечной целью моих действий являлся поиск новых возможностей для развития. И здесь мы работали в разных направлениях. Например, каждый из четырех наших объектов - это храм-музей. Это понятие для меня принципиально. Мы занимаемся вопросами музеефикации существующих храмовых зданий. И второе направление нашей работы - развитие материальной базы. Пришлось, например, выкупить здание, которое когда-то принадлежало Сампсониевскому собору. Его были намерены отдать под казино.
- Когда вы вступали в должность директора, то все телеканалы радостно говорили о том, что наконец будет решен вопрос о присоединении Смольного собора к вашему музею...
- Процесс присоединения завершен. Теперь мы реализуем концепцию "Музея четырех соборов".
- Недавно в Спасе на Крови прошла церковная служба. Вы считаете, что необходимо предоставлять музеи-памятники для подобных религиозных ритуалов?
- Предоставлять надо, но в рамках взаимодействия с соответствующими церковными учреждениями.
- Несколько лет назад церковь достаточно серьезно настаивала на передаче тех храмов-памятников, которые входят в состав вашего музея, под ее крыло. Какова ныне здесь ситуация?
- За время работы в должности директора я не ощутил на себе никакого давления со стороны иерархов церкви в этом вопросе. Наоборот, мы намерены с благословения церкви развивать различную культурно-просветительную деятельность в Сампсониевском соборе. Думаем и о том, чтобы в наше ведение перешел и сад позади собора. Тот самый, где находится памятник Михаила Шемякина первостроителям нашего города. Мы намерены создать в этом районе Петербурга мемориально-культурный центр. Полагаю, что для Выборгской стороны это актуально.
- Как вы преодолеваете то, что все четыре собора находятся в разных районах?
- Мы используем новейшие технологии в развитии связи между нашими объектами. У нас создана единая информационная структура с помощью оптико-волоконного кабеля. Активно используем интернет, создали свой двуязычный сайт. Когда я пришел сюда, застал два факса и полтора компьютера. Нынче ситуация абсолютно изменилась.
- Как изменился за это время поток посетителей в ваши музеи?
- По доходам динамика нашей работы такова, что мы имеем ежегодно рост на двадцать процентов.
- И все же - не снизилось ли количество людей, приходящих к вам?
- В прошлом году Исаакий посетили миллион двести тысяч человек. Через колоннаду прошли пятьсот тысяч человек. В "Cпас" пришли девятьсот тысяч. Если мы приглашаем их к нам, то важно, чтобы человек попадал в достойные условия. Мы наводим порядок и чистоту в наших специфических музеях. Правда, отказались от бабушек и тряпок. Используем современную бытовую технику. Мы хотим, чтобы в наших музеях было красиво. И люди к нам идут. Поэтому пожаловаться на снижение интереса я не могу.
- Порядок навели, но в дом приходят гости. Иногда очень важные. Как я понимаю, поток королей, принцев, президентов и премьер-министров за это время не уменьшился?
- Во-первых, не от нас это зависит. Во-вторых, когда это происходит, то мы стараемся не ударить в грязь лицом. Например, во время празднования 300-летия мы приняли глав 43 государств.
- Во время вашего директорства под сводами Исаакия начала звучать музыка...
- Это - духовная музыка. Мы организуем разные концерты, связанные с разными датами. В том числе и общедоступные. У нас выступали Ирина Богачева и Сергей Лейферкус, хор под управлением Николая Корнева. Есть у нас и Смольный собор, руководство которого грамотно проводит выставочную и концертную деятельность. В штате есть и свой хор.
- Как часто вы все-таки допускаете службы в ваших соборах?
- В разных соборах эти ритуалы происходят с разной частотой. Пока они не происходили в Смольном соборе. Однако митрополит Владимир очень хочет провести там службу.
- Но ведь собор не освящен...
- В этом должны разбираться представители церкви. Замечу, что не получил чин освящения и Спас на Крови.
- Не могу не спросить об одном из мифов Петербурга...
- Их о наших храмах-памятниках очень много...
- Я имею в виду информацию о том, что здание Исаакиевского собора под собственной тяжестью перекосилось...
- Мы можем успокоить петербуржцев и гостей города. Эту шумиху подняли некоторые издания. Проводилось комплексное обследование фундамента соответствующими специалистами. Недавно проведенные работы по фасаду показали, что никаких трещин там нет. История вопроса такова, что на раннем периоде существования были определенные конструктивные деформации, которые благодаря проведенным работам были приостановлены.
- То есть на колоннаду Исаакия можно подниматься спокойно?
- Абсолютно. Более того, у меня есть мечта: сделать обзор Петербурга с более высокой точки. Наверху у Исаакия такая возможность есть.
- Год назад ваш музей презентовал туристический проект "Соборное кольцо", объединявший в единый маршрут все четыре храма-памятника. Какова его судьба?
- Проект существует, но возникла отсрочка его окончательной реализации. Это связано с транспортными проблемами. Ведь эта экскурсия автобусная. Но вы и без меня знаете о том, какие пробки нынче в городе. Мы сейчас склоняемся к тому, чтобы передвижение в рамках данного проекта было комплексным. Но это требует дополнительных вложений.
- В ваших музеях-памятниках - прекрасные исторические интерьеры. Вас не одолевают кинематографисты с просьбами о проведении съемок?
- Просят постоянно. Но мы в основном разрешаем снимать рекламные, имиджевые ролики для туристической сферы. Учитывая специфику наших музеев, мы не очень настроены на то, чтобы кого-то со съемочной аппаратурой пускать внутрь.
- Как складываются ваши отношения с властями в части руководства музейной отраслью? Ведь вы подчиняетесь комитету по культуре администрации Санкт-Петербурга...
- Мы самодостаточны с точки зрения того, что сами зарабатываем себе на жизнь. Например, на реставрацию фасадов Исаакиевского собора мы потратили сто сорок миллионов рублей...
- Это были бюджетные деньги?
- Их мы заработали сами за счет уставной деятельности. Та сфера, где я очевидно ощущаю наличие власти, это вопросы собственности.
- Помнится, вы шутили, когда вас назначили директором, что выбрали работу поближе к дому...
- Да и сейчас хожу пешком, вокруг Михайловского сада. Дорога занимает минут десять-пятнадцать.
- То есть у вас стало больше свободного времени?
- Как-то я этого не ощущаю. Дел всегда много. Затеяно много интересных проектов, которые очень хочется осуществить вместе с той командой, которая складывается в руководстве музея.
- Что же составляет ваш досуг?
- Скучаю по машине. И если выпадает свободная минутка, то сажусь за руль и стараюсь выехать куда-нибудь на природу. А вообще мне очень нравится образ жизни мусульманского мужчины. Когда около рынка сидят на корточках мужчины с цигарками. Они никуда не торопятся. А мы же все время суетимся.
- Может быть, это все-таки потребность в движении?
- Потребность в движении надо удовлетворять с помощью спорта. Я, например, занимался акробатикой. И еще в сорок лет мог сделать сальто. Хотя про меня вряд ли сейчас кто-нибудь такое скажет.
- Но на природу вы выезжаете для активного отдыха?
- Нет. Больше созерцаю. Хотя когда фиксирую в сознании, что нахожусь где-то на берегу речки, то сразу же начинаю себя спрашивать: "А что это ты здесь делаешь?" Заботы и дела не всегда отпускают.
- А о чем мечтается?
- Хотелось бы дописать ту книгу, которая связана с моей нынешней профессиональной деятельностью. Мне очень хочется, чтобы здесь, где я работаю, была выстроена некая модель рабочих отношений, в которой бы обязательно присутствовал такой необходимый элемент, как употребление собственных мозгов.
Сергей ИЛЬЧЕНКО
