Культура
ПЕТЕРБУРГСКИЕ ПИЛИГРИМЫ ВОЗЛЕ ГОРЫ ФУДЗИ
04 мартa
Яркий тому пример - выставка в Музее истории религии. Она носит название "Петербургский пилигрим. Духовная традиция в современной живописи" и объединяет произведения семи совершенно разных по творческой манере петербургских живописцев. Художественная концепция опирается на идею особого места Петербурга в культуре России. Это место встречи двух культурных потоков: византийской духовности и европейского рационализма. Город Петра, возникший как мистический союз Воды и Камня, Запада и Востока, хранящий традиции различных религий, обладает внутренней способностью к постоянному порождению мифологем, новых форм и образов. Петербургские художники в своих духовных исканиях претворяют христианский миф в живописную материю своих полотен, возрождают российскую традицию академического художественного образования, которая возникла во времена Петра I. Этот своеобразный "новый академизм" возвращает нам темы и сюжеты религиозной и мифологической живописи, создавая ее в новых современных формах.
Полюбоваться на виды родного города вас приглашает "Печатня" Петропавловской крепости. Здесь представлено около сотни произведений: ксилографии, линогравюры, рисунки, гуаши, пастели, запечатлевшие многообразный, неповторимый облик города на Неве. Особое место в экспозиции занимают листы, посвященные блокадной теме. По сути, эта выставка семейная. Графические работы Нины Николаевны Новосельской расположились по соседству с холстами ее мужа Владимира Ивановича Сердюкова и их сына - Николая Владимировича Сердюкова, ныне генерального директора Центра графического искусства петербургского Союза художников, который в 90-х годах XX века вместе с бригадой печатников создал в Петропавловской крепости уникальный экспозиционный комплекс "Печатня".
Мемориальный музей-квартира Некрасова недавно открыл экспозицию под названием "Близкие люди и далекие страны", посвященную глубоко реалистичному творчеству Ирины Балаковой - талант-ливого акварелиста, рисовальщика, педагога. Даже при первом беглом взгляде на ее работы поражает верность классической русской художественной школе. Балакова - одна из немногих на сегодняшний день художников, кто работает в подобном стиле. Проходя по небольшим выставочным залам, вам покажется, что вы находитесь в Русском музее или Третьяковской галерее, куда приходите обычно именно для того, чтобы ощутить "русский дух" живописи. Здесь представлены акварели и рисунки за последние почти 50 лет, пейзажи, созданные во время путешествий по Швейцарии и Италии, и портреты. Кстати, выставку Ирины Балаковой готовили ее ученики, принадлежащие к разным поколениям, но объединенные любовью к высокому искусству, к классике и к своему учителю.
Аналогичные мотивы затронуты в творчестве художника Юрия Александрова, чья выставка открылась в выставочном зале журнала "Новый мир искусства". "Сто видов Фудзи", вопреки названию, не о Фудзи и не о вечной жизни Хокусая в искусстве, и даже не о продуктивности медитативного мировосприятия. "Джапанизм" здесь - только обманка, как большинство мотивов и образов Юрия Александрова. Представленные работы ждали выхода к публике много лет. Некоторые не дождались и сгорели в пожаре Дома писателей в 1993 году. Теперь художник демонстрирует их копии и авторские повторения. Впрочем, это не случайно: эта выставка - еще и о тиражировании, о смысле и выносливости высокого искусства, об использовании классических сюжетов в традиционной книге, в "станковых" картинах на ткани и, например, в оформлении ширмы, удачно вписывающейся в современный интерьер. Произведения имеют отношение не только к книге, а к образу бытия как таковому. Оно, бытие, пульсирует в каждом моменте рождения отпечатка, раз за разом показываясь нам в облике пойманного таким образом времени, то есть вечности, для которой будто и предназначен каждый следующий "вид Фудзи".
Марина ЛИСОВЕЦ
Полюбоваться на виды родного города вас приглашает "Печатня" Петропавловской крепости. Здесь представлено около сотни произведений: ксилографии, линогравюры, рисунки, гуаши, пастели, запечатлевшие многообразный, неповторимый облик города на Неве. Особое место в экспозиции занимают листы, посвященные блокадной теме. По сути, эта выставка семейная. Графические работы Нины Николаевны Новосельской расположились по соседству с холстами ее мужа Владимира Ивановича Сердюкова и их сына - Николая Владимировича Сердюкова, ныне генерального директора Центра графического искусства петербургского Союза художников, который в 90-х годах XX века вместе с бригадой печатников создал в Петропавловской крепости уникальный экспозиционный комплекс "Печатня".
Мемориальный музей-квартира Некрасова недавно открыл экспозицию под названием "Близкие люди и далекие страны", посвященную глубоко реалистичному творчеству Ирины Балаковой - талант-ливого акварелиста, рисовальщика, педагога. Даже при первом беглом взгляде на ее работы поражает верность классической русской художественной школе. Балакова - одна из немногих на сегодняшний день художников, кто работает в подобном стиле. Проходя по небольшим выставочным залам, вам покажется, что вы находитесь в Русском музее или Третьяковской галерее, куда приходите обычно именно для того, чтобы ощутить "русский дух" живописи. Здесь представлены акварели и рисунки за последние почти 50 лет, пейзажи, созданные во время путешествий по Швейцарии и Италии, и портреты. Кстати, выставку Ирины Балаковой готовили ее ученики, принадлежащие к разным поколениям, но объединенные любовью к высокому искусству, к классике и к своему учителю.
Аналогичные мотивы затронуты в творчестве художника Юрия Александрова, чья выставка открылась в выставочном зале журнала "Новый мир искусства". "Сто видов Фудзи", вопреки названию, не о Фудзи и не о вечной жизни Хокусая в искусстве, и даже не о продуктивности медитативного мировосприятия. "Джапанизм" здесь - только обманка, как большинство мотивов и образов Юрия Александрова. Представленные работы ждали выхода к публике много лет. Некоторые не дождались и сгорели в пожаре Дома писателей в 1993 году. Теперь художник демонстрирует их копии и авторские повторения. Впрочем, это не случайно: эта выставка - еще и о тиражировании, о смысле и выносливости высокого искусства, об использовании классических сюжетов в традиционной книге, в "станковых" картинах на ткани и, например, в оформлении ширмы, удачно вписывающейся в современный интерьер. Произведения имеют отношение не только к книге, а к образу бытия как таковому. Оно, бытие, пульсирует в каждом моменте рождения отпечатка, раз за разом показываясь нам в облике пойманного таким образом времени, то есть вечности, для которой будто и предназначен каждый следующий "вид Фудзи".
Марина ЛИСОВЕЦ
