Культура
ОСКОЛКИ ЧУЖИХ НЕБЕС НА ФОНЕ БЕЛОЙ НОЧИ
20 май
Любовь и радость, с нею связанную, в музее "700 лет - Ландскрона, Невское Устье, Ниеншанц" подарит вам экспозиция "О вечном: о любви". Она состоит из работ молодых петербургских фотографов, объединенных самой главной движущей силой во Вселенной - любовью. В данном случае - их любовью к искусству фотографии. К экспозиции стоит приобщиться потому, что она истинно весенняя и лучезарная, легкая, романтическая и теплая по настроению. А изображения самых разных, но одинаково влюбленных друг в друга существ непременно принесут и вам ощущение счастья.
За неимением возможности выбраться на природу, можно отправиться в Музей истории фотографии, который приятно порадует вас выставкой Светланы Тимофеевой под названием "Субъективный пейзаж". Несомненно, пытаться определить, что такое пейзаж, лучше всего именно в преддверии лета. И, разумеется, лучше всего за городом! Но раз уж вы еще здесь, заходите на выставку и убедитесь, что для пейзажа в первую очередь необходим простор. А если его нет, то получается пейзаж городской - внебрачное чадо архитектурной съемки и натюрморта с крышами. Еще необходим свет. Не простой или жалкое подобие дневного, а то особое освещение мира, которое точнее назвать сияньем. Казалось бы, и света у нас в городе вдоволь. Казалось бы, сплошные дворцы и храмы, парки и скверы на каждом шагу, а пейзажа почему-то не происходит. Словом, если глядя на фото Тимофеевой, давать определение пейзажу, то кроме "картины природы" и "вида какой-то местности", в голову приходит еще одна банальность: пейзаж это то, чего, увы, не видят горожане.
Невероятные сказочные миры, населенные фантастическими персонажами, откроются вашему взору в доме 4 на Елагином острове, в ЦПКиО имени Кирова, где поселилась выставка станковой и книжной графики Михаила Глашкина "Сны разума". Редкий художник придаст стилю фэнтези близкую нашему сознанию реальность. А вот Глашкин - петербургский график, создатель визуального ряда к произведениям Майкла Муркока, Андре Нортона, Томаса Свана - может. В его обложках выходят Макс Фрай, Александр Борянский и Вячеслав Рыбаков. Он по-своему видит классику фантастического жанра - "Мастера и Маргариту" Михаила Булгакова. Но самое, пожалуй, отрадное, что его кисти принадлежат иллюстрации к сказкам Пушкина, а еще к "Приключения капитана Врунгеля" и к "Алисе в Стране чудес". Оформление детских книг серьезным мастером, как известно, приносит радость и детям, и самому художнику, который смело переступает в своем творчестве скучную обыденность. Карточные короли и шахматные баталии, цирки и маскарады, сны и фантазии - вот что ждет вас при знакомстве с этой экспозицией.
Стоит восстановить историческую справедливость и заглянуть в корпус Бенуа Русского музея на выставку работ Владимира Издебского из цикла "Возвращение". Этот киевский декадент, мюнхенский скульптор, одесский эсер - словом, само сосредоточение левых взглядов, был немного журналист и теоретик, любитель искусств и свободный художник, но прежде всего - инициативный человек. В свою бытность он устраивал выставки первых русских авангардистов - Ларионова, Гончаровой, Лентулова - и приглашал в компанию Руссо, Матисса и ван Донгена. Кстати, он же первым оценил Кандинского. Какое-то время держал с друзьями театр-кабаре "Зеленый попугай" (позже "Летучей мыши", но раньше "Бродячей собаки"). С "Салонами Издебского" курсировал между Петербургом и Одессой, Ригой и Херсоном, вызывая дружный смех в прессе; в конце концов, отчаявшись, бросил все и уехал в Париж. А "Салоны" теперь упоминаются в любой истории русского авангарда. Раннее и прижизненное творчество нашло пристанище в Центре Помпиду, Метрополитен-музее, а поздний Издебский достался Русскому музею, где сейчас можно лицезреть более двухсот экспонатов.
За своеобразным "очищением" искусством стоит поспешить в выставочный зал "Дельта", пространство которого заполнено уникальной коллекцией из 15 акварельных работ народного художника России Алексея Талащука, объединенных названием "Страстное просветление". Когда она демонстрировалась в Иерусалиме, поклонники древности, сакральных мистерий, созерцательной красоты и молитвы часами простаивали у этих произведений. Все потому, что художник вернул в мирскую суетную современную жизнь и "египетское благочестие", и "греческое чудо", и "византийский спиритуализм", и радостно-тихую истинно русскую благодать. Представленные на выставке акварели исследователи приравнивали к магическим папирусам. Кстати, 60-летний Алексей Юрьевич еще в раннем детстве получил от своей матери кисти и краски, а позже в его жизни появился странник - босой, с посохом, в длинной холщовой рубахе, который повелел отроку Алексею, покинув отцовский дом, нести в окружающий мир красоту как молитву, ибо красота, соединенная с молитвой, есть настоящая благодать.
Яркие образы с легкостью можно обнаружить в арт-галерее "Арка", что на Большой Морской, где проходит выставка петербургского живописца Николая Романова под названием "Лестница в небо". Полотна и объекты здесь объединены "небесной" темой. Белоснежные стены заморских городов, расплавленные зноем, словно плывут в неестественно голубых небесах. Небо над пустынным оазисом отражает, как в зеркале, цвет песка и жухлой растительности. Когда Романов пишет морской горизонт, на языке невольно появляется привкус соли, а от его зимнего рассвета мороз пробегает по коже. Из своих многочисленных путешествий художник привозит осколки чужих небес и собирает из них дождливыми питерскими вечерами яркую живописную мозаику. И совершенно невозможно спутать на его полотнах небо Андалусии с небосводом Парижа или русской деревеньки. Для жителя северной столицы пройтись по "Лестнице в небо" и вглядеться в безоблачную и солнечную синеву небес, окутанную теплым воздухом и ароматами цветения, - своеобразный аутотренинг и доза визуального витамина, помогающая легче пережить довольно дождливый финал этой весны.
Марина ЛИСОВЕЦ
За неимением возможности выбраться на природу, можно отправиться в Музей истории фотографии, который приятно порадует вас выставкой Светланы Тимофеевой под названием "Субъективный пейзаж". Несомненно, пытаться определить, что такое пейзаж, лучше всего именно в преддверии лета. И, разумеется, лучше всего за городом! Но раз уж вы еще здесь, заходите на выставку и убедитесь, что для пейзажа в первую очередь необходим простор. А если его нет, то получается пейзаж городской - внебрачное чадо архитектурной съемки и натюрморта с крышами. Еще необходим свет. Не простой или жалкое подобие дневного, а то особое освещение мира, которое точнее назвать сияньем. Казалось бы, и света у нас в городе вдоволь. Казалось бы, сплошные дворцы и храмы, парки и скверы на каждом шагу, а пейзажа почему-то не происходит. Словом, если глядя на фото Тимофеевой, давать определение пейзажу, то кроме "картины природы" и "вида какой-то местности", в голову приходит еще одна банальность: пейзаж это то, чего, увы, не видят горожане.
Невероятные сказочные миры, населенные фантастическими персонажами, откроются вашему взору в доме 4 на Елагином острове, в ЦПКиО имени Кирова, где поселилась выставка станковой и книжной графики Михаила Глашкина "Сны разума". Редкий художник придаст стилю фэнтези близкую нашему сознанию реальность. А вот Глашкин - петербургский график, создатель визуального ряда к произведениям Майкла Муркока, Андре Нортона, Томаса Свана - может. В его обложках выходят Макс Фрай, Александр Борянский и Вячеслав Рыбаков. Он по-своему видит классику фантастического жанра - "Мастера и Маргариту" Михаила Булгакова. Но самое, пожалуй, отрадное, что его кисти принадлежат иллюстрации к сказкам Пушкина, а еще к "Приключения капитана Врунгеля" и к "Алисе в Стране чудес". Оформление детских книг серьезным мастером, как известно, приносит радость и детям, и самому художнику, который смело переступает в своем творчестве скучную обыденность. Карточные короли и шахматные баталии, цирки и маскарады, сны и фантазии - вот что ждет вас при знакомстве с этой экспозицией.
Стоит восстановить историческую справедливость и заглянуть в корпус Бенуа Русского музея на выставку работ Владимира Издебского из цикла "Возвращение". Этот киевский декадент, мюнхенский скульптор, одесский эсер - словом, само сосредоточение левых взглядов, был немного журналист и теоретик, любитель искусств и свободный художник, но прежде всего - инициативный человек. В свою бытность он устраивал выставки первых русских авангардистов - Ларионова, Гончаровой, Лентулова - и приглашал в компанию Руссо, Матисса и ван Донгена. Кстати, он же первым оценил Кандинского. Какое-то время держал с друзьями театр-кабаре "Зеленый попугай" (позже "Летучей мыши", но раньше "Бродячей собаки"). С "Салонами Издебского" курсировал между Петербургом и Одессой, Ригой и Херсоном, вызывая дружный смех в прессе; в конце концов, отчаявшись, бросил все и уехал в Париж. А "Салоны" теперь упоминаются в любой истории русского авангарда. Раннее и прижизненное творчество нашло пристанище в Центре Помпиду, Метрополитен-музее, а поздний Издебский достался Русскому музею, где сейчас можно лицезреть более двухсот экспонатов.
За своеобразным "очищением" искусством стоит поспешить в выставочный зал "Дельта", пространство которого заполнено уникальной коллекцией из 15 акварельных работ народного художника России Алексея Талащука, объединенных названием "Страстное просветление". Когда она демонстрировалась в Иерусалиме, поклонники древности, сакральных мистерий, созерцательной красоты и молитвы часами простаивали у этих произведений. Все потому, что художник вернул в мирскую суетную современную жизнь и "египетское благочестие", и "греческое чудо", и "византийский спиритуализм", и радостно-тихую истинно русскую благодать. Представленные на выставке акварели исследователи приравнивали к магическим папирусам. Кстати, 60-летний Алексей Юрьевич еще в раннем детстве получил от своей матери кисти и краски, а позже в его жизни появился странник - босой, с посохом, в длинной холщовой рубахе, который повелел отроку Алексею, покинув отцовский дом, нести в окружающий мир красоту как молитву, ибо красота, соединенная с молитвой, есть настоящая благодать.
Яркие образы с легкостью можно обнаружить в арт-галерее "Арка", что на Большой Морской, где проходит выставка петербургского живописца Николая Романова под названием "Лестница в небо". Полотна и объекты здесь объединены "небесной" темой. Белоснежные стены заморских городов, расплавленные зноем, словно плывут в неестественно голубых небесах. Небо над пустынным оазисом отражает, как в зеркале, цвет песка и жухлой растительности. Когда Романов пишет морской горизонт, на языке невольно появляется привкус соли, а от его зимнего рассвета мороз пробегает по коже. Из своих многочисленных путешествий художник привозит осколки чужих небес и собирает из них дождливыми питерскими вечерами яркую живописную мозаику. И совершенно невозможно спутать на его полотнах небо Андалусии с небосводом Парижа или русской деревеньки. Для жителя северной столицы пройтись по "Лестнице в небо" и вглядеться в безоблачную и солнечную синеву небес, окутанную теплым воздухом и ароматами цветения, - своеобразный аутотренинг и доза визуального витамина, помогающая легче пережить довольно дождливый финал этой весны.
Марина ЛИСОВЕЦ
