Культура
ПОЧТИ ПОДАРОК
13 июля
Его концерты традиционно закрывают бурный городской фестивальный сезон и первыми приглашают любителей музыки на летнюю природу - в царские резиденции с их дворцами и парками. В этом году пять из тринадцати вечеров фестиваля прошли в пригородах - Пушкине, Петергофе и Стрельне. Ажурное золотое оформление залов и огромные зеркала уже сами по себе создавали атмосферу праздника, а удаленность от городской суеты словно говорила о том, что все это - для избранных.
Впрочем, нельзя сказать, что фестиваль, наслаждаясь своей камерностью, был в этом году далек от народа. Скорее наоборот: народ был далековат от фестиваля, несмотря на то что кое-какие вечера были "для всех". Например, два концерта проходили в Большом зале Филармонии. Открытие привлекло много публики благодаря своей премьерности - впервые в Петербурге была исполнена оратория Генделя "Соломон". Но другой концерт, с интернациональным составом исполнителей, дополненный танцами фламенко и диковинным инструментом - альпийским рогом, не собрал и половины зала. Хотя оба вечера того стоили.
Такие фундаментальные сочинения, как оратория Генделя, требуют больших исполнительских затрат. Выстроить выступление так, чтобы все зазвучало, очень непросто, и для этого требуется много репетиций. А собрать подходящих исполнителей, которые готовы к работе в новых условиях, и вовсе утопично. Поэтому то, что произведение было-таки исполнено, - само по себе подвиг. Другое дело, что были и огрехи. Голоса солистов не сочетались, и ансамбля не получилось. Кроме того, эстонский дирижер Андрес Мустонен в своем стремлении сделать продолжительное произведение живым, доводил его до сумбура. А латвийскому камерному хору Ave sol недоставало выразительности.
Вообще, чтобы охарактеризовать этот фестиваль, надо сказать слово "почти": все его проекты были очень интересны, красивы, оригинальны, но чуть-чуть не доведены до совершенства, и ложка дегтя была всегда.
Прекрасная армянская музыка звучала на следующем концерте фестиваля - в Российском этнографическом музее. Замечательная игра Фаика Челеби на инструменте "тар" уносила мысли куда-то далеко в горы Армении, сочный голос солистки Большого театра Аракс Давтян пел нежную мелодию, которая запомнится, наверное, навечно. Все это было дополнено новыми не только музыкальными, но и живописными полотнами - выставкой Сергея Параджанова. Но опять-таки: оперная полнота голоса и прямо-таки церковная акустика зала Этнографического музея оставляла желать чуть большего тепла и простоты при исполнении армянской музыки.
Пожалуй, одним из немногих избежавших пресловутого "почти" был испанский кларнетист Оскар Эспина-Руис. Выразительная, проработанная до мелочей и виртуозно исполненная, его программа, как и дуэт со скрипачкой Екатериной Фроловой, не оставляла места для упрека. А вот на альпийский рог в руках итальянца Карло Торлонтано было интереснее смотреть, чем слушать.
В общем, что-то вынести для себя можно было с каждого концерта. Красивый жест танцоров фламенко, полюбившуюся мелодию солистки, виртуозный пассаж кларнетиста, философскую картину художника, сверкающий праздник бала или улыбку певицы.
Алина ЦИОПА
Впрочем, нельзя сказать, что фестиваль, наслаждаясь своей камерностью, был в этом году далек от народа. Скорее наоборот: народ был далековат от фестиваля, несмотря на то что кое-какие вечера были "для всех". Например, два концерта проходили в Большом зале Филармонии. Открытие привлекло много публики благодаря своей премьерности - впервые в Петербурге была исполнена оратория Генделя "Соломон". Но другой концерт, с интернациональным составом исполнителей, дополненный танцами фламенко и диковинным инструментом - альпийским рогом, не собрал и половины зала. Хотя оба вечера того стоили.
Такие фундаментальные сочинения, как оратория Генделя, требуют больших исполнительских затрат. Выстроить выступление так, чтобы все зазвучало, очень непросто, и для этого требуется много репетиций. А собрать подходящих исполнителей, которые готовы к работе в новых условиях, и вовсе утопично. Поэтому то, что произведение было-таки исполнено, - само по себе подвиг. Другое дело, что были и огрехи. Голоса солистов не сочетались, и ансамбля не получилось. Кроме того, эстонский дирижер Андрес Мустонен в своем стремлении сделать продолжительное произведение живым, доводил его до сумбура. А латвийскому камерному хору Ave sol недоставало выразительности.
Вообще, чтобы охарактеризовать этот фестиваль, надо сказать слово "почти": все его проекты были очень интересны, красивы, оригинальны, но чуть-чуть не доведены до совершенства, и ложка дегтя была всегда.
Прекрасная армянская музыка звучала на следующем концерте фестиваля - в Российском этнографическом музее. Замечательная игра Фаика Челеби на инструменте "тар" уносила мысли куда-то далеко в горы Армении, сочный голос солистки Большого театра Аракс Давтян пел нежную мелодию, которая запомнится, наверное, навечно. Все это было дополнено новыми не только музыкальными, но и живописными полотнами - выставкой Сергея Параджанова. Но опять-таки: оперная полнота голоса и прямо-таки церковная акустика зала Этнографического музея оставляла желать чуть большего тепла и простоты при исполнении армянской музыки.
Пожалуй, одним из немногих избежавших пресловутого "почти" был испанский кларнетист Оскар Эспина-Руис. Выразительная, проработанная до мелочей и виртуозно исполненная, его программа, как и дуэт со скрипачкой Екатериной Фроловой, не оставляла места для упрека. А вот на альпийский рог в руках итальянца Карло Торлонтано было интереснее смотреть, чем слушать.
В общем, что-то вынести для себя можно было с каждого концерта. Красивый жест танцоров фламенко, полюбившуюся мелодию солистки, виртуозный пассаж кларнетиста, философскую картину художника, сверкающий праздник бала или улыбку певицы.
Алина ЦИОПА
