Культура
ТВОРЕЦ ИСТОРИЙ
24 августа
Однажды английского драматурга Бернарда Шоу одна чересчур любопытная дама спросила: "Сэр, вам, наверное, трудно выдумывать столько необыкновенных историй из головы?" В ответ она услышала достойный ответ: "Вы знаете, сударыня, из ноги было бы гораздо труднее". Откуда берет свои сюжеты Юрий Николаевич Клепиков - доподлинно неизвестно, но в любом его сценарии есть та история, от которой невозможно оторваться, даже если ее только пересказываешь.
Рассказчиком надо родиться. Хотя иные бодрые акулы сценарного дела утверждают, что им можно стать. В биографии Клепикова есть все видимые признаки профессиональной карьеры, которая складывалась успешно: сначала был факультет журналистики МГУ. Позже сценарному делу он учился у патриарха советского кино Евгения Габриловича, режиссуре - у Григория Козинцева. Талант был виден сразу, а потому почти первый же его сценарий "Асино счастье" был сначала экранизирован режиссером Андроном Михалковым-Кончаловским, а затем стал "полочной картиной". Справедливость в виде "Ники" и Государственной премии справила свое торжество 22 года спустя.
А потом было кино, настоящее, без игры в поддавки со зрителем и теми режиссерами, с которыми вместе работал Юрий Клепиков. У него не было, как у Александра Миндадзе, постоянного партнера или, как у Виктора Мережко, любимых сквозных тем. Наш юбиляр писал для тех, кто его об этом просил, или для тех, кому хотел. Но в ряду интерпретаторов его историй оказались столь разные творцы, как Алексей Герман и Виталий Мельников, Михаил Богин и Виктор Трегубович, Лариса Шепитько и Семен Аранович, Виктор Сорокин и Динара Асанова. И для каждого Клепиков умудрялся находить свой ключик к сюжету, которым позволял открывать в душе и творца, и впоследствии публики те струны, которые резонировали и порождали эмоциональный отклик. В одном из интервью он назвал эту манеру "гипотетической режиссурой". Когда читаешь опубликованные сценарии Клепикова, то поневоле перед глазами вырастают не только живые характеры героев, но и то, что называется атмосферой. Да и герои у него какие-то "не такие", всегда с мечтой, чудинкой, а то и страстью. Но эти сдвиги не патологичны, а лишь отражают то внутреннее смятение, которым мучимы и наши пацаны-современники, и герои Гражданской и Великой Отечественной войн.
Для Клепикова никогда не составляет труда адаптировать для экрана любой литературный текст: будь то многостраничный роман "Даурия", повесть Лавренева или легендарный "Сотников" Быкова. Его экранизации всегда дают не только твердый и логичный сюжет, который четко укладывается в прокрустово ложе жанрового кино, но и оставляют свободу для интерпретации. Так случилось с экранизацией "Сотникова", ставшего под жесткой режиссерской дланью Ларисы Шепитько притчей "Восхождение". Впрочем, думаю, Юрий Николаевич не в обиде, что слава в этом случае досталась постановщику.
Свои отношения с коллегами-режиссерами он выяснил раз и навсегда, блистательно сыграв одного из них в картине Глеба Панфилова "Начало". Помните невысокого человека в кепке, который предлагал Паше Строгановой отрезать руки? В этом - весь Юрий Николаевич. Надо убрать то, что мешает. Чтобы не отвлекало. Тогда зритель на экране четче услышит сказанное и увидит показанное. И, может быть, поймет смысл рассказанной истории.
И в этой благородной миссии воспитания чувств и учебника жизни - суть того, что делает в кино Юрий Клепиков. Он всегда остается за кадром, но его имя в титрах фильма - гарантия того, что мы увидим картину незаурядную. Только обидно, что фамилию Клепикова мы очень давно не видели на экране.
Сергей ИЛЬЧЕНКО
Рассказчиком надо родиться. Хотя иные бодрые акулы сценарного дела утверждают, что им можно стать. В биографии Клепикова есть все видимые признаки профессиональной карьеры, которая складывалась успешно: сначала был факультет журналистики МГУ. Позже сценарному делу он учился у патриарха советского кино Евгения Габриловича, режиссуре - у Григория Козинцева. Талант был виден сразу, а потому почти первый же его сценарий "Асино счастье" был сначала экранизирован режиссером Андроном Михалковым-Кончаловским, а затем стал "полочной картиной". Справедливость в виде "Ники" и Государственной премии справила свое торжество 22 года спустя.
А потом было кино, настоящее, без игры в поддавки со зрителем и теми режиссерами, с которыми вместе работал Юрий Клепиков. У него не было, как у Александра Миндадзе, постоянного партнера или, как у Виктора Мережко, любимых сквозных тем. Наш юбиляр писал для тех, кто его об этом просил, или для тех, кому хотел. Но в ряду интерпретаторов его историй оказались столь разные творцы, как Алексей Герман и Виталий Мельников, Михаил Богин и Виктор Трегубович, Лариса Шепитько и Семен Аранович, Виктор Сорокин и Динара Асанова. И для каждого Клепиков умудрялся находить свой ключик к сюжету, которым позволял открывать в душе и творца, и впоследствии публики те струны, которые резонировали и порождали эмоциональный отклик. В одном из интервью он назвал эту манеру "гипотетической режиссурой". Когда читаешь опубликованные сценарии Клепикова, то поневоле перед глазами вырастают не только живые характеры героев, но и то, что называется атмосферой. Да и герои у него какие-то "не такие", всегда с мечтой, чудинкой, а то и страстью. Но эти сдвиги не патологичны, а лишь отражают то внутреннее смятение, которым мучимы и наши пацаны-современники, и герои Гражданской и Великой Отечественной войн.
Для Клепикова никогда не составляет труда адаптировать для экрана любой литературный текст: будь то многостраничный роман "Даурия", повесть Лавренева или легендарный "Сотников" Быкова. Его экранизации всегда дают не только твердый и логичный сюжет, который четко укладывается в прокрустово ложе жанрового кино, но и оставляют свободу для интерпретации. Так случилось с экранизацией "Сотникова", ставшего под жесткой режиссерской дланью Ларисы Шепитько притчей "Восхождение". Впрочем, думаю, Юрий Николаевич не в обиде, что слава в этом случае досталась постановщику.
Свои отношения с коллегами-режиссерами он выяснил раз и навсегда, блистательно сыграв одного из них в картине Глеба Панфилова "Начало". Помните невысокого человека в кепке, который предлагал Паше Строгановой отрезать руки? В этом - весь Юрий Николаевич. Надо убрать то, что мешает. Чтобы не отвлекало. Тогда зритель на экране четче услышит сказанное и увидит показанное. И, может быть, поймет смысл рассказанной истории.
И в этой благородной миссии воспитания чувств и учебника жизни - суть того, что делает в кино Юрий Клепиков. Он всегда остается за кадром, но его имя в титрах фильма - гарантия того, что мы увидим картину незаурядную. Только обидно, что фамилию Клепикова мы очень давно не видели на экране.
Сергей ИЛЬЧЕНКО
