Культура
ЛИНИИ ЖИЗНИ
19 октября
Александр Окунь, Игорь Губерман. Книга о вкусной и здоровой жизни. М.: Эксмо, 2005.
Довольно удивительная книжка: забавная, отталкивающая, опять забавная. То скучаешь, то волнуешься, никак не бросить - и правильно: финал вознаградит за все.
Собственно, это сборник разнородных прозаических сочинений Александра Окуня. Игорь Губерман тут скорее персонаж. Его "гарики" участвуют в оформлении, наподобие виньеток.
Некоторые хороши, другие - так себе. Как всегда.
Про Александра Окуня лично мне ничего не известно. Говорят - живописец.
И хочется верить - талантливый. Потому что в прозе умеет, не актерствуя, вызвать симпатию. Хотя навряд ли это залог высокого качества живописи. Кто ее знает - вдруг она как раз не требует мыслей и мыслей, а должна быть глуповата?
Впрочем, тексты Александра Окуня сами по себе не пышут умом - всего лишь остроумным красноречием и сердечностью. Зато умно и смело построена так называемая композиция.
Как номер эквилибриста в цирке: громоздятся друг на дружку нелепые предметы, шатаются, качаются - не падают, держат человека. Хотя на самом-то деле это он их удерживает, контролируя общий центр тяжести.
Так и тут. Гастрономическая эссеистика. (Точнее, ликбез, недалеко уходящий от рекламных буклетов. Дескать, вот какие бывают на свете сыры и вина, у каждого великого сорта своя легенда.) Мемуары о вкусовых впечатлениях. Застольные анекдоты. История еды. Теория еды. Практика еды. Серьезные рецепты (сомнительные) всевозможных блюд - непохоже, что съедобных. Пародийные рецепты (по способу, открытому Венедиктом Ерофеевым). Автобиографические рассказы. Путевые очерки. Ностальгические фрагменты: молодость в трущобах Ленинграда, ярость, жалость, любовь, нищета. Иерусалимские баллады про жару, алкоголь и мужскую дружбу.
Все еще неясно, к чему клонится замысел. Но захватывает с каждой страницей сильней. Не художеством (написано ярко, но без блеска) - страстью. Помните, было когда-то такое слово? И что-то ведь значило.
Так вот, в этой книжке рвется свести с собою счеты страстный характер. Инвентаризирует судьбу человека, которому достался. Перечисляет, чем и кем этот человек дорожил, что у него осталось. И кто.
"Я подумал о том, что у меня никогда не хватало мужества на поступок, на риск, на безумие, о том, скольких людей я предал своей трусостью и нерешительностью. Я увидел свою жизнь всю целиком и понял, что жил напряженно, полностью, может быть, сотую ее часть, а остальное время было убито бессмысленно и глупо, и ничего нельзя вернуть, и ничего нельзя исправить".
Вкусная жизнь у нас получилась. Здоровая - улыбается соавтору соавтор:
Очень жаль, что догорает сигарета,
И ее не остановишь, но зато
Хорошо, что было то и это
И что кончилось как это, так и то.
И в этот момент прощаешь обоим вульгарные остроты, дешевые сантименты, рецепт бутерброда "Дым отечества", рецепт селедки под шубой "Карл Маркс", даже рецепт салата из рубленых яиц "Фрейд".
Да, эта словесность сделана из чего попало. Кроме вранья.
С. ГЕДРОЙЦ
Довольно удивительная книжка: забавная, отталкивающая, опять забавная. То скучаешь, то волнуешься, никак не бросить - и правильно: финал вознаградит за все.
Собственно, это сборник разнородных прозаических сочинений Александра Окуня. Игорь Губерман тут скорее персонаж. Его "гарики" участвуют в оформлении, наподобие виньеток.
Некоторые хороши, другие - так себе. Как всегда.
Про Александра Окуня лично мне ничего не известно. Говорят - живописец.
И хочется верить - талантливый. Потому что в прозе умеет, не актерствуя, вызвать симпатию. Хотя навряд ли это залог высокого качества живописи. Кто ее знает - вдруг она как раз не требует мыслей и мыслей, а должна быть глуповата?
Впрочем, тексты Александра Окуня сами по себе не пышут умом - всего лишь остроумным красноречием и сердечностью. Зато умно и смело построена так называемая композиция.
Как номер эквилибриста в цирке: громоздятся друг на дружку нелепые предметы, шатаются, качаются - не падают, держат человека. Хотя на самом-то деле это он их удерживает, контролируя общий центр тяжести.
Так и тут. Гастрономическая эссеистика. (Точнее, ликбез, недалеко уходящий от рекламных буклетов. Дескать, вот какие бывают на свете сыры и вина, у каждого великого сорта своя легенда.) Мемуары о вкусовых впечатлениях. Застольные анекдоты. История еды. Теория еды. Практика еды. Серьезные рецепты (сомнительные) всевозможных блюд - непохоже, что съедобных. Пародийные рецепты (по способу, открытому Венедиктом Ерофеевым). Автобиографические рассказы. Путевые очерки. Ностальгические фрагменты: молодость в трущобах Ленинграда, ярость, жалость, любовь, нищета. Иерусалимские баллады про жару, алкоголь и мужскую дружбу.
Все еще неясно, к чему клонится замысел. Но захватывает с каждой страницей сильней. Не художеством (написано ярко, но без блеска) - страстью. Помните, было когда-то такое слово? И что-то ведь значило.
Так вот, в этой книжке рвется свести с собою счеты страстный характер. Инвентаризирует судьбу человека, которому достался. Перечисляет, чем и кем этот человек дорожил, что у него осталось. И кто.
"Я подумал о том, что у меня никогда не хватало мужества на поступок, на риск, на безумие, о том, скольких людей я предал своей трусостью и нерешительностью. Я увидел свою жизнь всю целиком и понял, что жил напряженно, полностью, может быть, сотую ее часть, а остальное время было убито бессмысленно и глупо, и ничего нельзя вернуть, и ничего нельзя исправить".
Вкусная жизнь у нас получилась. Здоровая - улыбается соавтору соавтор:
Очень жаль, что догорает сигарета,
И ее не остановишь, но зато
Хорошо, что было то и это
И что кончилось как это, так и то.
И в этот момент прощаешь обоим вульгарные остроты, дешевые сантименты, рецепт бутерброда "Дым отечества", рецепт селедки под шубой "Карл Маркс", даже рецепт салата из рубленых яиц "Фрейд".
Да, эта словесность сделана из чего попало. Кроме вранья.
С. ГЕДРОЙЦ
