Культура
ДОНАТАС БАНИОНИС: "ЧТО СНЯТО, ТО СНЯТО!"
28 октября
Банионис был и остается до сих пор одним из немногих актеров Прибалтики, которого узнают в лицо на улице. Он часто бывает в Петербурге. Прежде всего как большой друг и почетный гость международного театрального фестиваля "Балтийский дом". Он много раз трудился в качестве члена жюри фестиваля, а несколько лет назад ему был присвоен титул "Домового "Балтийского дома".
Кажется, что ты знаешь о любимом артисте многое, если не все. Тем более что мы встречались несколько раз за те годы, что Литва и Россия оказались вдали друг от друга в культурном постсоветском пространстве. Но каждая новая встреча с паном Донатасом убеждает совсем в другом: мы по-прежнему рядом и у нас много общего. Хотя бы совместное кинематографическое и театральное прошлое...
Наша очередная встреча как раз и состоялась в гостиной Балтийского дома во время фестиваля. Я попросил у Баниониса автограф на книге со сценарием фильма "Мертвый сезон", где артист сыграл советского разведчика Ладейникова. Книга оказалась с фотографиями, и пан Донатас не удержался от комментариев...
- ...Меня ведь не хотели утверждать на роль.
- Почему?
- Говорили, что моя внешность не такая яркая и броская. Но когда я познакомился с нашим консультантом - Кононом Молодым, то он потвердил правильность выбора режиссера Саввы Кулиша. Ведь разведчик как раз и должен обладать неяркой внешностью. Недавно вышла книга об этом разведчике, и там есть фото, где мы стоим рядом, и мы очень похожи. И Конон в этой книге пишет, что мы с ним похожи. Он шутил, что разведчики долго не живут, потому что много знают.
- В будущем году исполняется 40 лет знаменитой картине "Никто не хотел умирать". Многих из ее звездного состава уже нет в живых...
- Мы встречаемся с Адомайтисом, с которым вместе играем спектакль "Встреча", а Будрайтис служит атташе по культуре в посольстве Литвы в Москве. Иногда видимся с Вией Артмане и Витаутасом Томкусом. Но уже нет в живых и самого Витауса Жалакявичуса, и Бронюса Бабкаускаса, и Бруно Оя.
- Сегодня возможно ли появление подобной картины о послевоенных событиях в Литве?
- Что снято, то снято. Там есть сцена диалога Бронюса, одного из братьев Локисов, с Домовым, главой бандитов. Тогда Локис и говорит ему: "Зачем вы сопротивляетесь? Ведь советская власть пришла навеки..." Так что судите сами, прав ли был Жалакявичус, когда ставил такую картину. Сегодня в Литве этот фильм не воспринимается как культовый. Но его ценят как мастерски сделанную ленту о том, что никто не хотел умирать. Это ведь не политический вопрос, а человеческий. Умирать не хотели ни те, кто был на стороне советской власти, ни те, кто был против нее. Настоящее искусство всегда говорит правду.
- После успеха картины тяжело было проснуться знаменитым?
- Нормально проснулся. Позавтракал и попил кофе. И стал жить дальше.
- Как складывается нынешняя жизнь народного артиста СССР в Литве?
- Живу я в Вильнюсе. Есть квартира в Паневежисе. Я достаточно часто туда приезжаю, во-первых, потому, что являюсь почетным гражданином города, во-вторых, играть спектакли. Всегда находятся какие-то дела в Паневежисе. Многие считают, что я родом оттуда, хотя родился я в Каунасе.
- Как часто вы выходите на сцену?
- Спектакль "Встреча" играем два раза в месяц на сцене Национального драматического театра в Вильнюсе. Пока не играем спектакль "У Золотого озера", потому что ищем мальчика на роль моего внука. Юные исполнители этой роли вырастают очень быстро.
- Сегодня литовское кино такое же мощное, каким оно было при советской власти?
- Зачем доказывать то, что никогда не докажешь? Нет сегодня в Литве национального кинематографа, как фактически нет и театра. Одна премьера литовской картины в год. Недавно состоялась премьера литовского фильма "Лес богов". Снова про войну, снова про концлагерь.
- И что же смотрят литовцы в кино?
- Вы догадываетесь, что американское кино заполняет все кинотеатры. В Паневежисе, например, было раньше пять кинотеатров. Остался один, но и у него заполняемость процентов на двадцать. Народ в Литве в кино не очень любит ходить.
- А в театр?
- Литовцы, к сожалению, слабо интересуются театром. Недавно был у меня разговор с одним деятелем эстрады. Он мне говорит: "Вот ты Баха на сцене играешь. А кому это нужно? Придут от силы пятьсот человек на спектакль. А у меня на стадионный концерт двадцать тысяч собирается. Вот от чего я кайф ловлю. Народу много, а это приносит много денег". Мне деньги настолько не нужны, чтобы я мог продаваться подобным образом. Пенсии хватает.
- Вы снимаетесь в литовском кино?
- В Литве практически не снимаюсь, а в России у меня очень часто бывают предложения сниматься. Недавно сыграл эпизод в картине "Неизвестность".
- Какая кинороль для вас наиболее дорога за вашу полувековую карьеру в кино?
- Мне трудно выбирать. Я бы не говорил - "дорогая", я бы предпочел - "наиболее успешная". Навскидку предлагаю вам свой ряд ролей, хотя наверняка вы его знаете и без меня - Вайткус, Ладейников, Гойя...
Я бы выбирал между Ладейниковым и Вайткусом в "Никто не хотел умирать"... Вайткус был моей четвертой ролью в кино. До этого на меня никто не обращал внимания. Когда Жалакявичус мне предложил эту роль, то это было для меня неожиданностью. В ходе съемок он даже специально "продлил" жизнь Вайткуса, чтобы у меня было побольше сцен. Я сыграл в ней то, что знал, то, что чувствовал. Для меня не было секрета в том, почему после войны в Литве уходили в лес.
- Почему же?
- Да потому, что всем говорили: "Пересидите, переждите там Советскую власть. Скоро придут американцы и дадут вам свободу!" Все и пошли сопротивляться большевикам, не думая о том, что это безнадежно.
Поначалу критики писали о моей игре: "Зачем Банионис взялся за такую странную роль? У него в ней ничего не получается". Я не особенно и расстраивался. Но через несколько недель на Всесоюзном фестивале мне присудили приз за лучшую мужскую роль, и я поначалу подумал, что это - шутка. А дальше - пошло-поехало. Картину послали на Международный кинофестиваль в Карловы Вары, и там мне тоже присудили приз за лучшую мужскую роль. Хотя, как мне потом рассказывали, у меня в соперниках был сам Ив Монтан за роль в картине Алена Рене "Война окончена". Но я у него выиграл. Потом была премия Ленинского комсомола и Государственная премия за этот фильм.
- А трудно было играть гениев?
- Кого вы имеете ввиду?
- Гойю и Бетховена.
- С Гойей мои отношения складывались ох как не просто. Картину по роману Фейхтвангера должен был снимать на киностудии "Ленфильм" режиссер из ГДР Конрад Вольф. Сначала он приглашал на роль Павла Луспекаева из БДТ. Однако этот замечательный артист был уже серьезно болен и не мог сниматься. Тогда Вольфу предложили обратить внимание на артиста из Литвы, то есть на меня. Мне роль давалась трудно, но это были сладостные муки творчества. Мы старались показать на экране независимость художника от власти. Ведь он, мой герой, не поддался ни королю, ни на прелести любви, ни инквизиции. Сыграв Гойю, я, как мне кажется, понял, что такое истинный художник, творец...
- И?
- Помните: есть в фильме эпизод, когда Гойя попадает в застенки инквизиции?
- Мрачноватый эпизод, хорошо, что хотя бы пытки не показаны.
- Так вот, инквизитор спрашивает художника: "Кому служит твое искусство?" Гойя отвечает: "Оно служит правде". Инквизитор снова спрашивает: "Почему правде, а не церкви?" И Гойя выдает парадоксальный ответ: "Потому что власть инквизиции, как и любая власть, выше правды!" Инкивизитор продолжает дискуссию: "Церковь же сама по себе выше правды". Здесь мой герой и подводит итог: "Всякая власть выше правды потому, что правда власти никогда не нужна".
- Вы согласны с Франсиско Гойей?
- Чем дольше я живу на свете, тем больше убеждаюсь, что искусство ниже власти. Оно навсегда остается наедине со своей правдой и с теми, кому она нужна. А вот с властью у искусства по этой причине всегда получается очень трудный диалог, независимо от того, в какой стране мы жили или живем - в СССР или в нынешней Литве.
- А где бы все же предпочли жить в идеальном варианте?
- Сегодня меня вполне устраивает тот реальный вариант, когда я живу там, где живу. На Родине. И в свои годы менять привычный образ жизни не собираюсь. А в Петербург и в Россию всегда приезжаю с радостью, потому что знаю: меня здесь ждут и встретят с распростертыми объятиями.
Сергей ИЛЬЧЕНКО
Кажется, что ты знаешь о любимом артисте многое, если не все. Тем более что мы встречались несколько раз за те годы, что Литва и Россия оказались вдали друг от друга в культурном постсоветском пространстве. Но каждая новая встреча с паном Донатасом убеждает совсем в другом: мы по-прежнему рядом и у нас много общего. Хотя бы совместное кинематографическое и театральное прошлое...
Наша очередная встреча как раз и состоялась в гостиной Балтийского дома во время фестиваля. Я попросил у Баниониса автограф на книге со сценарием фильма "Мертвый сезон", где артист сыграл советского разведчика Ладейникова. Книга оказалась с фотографиями, и пан Донатас не удержался от комментариев...
- ...Меня ведь не хотели утверждать на роль.
- Почему?
- Говорили, что моя внешность не такая яркая и броская. Но когда я познакомился с нашим консультантом - Кононом Молодым, то он потвердил правильность выбора режиссера Саввы Кулиша. Ведь разведчик как раз и должен обладать неяркой внешностью. Недавно вышла книга об этом разведчике, и там есть фото, где мы стоим рядом, и мы очень похожи. И Конон в этой книге пишет, что мы с ним похожи. Он шутил, что разведчики долго не живут, потому что много знают.
- В будущем году исполняется 40 лет знаменитой картине "Никто не хотел умирать". Многих из ее звездного состава уже нет в живых...
- Мы встречаемся с Адомайтисом, с которым вместе играем спектакль "Встреча", а Будрайтис служит атташе по культуре в посольстве Литвы в Москве. Иногда видимся с Вией Артмане и Витаутасом Томкусом. Но уже нет в живых и самого Витауса Жалакявичуса, и Бронюса Бабкаускаса, и Бруно Оя.
- Сегодня возможно ли появление подобной картины о послевоенных событиях в Литве?
- Что снято, то снято. Там есть сцена диалога Бронюса, одного из братьев Локисов, с Домовым, главой бандитов. Тогда Локис и говорит ему: "Зачем вы сопротивляетесь? Ведь советская власть пришла навеки..." Так что судите сами, прав ли был Жалакявичус, когда ставил такую картину. Сегодня в Литве этот фильм не воспринимается как культовый. Но его ценят как мастерски сделанную ленту о том, что никто не хотел умирать. Это ведь не политический вопрос, а человеческий. Умирать не хотели ни те, кто был на стороне советской власти, ни те, кто был против нее. Настоящее искусство всегда говорит правду.
- После успеха картины тяжело было проснуться знаменитым?
- Нормально проснулся. Позавтракал и попил кофе. И стал жить дальше.
- Как складывается нынешняя жизнь народного артиста СССР в Литве?
- Живу я в Вильнюсе. Есть квартира в Паневежисе. Я достаточно часто туда приезжаю, во-первых, потому, что являюсь почетным гражданином города, во-вторых, играть спектакли. Всегда находятся какие-то дела в Паневежисе. Многие считают, что я родом оттуда, хотя родился я в Каунасе.
- Как часто вы выходите на сцену?
- Спектакль "Встреча" играем два раза в месяц на сцене Национального драматического театра в Вильнюсе. Пока не играем спектакль "У Золотого озера", потому что ищем мальчика на роль моего внука. Юные исполнители этой роли вырастают очень быстро.
- Сегодня литовское кино такое же мощное, каким оно было при советской власти?
- Зачем доказывать то, что никогда не докажешь? Нет сегодня в Литве национального кинематографа, как фактически нет и театра. Одна премьера литовской картины в год. Недавно состоялась премьера литовского фильма "Лес богов". Снова про войну, снова про концлагерь.
- И что же смотрят литовцы в кино?
- Вы догадываетесь, что американское кино заполняет все кинотеатры. В Паневежисе, например, было раньше пять кинотеатров. Остался один, но и у него заполняемость процентов на двадцать. Народ в Литве в кино не очень любит ходить.
- А в театр?
- Литовцы, к сожалению, слабо интересуются театром. Недавно был у меня разговор с одним деятелем эстрады. Он мне говорит: "Вот ты Баха на сцене играешь. А кому это нужно? Придут от силы пятьсот человек на спектакль. А у меня на стадионный концерт двадцать тысяч собирается. Вот от чего я кайф ловлю. Народу много, а это приносит много денег". Мне деньги настолько не нужны, чтобы я мог продаваться подобным образом. Пенсии хватает.
- Вы снимаетесь в литовском кино?
- В Литве практически не снимаюсь, а в России у меня очень часто бывают предложения сниматься. Недавно сыграл эпизод в картине "Неизвестность".
- Какая кинороль для вас наиболее дорога за вашу полувековую карьеру в кино?
- Мне трудно выбирать. Я бы не говорил - "дорогая", я бы предпочел - "наиболее успешная". Навскидку предлагаю вам свой ряд ролей, хотя наверняка вы его знаете и без меня - Вайткус, Ладейников, Гойя...
Я бы выбирал между Ладейниковым и Вайткусом в "Никто не хотел умирать"... Вайткус был моей четвертой ролью в кино. До этого на меня никто не обращал внимания. Когда Жалакявичус мне предложил эту роль, то это было для меня неожиданностью. В ходе съемок он даже специально "продлил" жизнь Вайткуса, чтобы у меня было побольше сцен. Я сыграл в ней то, что знал, то, что чувствовал. Для меня не было секрета в том, почему после войны в Литве уходили в лес.
- Почему же?
- Да потому, что всем говорили: "Пересидите, переждите там Советскую власть. Скоро придут американцы и дадут вам свободу!" Все и пошли сопротивляться большевикам, не думая о том, что это безнадежно.
Поначалу критики писали о моей игре: "Зачем Банионис взялся за такую странную роль? У него в ней ничего не получается". Я не особенно и расстраивался. Но через несколько недель на Всесоюзном фестивале мне присудили приз за лучшую мужскую роль, и я поначалу подумал, что это - шутка. А дальше - пошло-поехало. Картину послали на Международный кинофестиваль в Карловы Вары, и там мне тоже присудили приз за лучшую мужскую роль. Хотя, как мне потом рассказывали, у меня в соперниках был сам Ив Монтан за роль в картине Алена Рене "Война окончена". Но я у него выиграл. Потом была премия Ленинского комсомола и Государственная премия за этот фильм.
- А трудно было играть гениев?
- Кого вы имеете ввиду?
- Гойю и Бетховена.
- С Гойей мои отношения складывались ох как не просто. Картину по роману Фейхтвангера должен был снимать на киностудии "Ленфильм" режиссер из ГДР Конрад Вольф. Сначала он приглашал на роль Павла Луспекаева из БДТ. Однако этот замечательный артист был уже серьезно болен и не мог сниматься. Тогда Вольфу предложили обратить внимание на артиста из Литвы, то есть на меня. Мне роль давалась трудно, но это были сладостные муки творчества. Мы старались показать на экране независимость художника от власти. Ведь он, мой герой, не поддался ни королю, ни на прелести любви, ни инквизиции. Сыграв Гойю, я, как мне кажется, понял, что такое истинный художник, творец...
- И?
- Помните: есть в фильме эпизод, когда Гойя попадает в застенки инквизиции?
- Мрачноватый эпизод, хорошо, что хотя бы пытки не показаны.
- Так вот, инквизитор спрашивает художника: "Кому служит твое искусство?" Гойя отвечает: "Оно служит правде". Инквизитор снова спрашивает: "Почему правде, а не церкви?" И Гойя выдает парадоксальный ответ: "Потому что власть инквизиции, как и любая власть, выше правды!" Инкивизитор продолжает дискуссию: "Церковь же сама по себе выше правды". Здесь мой герой и подводит итог: "Всякая власть выше правды потому, что правда власти никогда не нужна".
- Вы согласны с Франсиско Гойей?
- Чем дольше я живу на свете, тем больше убеждаюсь, что искусство ниже власти. Оно навсегда остается наедине со своей правдой и с теми, кому она нужна. А вот с властью у искусства по этой причине всегда получается очень трудный диалог, независимо от того, в какой стране мы жили или живем - в СССР или в нынешней Литве.
- А где бы все же предпочли жить в идеальном варианте?
- Сегодня меня вполне устраивает тот реальный вариант, когда я живу там, где живу. На Родине. И в свои годы менять привычный образ жизни не собираюсь. А в Петербург и в Россию всегда приезжаю с радостью, потому что знаю: меня здесь ждут и встретят с распростертыми объятиями.
Сергей ИЛЬЧЕНКО
