Культура
А БЫЛ ЛИ "САЙГОН"?..
13 февраля
Мы открываем новую рубрику, которую будет вести Дмитрий Каралис, известный петербургский писатель, директор Центра современной литературы и книги и постоянный автор "НВ". Она посвящена разоблачению мифов, существующих вокруг Петербурга. Городской миф - это явление фольклора, к которому, тем не менее, большинство людей относятся как к историческому факту. Но все ли они безобидны и заслуживают право на существование? Мы рассмотрим наиболее чудаковатые или, наоборот, наукообразные истории, которые считаются неприкасаемыми. Итак, миф первый - "Сайгон".
Миф о кафетерии "Сайгон" как оазисе неформальной культуры Ленинграда, о месте, где при советской власти собирались диссиденты и богема, прочно утвердился в общественном сознании. Фильм из цикла "Культурный слой", показанный недавно по Пятому каналу, пытается убедить зрителя: "В "Сайгоне", на углу Владимирского и Невского, создавалась вторая, параллельная культура! Там обитал андеграунд, неформалы искусства! Собиравшиеся в кафетерии были под надзором КГБ, задыхались под гнетом цензуры, но не сдавались!"
Сейчас, когда половина завсегдатаев этого кафетерия разъехалась по миру, а вторая занялась чем угодно, но только не искусством, разговоры о дерзком "Сайгоне" в центре города приобретают навязчивый характер, как рассуждения постаревшей тетушки о своем былом шарме и толпе поклонников.
В интернете можно найти утверждения, что "Сайгон" был очагом бунтарства в СССР, моделью будущей перестройки. Одна исследовательница пишет: "Люди "Сайгона" создавали гражданское общество и делали вид, что социалистический мир вокруг них не существует. "Сайгон" был системным протестом против доминировавшей системы и анклавом сексуальной революции 1970-х годов в России. Для многих компаний "Сайгона" были характерны промискуитетные отношения". Насчет промискуитета - беспорядочных половых связей, - возможно, и верно, но как это связывается с культурой нашего города?
А туда, говорят, захаживали Бродский и Довлатов! Простите, но мест, включая места общего пользования, в которые захаживал Бродский, равно как Толстой, Пушкин, Достоевский и другие знаменитости, в нашем городе предостаточно. Важно, с какой целью они туда захаживали и что осталось в истории культуры после их посещения. У молодых людей, не знавших реалий "Сайгона", может возникнуть картинка: опершись на стол-гриб, стоят голова к голове будущие великие поэты, непризнанные художники, музыканты, скульпторы, слушают запретные стихи, потягивают кофе с коньячком, мурлыкают некие диссидентские гимны на слова Окуджавы или Пушкина. Революционеры-подпольщики в нескольких троллейбусных остановках от управления КГБ!
Если воспринимать такую картинку всерьез, то следует повесить мемориальную доску: "Здесь, маскируясь под мелких спекулянтов, сутенеров, фарцовщиков и сводников, долгие годы собиралась оппозиционно настроенная богемная молодежь и диссиденты Ленинграда. Здесь пили кофе, портвейны, шепотом читали запретные стихи, строили планы революционного обновления страны и - обманывая КГБ! - исподволь готовили свержение коммунистической диктатуры и создание гражданского общества".
А если по совести, то всякому ленинградцу, в 70-80-е заходившему в этот кафетерий, в глаза бросалась одна и та же картинка: лохматые, с крошками в бороде, хихикающие - стоят и трендят целыми днями. То ли им делать нечего, то ли ничего не умеют. Места, где собирались дельцы разных направлений - спекулянты пластинками, фарцовщики, купи-продай и тому подобное, - в городе были. Но зачем мифологизировать один из "толчков" и относить его к "культурному слою"?
Все проверяется результатом. Что создал этот андеграунд, кроме шума через десяток лет после закрытия кафетерия? Предъявите!.. Только, чур, не просто называть имена входивших и выходивших в угловую дверь, а тех, кого с этим местом связали знаменательные события. Может, кто-то прочитал крамольный манифест в "Сайгоне"? Или назначил явку для передачи запрещенной рукописи (просьба указать ее название и автора). А вот этот господин дал пощечину ненавистному работнику цензуры. А четвертый в списке - рассказал дерзкий политический анекдот, за который его посадили. И тому подобные историко-культурные факты, достойные народной памяти. Но ничего подобного летописцы советского андеграунда не припомнят.
Каждый волен представлять свою молодость в героико-романтических тонах: мы, борцы с режимом, мы - андеграунд! мы - вторая культура! - и даже рассказывать о ней детям и внукам, попивая с ними чай на веранде под небом голубым. Но вешать лапшу на уши чужим детям и внукам, а также их отцам и дедам, которые не с Луны свалились, - занятие несерьезное.
Каралис Дмитрий Николаевич родился в 1949 году в Ленинграде. Прозаик, член Союза писателей Санкт-Петербурга с 1991 года. Лауреат Литературной премии им. Н.В. Гоголя.
Лауреат Международного Ялтинского кинофорума 2005 г. за лучший сценарий фильма. Директор Центра современной литературы и книги. Автор десяти книг прозы: "Мы строим дом", "Игра по-крупному", "Ненайденный клад", "Чикагский блюз", "Записки ретроразведчика" и др.
Дмитрий КАРАЛИС
Миф о кафетерии "Сайгон" как оазисе неформальной культуры Ленинграда, о месте, где при советской власти собирались диссиденты и богема, прочно утвердился в общественном сознании. Фильм из цикла "Культурный слой", показанный недавно по Пятому каналу, пытается убедить зрителя: "В "Сайгоне", на углу Владимирского и Невского, создавалась вторая, параллельная культура! Там обитал андеграунд, неформалы искусства! Собиравшиеся в кафетерии были под надзором КГБ, задыхались под гнетом цензуры, но не сдавались!"
Сейчас, когда половина завсегдатаев этого кафетерия разъехалась по миру, а вторая занялась чем угодно, но только не искусством, разговоры о дерзком "Сайгоне" в центре города приобретают навязчивый характер, как рассуждения постаревшей тетушки о своем былом шарме и толпе поклонников.
В интернете можно найти утверждения, что "Сайгон" был очагом бунтарства в СССР, моделью будущей перестройки. Одна исследовательница пишет: "Люди "Сайгона" создавали гражданское общество и делали вид, что социалистический мир вокруг них не существует. "Сайгон" был системным протестом против доминировавшей системы и анклавом сексуальной революции 1970-х годов в России. Для многих компаний "Сайгона" были характерны промискуитетные отношения". Насчет промискуитета - беспорядочных половых связей, - возможно, и верно, но как это связывается с культурой нашего города?
А туда, говорят, захаживали Бродский и Довлатов! Простите, но мест, включая места общего пользования, в которые захаживал Бродский, равно как Толстой, Пушкин, Достоевский и другие знаменитости, в нашем городе предостаточно. Важно, с какой целью они туда захаживали и что осталось в истории культуры после их посещения. У молодых людей, не знавших реалий "Сайгона", может возникнуть картинка: опершись на стол-гриб, стоят голова к голове будущие великие поэты, непризнанные художники, музыканты, скульпторы, слушают запретные стихи, потягивают кофе с коньячком, мурлыкают некие диссидентские гимны на слова Окуджавы или Пушкина. Революционеры-подпольщики в нескольких троллейбусных остановках от управления КГБ!
Если воспринимать такую картинку всерьез, то следует повесить мемориальную доску: "Здесь, маскируясь под мелких спекулянтов, сутенеров, фарцовщиков и сводников, долгие годы собиралась оппозиционно настроенная богемная молодежь и диссиденты Ленинграда. Здесь пили кофе, портвейны, шепотом читали запретные стихи, строили планы революционного обновления страны и - обманывая КГБ! - исподволь готовили свержение коммунистической диктатуры и создание гражданского общества".
А если по совести, то всякому ленинградцу, в 70-80-е заходившему в этот кафетерий, в глаза бросалась одна и та же картинка: лохматые, с крошками в бороде, хихикающие - стоят и трендят целыми днями. То ли им делать нечего, то ли ничего не умеют. Места, где собирались дельцы разных направлений - спекулянты пластинками, фарцовщики, купи-продай и тому подобное, - в городе были. Но зачем мифологизировать один из "толчков" и относить его к "культурному слою"?
Все проверяется результатом. Что создал этот андеграунд, кроме шума через десяток лет после закрытия кафетерия? Предъявите!.. Только, чур, не просто называть имена входивших и выходивших в угловую дверь, а тех, кого с этим местом связали знаменательные события. Может, кто-то прочитал крамольный манифест в "Сайгоне"? Или назначил явку для передачи запрещенной рукописи (просьба указать ее название и автора). А вот этот господин дал пощечину ненавистному работнику цензуры. А четвертый в списке - рассказал дерзкий политический анекдот, за который его посадили. И тому подобные историко-культурные факты, достойные народной памяти. Но ничего подобного летописцы советского андеграунда не припомнят.
Каждый волен представлять свою молодость в героико-романтических тонах: мы, борцы с режимом, мы - андеграунд! мы - вторая культура! - и даже рассказывать о ней детям и внукам, попивая с ними чай на веранде под небом голубым. Но вешать лапшу на уши чужим детям и внукам, а также их отцам и дедам, которые не с Луны свалились, - занятие несерьезное.
Каралис Дмитрий Николаевич родился в 1949 году в Ленинграде. Прозаик, член Союза писателей Санкт-Петербурга с 1991 года. Лауреат Литературной премии им. Н.В. Гоголя.
Лауреат Международного Ялтинского кинофорума 2005 г. за лучший сценарий фильма. Директор Центра современной литературы и книги. Автор десяти книг прозы: "Мы строим дом", "Игра по-крупному", "Ненайденный клад", "Чикагский блюз", "Записки ретроразведчика" и др.
Дмитрий КАРАЛИС
