Культура
ПЕРЕПИСЫВАЯ ПАСТЕРНАКА
24 май
Фильм Александра Прошкина по легендарному роману Бориса Пастернака наша просвещенная публика ждала, наверное, с таким же нетерпением, как в свое время все надеялись прочесть сам роман. Скандальность ушла в прошлое, роман официально признан классикой. И создателям экранной версии пришлось с этим считаться.
В авторы сценария был приглашен Юрий Арабов, один из самых фантазийных наших кинодраматургов, известный еще и весьма дерзким обращением с классикой. Свою репутацию Арабов подтвердил, предложив публике оригинальную версию романа Пастернака.
Лирическое начало, столь важное для поэта, осталось только в стихах главного героя. Их читают к месту и ни к месту. Арабов попытался снять лирический пафос усилением иронической интонации ряда сцен, а порою и вовсе сатирическими персонажами вроде мадам Шлезингер (Инга Оболдина). При этом драматургу плохо удается скрыть очевидную насмешку над растерянной русской интеллигенцией. В ход идут цитаты из Чехова и Гоголя, а в ряде эпизодов за спиной сценариста вырастает тень Булгакова с мотивами из "Бега".
Становится ясен замысел драматурга, подхваченный режиссером. Перед нами не история поэта и его любви, а некая картина жизни определенного слоя интеллигенции (врачи, юристы, журналисты), которая потеряла себя и свою родину на крутом переломе исторических катаклизмов. Недаром так подробно и неуклонно проводится в сериале тема государя-императора, чья судьба в романе Пастернака очень мало волновала поэта Юрия Живаго. Текст книги - это его судьба и его внутренняя жизнь. "Текст" сериала не только о Живаго, но и о том, кто был рядом с ним и вокруг него.
На экране неумолимо выстраивается цепь исторических событий, в которые оказываются помимо своей воли вовлечены персонажи книги. В романе же история была лишь фоном. И "драматургом" судеб.
У Пастернака мадам Клио мешает воссоединиться Юрию и Ларе, тем надрывнее выглядит развязка. В сериале есть, конечно, любовь на грани эротических вожделений и соблазнений. Но возникает она как-то случайно, без роковой предопределенности. И так же случайно растворяется в цепи событий. Недаром фактически переделана и развязка. Финал книги Пастернак отдал Ларе вместе с книгой стихов своего героя. В сериале героиня исчезает по направлению к Парижу, а вещи умершего от разрыва сердца (!) Живаго получает Михаил Гордон (Кирилл Пирогов).
И уж полнейшим нонсенсом выглядит тема вербовки героя НКВД, которая просто рождена буйной фантазией сценариста и со смаком решена режиссером в духе разоблачительной эстетики его известного фильма "Холодное лето 53-го года".
Распределение ролей в сериале - момент сверхконцептуальный. С выбором Олега Меньшикова на главную роль трудно спорить (правда, хорошего артиста опять подвел возраст - он старается быть слишком наивным в первых сериях, изображая молодость героя). Как ни странно, Меньшиков сыграл скорее врача Живаго, чем поэта. Если не помнить о второй его ипостаси, то такую трактовку главной роли можно было бы принять. И имей герой сериала другую фамилию (например, Иванов), то все претензии (мол, перед нами не тот Юрий Живаго, которого мы себе представляли, читая роман) были бы бессмысленны.
Но, пожалуй, самый главный актерский "прокол" сериала - выбор Чулпан Хаматовой на роль Лары Гишар. Тюркский разрез глаз и внешность инженю никак не могут быть отражением той чувственности на грани порока, которую несет в себе образ полуфранцузского, полунемецкого происхождения. Хаматова - неплохая актриса. Но я никак не могу понять наших режиссеров, которые без разбора приглашают ее на роли, которые она не может и не должна играть по определению.
Впрочем, сериалу повезло на мужские образы. Лучший - Комаровский в исполнении Олега Янковского, сыгравшего всю противоречивость умного и циничного героя. Но это персонаж скорее из сценария Арабова, чем из книги Пастернака. Как, впрочем, и оба Антиповых - старший (Сергей Гармаш) и младший (Сергей Коробченко). Они явно не из книги, но их характеры хорошо прописаны драматургом, и каждому актеру есть что играть. Некоторые исполнители, как, например, Владимир Ильин в роли Громеко, устраивают настоящий бенефис и буквально купаются в интонациях и репликах.
...Премьера сериала "Доктор Живаго" - рубежное явление в отношениях отечественной словесности и телевидения. Она явно обозначает две тенденции в решении проблемы экранизации.
Первая была явлена и оформлена Владимиром Бортко в "Идиоте": скрупулезный, постраничный, в строгом соответствии с фабулой текста перенос событий классического романа на экран.
Вторую тенденцию, на мой взгляд, оформил сериал "Доктор Живаго". Здесь классический текст - всего лишь весомый повод для создания совсем иной истории, с иным смыслом, хотя и с участием знакомых персонажей, носящих имена классических героев.
Сергей ИЛЬЧЕНКО
В авторы сценария был приглашен Юрий Арабов, один из самых фантазийных наших кинодраматургов, известный еще и весьма дерзким обращением с классикой. Свою репутацию Арабов подтвердил, предложив публике оригинальную версию романа Пастернака.
Лирическое начало, столь важное для поэта, осталось только в стихах главного героя. Их читают к месту и ни к месту. Арабов попытался снять лирический пафос усилением иронической интонации ряда сцен, а порою и вовсе сатирическими персонажами вроде мадам Шлезингер (Инга Оболдина). При этом драматургу плохо удается скрыть очевидную насмешку над растерянной русской интеллигенцией. В ход идут цитаты из Чехова и Гоголя, а в ряде эпизодов за спиной сценариста вырастает тень Булгакова с мотивами из "Бега".
Становится ясен замысел драматурга, подхваченный режиссером. Перед нами не история поэта и его любви, а некая картина жизни определенного слоя интеллигенции (врачи, юристы, журналисты), которая потеряла себя и свою родину на крутом переломе исторических катаклизмов. Недаром так подробно и неуклонно проводится в сериале тема государя-императора, чья судьба в романе Пастернака очень мало волновала поэта Юрия Живаго. Текст книги - это его судьба и его внутренняя жизнь. "Текст" сериала не только о Живаго, но и о том, кто был рядом с ним и вокруг него.
На экране неумолимо выстраивается цепь исторических событий, в которые оказываются помимо своей воли вовлечены персонажи книги. В романе же история была лишь фоном. И "драматургом" судеб.
У Пастернака мадам Клио мешает воссоединиться Юрию и Ларе, тем надрывнее выглядит развязка. В сериале есть, конечно, любовь на грани эротических вожделений и соблазнений. Но возникает она как-то случайно, без роковой предопределенности. И так же случайно растворяется в цепи событий. Недаром фактически переделана и развязка. Финал книги Пастернак отдал Ларе вместе с книгой стихов своего героя. В сериале героиня исчезает по направлению к Парижу, а вещи умершего от разрыва сердца (!) Живаго получает Михаил Гордон (Кирилл Пирогов).
И уж полнейшим нонсенсом выглядит тема вербовки героя НКВД, которая просто рождена буйной фантазией сценариста и со смаком решена режиссером в духе разоблачительной эстетики его известного фильма "Холодное лето 53-го года".
Распределение ролей в сериале - момент сверхконцептуальный. С выбором Олега Меньшикова на главную роль трудно спорить (правда, хорошего артиста опять подвел возраст - он старается быть слишком наивным в первых сериях, изображая молодость героя). Как ни странно, Меньшиков сыграл скорее врача Живаго, чем поэта. Если не помнить о второй его ипостаси, то такую трактовку главной роли можно было бы принять. И имей герой сериала другую фамилию (например, Иванов), то все претензии (мол, перед нами не тот Юрий Живаго, которого мы себе представляли, читая роман) были бы бессмысленны.
Но, пожалуй, самый главный актерский "прокол" сериала - выбор Чулпан Хаматовой на роль Лары Гишар. Тюркский разрез глаз и внешность инженю никак не могут быть отражением той чувственности на грани порока, которую несет в себе образ полуфранцузского, полунемецкого происхождения. Хаматова - неплохая актриса. Но я никак не могу понять наших режиссеров, которые без разбора приглашают ее на роли, которые она не может и не должна играть по определению.
Впрочем, сериалу повезло на мужские образы. Лучший - Комаровский в исполнении Олега Янковского, сыгравшего всю противоречивость умного и циничного героя. Но это персонаж скорее из сценария Арабова, чем из книги Пастернака. Как, впрочем, и оба Антиповых - старший (Сергей Гармаш) и младший (Сергей Коробченко). Они явно не из книги, но их характеры хорошо прописаны драматургом, и каждому актеру есть что играть. Некоторые исполнители, как, например, Владимир Ильин в роли Громеко, устраивают настоящий бенефис и буквально купаются в интонациях и репликах.
...Премьера сериала "Доктор Живаго" - рубежное явление в отношениях отечественной словесности и телевидения. Она явно обозначает две тенденции в решении проблемы экранизации.
Первая была явлена и оформлена Владимиром Бортко в "Идиоте": скрупулезный, постраничный, в строгом соответствии с фабулой текста перенос событий классического романа на экран.
Вторую тенденцию, на мой взгляд, оформил сериал "Доктор Живаго". Здесь классический текст - всего лишь весомый повод для создания совсем иной истории, с иным смыслом, хотя и с участием знакомых персонажей, носящих имена классических героев.
Сергей ИЛЬЧЕНКО
