Культура
ОН ЖИЛ С ОБНАЖЕННЫМИ НЕРВАМИ
25 май
Представьте себе, что он дожил бы до нынешнего своего дня рождения. Какие бы роли достались тогда Далю? И в каком бы тогда театре довелось сейчас ему служить? Не уверен, чтобы по нынешним временам Олег мог бы куда-нибудь вписаться. Его характер всегда был не сахар, а уж высокая степень самокритичности и скепсиса в отношении коллег сделала его имя легендой театральных кругов. Он искал свое место на сцене с мучительным постоянством, пока не осел в московском "Современнике". Но и здесь периоды взлета и упоения работы чередовались срывами, причиной которых был вечный недуг русских лицедеев. По этой же причине артист потерял и явно кассовую роль Скворцова в "Экипаже" Александра Митты.
Однако кино все-таки воздало должное таланту артиста. Его звездные роли состоялись на "Ленфильме". Даль, будучи москвичом по рождению, оказался петербургским интеллигентом по сути. На берегах Невы, вдали от столичной суеты, он снимался в кино, будто смакуя каждую роль. Сначала он был военным мальчиком Женей Колышкиным ("Женя, Женечка и "катюша"), пронзительно неловким и незащищенным. Потом он стал военным летчиком Соболевским ("Хроника пикирующего бомбардировщика"). Но, пожалуй, главная роль его жизни состоялась в козинцевской экранизации трагедии Шекспира "Король Лир". Олег Даль так сыграл Шута, что видавший виды Козинцев сказал о нем: "У него глаза мальчика из Освенцима".
Парадокс кинокарьеры Даля складывался в унисон настроению эпохи. Чем больше он снимался, тем больше его герои молчали в кадре. Он прятал внутри невысказанное, играя Чехова ("Плохой хороший человек"). "Нервы, что ли, обожжены?" - вопрошал тогда популярный поэт. И Даль, будто зная ответ, выражал эту самую обожженную и обнаженную нервность застойного времени. Его колючий и пронзительный взгляд трудно было спрятать даже в ролях комедийных в кино и на подмостках.
Виталий Мельников пригласил Олега на роль Зилова в своей версии "Утиной охоты" Вампилова. Фильм "Отпуск в сентябре" задержали по дороге на экран на несколько лет. Фильм можно было запретить, но нельзя было отцензуровать игру Даля. Невысказанное в вампиловском герое прорвалось в усталом цинизме героя картины Эфроса "В четверг и больше никогда". Даль устал, очень устал. Он уже не мог быть тем беззаботным и романтичным юношей, каким явился в 60-е. На излете 80-х его сердце не выдержало. И он ушел, оставив после себя тот след в наших сердцах, который до сих пор саднит и болит.
Его знамя рефлексирующего современного героя подхватил Олег Янковский. И я уверен, что не явись на экране герои Даля 70-х годов, вряд ли бы удалось Олегу Ивановичу (с Далем у них были и одно имя, и одно отчество) сыграть так, как он сыграл в "Полетах во сне и наяву". Полет Олега Даля закончился гораздо раньше.
Сергей ИЛЬЧЕНКО
Однако кино все-таки воздало должное таланту артиста. Его звездные роли состоялись на "Ленфильме". Даль, будучи москвичом по рождению, оказался петербургским интеллигентом по сути. На берегах Невы, вдали от столичной суеты, он снимался в кино, будто смакуя каждую роль. Сначала он был военным мальчиком Женей Колышкиным ("Женя, Женечка и "катюша"), пронзительно неловким и незащищенным. Потом он стал военным летчиком Соболевским ("Хроника пикирующего бомбардировщика"). Но, пожалуй, главная роль его жизни состоялась в козинцевской экранизации трагедии Шекспира "Король Лир". Олег Даль так сыграл Шута, что видавший виды Козинцев сказал о нем: "У него глаза мальчика из Освенцима".
Парадокс кинокарьеры Даля складывался в унисон настроению эпохи. Чем больше он снимался, тем больше его герои молчали в кадре. Он прятал внутри невысказанное, играя Чехова ("Плохой хороший человек"). "Нервы, что ли, обожжены?" - вопрошал тогда популярный поэт. И Даль, будто зная ответ, выражал эту самую обожженную и обнаженную нервность застойного времени. Его колючий и пронзительный взгляд трудно было спрятать даже в ролях комедийных в кино и на подмостках.
Виталий Мельников пригласил Олега на роль Зилова в своей версии "Утиной охоты" Вампилова. Фильм "Отпуск в сентябре" задержали по дороге на экран на несколько лет. Фильм можно было запретить, но нельзя было отцензуровать игру Даля. Невысказанное в вампиловском герое прорвалось в усталом цинизме героя картины Эфроса "В четверг и больше никогда". Даль устал, очень устал. Он уже не мог быть тем беззаботным и романтичным юношей, каким явился в 60-е. На излете 80-х его сердце не выдержало. И он ушел, оставив после себя тот след в наших сердцах, который до сих пор саднит и болит.
Его знамя рефлексирующего современного героя подхватил Олег Янковский. И я уверен, что не явись на экране герои Даля 70-х годов, вряд ли бы удалось Олегу Ивановичу (с Далем у них были и одно имя, и одно отчество) сыграть так, как он сыграл в "Полетах во сне и наяву". Полет Олега Даля закончился гораздо раньше.
Сергей ИЛЬЧЕНКО
