Культура
ПОД ЗНАКОМ ЧЕТЫРЕХ. ЕСЛИ ДАТЬ РАЗЫГРАТЬСЯ ФАНТАЗИИ...
17 июня
В новую книгу Людмилы Штерн, выпущенную петербургским издательством "Ретро", вошли не только два романа - "Под знаком четырех" и "Двенадцать коллегий", но и новелла "Васильковое поле" и восемь рассказов.
Книга эта не из тех, чтение которых может затянуться, которые можно отложить, почитав страниц десять-пятнадцать на сон грядущий (а мне все чаще в последнее время попадаются именно такие). Книга Штерн увлекает, и, начав чтение, остановиться уже очень трудно. Интересно все - и сюжет, и задушевное авторское повествование, которое я сравнил бы с мягкими кошачьими лапами (пусть читатель меня простит за это сравнение). Все вроде бы мило, в меру иронично и приятно. Но эти мягкие лапки, как-то незаметно вцепившись в тебя, уже не отпускают. Не дают оторваться от уже начатого чтения. И касается это прежде всего "ленинградских вещей", которые, на мой взгляд, особенно удачны. Может быть, оттого, что американская жизнь далека от нас. Но, думаю, дело далеко не только в этом. Все, что пишет Штерн про ту эпоху, исторгается ее душой и ее переживаниями. Это видно очень отчетливо. Переживаний было достаточно и в Америке, возразит мне незримый оппонент. Да, конечно. Но это рациональные переживания. Может, автор к тому времени повзрослел, а может, жизнь в Америке такая, что не до сантиментов. Не знаю. Но ленинградские темы пронзительны в своей неприкрытой чувственности, переживаниях и сомнениях. В страданиях обретения себя. Через это прошел каждый. Но далеко не всем дано это описать столь деликатно и точно.
Думаю, что у каждого человека не так уж много авторов и книг, которые он готов "впустить" в свой дом. А чем дальше идет время, тем меньше, к сожалению, попадается нам таких книг, - книг, которые хочется поставить на полку, всегда иметь под рукой, перечитывать. И все более и более важным для нас становится не то, о чем написано, а то, как написано. Книги Штерн написаны совершенно потрясающим языком. Я долго думал, в чем секрет. Вроде бы все довольно обычно: нет никаких стилистических выкрутасов, столь модных в наши времена игр со словами и фразой. Нет никакого заигрывания с читателем. Обычный язык. Размеренное повествование. Да, конечно, замечательный юмор, тонкий и ненавязчивый. Но это не дает окончательного ответа на вопрос. Может быть, искренность? То, что невозможно скопировать, привнести, смоделировать. И что читатель чувствует сразу же.
Оформление книги получилось тоже очень удачным. Не знаю, правда, чья больше в этом заслуга - издательства или автора. Удачна аллегоричность фотографии на обложке, налет "ретроностальгии". Ну да. Ведь тема большинства вошедших в книгу произведений - воспоминания о днях, давно ушедших. И если дать чуть разыграться своей фантазии, то кажется, что уже слышен звук каблучков под темными сводами ленинградского проходного двора, и спустя мгновение в ореоле света покажется сам автор и пойдет навстречу своему повествованию.
Алексей МИТАЕВ, Страсбург, преподаватель университета
Книга эта не из тех, чтение которых может затянуться, которые можно отложить, почитав страниц десять-пятнадцать на сон грядущий (а мне все чаще в последнее время попадаются именно такие). Книга Штерн увлекает, и, начав чтение, остановиться уже очень трудно. Интересно все - и сюжет, и задушевное авторское повествование, которое я сравнил бы с мягкими кошачьими лапами (пусть читатель меня простит за это сравнение). Все вроде бы мило, в меру иронично и приятно. Но эти мягкие лапки, как-то незаметно вцепившись в тебя, уже не отпускают. Не дают оторваться от уже начатого чтения. И касается это прежде всего "ленинградских вещей", которые, на мой взгляд, особенно удачны. Может быть, оттого, что американская жизнь далека от нас. Но, думаю, дело далеко не только в этом. Все, что пишет Штерн про ту эпоху, исторгается ее душой и ее переживаниями. Это видно очень отчетливо. Переживаний было достаточно и в Америке, возразит мне незримый оппонент. Да, конечно. Но это рациональные переживания. Может, автор к тому времени повзрослел, а может, жизнь в Америке такая, что не до сантиментов. Не знаю. Но ленинградские темы пронзительны в своей неприкрытой чувственности, переживаниях и сомнениях. В страданиях обретения себя. Через это прошел каждый. Но далеко не всем дано это описать столь деликатно и точно.
Думаю, что у каждого человека не так уж много авторов и книг, которые он готов "впустить" в свой дом. А чем дальше идет время, тем меньше, к сожалению, попадается нам таких книг, - книг, которые хочется поставить на полку, всегда иметь под рукой, перечитывать. И все более и более важным для нас становится не то, о чем написано, а то, как написано. Книги Штерн написаны совершенно потрясающим языком. Я долго думал, в чем секрет. Вроде бы все довольно обычно: нет никаких стилистических выкрутасов, столь модных в наши времена игр со словами и фразой. Нет никакого заигрывания с читателем. Обычный язык. Размеренное повествование. Да, конечно, замечательный юмор, тонкий и ненавязчивый. Но это не дает окончательного ответа на вопрос. Может быть, искренность? То, что невозможно скопировать, привнести, смоделировать. И что читатель чувствует сразу же.
Оформление книги получилось тоже очень удачным. Не знаю, правда, чья больше в этом заслуга - издательства или автора. Удачна аллегоричность фотографии на обложке, налет "ретроностальгии". Ну да. Ведь тема большинства вошедших в книгу произведений - воспоминания о днях, давно ушедших. И если дать чуть разыграться своей фантазии, то кажется, что уже слышен звук каблучков под темными сводами ленинградского проходного двора, и спустя мгновение в ореоле света покажется сам автор и пойдет навстречу своему повествованию.
Алексей МИТАЕВ, Страсбург, преподаватель университета
