Культура
ВРЕМЯ ЧИТАТЬ ИЛИ БРЕМЯ ЧИТАТЬ?
21 ноября
В выставочном комплексе "Ленэкспо" 24-26 ноября 2006 года под девизом "Время читать" пройдет Санкт-Петербургский международный книжный салон. Но вернется ли "время читать" в наше общество и как обстоят дела у участников книжного процесса - писателей, издателей, книгопродавцев, читателей, рассуждает наш постоянный автор, прозаик, директор Центра современной литературы и книги Дмитрий Каралис:
-Принципиального отличия книжной ярмарки от, скажем, ярмарки оружейной, сельскохозяйственной или автомобильной нет - участники всех ярмарок хотят показать товар и найти на него покупателей. Разница может быть лишь в назначении товара. Какое же назначение у нынешней книги? Сеять разумное, доброе, вечное? Если бегло пробежаться по названиям книг, выложенных на прилавках любого магазина, то о добром, разумном, вечном придется забыть: "Как стать стервой", "Секс в школе и дома", "Обмани всех", "Как соблазнить соседку", "Дай мне, а не ему!". Тот же ассортимент нередко можно встретить на книжных ярмарках.
Создается ощущение, что современные книжные ярмарки стремительно теряют свое культурное значение, а способы их освещения все больше напоминают рекламные клипы или "Смехопанораму" в книжных декорациях. Например, в репортаже с последней Московской книжной ярмарки один из центральных телевизионных каналов показал известного юмориста с площадным лицом (на которого, как на покойника, смотреть не хочется, но тянет), и тот, шмыгая носом и подсовывая в объектив книжку со своим портретом, рассказал, как он в соавторстве с кем-то "стал писателем". Затем эта "новая писательская звезда" еще несколько минут блеяла с экрана, вспоминая название последней читаной книги и объясняя, в каком павильоне можно купить "будущий бестселлер". Дело идет к тому, что важна уже не книга, а тот, кто ее написал?
Очень надеюсь, что наш I Петербургский международный книжный салон обойдется без балаганщины.
Книга и без того, став в первую очередь источником дохода, далеко не всегда потрясает содержанием, для ее производителей важнее становится упаковка, раскрутка, продаваемость. На сцену вышли издательства конвейерного типа: серии, крупный шрифт, броские обложки. Если автор начинает продаваться, под его именем будут выпускать хоть поваренные книги, хоть сонники, хоть сборник предсказаний: "Автор нашумевших "Бандюков" рекомендует!"
Дележ издательствами книжных прилавков произошел несколько лет назад. Несколько крупнейших издательских холдингов владеют 95 процентами торговых площадей в любом платежеспособном городе. Книги, как и бензин, могут продаваться только в строго определенном месте. И потому тот, кто владеет торговыми площадями для продажи книг, может устанавливать на них любую цену и выкладывать любой товар. Минимальная накрутка цены на книгу, движущуюся к читателю, - 100 процентов при каждой передаче из рук в руки. Издатель отдает книгу по пятьдесят рублей, оптовик продает по сто, к розничному покупателю книга приходит по двести, то есть в четыре раза дороже.
Роптать можно, но бессмысленно: если страна объявлена страной с рыночной экономикой и в уставе любого предприятия записано, что оно создается с целью извлечения прибыли, то требовать от книжного бизнеса просветительства - все равно что читать лекции о нравственности в публичном доме. Книжный бизнес своего добился - преференции по аренде и НДС получил и сохранил. Теперь можно гнать на льготных условиях многотомье певцов криминального мира, адептов проституции, "взаимоотношений влюбленных мужчин", а то и откровенно похабные томики, открыв которые налогоплательщик с ходу налетает на трехэтажные конструкции русского мата. Школьные библиотекари жалуются: приходят разгневанные родители и швыряют книги на стойку: "Посмотрите, что здесь написано! Как вы могли дать такую книгу моему ребенку!" Заглядывают в аннотацию: "Сложный мир подростковой компании", а на деле - пьянки, мат, пошлятина.
Если строчки всех детективно-криминальных и бандитских романов, выпущенных нашими издательствами за последние годы, вытянуть в одну линию, то она дотянется до Солнца. И что? Мир стал лучше, людям стало легче жить? Сомневаюсь. Душу человека переворачивают простые строки, а не миллионы километров мата и похабщины.
Льготы, которые бюджет предоставляет такого рода книжной продукции, были бы уместнее в поддержке литературы, а не макулатуры. Как отличить одно от другого, подскажет любой продавец книжного магазина. (Недавно в магазине сети "Снарк" девушка-продавщица на мой вопрос, что она сама сейчас читает, вздохнула: "Нечего читать! Все человеческие отношения в современных книгах опошлены!") Почему налогоплательщики должны радоваться тому, что их деньги идут на неправедные цели и обогащают морально незрелых людей, я не понимаю. Зайдите в любой книжный магазин и обведите взглядом полки - все, что вы увидите, производится при нашей с вами финансовой поддержке, включая кулинарные рецепты и советы, как побыстрее стать стервой. Потому что любая стопка бумаги, имеющая обложку, называется гордым именем книга, а всякая белиберда на тему криминала - романом. С тем же успехом можно относить охотничьи сосиски к снаряжению охотника, а театральную программку выдавать за энциклопедию театральной жизни города.
Авторитет писателя как духовного лидера сведен нынешней системой "книжного бизнеса" к нулю. О чем духовном, сокровенном, таинственном может поведать читателю бригада литературных рабов, скрывающихся под псевдонимами вроде Дарья Акулова или Дуня Марафетова?
Писатель, пишущий по одному роману в год, нынешнему издателю не нужен - он не может его обогатить. Льва Толстого, по несколько лет писавшего свои романы, в наши дни не пустили бы дальше издательской приемной. В лучшем случае он издавался бы за свой счет и дарил книги друзьям и библиотекам. Увы, многие нынешние писатели так и поступают. При этом "тиражные" авторы, гонящие по три романа в год, снисходительно улыбаются: "А, издался за свой счет! Понятно!" Да, судьба писателя в нынешней России такова. За него с народом говорят Галкины, Петросяны, Малаховы, Лолиты... Или авторы с придуманными "классическими" фамилиями - Толстые, Пушкины, Чеховы, имеющие к русским писателям такое же отношение, как Шура Балаганов к лейтенанту Шмидту.
Потребность в чтении не является у человека врожденной, она относится к категории приобретаемых, одним словом, - привычкой. Очень хотелось бы, чтобы привычка читать развивалась в нашей стране по отношению к литературе достойной, а книжные салоны, проводимые при поддержке городских властей, способствовали бы этому, ибо правильно сказано, что дурные книги, как и дурная компания, могут испортить человека. Великому литературному городу, каким, бесспорно, является Петербург, нужна если не великая, то хотя бы высокая литература - и не только в рукописях, но и на прилавках книжных магазинов. Иначе девиз "Время читать" превратится для большинства сограждан в "Бремя читать"...
Книга и без того, став в первую очередь источником дохода, далеко не всегда потрясает содержанием, для ее производителей важнее становится упаковка, раскрутка, продаваемость.
Дмитрий КАРАЛИС, писатель
-Принципиального отличия книжной ярмарки от, скажем, ярмарки оружейной, сельскохозяйственной или автомобильной нет - участники всех ярмарок хотят показать товар и найти на него покупателей. Разница может быть лишь в назначении товара. Какое же назначение у нынешней книги? Сеять разумное, доброе, вечное? Если бегло пробежаться по названиям книг, выложенных на прилавках любого магазина, то о добром, разумном, вечном придется забыть: "Как стать стервой", "Секс в школе и дома", "Обмани всех", "Как соблазнить соседку", "Дай мне, а не ему!". Тот же ассортимент нередко можно встретить на книжных ярмарках.
Создается ощущение, что современные книжные ярмарки стремительно теряют свое культурное значение, а способы их освещения все больше напоминают рекламные клипы или "Смехопанораму" в книжных декорациях. Например, в репортаже с последней Московской книжной ярмарки один из центральных телевизионных каналов показал известного юмориста с площадным лицом (на которого, как на покойника, смотреть не хочется, но тянет), и тот, шмыгая носом и подсовывая в объектив книжку со своим портретом, рассказал, как он в соавторстве с кем-то "стал писателем". Затем эта "новая писательская звезда" еще несколько минут блеяла с экрана, вспоминая название последней читаной книги и объясняя, в каком павильоне можно купить "будущий бестселлер". Дело идет к тому, что важна уже не книга, а тот, кто ее написал?
Очень надеюсь, что наш I Петербургский международный книжный салон обойдется без балаганщины.
Книга и без того, став в первую очередь источником дохода, далеко не всегда потрясает содержанием, для ее производителей важнее становится упаковка, раскрутка, продаваемость. На сцену вышли издательства конвейерного типа: серии, крупный шрифт, броские обложки. Если автор начинает продаваться, под его именем будут выпускать хоть поваренные книги, хоть сонники, хоть сборник предсказаний: "Автор нашумевших "Бандюков" рекомендует!"
Дележ издательствами книжных прилавков произошел несколько лет назад. Несколько крупнейших издательских холдингов владеют 95 процентами торговых площадей в любом платежеспособном городе. Книги, как и бензин, могут продаваться только в строго определенном месте. И потому тот, кто владеет торговыми площадями для продажи книг, может устанавливать на них любую цену и выкладывать любой товар. Минимальная накрутка цены на книгу, движущуюся к читателю, - 100 процентов при каждой передаче из рук в руки. Издатель отдает книгу по пятьдесят рублей, оптовик продает по сто, к розничному покупателю книга приходит по двести, то есть в четыре раза дороже.
Роптать можно, но бессмысленно: если страна объявлена страной с рыночной экономикой и в уставе любого предприятия записано, что оно создается с целью извлечения прибыли, то требовать от книжного бизнеса просветительства - все равно что читать лекции о нравственности в публичном доме. Книжный бизнес своего добился - преференции по аренде и НДС получил и сохранил. Теперь можно гнать на льготных условиях многотомье певцов криминального мира, адептов проституции, "взаимоотношений влюбленных мужчин", а то и откровенно похабные томики, открыв которые налогоплательщик с ходу налетает на трехэтажные конструкции русского мата. Школьные библиотекари жалуются: приходят разгневанные родители и швыряют книги на стойку: "Посмотрите, что здесь написано! Как вы могли дать такую книгу моему ребенку!" Заглядывают в аннотацию: "Сложный мир подростковой компании", а на деле - пьянки, мат, пошлятина.
Если строчки всех детективно-криминальных и бандитских романов, выпущенных нашими издательствами за последние годы, вытянуть в одну линию, то она дотянется до Солнца. И что? Мир стал лучше, людям стало легче жить? Сомневаюсь. Душу человека переворачивают простые строки, а не миллионы километров мата и похабщины.
Льготы, которые бюджет предоставляет такого рода книжной продукции, были бы уместнее в поддержке литературы, а не макулатуры. Как отличить одно от другого, подскажет любой продавец книжного магазина. (Недавно в магазине сети "Снарк" девушка-продавщица на мой вопрос, что она сама сейчас читает, вздохнула: "Нечего читать! Все человеческие отношения в современных книгах опошлены!") Почему налогоплательщики должны радоваться тому, что их деньги идут на неправедные цели и обогащают морально незрелых людей, я не понимаю. Зайдите в любой книжный магазин и обведите взглядом полки - все, что вы увидите, производится при нашей с вами финансовой поддержке, включая кулинарные рецепты и советы, как побыстрее стать стервой. Потому что любая стопка бумаги, имеющая обложку, называется гордым именем книга, а всякая белиберда на тему криминала - романом. С тем же успехом можно относить охотничьи сосиски к снаряжению охотника, а театральную программку выдавать за энциклопедию театральной жизни города.
Авторитет писателя как духовного лидера сведен нынешней системой "книжного бизнеса" к нулю. О чем духовном, сокровенном, таинственном может поведать читателю бригада литературных рабов, скрывающихся под псевдонимами вроде Дарья Акулова или Дуня Марафетова?
Писатель, пишущий по одному роману в год, нынешнему издателю не нужен - он не может его обогатить. Льва Толстого, по несколько лет писавшего свои романы, в наши дни не пустили бы дальше издательской приемной. В лучшем случае он издавался бы за свой счет и дарил книги друзьям и библиотекам. Увы, многие нынешние писатели так и поступают. При этом "тиражные" авторы, гонящие по три романа в год, снисходительно улыбаются: "А, издался за свой счет! Понятно!" Да, судьба писателя в нынешней России такова. За него с народом говорят Галкины, Петросяны, Малаховы, Лолиты... Или авторы с придуманными "классическими" фамилиями - Толстые, Пушкины, Чеховы, имеющие к русским писателям такое же отношение, как Шура Балаганов к лейтенанту Шмидту.
Потребность в чтении не является у человека врожденной, она относится к категории приобретаемых, одним словом, - привычкой. Очень хотелось бы, чтобы привычка читать развивалась в нашей стране по отношению к литературе достойной, а книжные салоны, проводимые при поддержке городских властей, способствовали бы этому, ибо правильно сказано, что дурные книги, как и дурная компания, могут испортить человека. Великому литературному городу, каким, бесспорно, является Петербург, нужна если не великая, то хотя бы высокая литература - и не только в рукописях, но и на прилавках книжных магазинов. Иначе девиз "Время читать" превратится для большинства сограждан в "Бремя читать"...
Книга и без того, став в первую очередь источником дохода, далеко не всегда потрясает содержанием, для ее производителей важнее становится упаковка, раскрутка, продаваемость.
Дмитрий КАРАЛИС, писатель
