Общество
ЧИТАТЬ ЛИ ЧУЖИЕ ПИСЬМА?
14 декабря
Читать модно! Такой слоган мы можем увидеть на книгах одного петербургского издательства. Увидим, если, не поленившись, снимем томик с полки и заглянем хотя бы под переплет...
Что же читать? Такой вопрос задают себе тысячи любителей чтения...
О том же говорили несколько профессиональных читателей, собравшихся обсудить проблемы современной литературной критики. Круглый стол "Критика обслуживающая и независимая" в дни Книжного салона-2006 организовала редакция журнала "Прочтение". Пилотный выпуск этого издания появился перед самым открытием ярмарки.
Был там и я в качестве одного из экспертов, поскольку уже полтора десятка лет профессионально занимаюсь чтением книг различных направлений и жанров, уровня, объема и качества. Для организаторов разговора важнейшей проблемой казалась именно свобода критика выносить свой приговор очередному роману. Мне же представлялось, что самое насущное - само содержание этой профессии.
В обиходе критикой называют любой разговор - устный ли, письменный, любое обсуждение... в данном случае книги. Тогда, на мой взгляд, критика делится на три вида: филологическая (или академическая), литературная и книжное обозрение.
Академическая критика пытается быть наукой. К примеру, разбирая новую биографию Бориса Пастернака, автор уясняет прежде всего, насколько эта книга соответствует канонам и правилам, выработанным для работ такого жанра.
Критика второго вида хочет быть просто литературой. Тут автор пытается осмыслить текст, то есть написать собственный, конгениальный прочитанному.
И наконец, книжное обозрение. Этот жанр ближе всего к журналистике. Задача его - сообщить читателю об изданной книге.
Такая задача делает любой вид книжного обозрения уязвимым для подозрений в ангажированности. Предполагается, что подобные обозрения обслуживают богатые издательства, крупные магазины, литературный истеб-лишмент, etc... Обвинения в достаточной степени справедливые. Но главное, кого обслуживают обозреватели газетные, радийные, телевизионные, - это... читатель!
Именно фигура человека, жаждущего, алчущего, томимого, простите, "духовной жаждой", и должна каждый раз мерещиться журналисту, составляющему свою рубрику. Не радоваться он должен собственной власти над чужим текстом, не кичиться своим правом выносить приговор чьей-то работе, а смиренно принимать обязанность... да - служения своим слушателям, читателям, зрителям.
Когда-то Сергей Сергеевич Аверинцев сравнил книгу с письмом, написанным до востребования. Он выступал в Политехническом музее перед студентами и отвечал на сакраментальный воп-рос: какую же книгу выбрать молодому человеку прежде всего?.. Аверинцев объяснял, что нет книги, которая подходила бы каждому и на все случаи жизни. Читатель должен искать, найти книгу-письмо, адресованное лично ему и сегодня...
Обозреватель и должен оказать услугу в подобном поиске.
Количество книг, издаваемых сегодня в России, сравнялось уже с данными советской статистики. Притом что тиражи упали в десятки раз. Представляете, сколько публикуется теперь разного и, наверное, хорошего. Указать читателю нужное - вот главная задача литератора, работающего в СМИ.
Мне не раз приходилось сталкиваться с такой примерно оценкой моей работы: слушал тебя (или читал) и понял, что эту книгу в руки никогда не возьму. "Отлично, - смиренно ответствовал аз критикуемый. - Значит, я сберег тебе время".
Но подобная деятельность, увы, большинству моих коллег кажется чересчур малозначимой. Им хочется именно володеть, вершить, строить и направлять современный литературный процесс. Один из участников упомянутого круглого стола откровенно заявил, что конечная обязанность критики - выставлять оценки авторам, книгам! Этому - двойку с минусом; этого причислим к твердым троечникам; ну а тот, что возвышается в отдалении, пожалуй, и на четверку потянет... Отличные оценки резервируются, разумеется, для себя.
Такой подход к литературе характерен для критиков направления академического. Людей, изучавших предмет сначала на школьных уроках, потом в студенческих аудиториях и далее на кафедрах университетов или же в секторах научных учреждений. В своем отношении к предмету они сродни, скажем, кабинетным зоологам. Тем, кто предпочитает резать мертвые тушки и сортировать очищенные скелеты, но никогда не решится неделю тропить трехметровый снег, продираться сквозь таежный валежник, чтобы увидеть объект своего исследования в полной силе и добром здравии.
Современная нам литература трудна своей жизнеспособностью. Она такова, каково и наше повседневное существование. Суетное, зачастую бездельное, редко когда наполненное энергией, верой. Можно прихлопнуть суровым приговором и отвернуться. Нужно бы сообщить окружающим, надеясь, что кто-нибудь сумеет извлечь полезную информацию из чужих заблуждений. Следовало бы еще и осмыслить, но это уже задача второго рода критики, которая и сама есть собственно литература...
Владимир СОБОЛЬ, писатель, лауреат Государственной премии России
Что же читать? Такой вопрос задают себе тысячи любителей чтения...
О том же говорили несколько профессиональных читателей, собравшихся обсудить проблемы современной литературной критики. Круглый стол "Критика обслуживающая и независимая" в дни Книжного салона-2006 организовала редакция журнала "Прочтение". Пилотный выпуск этого издания появился перед самым открытием ярмарки.
Был там и я в качестве одного из экспертов, поскольку уже полтора десятка лет профессионально занимаюсь чтением книг различных направлений и жанров, уровня, объема и качества. Для организаторов разговора важнейшей проблемой казалась именно свобода критика выносить свой приговор очередному роману. Мне же представлялось, что самое насущное - само содержание этой профессии.
В обиходе критикой называют любой разговор - устный ли, письменный, любое обсуждение... в данном случае книги. Тогда, на мой взгляд, критика делится на три вида: филологическая (или академическая), литературная и книжное обозрение.
Академическая критика пытается быть наукой. К примеру, разбирая новую биографию Бориса Пастернака, автор уясняет прежде всего, насколько эта книга соответствует канонам и правилам, выработанным для работ такого жанра.
Критика второго вида хочет быть просто литературой. Тут автор пытается осмыслить текст, то есть написать собственный, конгениальный прочитанному.
И наконец, книжное обозрение. Этот жанр ближе всего к журналистике. Задача его - сообщить читателю об изданной книге.
Такая задача делает любой вид книжного обозрения уязвимым для подозрений в ангажированности. Предполагается, что подобные обозрения обслуживают богатые издательства, крупные магазины, литературный истеб-лишмент, etc... Обвинения в достаточной степени справедливые. Но главное, кого обслуживают обозреватели газетные, радийные, телевизионные, - это... читатель!
Именно фигура человека, жаждущего, алчущего, томимого, простите, "духовной жаждой", и должна каждый раз мерещиться журналисту, составляющему свою рубрику. Не радоваться он должен собственной власти над чужим текстом, не кичиться своим правом выносить приговор чьей-то работе, а смиренно принимать обязанность... да - служения своим слушателям, читателям, зрителям.
Когда-то Сергей Сергеевич Аверинцев сравнил книгу с письмом, написанным до востребования. Он выступал в Политехническом музее перед студентами и отвечал на сакраментальный воп-рос: какую же книгу выбрать молодому человеку прежде всего?.. Аверинцев объяснял, что нет книги, которая подходила бы каждому и на все случаи жизни. Читатель должен искать, найти книгу-письмо, адресованное лично ему и сегодня...
Обозреватель и должен оказать услугу в подобном поиске.
Количество книг, издаваемых сегодня в России, сравнялось уже с данными советской статистики. Притом что тиражи упали в десятки раз. Представляете, сколько публикуется теперь разного и, наверное, хорошего. Указать читателю нужное - вот главная задача литератора, работающего в СМИ.
Мне не раз приходилось сталкиваться с такой примерно оценкой моей работы: слушал тебя (или читал) и понял, что эту книгу в руки никогда не возьму. "Отлично, - смиренно ответствовал аз критикуемый. - Значит, я сберег тебе время".
Но подобная деятельность, увы, большинству моих коллег кажется чересчур малозначимой. Им хочется именно володеть, вершить, строить и направлять современный литературный процесс. Один из участников упомянутого круглого стола откровенно заявил, что конечная обязанность критики - выставлять оценки авторам, книгам! Этому - двойку с минусом; этого причислим к твердым троечникам; ну а тот, что возвышается в отдалении, пожалуй, и на четверку потянет... Отличные оценки резервируются, разумеется, для себя.
Такой подход к литературе характерен для критиков направления академического. Людей, изучавших предмет сначала на школьных уроках, потом в студенческих аудиториях и далее на кафедрах университетов или же в секторах научных учреждений. В своем отношении к предмету они сродни, скажем, кабинетным зоологам. Тем, кто предпочитает резать мертвые тушки и сортировать очищенные скелеты, но никогда не решится неделю тропить трехметровый снег, продираться сквозь таежный валежник, чтобы увидеть объект своего исследования в полной силе и добром здравии.
Современная нам литература трудна своей жизнеспособностью. Она такова, каково и наше повседневное существование. Суетное, зачастую бездельное, редко когда наполненное энергией, верой. Можно прихлопнуть суровым приговором и отвернуться. Нужно бы сообщить окружающим, надеясь, что кто-нибудь сумеет извлечь полезную информацию из чужих заблуждений. Следовало бы еще и осмыслить, но это уже задача второго рода критики, которая и сама есть собственно литература...
Владимир СОБОЛЬ, писатель, лауреат Государственной премии России
