Общество
ОГРОМНАЯ ТЕНЬ ПИГМЕЯ
19 декабря
Пропагандистская машина работала на пределе мыслимых возможностей, пытаясь возвеличить образ четвертого по счету советского генсека: "верный ленинец", "пламенный патриот", "выдающийся борец за мир", "крупнейший государственный деятель современности"... А народ смеялся.
Такого обилия анекдотов про главу государства не было у нас ни до, ни после Брежнева. Причем если в анекдотах про Сталина ощущался страх, а про Хрущева - добродушная насмешка, то фольклорная брежневиана с годами явно эволюционировала в сторону презрения. Самый первый анекдот, появившийся в 1964 году, когда Брежнев оказался лидером партии, был еще вполне нейтрален: "Леонид Ильич, - спрашивают журналисты, - как вас называть в прессе?" - "Зовите просто: Ильич". А вот последний и самый, пожалуй, злой, возникший в 1982-м, накануне смерти героя: "Товарищи, - говорит генсек, выступая по телевизору, - в Москве пустили слух, что я умер, и всюду вместо меня возят чучело. Это неправда, я жив, и вместо чучела везде возят меня".
Здоровье Брежнева резко ухудшилось с середины 1970-х годов. Он превратился в неизлечимо больного человека. Но и не думал уходить с поста. Причиной тому было не только ощущение собственной незаменимости, но и непомерное тщеславие: генсек радовался бесчисленным званиям и орденам, как малое дитя, и пользовался любой возможностью появиться на публике, а тем более в телеэфире.
Чуть не каждый день мы видели на телеэкране немощного, косноязычного лидера страны, который к тому же то и дело изрекал банальности. Все знали, что Леонид Ильич больше всего любит смотреть хоккей и документальные фильмы о природе (как он сам говорил, "про зверушек"), является страстным охотником и коллекционирует автомобили. Культура, искусство среди его увлечений отсутствовали, если, само собой, не считать роскошные подарки от подчиненных и глав других государств.
Догадаться о более чем скромных интеллектуальных способностях Брежнева не составляло труда. Через несколько лет после его смерти, уже в годы перестройки, эти догадки подтвердились. Исследователи и мемуаристы свидетельствовали: Леонид Ильич никогда не читал книг. Соответственно, и писал он с дичайшими ошибками, без знаков препинания. Все его "творческое наследие" умещалось на листках блокнотов и перекидных календарей: хокей, Ново Сибирск, Веньгрия, Дюсендорф, Чаушестку, Шерванадзе, Кисенджер...
Нет ни одной области знаний или практической деятельности, в которой Брежнев был по-настоящему силен. Правда, за исключением одной - умения общаться с людьми.
В более ранние годы красивый и обаятельный, он умел расположить к себе. Обычно бывал приветлив, даже добросердечен. Чувствовалось, что по натуре этот молодой партработник - человек не злой. К тому же не лезет вверх по служебной лестнице, расталкивая локтями окружающих, что в среде партноменклатуры встречалось сплошь и рядом.
Эти качества Леонида Брежнева во многом и помогли ему сделать головокружительную карьеру: его не боялись как соперника. Даже во главе заговора против Хрущева нерешительный и трусоватый Брежнев оказался именно поэтому. Когда-то Троцкий назвал Сталина "выдающейся посредственностью нашей партии" - пожалуй, Брежнев был ею еще в большей степени. И его, как в свое время молодого Сталина, заговорщики рассматривали в качестве временной, переходной фигуры.
Однако скоро выяснилось, что "дорогой Леонид Ильич" очень удобен. Бесконфликтный, мягкий, слабохарактерный - им было легко управлять. Мнение большинства товарищей из Политбюро для него всегда было дороже собственного, если собственное вообще имелось. Но и в тех редких случаях, когда генсек пытался настаивать на своем, никто из его окружения не возражал: брежневская позиция всегда полностью отвечала как интересам партверхушки, так и всей партбюрократии сверху донизу.
А уж в последние лет пять своей жизни Брежнев и вовсе устраивал абсолютно всех соратников и подчиненных: в Кремле он отсутствовал по нескольку дней в неделю, и если приезжал на работу, то лишь на два-три часа.
Фактически весь мир стал очевидцем драмы маленького человека, попавшего на роль большого. Бедный Леонид Ильич, который мог быть неплохим директором охотничьего хозяйства или небольшой фабрики, волею судьбы, а точнее, благодаря безжалостной системе, вознесся на вершину власти одной из двух сверхдержав планеты. И эта система не выпускала его из своих цепких объятий до самого конца.
Сергей АЧИЛЬДИЕВ, политический обозреватель "НВ"
Такого обилия анекдотов про главу государства не было у нас ни до, ни после Брежнева. Причем если в анекдотах про Сталина ощущался страх, а про Хрущева - добродушная насмешка, то фольклорная брежневиана с годами явно эволюционировала в сторону презрения. Самый первый анекдот, появившийся в 1964 году, когда Брежнев оказался лидером партии, был еще вполне нейтрален: "Леонид Ильич, - спрашивают журналисты, - как вас называть в прессе?" - "Зовите просто: Ильич". А вот последний и самый, пожалуй, злой, возникший в 1982-м, накануне смерти героя: "Товарищи, - говорит генсек, выступая по телевизору, - в Москве пустили слух, что я умер, и всюду вместо меня возят чучело. Это неправда, я жив, и вместо чучела везде возят меня".
Здоровье Брежнева резко ухудшилось с середины 1970-х годов. Он превратился в неизлечимо больного человека. Но и не думал уходить с поста. Причиной тому было не только ощущение собственной незаменимости, но и непомерное тщеславие: генсек радовался бесчисленным званиям и орденам, как малое дитя, и пользовался любой возможностью появиться на публике, а тем более в телеэфире.
Чуть не каждый день мы видели на телеэкране немощного, косноязычного лидера страны, который к тому же то и дело изрекал банальности. Все знали, что Леонид Ильич больше всего любит смотреть хоккей и документальные фильмы о природе (как он сам говорил, "про зверушек"), является страстным охотником и коллекционирует автомобили. Культура, искусство среди его увлечений отсутствовали, если, само собой, не считать роскошные подарки от подчиненных и глав других государств.
Догадаться о более чем скромных интеллектуальных способностях Брежнева не составляло труда. Через несколько лет после его смерти, уже в годы перестройки, эти догадки подтвердились. Исследователи и мемуаристы свидетельствовали: Леонид Ильич никогда не читал книг. Соответственно, и писал он с дичайшими ошибками, без знаков препинания. Все его "творческое наследие" умещалось на листках блокнотов и перекидных календарей: хокей, Ново Сибирск, Веньгрия, Дюсендорф, Чаушестку, Шерванадзе, Кисенджер...
Нет ни одной области знаний или практической деятельности, в которой Брежнев был по-настоящему силен. Правда, за исключением одной - умения общаться с людьми.
В более ранние годы красивый и обаятельный, он умел расположить к себе. Обычно бывал приветлив, даже добросердечен. Чувствовалось, что по натуре этот молодой партработник - человек не злой. К тому же не лезет вверх по служебной лестнице, расталкивая локтями окружающих, что в среде партноменклатуры встречалось сплошь и рядом.
Эти качества Леонида Брежнева во многом и помогли ему сделать головокружительную карьеру: его не боялись как соперника. Даже во главе заговора против Хрущева нерешительный и трусоватый Брежнев оказался именно поэтому. Когда-то Троцкий назвал Сталина "выдающейся посредственностью нашей партии" - пожалуй, Брежнев был ею еще в большей степени. И его, как в свое время молодого Сталина, заговорщики рассматривали в качестве временной, переходной фигуры.
Однако скоро выяснилось, что "дорогой Леонид Ильич" очень удобен. Бесконфликтный, мягкий, слабохарактерный - им было легко управлять. Мнение большинства товарищей из Политбюро для него всегда было дороже собственного, если собственное вообще имелось. Но и в тех редких случаях, когда генсек пытался настаивать на своем, никто из его окружения не возражал: брежневская позиция всегда полностью отвечала как интересам партверхушки, так и всей партбюрократии сверху донизу.
А уж в последние лет пять своей жизни Брежнев и вовсе устраивал абсолютно всех соратников и подчиненных: в Кремле он отсутствовал по нескольку дней в неделю, и если приезжал на работу, то лишь на два-три часа.
Фактически весь мир стал очевидцем драмы маленького человека, попавшего на роль большого. Бедный Леонид Ильич, который мог быть неплохим директором охотничьего хозяйства или небольшой фабрики, волею судьбы, а точнее, благодаря безжалостной системе, вознесся на вершину власти одной из двух сверхдержав планеты. И эта система не выпускала его из своих цепких объятий до самого конца.
Сергей АЧИЛЬДИЕВ, политический обозреватель "НВ"
