Общество
ПИПЛ ПРОПИАРИЛСЯ
01 февраля
Говорить я собирался о том, почему уже двадцать лет доверчивые девушки попадают в зарубежные бордели, хотя на эту тему написаны сотни статей и созданы десятки документальных фильмов. Почему Закон о противодействии торговле людьми разрабатывали и принимали больше десяти лет, но он до сих пор не работает. Какую роль в этом играют бедность и беспросветное существование молодежи в далекой провинции. Наконец, что государство в силах сделать, чтобы немедленно изменить эту ситуацию. Но по делу поговорить не удалось, потому что сценарий программы адаптировали к уровню восприятия среднего россиянина из глубинки.
Сначала телезрителям показали ряженого мужика, якобы порабощенного супругой, потом каких-то женщин с ампутированными конечностями... Дальше начался хаотичный базар, в котором наряду с истеричными зрительницами из студии приняли активное участие эксперты, в том числе аж три депутата российского парламента. Эле- менты шоу в эту перепалку вносил популярный ведущий. Его самой сильной, на мой взгляд, "фишкой" стало горячее желание помочь безногой девочке взобраться в студийное кресло. Но ни один мускул не дрогнул на холеном лице телезвезды, когда девочка тренировалась запрыгивать в кресло во время рекламной паузы двумя минутами ранее.
Я расстроился, что меня сейчас видят в этом бардаке уважаемые мной люди. Но присутствовавшие в студии известные политики, певцы и писатели специально отложили свои дела в будний день, чтобы искупаться в лучах славы. Вопрос в другом: если появление здесь считается почетным, то в каком обществе мы живем?
Во времена, когда нагловатый гасконец Д,Артаньян устремился за славой в Париж, это понятие имело свой антоним - позор. Как две стороны известности, они привлекали и отталкивали юношу. Ради славы он отправился завтракать под пулями в бастион Сен-Жерве, а чтобы избежать позора, отказался переметнуться к Ришелье. Сегодня вряд ли кто-то из коллег-мушкетеров осудил бы Д,Артаньяна за стремление к карьерному росту. В разговорной лексике слова "прославиться" и "опозориться" постепенно уступают место слову "пропиариться", которое не имеет положительного или отрицательного оттенка.
Слава человека все больше напоминает славу кабака. Ведь для питейного заведения не столь важно, услышат о нем люди в передаче о вкусной и здоровой пище или в криминальной хронике скажут, что здесь постреляли десяток бандитов. Второй вариант не раз делал кабаки культовыми и процветающими. А телевизионная "Фабрика звезд" и вовсе свела кропотливый процесс завоевания авторитета в социуме к задачке в одно действие: засветившись в популярной телеигре, вчерашние гопники автоматически превращаются в "звезд", и им должен рукоплескать всякий нормальный человек.
Недостаток выраженного, внятно объясняемого положительного начала приводит к тому, что общество не находит в себе сил адекватно реагировать на вопиющие события. В 90-х годах едва ли не самой кассовой фигурой для СМИ был профессиональный убийца Александр Солоник, чьим звездным часом стал кровавый перформанс на Петровско-Разумовском рынке (четверо убитых и пятеро раненых). Он оказался на редкость долгоиграющей суперзвездой: в январе 2007 года я с удивлением обнаружил его профиль на обложке популярного федерального издания.
Я разговаривал с Солоником: небольшой рост, заурядное лицо, безграмотная речь. Он не входил даже в число лидеров группировки своего родного Кургана и, по слухам, толком не умел стрелять. Журналисты сделали из Солоника героя эпохи, хотя, на мой взгляд, единственно возможная интонация в разговоре о нем - спокойно-отстраненная. Родился, вырос, служил. Изнасиловал, посадили, сбежал. Убил, посадили, сбежал. Наконец, отыскали и удавили. Помимо рейтингов и других правил журналистской игры существуют фундаментальные неотменяемые правила, вне выполнения которых невозможна жизнь никакого общества. Шамилю Басаеву нельзя подавать руку. Солоника нельзя называть выдающимся, бен Ладена - умным и утонченным собеседником. Все просто: рядом своих поступков эти люди поставили себя вне законов, применимых к нормальным людям.
Наш мир таков, что попасть в "ящик" - это знак доблести и признак общественной состоятельности. Огни рампы, сама публичность того или иного персонажа как бы оправдывают его деяния, уводят их от общепринятой человеческой ответственности: что-то вроде "на миру и смерть красна". Как ни архаично это звучит, но и телевидение, и газеты - часть культуры. И ответственность этого общественного института была просто и отчетливо сформулирована в одной старой книге: "В начале было Слово". Вначале Солоник посмотрел "Рэмбо". Сейчас некий безвестный спецназовец смотрит на лицо убийцы с первой полосы и решает для себя, с кого он "сделает жизнь".
Денис ТЕРЕНТЬЕВ, спецкор "НВ"
Сначала телезрителям показали ряженого мужика, якобы порабощенного супругой, потом каких-то женщин с ампутированными конечностями... Дальше начался хаотичный базар, в котором наряду с истеричными зрительницами из студии приняли активное участие эксперты, в том числе аж три депутата российского парламента. Эле- менты шоу в эту перепалку вносил популярный ведущий. Его самой сильной, на мой взгляд, "фишкой" стало горячее желание помочь безногой девочке взобраться в студийное кресло. Но ни один мускул не дрогнул на холеном лице телезвезды, когда девочка тренировалась запрыгивать в кресло во время рекламной паузы двумя минутами ранее.
Я расстроился, что меня сейчас видят в этом бардаке уважаемые мной люди. Но присутствовавшие в студии известные политики, певцы и писатели специально отложили свои дела в будний день, чтобы искупаться в лучах славы. Вопрос в другом: если появление здесь считается почетным, то в каком обществе мы живем?
Во времена, когда нагловатый гасконец Д,Артаньян устремился за славой в Париж, это понятие имело свой антоним - позор. Как две стороны известности, они привлекали и отталкивали юношу. Ради славы он отправился завтракать под пулями в бастион Сен-Жерве, а чтобы избежать позора, отказался переметнуться к Ришелье. Сегодня вряд ли кто-то из коллег-мушкетеров осудил бы Д,Артаньяна за стремление к карьерному росту. В разговорной лексике слова "прославиться" и "опозориться" постепенно уступают место слову "пропиариться", которое не имеет положительного или отрицательного оттенка.
Слава человека все больше напоминает славу кабака. Ведь для питейного заведения не столь важно, услышат о нем люди в передаче о вкусной и здоровой пище или в криминальной хронике скажут, что здесь постреляли десяток бандитов. Второй вариант не раз делал кабаки культовыми и процветающими. А телевизионная "Фабрика звезд" и вовсе свела кропотливый процесс завоевания авторитета в социуме к задачке в одно действие: засветившись в популярной телеигре, вчерашние гопники автоматически превращаются в "звезд", и им должен рукоплескать всякий нормальный человек.
Недостаток выраженного, внятно объясняемого положительного начала приводит к тому, что общество не находит в себе сил адекватно реагировать на вопиющие события. В 90-х годах едва ли не самой кассовой фигурой для СМИ был профессиональный убийца Александр Солоник, чьим звездным часом стал кровавый перформанс на Петровско-Разумовском рынке (четверо убитых и пятеро раненых). Он оказался на редкость долгоиграющей суперзвездой: в январе 2007 года я с удивлением обнаружил его профиль на обложке популярного федерального издания.
Я разговаривал с Солоником: небольшой рост, заурядное лицо, безграмотная речь. Он не входил даже в число лидеров группировки своего родного Кургана и, по слухам, толком не умел стрелять. Журналисты сделали из Солоника героя эпохи, хотя, на мой взгляд, единственно возможная интонация в разговоре о нем - спокойно-отстраненная. Родился, вырос, служил. Изнасиловал, посадили, сбежал. Убил, посадили, сбежал. Наконец, отыскали и удавили. Помимо рейтингов и других правил журналистской игры существуют фундаментальные неотменяемые правила, вне выполнения которых невозможна жизнь никакого общества. Шамилю Басаеву нельзя подавать руку. Солоника нельзя называть выдающимся, бен Ладена - умным и утонченным собеседником. Все просто: рядом своих поступков эти люди поставили себя вне законов, применимых к нормальным людям.
Наш мир таков, что попасть в "ящик" - это знак доблести и признак общественной состоятельности. Огни рампы, сама публичность того или иного персонажа как бы оправдывают его деяния, уводят их от общепринятой человеческой ответственности: что-то вроде "на миру и смерть красна". Как ни архаично это звучит, но и телевидение, и газеты - часть культуры. И ответственность этого общественного института была просто и отчетливо сформулирована в одной старой книге: "В начале было Слово". Вначале Солоник посмотрел "Рэмбо". Сейчас некий безвестный спецназовец смотрит на лицо убийцы с первой полосы и решает для себя, с кого он "сделает жизнь".
Денис ТЕРЕНТЬЕВ, спецкор "НВ"
