Культура
В МАРИИНКЕ - "ОРАНЖЕВАЯ ЭВОЛЮЦИЯ"
17 мартa
Нынешний спектакль принял игровую установку, заложенную композитором в ткани своего произведения, - и вот мы видим убедительное наконец прочтение оперного шедевра на Мариинской сцене режиссером Аленом Маратра. Главное заключается в том, что дух театральности не ушел из спектакля, что режиссерские находки не связаны с намерением режиссера непременно удивить публику в созданном органичном для этой пьесы сценическом пространстве (художник-постановщик Даниела Вилларе). Между прочим, прошлый спектакль Маратра "Путешествие в Реймс" Россини, несколько захваленный критикой, представляется гораздо менее интересным вследствие как раз музыкального материала (как известно, опера жила недолго, и сам Россини безболезненно для смысла изъял оттуда некоторые музыкальные номера и переместил в другие свои творения). В "Любви к трем апельсинам" все сложнее - здесь присутствует музыкальная логика и драматургия, так что режиссеру было на что опереться.
Кроме вздымания различных легких занавесов (появление мага, начало третьего действия и т. д.), создающих атмосферу переменчивости и сказки, в качестве удачного сценического приема отметим путешествие с апельсинами через пустыню, где раз от разу (при переходе из Принца - Андрея Илюшникова и Труффальдино - Сергея Семишкура из кулисы в кулису) они увеличиваются и наконец превращаются в громадные плоды, которые так и не показываются на сцене (!). Но сделано это так, словно мы видим их. Вместо них к нам по очереди выпархивают принцессы, каждая в неожиданном, разнохарактерном и сценически выигрышном наряде. Первая - раскрывшегося бутона или фрукта, вторая - как будто висящая на воздушных шариках, и третья - совсем в простом белом платье (Анна Кикнадзе, Екатерина Целебровская, Анастасия Калагина).
Четкой графикой в этом гармоничном по своим тонам спектакле (художник по свету - Паскаль Мера) проходит линия "отрицательных" персонажей (Фата Морганы, Смеральдины, принцессы Клариче и Леандра в исполнении Екатерины Шиманович, Кристины Капустинской, Надежды Сердюк и Эдуарда Цанга) - без чрезмерной утрировки и ненужной здесь психологической подоплеки. Наибольшее оживление зала вызвало исполнение Юрием Воробьевым беспроигрышной роли Кухарки (в партитуре Прокофьева обозначенной как "хриплый бас").
Выразительны костюмы Мирей Дессанжи, но особое пристрастие (что было видно уже по "Путешествию в Реймс") режиссер питает к шляпкам всех размеров и форм (над ними работала Грегория Ресио).
Если еще помечтать о том, что спектакль со временем еще больше "впоется" и "обкатается", то, пожалуй, мы присутствуем при рождении нового стиля, с которым хочется искренне поздравить Мариинский театр.
Павел ДМИТРИЕВ
Кроме вздымания различных легких занавесов (появление мага, начало третьего действия и т. д.), создающих атмосферу переменчивости и сказки, в качестве удачного сценического приема отметим путешествие с апельсинами через пустыню, где раз от разу (при переходе из Принца - Андрея Илюшникова и Труффальдино - Сергея Семишкура из кулисы в кулису) они увеличиваются и наконец превращаются в громадные плоды, которые так и не показываются на сцене (!). Но сделано это так, словно мы видим их. Вместо них к нам по очереди выпархивают принцессы, каждая в неожиданном, разнохарактерном и сценически выигрышном наряде. Первая - раскрывшегося бутона или фрукта, вторая - как будто висящая на воздушных шариках, и третья - совсем в простом белом платье (Анна Кикнадзе, Екатерина Целебровская, Анастасия Калагина).
Четкой графикой в этом гармоничном по своим тонам спектакле (художник по свету - Паскаль Мера) проходит линия "отрицательных" персонажей (Фата Морганы, Смеральдины, принцессы Клариче и Леандра в исполнении Екатерины Шиманович, Кристины Капустинской, Надежды Сердюк и Эдуарда Цанга) - без чрезмерной утрировки и ненужной здесь психологической подоплеки. Наибольшее оживление зала вызвало исполнение Юрием Воробьевым беспроигрышной роли Кухарки (в партитуре Прокофьева обозначенной как "хриплый бас").
Выразительны костюмы Мирей Дессанжи, но особое пристрастие (что было видно уже по "Путешествию в Реймс") режиссер питает к шляпкам всех размеров и форм (над ними работала Грегория Ресио).
Если еще помечтать о том, что спектакль со временем еще больше "впоется" и "обкатается", то, пожалуй, мы присутствуем при рождении нового стиля, с которым хочется искренне поздравить Мариинский театр.
Павел ДМИТРИЕВ
