Культура
ГАЛИНА КУЛИКОВА: "ПИШУ ДЕТЕКТИВЫ, СТОЯ НА КОЛЕНКАХ У ДИВАНА"
20 апреля
Галине Куликовой, автору трех десятков иронических детективов, среди которых наверняка многим знакомые "Рыцарь астрального образа", "Правила вождения за нос", "Пакости в кредит", "Секретарша на батарейках", "Нагие намерения", "Брюнетка в клетку" и т. д., - чуть больше 40. И все свои произведения, разошедшиеся по стране миллионными тиражами, она создала за какие-нибудь семь лет.
"Муж с сыном послаблений мне не дают..."
- Галина, мне кажется, к успешным авторам у нас примерно такое же отношение, как к американцам, - несколько ироничное. Строчат себе нехитрые книжонки, как пирожки пекут, их с лету издают, деньги при этом большие платят и следующих, так сказать, произведений ждут. И читает этих авторов - кто? Домохозяйки, студентки в электричках... Это ж не литература!
- Для кого-то не литература, а для кого-то - чуть ли не спасение в жизни. Знаете, сколько ко мне женщин на читательских встречах обращается с единственной просьбой: "Пишите дальше! Нам это нужно!" Для кого-то путеводитель в жизни - Джойс (как, например, для моего сына-студента), а для кого-то - Куликова. И потом, я вот рядом, живая и доступная, со мной просто о жизни можно поговорить, я, так сказать, могу что-то авторитетно посоветовать. И кому-то становится легче. Знаете, от чего страдает множество женщин? От одиночества, а еще от экзистенциальной тоски - смутно им кажется, что чего-то они в жизни недополучили, что-то мимо них важное проходит, не зацепляя, и счастье уже не коснется своим крылом... Они опускают руки и смиряются со своей унылой жизнью. А мне хочется, чтобы как можно больше людей стали властителями своей судьбы.
- Как вы?
(Галина задумывается.)
- Может быть. Ну, может быть, жизнь у меня не унылая была, но какая-то обычная. А мне удалось ее перевернуть. Я сумела свое увлечение сделать профессией. Просто сильно-сильно поверила в то, что я что-то умею.
- Интересно, а как это произошло?..
- Ну что, я с раннего детства книжками разными зачитывалась, очень любила фантастику. Родители много лет в Германии жили, народ оттуда вез ковры и посуду, а они - книги. Я погружалась в этот фантастический радужный мир, и мне в свою очередь очень хотелось создать свой мир. Как говорил один из братьев Стругацких, когда у писателя нет жизненного опыта, надо что-нибудь фантазировать - и тогда тебя не уличат в неправде. И вот я начала писать фантастические рассказы, повести, пьесы. Папка пухла и пухла от моих произведений, но, увы, ни одно из них не было законченным. Тяга к писательству меня привела в журналистику. Приехала я из своего подмосковного Красногорска в столицу и поступила в Московский университет.
Но журналистика как-то не очень пошла - работала я в неважной газетке, называть ее даже стыдно. Наверное, я тогда нашла себя в семье: вышла замуж, родила сына. Но прошли какие-то годы, причем не простые, болезнь случилась серьезная, на долгое время приковавшая меня к постели, - и нужен был выход. Я себя подняла, потому что очень хотела этого. Потом, когда мне было грустно, я просто гуляла часами по паркам, по улицам, кормила с рук голубей, фотографировала. Тогда же мне снова захотелось писать. И я села за детективную повесть.
Это был 1999 год. Только на этот раз я твердо сказала себе, что на середине не брошу своих героев, а завершу свое произведение. И это, оказывается, было очень важным актом - завершить. Я предложила свою повесть "У жертвы мое лицо" в издательство "Эксмо". Оттуда пришел ответ, что им нравится мой стиль, но нехорошо, что я своих героинь - сестер-близнецов переместила в Америку, лучше бы, мол, на родной земле все происходило. Тогда я "расселила" сестер - в США и в Россию. Книгу опубликовали! И мне предложили заключить с издательством контракт, по которому я должна писать четыре книги в год.
- Но это же драконовские условия!
- Не чувствую. В течение года я могу очень произвольно распоряжаться своим временем. Могу месяц ничего не делать, а потом как засесть... Но контракт - это даже очень хорошо. Без обозначенных временных рамок можно и один рассказ годами писать. И притом если тебе нравится сам процесс, то воспринимаешь работу не как поденщину, а как удовольствие, иногда мучительное - когда линия не выстраивается, герой от рук отбивается, иногда просто неимоверно приятное - пишешь, как песню поешь.
- А условия для работы какие-то особенные нужны?
- Лучше всего пишется в Доме творчества в Переделкино. Но ведь не всегда были для этого деньги и возможности. Я писала, да и сейчас пишу большей частью дома. Никто из домашних - ни муж, ни сын - никаких послаблений мне не дают. Хозяйство, готовка еды - в основном на мне. В общем, я творю, а мне кричат: "Что у нас в холодильнике?.."
А условия я себе сама создаю. Надену наушники, музыку без слов включу - и так могу обо всем забыть, погружаюсь в свои приключения. Могу часами, на коленках стоя у дивана, строчить. Ну, теперь уж ноутбук появился - я сразу на нем набираю, очень удобно. Особенно когда слепой метод печатания освоила - десятью пальцами. Тогда только на экран смотрю - и уже ничто от текста не отвлекает и как-то все быстрее и лучше получается. Я за прогресс во всем!
Пришлось снова стать Куликовой
- Исходя из написанного вами, у вас есть доступы к документам КГБ.
- Что вы! Конечно же нет! Все это из головы - и бесконечный полет фантазии. Чем и привлекает меня жанр детектива. А так как у меня диалоги получаются почему-то смешными, то издательство определило мой жанр как ироничный детектив, сначала они выходили в серии "Детектив глазами женщины", а с этого года мои повести выходят в серии "Шоу-детектив". Наверное, я бы хотела в будущем попробовать себя в жанре социального рассказа. Но пока мне еще интересны закрученные сюжеты с невероятными приключениями и со счастливыми завершениями. И потом, я уверена, что детективы воспитывают нравственность: добро побеждает зло, негодяи несут заслуженное наказание, и такие книжки полезно читать детям.
- А что для вас самое сложное в работе?
- Как ни странно - подбор имени героя. Вот неправильно назову персонаж - и не так у него все клеится, не то развитие сюжета происходит. А назовешь иначе - и будто другую судьбу ему задаешь. Кстати, и у меня самой также было. Я когда замуж вышла, фамилию сменила. И в течение трех лет у меня просто разлад во всем шел. Пока свою девичью не вернула - ту, которую ношу и сейчас, - Куликова.
"С первой своей книжкой я спала в обнимку"
- Вы довольны всем в своем творчестве?
- Нет, конечно. Первые свои повести я бы основательно отредактировала. Там тороплив и небрежен язык. Но я помню, что, когда вышла первая моя книжка, мне на полном серьезе казалось, что это лучшая книга на свете - я даже спала с ней в обнимку. Мои родители, родная сестра были страшно горды за меня, друзья не верили - Галку напечатали!
- А сын, муж?
- Для них мое творчество, думаю, не очень интересно, хотя они уважают мой путь. Сын, наверное, одну только книжку прочитал, муж - вряд ли и одну. Но я никого не собираюсь заставлять что-то любить. Главное - хотя бы не мешать другому делать свое дело.
- А что еще главное?
- Не потерять желания больше узнавать, достигать целей и раздвигать горизонты. Думаю, главным и определяющим в моей жизни было то, что я все-таки дописала ту свою повесть семь лет назад. Уверена, это и был мой счастливый шанс, который и позволил мне стать той, кем я сегодня являюсь. Учтите, я ведь и близко с писательской средой не была знакома - я сделала себя сама. Конечно, я вовсе не думаю, что я ужас какой значительный писатель. Но, честное слово, сама о себе я неплохого мнения, и мне не стыдно за то, под чем я подписываюсь.
Беседовала Елена ДОБРЯКОВА
"Муж с сыном послаблений мне не дают..."
- Галина, мне кажется, к успешным авторам у нас примерно такое же отношение, как к американцам, - несколько ироничное. Строчат себе нехитрые книжонки, как пирожки пекут, их с лету издают, деньги при этом большие платят и следующих, так сказать, произведений ждут. И читает этих авторов - кто? Домохозяйки, студентки в электричках... Это ж не литература!
- Для кого-то не литература, а для кого-то - чуть ли не спасение в жизни. Знаете, сколько ко мне женщин на читательских встречах обращается с единственной просьбой: "Пишите дальше! Нам это нужно!" Для кого-то путеводитель в жизни - Джойс (как, например, для моего сына-студента), а для кого-то - Куликова. И потом, я вот рядом, живая и доступная, со мной просто о жизни можно поговорить, я, так сказать, могу что-то авторитетно посоветовать. И кому-то становится легче. Знаете, от чего страдает множество женщин? От одиночества, а еще от экзистенциальной тоски - смутно им кажется, что чего-то они в жизни недополучили, что-то мимо них важное проходит, не зацепляя, и счастье уже не коснется своим крылом... Они опускают руки и смиряются со своей унылой жизнью. А мне хочется, чтобы как можно больше людей стали властителями своей судьбы.
- Как вы?
(Галина задумывается.)
- Может быть. Ну, может быть, жизнь у меня не унылая была, но какая-то обычная. А мне удалось ее перевернуть. Я сумела свое увлечение сделать профессией. Просто сильно-сильно поверила в то, что я что-то умею.
- Интересно, а как это произошло?..
- Ну что, я с раннего детства книжками разными зачитывалась, очень любила фантастику. Родители много лет в Германии жили, народ оттуда вез ковры и посуду, а они - книги. Я погружалась в этот фантастический радужный мир, и мне в свою очередь очень хотелось создать свой мир. Как говорил один из братьев Стругацких, когда у писателя нет жизненного опыта, надо что-нибудь фантазировать - и тогда тебя не уличат в неправде. И вот я начала писать фантастические рассказы, повести, пьесы. Папка пухла и пухла от моих произведений, но, увы, ни одно из них не было законченным. Тяга к писательству меня привела в журналистику. Приехала я из своего подмосковного Красногорска в столицу и поступила в Московский университет.
Но журналистика как-то не очень пошла - работала я в неважной газетке, называть ее даже стыдно. Наверное, я тогда нашла себя в семье: вышла замуж, родила сына. Но прошли какие-то годы, причем не простые, болезнь случилась серьезная, на долгое время приковавшая меня к постели, - и нужен был выход. Я себя подняла, потому что очень хотела этого. Потом, когда мне было грустно, я просто гуляла часами по паркам, по улицам, кормила с рук голубей, фотографировала. Тогда же мне снова захотелось писать. И я села за детективную повесть.
Это был 1999 год. Только на этот раз я твердо сказала себе, что на середине не брошу своих героев, а завершу свое произведение. И это, оказывается, было очень важным актом - завершить. Я предложила свою повесть "У жертвы мое лицо" в издательство "Эксмо". Оттуда пришел ответ, что им нравится мой стиль, но нехорошо, что я своих героинь - сестер-близнецов переместила в Америку, лучше бы, мол, на родной земле все происходило. Тогда я "расселила" сестер - в США и в Россию. Книгу опубликовали! И мне предложили заключить с издательством контракт, по которому я должна писать четыре книги в год.
- Но это же драконовские условия!
- Не чувствую. В течение года я могу очень произвольно распоряжаться своим временем. Могу месяц ничего не делать, а потом как засесть... Но контракт - это даже очень хорошо. Без обозначенных временных рамок можно и один рассказ годами писать. И притом если тебе нравится сам процесс, то воспринимаешь работу не как поденщину, а как удовольствие, иногда мучительное - когда линия не выстраивается, герой от рук отбивается, иногда просто неимоверно приятное - пишешь, как песню поешь.
- А условия для работы какие-то особенные нужны?
- Лучше всего пишется в Доме творчества в Переделкино. Но ведь не всегда были для этого деньги и возможности. Я писала, да и сейчас пишу большей частью дома. Никто из домашних - ни муж, ни сын - никаких послаблений мне не дают. Хозяйство, готовка еды - в основном на мне. В общем, я творю, а мне кричат: "Что у нас в холодильнике?.."
А условия я себе сама создаю. Надену наушники, музыку без слов включу - и так могу обо всем забыть, погружаюсь в свои приключения. Могу часами, на коленках стоя у дивана, строчить. Ну, теперь уж ноутбук появился - я сразу на нем набираю, очень удобно. Особенно когда слепой метод печатания освоила - десятью пальцами. Тогда только на экран смотрю - и уже ничто от текста не отвлекает и как-то все быстрее и лучше получается. Я за прогресс во всем!
Пришлось снова стать Куликовой
- Исходя из написанного вами, у вас есть доступы к документам КГБ.
- Что вы! Конечно же нет! Все это из головы - и бесконечный полет фантазии. Чем и привлекает меня жанр детектива. А так как у меня диалоги получаются почему-то смешными, то издательство определило мой жанр как ироничный детектив, сначала они выходили в серии "Детектив глазами женщины", а с этого года мои повести выходят в серии "Шоу-детектив". Наверное, я бы хотела в будущем попробовать себя в жанре социального рассказа. Но пока мне еще интересны закрученные сюжеты с невероятными приключениями и со счастливыми завершениями. И потом, я уверена, что детективы воспитывают нравственность: добро побеждает зло, негодяи несут заслуженное наказание, и такие книжки полезно читать детям.
- А что для вас самое сложное в работе?
- Как ни странно - подбор имени героя. Вот неправильно назову персонаж - и не так у него все клеится, не то развитие сюжета происходит. А назовешь иначе - и будто другую судьбу ему задаешь. Кстати, и у меня самой также было. Я когда замуж вышла, фамилию сменила. И в течение трех лет у меня просто разлад во всем шел. Пока свою девичью не вернула - ту, которую ношу и сейчас, - Куликова.
"С первой своей книжкой я спала в обнимку"
- Вы довольны всем в своем творчестве?
- Нет, конечно. Первые свои повести я бы основательно отредактировала. Там тороплив и небрежен язык. Но я помню, что, когда вышла первая моя книжка, мне на полном серьезе казалось, что это лучшая книга на свете - я даже спала с ней в обнимку. Мои родители, родная сестра были страшно горды за меня, друзья не верили - Галку напечатали!
- А сын, муж?
- Для них мое творчество, думаю, не очень интересно, хотя они уважают мой путь. Сын, наверное, одну только книжку прочитал, муж - вряд ли и одну. Но я никого не собираюсь заставлять что-то любить. Главное - хотя бы не мешать другому делать свое дело.
- А что еще главное?
- Не потерять желания больше узнавать, достигать целей и раздвигать горизонты. Думаю, главным и определяющим в моей жизни было то, что я все-таки дописала ту свою повесть семь лет назад. Уверена, это и был мой счастливый шанс, который и позволил мне стать той, кем я сегодня являюсь. Учтите, я ведь и близко с писательской средой не была знакома - я сделала себя сама. Конечно, я вовсе не думаю, что я ужас какой значительный писатель. Но, честное слово, сама о себе я неплохого мнения, и мне не стыдно за то, под чем я подписываюсь.
Беседовала Елена ДОБРЯКОВА
