Культура
"СОБАКА ЛАЕТ - ФЕСТИВАЛЬ ИДЕТ"
26 июня
Московский международный кинофестиваль проводится с 1959 года, хотя первый киносмотр достижений зарубежного кино в Москве состоялся еще в 1935 году. В 1972 году ММКФ был зарегистрирован Международной федерацией ассоциаций кинопродюсеров как один из крупных и престижных фестивалей наравне с фестивалями в Берлине, Каннах, Сан-Себастьяне, Карловых Варах и Венеции. С 2000 года фестиваль стал ежегодным. Учредителем Московского международного кинофестиваля является правительство России.
29-й ММКФ открылся 21 июня. В этот же день корреспонденту "НВ" удалось побеседовать с его президентом - Никитой Михалковым.
- Никита Сергеевич, известно, что работу над очередным фестивалем правильно начинать на следующий день после того, как закончился предыдущий. Нам мировое правило не указ, Россия вообще сильна авралом, но в случае с 29-м Московским кинофестивалем масштаб форс-мажора был просто чрезвычайным: команда сменилась весной, у ваших отборщиков в запасе оставалось меньше трех месяцев. Это был серьезный риск?
- Не нужно превращать смену команды в катастрофу, никакой катастрофы не произошло. Команда менялась в Венеции, менялась в Берлине - это обычная фестивальная практика. Тем более что о полной смене говорить не приходится, потому что на нынешнем фестивале работают много людей, которые были и раньше к нему причастны и которые приложили немало сил к тому, чтобы в конце девяностых годов Московский фестиваль выжил, за что я им очень благодарен. Ведь это было совсем непросто - удержать такой фестиваль в стране, где кинематограф был уже почти мертв. Но мы выстояли, фестиваль класса "А" у нас не отобрали. В советское время попробуй отбери, если у страны такие мощные ракеты. Волей-неволей приходилось считаться. А в девяностые все уже было совсем иначе, и тем не менее фестиваль сохранил себя.
- В чем вы видите главные обязанности президента ММКФ?
- Моя основная задача как президента - сделать так, чтобы механизм фестиваля работал по возможности безукоризненно. Чтобы фестиваль соответствовал своему образу, а его образ, собственно, - наша Москва. Широкая, хлебосольная, суматошная, гостеприимная. Гостеприимство и искреннее радушие нельзя сымитировать. Делать вид бесполезно. Если у тебя внутри этого нет - ничего нет.
На самом деле в идеале фестивальный механизм должен быть отлажен так, чтобы не имело никакого значения, кто именно на этом фестивале президент. Что же касается программ, то я в них не вмешиваюсь - ими занимаются такие высокие профессионалы, что в моем личном вмешательстве нет никакой необходимости. Качество собранных программ говорит само за себя, и по этому поводу я уж точно не испытываю угрызений совести.
- Включить в главный конкурс сразу три русских фильма - это было ваше решение?
- Это было общее решение отборочной комиссии.
- Вы же понимаете, что скажут недоброжелатели. Они скажут, что вы не успевали сформировать полноценную программу и заткнули дырки тем, что было под рукой.
- Пускай говорят. Собака лает - караван идет. Да, у нас три русских фильма в главном конкурсе. И в Каннах бывает по три французских фильма, причем далеко не всегда безусловного фестивального качества, и никто не раздувает из этого проблему. Вспомните, у нас был год, когда ни один русский фильм не был включен в конкурс. И мы настояли на этом принципиальном решении, хотя сильно рисковали, и государство было недовольно: как так, мы проводим фестиваль и сами в нем не участвуем? У нас что, даже одного достойного фильма не найти? Но мы были тверды: если фильм заведомо представляется полуудачей, то включать его в конкурс не будем. Тогда нашему кино приходилось тяжко, зато сейчас оно на подъеме. Мы очень мощно растем. Когда я выпускал "Сибирского цирюльника", в стране было 32 кинотеатра. Сейчас их больше тысячи. Значит, крупный бизнес пришел в кино, и ему нужен наш фестиваль, потому что фестиваль - толчковая нога кинобизнеса. Наше кино активно возрождается, и поэтому конкурсная программа с русским акцентом - вполне понятное явление.
- Количество фестивальных программ в этом году увеличилось. Восемь внеконкурсных, две специальных, шесть ретроспектив.
- Заметно увеличилось. В прошлом году было примерно 120 картин - в этом их число перевалило за две сотни. Гостей стало больше на треть. Наш фестиваль приобретает европейский формат и масштаб: много фильмов, много деловых встреч, много профессиональных дискуссий.
- Несколько лет назад отборщики ММКФ ввели моду на свои именные авторские программы. Потом их обвинили в нескромности, и начинание свернулось. Вы, как президент, тогда ничего персонально не выбирали, зато сейчас в единственном числе представляете "Список Михалкова", куда вошло десять фильмов разных эпох.
- Мне показалась интересной эта затея, позволяющая лучше понять режиссера, в данном случае - меня. Понять, откуда что пошло. Речь тут идет не о прямом влиянии, когда посмотрел грандиозный фильм и тут же захотел сделать нечто подобное. Нет, это влияние энергетическое, эмоциональное, и очень важно, что зрители увидят важные для меня фильмы не точечно - этот, тот и еще вот тот, - а в развитии, в развертывающейся панораме. Когда рядом будут стоять "400 ударов", "Ноль за поведение" и тут же "Семь самураев", фильм из совсем другой оперы. И тут же - "Андрей Рублев", "Пепел и алмаз", "Девушка с коробкой"...
- Если бы вас не попросили ввиду фестивального лимита времени ограничиться десяткой, а дали возможность показать все важные для вас фильмы - сколько их было бы? Сто?
- Не сто, конечно, но тридцать было бы точно.
- Кроме количества программ, чем-нибудь еще нынешний фестиваль отличается от предшественников?
- Главное отличие и главное достижение заключается в том, что фестиваль впервые проводится в одном месте - в кинотеатре "Октябрь". Я очень благодарен компании "Каро", которая на весь фестивальный срок отменила в "Октябре" все сеансы - коммерческие, заметьте, сеансы - и предоставила в наше распоряжение одиннадцать залов.
Теперь людям не нужно ломать голову, как им по жаре и в пробках за полчаса добраться от "Пушкинского" до "Ролана" или от Дома литераторов до Дома кино. Все вместе, все в одном здании - конкурсы, ретроспективы, спецпоказы, пресс-конференции. Это наш первый пробный камень фестивальной жизни в едином доме.
- Следующий камень должен наконец лечь в фундамент фестивального дворца, о котором вы мечтаете довольно давно. Еще в 2001 году вы говорили, что получили предварительное устное согласие президента на строительство дворца, в 2002-м были, кажется, подписаны соответствующие документы. Называли даже предполагаемое место. И что?
- Могу сказать, что совсем недавно мы с Юрием Михайловичем Лужковым наконец пришли к принципиальному соглашению, и дело сдвинулось с мертвой точки. Фестивальный дворец будет построен.
- Где?
- Пока не буду говорить. Боюсь спугнуть удачу.
- А кинорынок? На ММКФ нет кинорынка, и это серьезное препятствие на пути звезд в Москву - им нет необходимости раскручивать здесь свои фильмы.
- Кинорынок тоже не за горами. Если все пойдет как надо - он начнет работу уже на будущий год. Каким он будет - это мы должны решить коллегиально, на нынешнем фестивале предполагается специальное заседание по этому поводу. Что же касается звезд... В этом году мы открылись "Заветом" - фильмом Эмира Кустурицы, нашего сербского брата и культового режиссера, неоднократного каннского лауреата, который приехал к нам, несмотря на то что через три дня у него премьера оперы "Время цыган" в Париже. Он звезда? Для настоящих ценителей кино, которые понимают, кто есть кто на самом деле, он безусловная звезда. Так же как и Франсуа Озон, и Джузеппе Торнаторе.
- В этом году вы всерьез подключили интернет-ресурс. На фестиваль работает несколько сайтов, вы сами объявили о своей готовности общаться со зрителями в блогах. Решили расширить аудиторию?
- Не расширить - залы и так будут полными, в этом я не сомневаюсь. Скорее омолодить. Интернет - то средство общения и получения информации, которое новому поколению наиболее близко. Я отдаю себе отчет, что там в связи с фестивалем будет полно всякой глупости, ерничества и стеба, но меня это не пугает. Я готов общаться, готов выслушивать. Готов отвечать. Главное, чтобы молодые люди пошли на серьезные фестивальные фильмы. И чтоб им на выходе из кинозала было о чем подумать. Поговорить друг с другом, с нами, со мной. Чтобы они испытали желание прийти в кино еще раз. И чтобы они, посмотрев какой-нибудь один фильм, не считали, что теперь знают о кинематографе все.
- А сами вы с интернетом на "ты"? Читаете в сети газеты, журналы?
- Увы, у меня нет для этого возможности. Просто физической возможности нет. Хотите, я вам расскажу про свой вчерашний день? Вы сами все поймете.
- Расскажите, пожалуйста.
- В половину четвертого утра я закончил на студии Горького очередную смену перезаписи фильма "12". В семь утра я уже был в аэропорту. В десять мы с членами Общественного совета при Министерстве обороны, который я возглавляю, приземлились в Беслане. Участвовали в учениях. Это ведь самый воюющий регион в стране, и поэтому важно понять, как живут контрактники, что вообще там происходит. Очень интересно. Бывают формальные общественные нагрузки, и у меня в том числе, но тут другой случай. Живое дело. Ты видишь конкретных людей, которые занимаются конкретной работой. Ты видишь эту огневую мощь, нутром ощущаешь, насколько это страшно - оказаться по ту сторону артиллерийского ствола, и понимаешь, какая ответственность на человеке, отдающем приказ. Вы можете сказать, что это звучит слишком пафосно и по-государственному, но сама мысль верна: если ты не будешь уважать и кормить свою армию, то тебе придется кормить чужую... Продолжаю про вчерашний день. После учений - двухчасовой перелет по Дарьяльскому ущелью в Северную Осетию. Там мы провели совещание с военными, сели в самолет, в одиннадцать вечера я прилетел в Москву и опять поехал на перезапись. Домой приехал в четыре утра.
- Самое время сесть за интернет...
- Вот-вот. Я засыпаю - и у меня в голове бесконечный интернет, отключить его даже во сне не получается. Все сверкает, мигает. Матрица такая.
Беседовал Дмитрий САВЕЛЬЕВ
29-й ММКФ открылся 21 июня. В этот же день корреспонденту "НВ" удалось побеседовать с его президентом - Никитой Михалковым.
- Никита Сергеевич, известно, что работу над очередным фестивалем правильно начинать на следующий день после того, как закончился предыдущий. Нам мировое правило не указ, Россия вообще сильна авралом, но в случае с 29-м Московским кинофестивалем масштаб форс-мажора был просто чрезвычайным: команда сменилась весной, у ваших отборщиков в запасе оставалось меньше трех месяцев. Это был серьезный риск?
- Не нужно превращать смену команды в катастрофу, никакой катастрофы не произошло. Команда менялась в Венеции, менялась в Берлине - это обычная фестивальная практика. Тем более что о полной смене говорить не приходится, потому что на нынешнем фестивале работают много людей, которые были и раньше к нему причастны и которые приложили немало сил к тому, чтобы в конце девяностых годов Московский фестиваль выжил, за что я им очень благодарен. Ведь это было совсем непросто - удержать такой фестиваль в стране, где кинематограф был уже почти мертв. Но мы выстояли, фестиваль класса "А" у нас не отобрали. В советское время попробуй отбери, если у страны такие мощные ракеты. Волей-неволей приходилось считаться. А в девяностые все уже было совсем иначе, и тем не менее фестиваль сохранил себя.
- В чем вы видите главные обязанности президента ММКФ?
- Моя основная задача как президента - сделать так, чтобы механизм фестиваля работал по возможности безукоризненно. Чтобы фестиваль соответствовал своему образу, а его образ, собственно, - наша Москва. Широкая, хлебосольная, суматошная, гостеприимная. Гостеприимство и искреннее радушие нельзя сымитировать. Делать вид бесполезно. Если у тебя внутри этого нет - ничего нет.
На самом деле в идеале фестивальный механизм должен быть отлажен так, чтобы не имело никакого значения, кто именно на этом фестивале президент. Что же касается программ, то я в них не вмешиваюсь - ими занимаются такие высокие профессионалы, что в моем личном вмешательстве нет никакой необходимости. Качество собранных программ говорит само за себя, и по этому поводу я уж точно не испытываю угрызений совести.
- Включить в главный конкурс сразу три русских фильма - это было ваше решение?
- Это было общее решение отборочной комиссии.
- Вы же понимаете, что скажут недоброжелатели. Они скажут, что вы не успевали сформировать полноценную программу и заткнули дырки тем, что было под рукой.
- Пускай говорят. Собака лает - караван идет. Да, у нас три русских фильма в главном конкурсе. И в Каннах бывает по три французских фильма, причем далеко не всегда безусловного фестивального качества, и никто не раздувает из этого проблему. Вспомните, у нас был год, когда ни один русский фильм не был включен в конкурс. И мы настояли на этом принципиальном решении, хотя сильно рисковали, и государство было недовольно: как так, мы проводим фестиваль и сами в нем не участвуем? У нас что, даже одного достойного фильма не найти? Но мы были тверды: если фильм заведомо представляется полуудачей, то включать его в конкурс не будем. Тогда нашему кино приходилось тяжко, зато сейчас оно на подъеме. Мы очень мощно растем. Когда я выпускал "Сибирского цирюльника", в стране было 32 кинотеатра. Сейчас их больше тысячи. Значит, крупный бизнес пришел в кино, и ему нужен наш фестиваль, потому что фестиваль - толчковая нога кинобизнеса. Наше кино активно возрождается, и поэтому конкурсная программа с русским акцентом - вполне понятное явление.
- Количество фестивальных программ в этом году увеличилось. Восемь внеконкурсных, две специальных, шесть ретроспектив.
- Заметно увеличилось. В прошлом году было примерно 120 картин - в этом их число перевалило за две сотни. Гостей стало больше на треть. Наш фестиваль приобретает европейский формат и масштаб: много фильмов, много деловых встреч, много профессиональных дискуссий.
- Несколько лет назад отборщики ММКФ ввели моду на свои именные авторские программы. Потом их обвинили в нескромности, и начинание свернулось. Вы, как президент, тогда ничего персонально не выбирали, зато сейчас в единственном числе представляете "Список Михалкова", куда вошло десять фильмов разных эпох.
- Мне показалась интересной эта затея, позволяющая лучше понять режиссера, в данном случае - меня. Понять, откуда что пошло. Речь тут идет не о прямом влиянии, когда посмотрел грандиозный фильм и тут же захотел сделать нечто подобное. Нет, это влияние энергетическое, эмоциональное, и очень важно, что зрители увидят важные для меня фильмы не точечно - этот, тот и еще вот тот, - а в развитии, в развертывающейся панораме. Когда рядом будут стоять "400 ударов", "Ноль за поведение" и тут же "Семь самураев", фильм из совсем другой оперы. И тут же - "Андрей Рублев", "Пепел и алмаз", "Девушка с коробкой"...
- Если бы вас не попросили ввиду фестивального лимита времени ограничиться десяткой, а дали возможность показать все важные для вас фильмы - сколько их было бы? Сто?
- Не сто, конечно, но тридцать было бы точно.
- Кроме количества программ, чем-нибудь еще нынешний фестиваль отличается от предшественников?
- Главное отличие и главное достижение заключается в том, что фестиваль впервые проводится в одном месте - в кинотеатре "Октябрь". Я очень благодарен компании "Каро", которая на весь фестивальный срок отменила в "Октябре" все сеансы - коммерческие, заметьте, сеансы - и предоставила в наше распоряжение одиннадцать залов.
Теперь людям не нужно ломать голову, как им по жаре и в пробках за полчаса добраться от "Пушкинского" до "Ролана" или от Дома литераторов до Дома кино. Все вместе, все в одном здании - конкурсы, ретроспективы, спецпоказы, пресс-конференции. Это наш первый пробный камень фестивальной жизни в едином доме.
- Следующий камень должен наконец лечь в фундамент фестивального дворца, о котором вы мечтаете довольно давно. Еще в 2001 году вы говорили, что получили предварительное устное согласие президента на строительство дворца, в 2002-м были, кажется, подписаны соответствующие документы. Называли даже предполагаемое место. И что?
- Могу сказать, что совсем недавно мы с Юрием Михайловичем Лужковым наконец пришли к принципиальному соглашению, и дело сдвинулось с мертвой точки. Фестивальный дворец будет построен.
- Где?
- Пока не буду говорить. Боюсь спугнуть удачу.
- А кинорынок? На ММКФ нет кинорынка, и это серьезное препятствие на пути звезд в Москву - им нет необходимости раскручивать здесь свои фильмы.
- Кинорынок тоже не за горами. Если все пойдет как надо - он начнет работу уже на будущий год. Каким он будет - это мы должны решить коллегиально, на нынешнем фестивале предполагается специальное заседание по этому поводу. Что же касается звезд... В этом году мы открылись "Заветом" - фильмом Эмира Кустурицы, нашего сербского брата и культового режиссера, неоднократного каннского лауреата, который приехал к нам, несмотря на то что через три дня у него премьера оперы "Время цыган" в Париже. Он звезда? Для настоящих ценителей кино, которые понимают, кто есть кто на самом деле, он безусловная звезда. Так же как и Франсуа Озон, и Джузеппе Торнаторе.
- В этом году вы всерьез подключили интернет-ресурс. На фестиваль работает несколько сайтов, вы сами объявили о своей готовности общаться со зрителями в блогах. Решили расширить аудиторию?
- Не расширить - залы и так будут полными, в этом я не сомневаюсь. Скорее омолодить. Интернет - то средство общения и получения информации, которое новому поколению наиболее близко. Я отдаю себе отчет, что там в связи с фестивалем будет полно всякой глупости, ерничества и стеба, но меня это не пугает. Я готов общаться, готов выслушивать. Готов отвечать. Главное, чтобы молодые люди пошли на серьезные фестивальные фильмы. И чтоб им на выходе из кинозала было о чем подумать. Поговорить друг с другом, с нами, со мной. Чтобы они испытали желание прийти в кино еще раз. И чтобы они, посмотрев какой-нибудь один фильм, не считали, что теперь знают о кинематографе все.
- А сами вы с интернетом на "ты"? Читаете в сети газеты, журналы?
- Увы, у меня нет для этого возможности. Просто физической возможности нет. Хотите, я вам расскажу про свой вчерашний день? Вы сами все поймете.
- Расскажите, пожалуйста.
- В половину четвертого утра я закончил на студии Горького очередную смену перезаписи фильма "12". В семь утра я уже был в аэропорту. В десять мы с членами Общественного совета при Министерстве обороны, который я возглавляю, приземлились в Беслане. Участвовали в учениях. Это ведь самый воюющий регион в стране, и поэтому важно понять, как живут контрактники, что вообще там происходит. Очень интересно. Бывают формальные общественные нагрузки, и у меня в том числе, но тут другой случай. Живое дело. Ты видишь конкретных людей, которые занимаются конкретной работой. Ты видишь эту огневую мощь, нутром ощущаешь, насколько это страшно - оказаться по ту сторону артиллерийского ствола, и понимаешь, какая ответственность на человеке, отдающем приказ. Вы можете сказать, что это звучит слишком пафосно и по-государственному, но сама мысль верна: если ты не будешь уважать и кормить свою армию, то тебе придется кормить чужую... Продолжаю про вчерашний день. После учений - двухчасовой перелет по Дарьяльскому ущелью в Северную Осетию. Там мы провели совещание с военными, сели в самолет, в одиннадцать вечера я прилетел в Москву и опять поехал на перезапись. Домой приехал в четыре утра.
- Самое время сесть за интернет...
- Вот-вот. Я засыпаю - и у меня в голове бесконечный интернет, отключить его даже во сне не получается. Все сверкает, мигает. Матрица такая.
Беседовал Дмитрий САВЕЛЬЕВ
