Большая жратва на Неве

«Скоро города огромные
наши души украдут.
С неба песенки знакомые
нам послушать не дадут»…
Джанго

Все чаще и чаще мы сталкиваемся с фактами… торговли Петербургом.
Да-да, давайте назовем вещи своими именами. Северной столицей торгуют направо и налево, оптом и в розницу. Впрочем, не только ею. Такова судьба всех городов, впустивших на свои улицы порядки и нравы потребительского общества. Мы не исключение.
То, что красиво, популярно, дорого как символ и знаково, в первую очередь хотят купить или снять в пользование. Давным-давно надо было упредить мораторием любое потребительское посягательство на функции и внешний вид исторического центра Питера! Так и объявить: набережные города Петра – национальное достояние России. И баста, как говорил Трезини. По Федеральному закону № 73 за сохранность памятников культуры ответственность несут не только власти, но и жители того населенного пункта, на территории которого находится объект культурного наследия. Вы чувствуете? Это наша обязанность, а не удел скандалистов и кляузников.
Мытарства
на Мытнинской
А что у нас сейчас? Возьмем, к примеру, Мытнинскую набережную. Она, не являясь объектом культурного наследия, располагается в Объединенной охранной зоне центральных районов Санкт-Петербурга. В этой зоне все проекты земляных, строительных, мелиоративных, хозяйственных и иных работ подлежат согласованию с органами охраны памятников. На почве этих согласований переругались крупнейшие бизнес-компании, депутаты и чиновники, подозревающие друг друга в коррупции. В этих склоках почти не упоминаются интересы петербуржцев вообще и жильцов этого района города в частности. Но именно здесь наиболее высока концентрация развлекательного ресторанного бизнеса на воде. Площадь рядом с набережной и Биржевым мостом едва не назвали именем Дмитрия Лихачева. Вовремя одумались и решили, что покойный вряд ли бы одобрил соседство площади своего имени с элитными шалманами на воде. Вспомнили и то, что последнее перед смертью письмо в адрес правительства, подписанное незадолго до ухода из жизни Дмитрием Сергеевичем, было о том же – о недопустимости уродования набережных Петербурга в угоду бизнесу и фантазии дурно воспитанных бизнесменов.
Только совесть, олицетворением которой был Дмитрий Лихачев, и не ночевала у причальных стенок Мытнинской набережной. У владельцев «Летучего голландца» – масштабной подделки (стоимостью 5 млн долларов. – Прим. авт.) исторического парусника, заслонившего один из лучших в городе панорамных видов на Неву и Дворцовую набережную, – не было никакого разрешения на установку здесь этого «бизнес-проекта». Никакого!
Не было, соответственно, и губернаторской визы. Тем не менее в грунт Невы забили 27-метровые сваи и благополучно установили фитнес-центр. Не было не только разрешения КГИОП – существовал прямой запрет Государственной административно-технической инспекции на эксплуатацию «плавсредства». Не было и полагающегося разрешения Министерства культуры РФ. Не было согласования договора аренды между «Летучим голландцем» и ГУП «Мостотрест», когда тот еще был арендодателем набережных. И все же фитнес и элитный ресторан с высочайшими расценками в городе качается на волнах. Горожане уже даже стали привыкать: «А че? Прикольно. Типа реальный парусник в чисто конкретном месте».
Неприличный
вопрос
Еще два года назад Валентина Ивановна дала своим подчиненным поручение решить вопрос о перемещении плавучего фитнес-центра «Летучий голландец» в другое место. Потом состоялось совещание с участием тогда еще вице-губернатора Олега Виролайнена. В копии протокола пункт 6 гласит: «Обществу с ограниченной ответственностью «Летучий голландец» освободить причальную стенку у Мытнинской набережной. Срок – до 15 апреля 2005 года». Два года пролетели быстро, принеся немалые барыши «голландцу», но оставив неприятные вопросы городской власти. И один из них звучит прямо до неприличия: кто хозяин набережных? Может быть, все дело в том, что вода у причалов городу не принадлежит, а является федеральной собственностью? Все может быть. Чиновники и бизнес решают вопросы далеко не всегда публично. И горожане часто просто бывают поставлены перед фактом. Сейчас остается лишь гадать, какие такие причины помешали согласующим и контролирующим инстанциям исполнить волю начальства относительно этого места на исторической набережной. Можно поставить вопрос по-другому. Сколько платят владельцы ресторана городу за возможность загородить от всех панорамный исторический вид? И если это столь большие суммы и выгодное для городской казны дело, не имеет ли смысл другим небедным людям от бизнеса путем самозахвата закрепиться со своими плавучими ресторанами и стриптиз-барами по всей 155-километровой длине причальных стенок и набережных Петербурга?
Не брэндом единым
Бизнесмены и чиновники часто не слышат Петербург, который мы любим. Они его не чувствуют. Для них это все – внеэкономические категории. Они часто не видят проблемы там, где она очевидна. Вот Анна Григорьева, управляющая ночным клубом «Забава-бар», вступая в дискуссию о претензиях «Летучему голландцу», это так выразила: «Неуместно поднимать вопрос о неэстетичности этого дорогого объекта, в то время как в городе много по-настоящему неэстетичных мест – неотреставрированных дворцов, разбитых дорог, грязных дворов. Мне выгодно, чтобы здесь вокруг было больше объектов, привлекающих состоятельную публику, – как ресторанов, так и гостиниц и фитнес-центров. Для нас это дополнительный приток посетителей». Так уверенно говорит бизнес-леди, которая просто привыкла к тому, что на ее карман, простите, в интересах ее бизнеса, работает весь культурно-исторический ансамбль одного из самых посещаемых мест на набережных Петербурга. Она уверена, что город ей задолжал по жизни. Она дает ему поручение заниматься ремонтом и благоустройством других объектов, а не мешать извлекать прибыль с этого. Добро бы так думала одна хозяйка стрип-бара на воде. Но такое простодушное понимание выгоды свойственно и государственному служащему. Не вполне понятно, почему немолодой уже человек, много сделавший для сохранения мостов и набережных Петербурга, директор ГУП «Мостотрест» Юрий Александрович Петров как о большом достижении почти радостно сообщает, что «после реконструкции в аренду инвесторам под торговлю будут сданы 10 деревянных пешеходных мостов. В первую очередь речь идет о Кронверкском мосту около Петропавловской крепости». Заметьте, «в первую очередь о Кронверкском мосту». Там как раз и стоит «Забава», продающая живую эротику, еду и напитки с 8 вечера до 6 утра. Да, есть такая Концепция содержания и строительства мостов, набережных и прочих ключевых в жизни горожан объектов инфраструктуры Петербурга до 2015 года, утвержденная городским правительством в апреле 2006 года. Есть там строчки об условиях для развития туризма и о сохранении культурно-исторических традиций. Но там нет ни слова о том, что историческое лицо Петербурга должно быть представлено и сохранено только торговлей, только продажей мест под средний и крупный торгово-развлекательный бизнес.
Калькуляция
воздуха
Мы совершенно точно знаем теперь, сколько стоит… квадратный метр Москвы или погонный метр набережных Петербурга. Дорого стоит. Но это не стоимость красоты. Ибо она бесценна. Это – цена территории демонстрации, пространства тщеславия. Продается престиж и респектабельность. Чем виднее, тем дороже... Кстати, если хотите купить на месяц 100 или даже 700 погонных метров Кутузовской набережной Невы, скажем, с видом на домик Петра и «Аврору», знайте, что за участок от Литейного до Прачечного моста вам надо выложить 7364 y. е. в месяц. Убивает не сама по себе сумма, обозначенная КУГИ для участников торгов. Уж больно точна калькуляция – до каждого доллара и цента просчитана цена пространства, до сих пор ошибочно воспринимаемого нами как уникальное лицо удивительного города.
…Но вот вы купили ее – знаменитую во всем мире набережную Петербурга. К сожалению, вам не удастся взглянуть на противоположный берег глазами Пушкина. Все крыши домов на противоположном берегу Невы давно уже куплены другими любителями демонстративного потребления. Об этом свидетельствуют трех- и пятиметровые буквы рекламных вывесок. Это не реклама услуг или товаров. Это демонстрация самих себя. «Мы поднялись над этим городом и заявляем об этом! Имеем право – мы за это заплатили!» Так надо понимать кабацкую философию и оккупацию исторических набережных Петербурга «хозяевами жизни» и владельцами брэндов. Весь город с его более чем 300-летней историей, с его подвигами и величием, с его страданиями и славой служит выгодным фоном, на котором красуется название какой-то большой телефонной станции или производителя радиоэлектронного азиатского ширпотреба. Единственное, что примиряет с суровой потребительской действительностью, так это то, что гордецы-потребители оплачивают свою заносчивость шальными деньгами из собственного кармана. За прошлый год, например, собрано аж 812 миллионов рублей. Не слабо?
Как сохранить
нашу общую душу
Между прочим, идея зарабатывать на водном пространстве Петербурга при помощи плавучих объектов впервые была представлена весной 1997 года французской компанией River Espace. Компания собиралась установить 14 дебаркадеров на набережных Невы в историческом центре города, у наиболее заметных зданий – Эрмитажа, Дома политкаторжан и т. п. Проект реализован не был. Бизнесмены и чиновники не договорились. А может, тогда просто хватило ума. Но общественность постепенно приучили к тому, что пространство у набережных будет занято коммерческими объектами. Что продать можно культурное пространство, территорию, являющуюся душой Петербурга.
Никто и никогда в новейшей истории Петербурга не сказал горожанам, во имя каких благородных целей мы продаем то, что в принципе цены не имеет. Тем более никто и никогда не предлагал петербуржцам скинуться по два-три доллара для того только, чтобы очистить хотя бы набережные в исторической части города между Литейным мостом до моста Лейтенанта Шмидта от учреждений безудержного веселья и изысканного обжорства. Такого предложения питерцам не поступало. Слишком странной выглядела бы идея откупиться от языческих богов Жратвы, Похоти и Чванства, которые готовы поглотить все самые дорогие и красивейшие места лучшего из городов мира. Но если это жертвоприношение неизбежно, то мы откупимся. Мы, разумеется, скинемся. И за ценой не постоим! Надо только узнать, какова именно эта цена.
Валерий Татаров