Культура
«В Ленинграде-городе…»
25 января
В городе на Неве его можно было встретить повсюду
Владимир Желтов, редактор отдела культуры «НВ»
Для многих, очень многих людей в Советском Союзе Высоцкий был богом. Трудно представить бога, важно вышагивающим или даже семенящим по улице, сидящим в кафе где-нибудь на Невском проспекте. А его можно было встретить не только в центре города, но и на окраинной улице Софьи Ковалевской, и в «сороковых корпусах» на Кондратьевском проспекте. В малометражке часовых дел мастера Георгия Толмачева на Трамвайном проспекте Высоцкий не раз «ложился на дно» – передохнуть, отдохнуть, «чтобы не смогли запеленговать».
И все же ленинградские адреса Владимира Высоцкого – это прежде всего киностудия «Ленфильм», дворцы и дома культуры, на сцене которых шли спектакли театра на Таганке, клуб песни «Восток», дома его друзей.
Он снимался на «Ленфильме». В Ленинграде Владимиром Высоцким написана не одна песня, включая самую первую – «Татуировку».
Когда-то энтузиасты носились с идеей создания мемориальной доски в ДК пищевиков, где базировался клуб песни «Восток» и где Высоцкий впервые выступал с концертными программами. Автор этих строк предлагал отметить мемориальной доской дом на 7-й Красноармейской, где Высоцким, по сути дела, была написана первая песня…
К сожалению, 70-летие всенародного любимца мы, как и прежние круглые (и не круглые) даты, отмечаем концертами да публикациями интервью с людьми, которые в который раз рассказывают одно и то же…
В Театре имени Ленсовета не нашлось комнаты в общежитии
К сожалению, сейчас уже невозможно установить, когда он впервые появился на берегах Невы.
– По-моему, до моих с ним поездок Володя в Ленинграде не был, – говорит сокурсник Высоцкого по школе-студии МХАТ ленинградец Роман Вильдан. – Со мной же, пока мы вместе учились, он ездил всякий раз на каникулы, начиная с 1959 года, после третьего курса. У нас и останавливался.
Вильданы жили на 7-й Красноармейской, в доме 9, квартира 10.
Роман Вильдан также вспоминает, как они, несколько старшекурсников, целой компанией приезжали показываться в ленинградские театры. В БДТ, Театре комедии, Комиссаржевке вакансий не оказалось. В Театре имени Ленсовета москвичу Высоцкому вынуждены были отказать по причине «отсутствия общежития».
Первая роль – на «Ленфильме»
Владимир Высоцкий сыграл свою первую роль (именно роль, а не эпизод) в картине киностудии «Ленфильм» «713-й просит посадку».
Подбором актеров занималась второй режиссер Анна Тубеншляк. В Московском театре имени Пушкина она обратила внимание на молодого человека с гитарой, у которого было «очень любопытное, неординарное лицо».
Борис Чирков (легендарный Максим) поинтересовался у Тубеншляк:
– Кого выудила?
– Высоцкого.
– Он парень одаренный, но ты с ним натерпишься...
Много позже, когда Высоцкий снимался в фильме Иосифа Хейфица «Плохой хороший человек», они с Мариной Влади зашли в ленфильмовское кафе. Владимир Семенович увидел Тубеншляк и закричал на весь зал:
– Маша, это же Анна Давыдовна! Она привела меня в кинематограф! Зачем ей это было нужно, одному Богу известно!
Костюм американского моряка, которого предстояло играть Высоцкому в «713-м», шился по эскизу Марксэна Гаухмана-Свердлова. На примерке актер сорвал с головы белый чепчик и шмякнул им об пол:
– Что это за клоунский... поварской колпак?!
Если бы режиссер фильма Григорий Никулин не разнял спорщиков, выяснение отношений закончилось бы дракой. Высоцкий боялся даже в роли показаться смешным. На вторую съемку он покорно надел чепчик.
– Старик, извини, я был не прав, – сказал он Марксэну. – Я узнавал…
«713-й просит посадку», а Высоцкий – руки Людмилы Абрамовой
Во время съемок фильма «713-й просит посадку» Высоцкий, по словам его матери, Нины Максимовны, присмотрел себе спутницу жизни.
Владимир Высоцкий и Людмила Абрамова снимались в одном фильме, но знакомы не были.
Поздним вечером перед входом в гостиницу «Выборгская», где жила съемочная группа, на пути Абрамовой неожиданно возник незнакомый молодой человек – рубаха в крови, на лице кровь, запах алкоголя:
– У вас деньги есть?
– Ни копейки!
– Одолжите у кого-нибудь.
– Мне не у кого.
– Одолжите у администратора!
Людмила подошла к администратору и попросила денег («Я так и сказала: денег, не называя конкретной суммы») – до утра, под залог паспорта.
– Знаю, для кого вы просите! Не беспокойтесь, милиция уже вызвана, он за все заплатит: и за драку, и за разбитую посуду!
Как потом выяснилось, драка была из-за какой-то ерунды: кто-то кого-то не уважал, а если и уважал, то недостаточно.
Людмила, неожиданно для себя, предложила незнакомцу:
– У меня есть кольцо золотое! Отдайте его, тут, наверно, на все хватит.
Высоцкий несколько секунд молча смотрел на девушку, молча взял кольцо с аметистом и, даже не поблагодарив, ушел. Вскоре он появился в номере Абрамовой, в одной руке – гитара, совершенно разбитая, в другой – бутылка коньяка.
– На сдачу дали! – объяснил, ставя коньяк на столик.
Высоцкий сел на кровать, больше некуда было, и запел.
– Володя пел с такой страстью, с таким темпераментом, каких я никогда в жизни не видела и не слышала, – признавалась Абрамова, – потом резко оборвал песню и сделал предложение: «Выходи за меня замуж!» Я согласилась...
«Это одна из лучших аудиторий»
На базе ДК работников пищевой промышленности в самом начале 1960-х энтузиасты создали клуб бардовской песни «Восток».
Когда Высоцкий приезжал на съемки, они уговаривали его: Володя, выступи у нас, желающих послушать тебя – тьма! Высоцкий обещал, да все времени не находилось. Настойчивость и регулярные уговоры увенчались успехом. 18 января 1967 года в «Востоке» он выступал в первый раз. Тогда еще песен на концерт из двух отделений у него не набиралось. Активисты клуба стали вызванивать своих, питерских бардов.
– Что? Я с Высоцким?! Нет уж, извините...
Не побоялся стушеваться на фоне «первой гитары страны» только Валентин Вихорев, лирик по своей сути.
Сменивший его на сцене Высоцкий взял на гитаре несколько аккордов и категорично заявил:
– Так. Ну, я лирических песен не пою!
Следующее выступление Владимира Высоцкого в «Востоке» состоялось в октябре 1967-го. Он пел в первом отделении. Второе отделение концерта началось со странного объявления: выступят ленинградец и москвич. Терпеливо был выслушан ленинградец Валерий Сачковский. У зрителей еще была надежда, что москвичом окажется Высоцкий, но им оказался Владимир Туриянский. К концу второй его песни зал наполовину опустел. Кто-то крикнул:
– Давай Высоцкого!
Туриянский обиделся:
– Высоцкого можете слушать дома! В записи…
Полтора месяца спустя он вновь в ДК пищевиков.
– У меня еще от прошлого раза осталось ощущение, что это одна из самых лучших аудиторий у вас, – скажет он.
А пять лет спустя концерт Высоцкого в «Востоке» не разрешили, и тогда состоялся «выездной» лесной концерт. На платформе в Сосново слушателей встречал человек в одних плавках, с конспиративным плакатом «Свадьба» в руках (под таким «псевдонимом» организовывался концерт) и указывал путь к озеру Лампушка.
Странное зрелище представляла собой пестрая толпа, топающая сперва вдоль железнодорожных путей по песку и щебню, а после по лесной тропе: туристы с рюкзаками и... разряженные дамы на шпильках.
В перерыве Высоцкий признавался:
– Я, можно сказать, каждую ночь пишу по песне, по две, и все – брак, и все наутро – в корзину.
Коллекционер Михаил Крыжановский тяжело вздохнул:
– Мне бы эту корзину!
Первая песня – из ленинградского автобуса
Владимир Высоцкий неоднократно в своих выступлениях рассказывал (с небольшими вариациями), где и как им была написана первая песня:
– Случилось это в Ленинграде где-то в 1961 году. Дело было летом, ехал я в автобусе и увидел впереди себя человека, у которого была распахнута рубаха, и на груди татуировка – женщина нарисована была, красивая женщина, и внизу написано: «Люба, я тебя не забуду!» Я написал песню, которая называется «Татуировка», но, правда, вместо Любы для рифмы поставил – Валя.
– Дома я был один, – рассказывает старший брат Романа Вильдана Ричард. – Мне-то Володя и рассказал про человека, который ехал в автобусе в майке. А после взял подвернувшийся под руку узкий и длинный листик бумаги, сел за стол и написал на нем текст. Я так полагаю, что текст у него уже в голове сложился. Володя направился к пианино, открыл крышку и стал подбирать мелодию. Гитары у нас не было.
А из соседней квартиры стучали в стенку…
Организатором одного из концертов Высоцкого в Ленинграде была альпинистка Светлана Лепко, они познакомились на съемках «Вертикали». Высоцкий бывал у нее в «распутинском» доме, на улице Дзержинского, 64. Старец за полвека до того жил этажом выше.
Володя пел, а из соседней квартиры стучали в стенку:
– Выключите магнитофон!
Людям в голову не могло прийти, что за стенкой – живой Высоцкий.
«Снимай!» – орал он оператору, падая с 7-метровой высоты
Высоцкий был уже знаменитым исполнителем, сочинителем, а с ним заключали договоры по самой низкой ставке. Он переживал. Не из-за денег – мизерные гонорары унижали. Поэтому Владимир Семенович тщательно готовился к разговору с главным редактором «Ленфильма» Ириной Головань, от которой зависела тарификация его как автора песен для кинофильма «Интервенция».
Он очень «деликатно» пропел песни. Головань указала Высоцкому на несовершенство и корявость его стихов, дала несколько конкретных рекомендаций. Тогда Высоцкий вынул из папки черновик и сказал:
– Вот посмотрите и убедитесь. С того, что вы мне предлагаете, я начинал – и получились гладкие, хорошо отполированные, никого не задевающие стишата. Корявость и жаргон возникли как результат, как моя собственная интонация, прорыв к моему слушателю... – И добавил: – По-другому я делать не буду!
В трюковых сценах «Интервенции» Высоцкий обходился без подмены каскадером. По сценарию его герой Бродский прыгает с балкона, но, пробегая по перилам, Высоцкий сорвался.
– Снимай! – орал он оператору, падая с 7-метровой высоты, и тот снимал.
Картина оказалась «не проходной». Высоцкий сочинил письмо на имя генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева:
«Уважаемый Леонид Ильич! Мы, артисты разных поколений, разных театров, объединенные одной работой по созданию фильма «Величие и падение дома Ксидиас» (таково рабочее название картины. – Прим. ред.), убедительно просим Вашего личного вмешательства в определение судьбы нашей работы. Над работой, в которую вложено огромное количество творческой энергии и государственных средств, нависла серьезная опасность. По воле людей недальновидных могут свестись к нулю напряженные усилия большого количества творческих работников…»
Режиссер картины Геннадий Полока отправился с письмом в ЦК. Но оно так и осталось без ответа. А фильм пролежал на полке 18 лет.
«У меня все песни – о любви!»
Последняя встреча музыканта Михаила Кане с Высоцким оказалась совершенно случайной. Михаил зашел перекусить в молочное кафе «Ленинград» (Невский пр, 96) и очень удивился, увидев за столиком никем не узнаваемого всенародно прославленного барда. Высоцкий был один.
Неоднократно пел Высоцкий и в квартире Нины Ургант на проспекте Римского-Корсакова.
– Возвращаюсь домой и вижу, что Володя поет моей собаке Зурикелле! Я опешила: «Ты почему поешь собаке?» – «Нина, посмотри, как она слушает! Она меня понимает!» – «Посмотри в окно! Там полный двор народу – они тебя слушают!..»
«Володя, ну что ты так кричишь! Спой какую-нибудь песню о любви», – иногда просила Нина Николаевна. – «Нина, ты не понимаешь, у меня все песни – о любви!»
Владимир Желтов, редактор отдела культуры «НВ»
Для многих, очень многих людей в Советском Союзе Высоцкий был богом. Трудно представить бога, важно вышагивающим или даже семенящим по улице, сидящим в кафе где-нибудь на Невском проспекте. А его можно было встретить не только в центре города, но и на окраинной улице Софьи Ковалевской, и в «сороковых корпусах» на Кондратьевском проспекте. В малометражке часовых дел мастера Георгия Толмачева на Трамвайном проспекте Высоцкий не раз «ложился на дно» – передохнуть, отдохнуть, «чтобы не смогли запеленговать».
И все же ленинградские адреса Владимира Высоцкого – это прежде всего киностудия «Ленфильм», дворцы и дома культуры, на сцене которых шли спектакли театра на Таганке, клуб песни «Восток», дома его друзей.
Он снимался на «Ленфильме». В Ленинграде Владимиром Высоцким написана не одна песня, включая самую первую – «Татуировку».
Когда-то энтузиасты носились с идеей создания мемориальной доски в ДК пищевиков, где базировался клуб песни «Восток» и где Высоцкий впервые выступал с концертными программами. Автор этих строк предлагал отметить мемориальной доской дом на 7-й Красноармейской, где Высоцким, по сути дела, была написана первая песня…
К сожалению, 70-летие всенародного любимца мы, как и прежние круглые (и не круглые) даты, отмечаем концертами да публикациями интервью с людьми, которые в который раз рассказывают одно и то же…
В Театре имени Ленсовета не нашлось комнаты в общежитии
К сожалению, сейчас уже невозможно установить, когда он впервые появился на берегах Невы.
– По-моему, до моих с ним поездок Володя в Ленинграде не был, – говорит сокурсник Высоцкого по школе-студии МХАТ ленинградец Роман Вильдан. – Со мной же, пока мы вместе учились, он ездил всякий раз на каникулы, начиная с 1959 года, после третьего курса. У нас и останавливался.
Вильданы жили на 7-й Красноармейской, в доме 9, квартира 10.
Роман Вильдан также вспоминает, как они, несколько старшекурсников, целой компанией приезжали показываться в ленинградские театры. В БДТ, Театре комедии, Комиссаржевке вакансий не оказалось. В Театре имени Ленсовета москвичу Высоцкому вынуждены были отказать по причине «отсутствия общежития».
Первая роль – на «Ленфильме»
Владимир Высоцкий сыграл свою первую роль (именно роль, а не эпизод) в картине киностудии «Ленфильм» «713-й просит посадку».
Подбором актеров занималась второй режиссер Анна Тубеншляк. В Московском театре имени Пушкина она обратила внимание на молодого человека с гитарой, у которого было «очень любопытное, неординарное лицо».
Борис Чирков (легендарный Максим) поинтересовался у Тубеншляк:
– Кого выудила?
– Высоцкого.
– Он парень одаренный, но ты с ним натерпишься...
Много позже, когда Высоцкий снимался в фильме Иосифа Хейфица «Плохой хороший человек», они с Мариной Влади зашли в ленфильмовское кафе. Владимир Семенович увидел Тубеншляк и закричал на весь зал:
– Маша, это же Анна Давыдовна! Она привела меня в кинематограф! Зачем ей это было нужно, одному Богу известно!
Костюм американского моряка, которого предстояло играть Высоцкому в «713-м», шился по эскизу Марксэна Гаухмана-Свердлова. На примерке актер сорвал с головы белый чепчик и шмякнул им об пол:
– Что это за клоунский... поварской колпак?!
Если бы режиссер фильма Григорий Никулин не разнял спорщиков, выяснение отношений закончилось бы дракой. Высоцкий боялся даже в роли показаться смешным. На вторую съемку он покорно надел чепчик.
– Старик, извини, я был не прав, – сказал он Марксэну. – Я узнавал…
«713-й просит посадку», а Высоцкий – руки Людмилы Абрамовой
Во время съемок фильма «713-й просит посадку» Высоцкий, по словам его матери, Нины Максимовны, присмотрел себе спутницу жизни.
Владимир Высоцкий и Людмила Абрамова снимались в одном фильме, но знакомы не были.
Поздним вечером перед входом в гостиницу «Выборгская», где жила съемочная группа, на пути Абрамовой неожиданно возник незнакомый молодой человек – рубаха в крови, на лице кровь, запах алкоголя:
– У вас деньги есть?
– Ни копейки!
– Одолжите у кого-нибудь.
– Мне не у кого.
– Одолжите у администратора!
Людмила подошла к администратору и попросила денег («Я так и сказала: денег, не называя конкретной суммы») – до утра, под залог паспорта.
– Знаю, для кого вы просите! Не беспокойтесь, милиция уже вызвана, он за все заплатит: и за драку, и за разбитую посуду!
Как потом выяснилось, драка была из-за какой-то ерунды: кто-то кого-то не уважал, а если и уважал, то недостаточно.
Людмила, неожиданно для себя, предложила незнакомцу:
– У меня есть кольцо золотое! Отдайте его, тут, наверно, на все хватит.
Высоцкий несколько секунд молча смотрел на девушку, молча взял кольцо с аметистом и, даже не поблагодарив, ушел. Вскоре он появился в номере Абрамовой, в одной руке – гитара, совершенно разбитая, в другой – бутылка коньяка.
– На сдачу дали! – объяснил, ставя коньяк на столик.
Высоцкий сел на кровать, больше некуда было, и запел.
– Володя пел с такой страстью, с таким темпераментом, каких я никогда в жизни не видела и не слышала, – признавалась Абрамова, – потом резко оборвал песню и сделал предложение: «Выходи за меня замуж!» Я согласилась...
«Это одна из лучших аудиторий»
На базе ДК работников пищевой промышленности в самом начале 1960-х энтузиасты создали клуб бардовской песни «Восток».
Когда Высоцкий приезжал на съемки, они уговаривали его: Володя, выступи у нас, желающих послушать тебя – тьма! Высоцкий обещал, да все времени не находилось. Настойчивость и регулярные уговоры увенчались успехом. 18 января 1967 года в «Востоке» он выступал в первый раз. Тогда еще песен на концерт из двух отделений у него не набиралось. Активисты клуба стали вызванивать своих, питерских бардов.
– Что? Я с Высоцким?! Нет уж, извините...
Не побоялся стушеваться на фоне «первой гитары страны» только Валентин Вихорев, лирик по своей сути.
Сменивший его на сцене Высоцкий взял на гитаре несколько аккордов и категорично заявил:
– Так. Ну, я лирических песен не пою!
Следующее выступление Владимира Высоцкого в «Востоке» состоялось в октябре 1967-го. Он пел в первом отделении. Второе отделение концерта началось со странного объявления: выступят ленинградец и москвич. Терпеливо был выслушан ленинградец Валерий Сачковский. У зрителей еще была надежда, что москвичом окажется Высоцкий, но им оказался Владимир Туриянский. К концу второй его песни зал наполовину опустел. Кто-то крикнул:
– Давай Высоцкого!
Туриянский обиделся:
– Высоцкого можете слушать дома! В записи…
Полтора месяца спустя он вновь в ДК пищевиков.
– У меня еще от прошлого раза осталось ощущение, что это одна из самых лучших аудиторий у вас, – скажет он.
А пять лет спустя концерт Высоцкого в «Востоке» не разрешили, и тогда состоялся «выездной» лесной концерт. На платформе в Сосново слушателей встречал человек в одних плавках, с конспиративным плакатом «Свадьба» в руках (под таким «псевдонимом» организовывался концерт) и указывал путь к озеру Лампушка.
Странное зрелище представляла собой пестрая толпа, топающая сперва вдоль железнодорожных путей по песку и щебню, а после по лесной тропе: туристы с рюкзаками и... разряженные дамы на шпильках.
В перерыве Высоцкий признавался:
– Я, можно сказать, каждую ночь пишу по песне, по две, и все – брак, и все наутро – в корзину.
Коллекционер Михаил Крыжановский тяжело вздохнул:
– Мне бы эту корзину!
Первая песня – из ленинградского автобуса
Владимир Высоцкий неоднократно в своих выступлениях рассказывал (с небольшими вариациями), где и как им была написана первая песня:
– Случилось это в Ленинграде где-то в 1961 году. Дело было летом, ехал я в автобусе и увидел впереди себя человека, у которого была распахнута рубаха, и на груди татуировка – женщина нарисована была, красивая женщина, и внизу написано: «Люба, я тебя не забуду!» Я написал песню, которая называется «Татуировка», но, правда, вместо Любы для рифмы поставил – Валя.
– Дома я был один, – рассказывает старший брат Романа Вильдана Ричард. – Мне-то Володя и рассказал про человека, который ехал в автобусе в майке. А после взял подвернувшийся под руку узкий и длинный листик бумаги, сел за стол и написал на нем текст. Я так полагаю, что текст у него уже в голове сложился. Володя направился к пианино, открыл крышку и стал подбирать мелодию. Гитары у нас не было.
А из соседней квартиры стучали в стенку…
Организатором одного из концертов Высоцкого в Ленинграде была альпинистка Светлана Лепко, они познакомились на съемках «Вертикали». Высоцкий бывал у нее в «распутинском» доме, на улице Дзержинского, 64. Старец за полвека до того жил этажом выше.
Володя пел, а из соседней квартиры стучали в стенку:
– Выключите магнитофон!
Людям в голову не могло прийти, что за стенкой – живой Высоцкий.
«Снимай!» – орал он оператору, падая с 7-метровой высоты
Высоцкий был уже знаменитым исполнителем, сочинителем, а с ним заключали договоры по самой низкой ставке. Он переживал. Не из-за денег – мизерные гонорары унижали. Поэтому Владимир Семенович тщательно готовился к разговору с главным редактором «Ленфильма» Ириной Головань, от которой зависела тарификация его как автора песен для кинофильма «Интервенция».
Он очень «деликатно» пропел песни. Головань указала Высоцкому на несовершенство и корявость его стихов, дала несколько конкретных рекомендаций. Тогда Высоцкий вынул из папки черновик и сказал:
– Вот посмотрите и убедитесь. С того, что вы мне предлагаете, я начинал – и получились гладкие, хорошо отполированные, никого не задевающие стишата. Корявость и жаргон возникли как результат, как моя собственная интонация, прорыв к моему слушателю... – И добавил: – По-другому я делать не буду!
В трюковых сценах «Интервенции» Высоцкий обходился без подмены каскадером. По сценарию его герой Бродский прыгает с балкона, но, пробегая по перилам, Высоцкий сорвался.
– Снимай! – орал он оператору, падая с 7-метровой высоты, и тот снимал.
Картина оказалась «не проходной». Высоцкий сочинил письмо на имя генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева:
«Уважаемый Леонид Ильич! Мы, артисты разных поколений, разных театров, объединенные одной работой по созданию фильма «Величие и падение дома Ксидиас» (таково рабочее название картины. – Прим. ред.), убедительно просим Вашего личного вмешательства в определение судьбы нашей работы. Над работой, в которую вложено огромное количество творческой энергии и государственных средств, нависла серьезная опасность. По воле людей недальновидных могут свестись к нулю напряженные усилия большого количества творческих работников…»
Режиссер картины Геннадий Полока отправился с письмом в ЦК. Но оно так и осталось без ответа. А фильм пролежал на полке 18 лет.
«У меня все песни – о любви!»
Последняя встреча музыканта Михаила Кане с Высоцким оказалась совершенно случайной. Михаил зашел перекусить в молочное кафе «Ленинград» (Невский пр, 96) и очень удивился, увидев за столиком никем не узнаваемого всенародно прославленного барда. Высоцкий был один.
Неоднократно пел Высоцкий и в квартире Нины Ургант на проспекте Римского-Корсакова.
– Возвращаюсь домой и вижу, что Володя поет моей собаке Зурикелле! Я опешила: «Ты почему поешь собаке?» – «Нина, посмотри, как она слушает! Она меня понимает!» – «Посмотри в окно! Там полный двор народу – они тебя слушают!..»
«Володя, ну что ты так кричишь! Спой какую-нибудь песню о любви», – иногда просила Нина Николаевна. – «Нина, ты не понимаешь, у меня все песни – о любви!»
