Экономика
Биржам не нужна Стрелка
28 февраля
В России все безумно дорого – в сравнении с доходами населения. Есть ли механизм борьбы с ценовыми сговорами, диктатом монополий, получением бюджетных заказов с помощью откатов? Он не только есть, но и отработан до деталей на протяжении столетий – биржевые торги.
После биржевого бума первой половины 90-х годов большая часть тогдашних бирж закрылась, оставшиеся перешли к торговле валютой и ценными бумагами. А стратегические российские товары – нефть, цветные металлы, сталь и прочее – торгуются на площадках Лондона и Нью-Йорка. В прошлом году правительство приняло два важных решения, которые должны возродить товарную биржевую торговлю в России. Во-первых, перейти к биржевым закупкам топлива для государственных нужд – площадкой для этого выбрана биржа «Санкт-Петербург». Во-вторых, создать российскую Международную сырьевую биржу, через которую на мировой рынок пойдет вся российская нефть. Она также будет создана в Петербурге. Правда, все оказалось сложнее, чем думалось вначале.
Об этом «НВ» рассказывает генеральный директор ЗАО «Биржа «Санкт-Петербург» Виктор НИКОЛАЕВ.
– Виктор Васильевич, почему сорван срок начала торгов по нефтепродуктам? Биржа «Санкт-Петербург» выиграла в прошлом году конкурс и доказала, что достойна принять их. С чем связана заминка на старте?
– Прежде всего отмечу, что дата начала торгов, которая есть на сегодня, – 3 марта. Она утверждена, я даже не знаю, что за катаклизм должен случиться, чтоб ее еще раз перенесли. В торможении вины нашего коллектива нет. Согласовать правила во всех инстанциях оказалось непросто.
Но правила игры – это объективные моменты. Есть и субъективные. Советчиков много, а отвечать, случись что, должна биржа.
– А сам участники – рвутся на торги или их туда загоняют?
– «Загоняют» – это если сказать грубо. Государство рекомендует. Почему не рвутся сами, можно догадаться – все по земле ходим. Порой удобней приобретать у «своего» поставщика, закупать на «ручной» площадке, где можно манипулировать ценами. Не хочу никого конкретно обвинять, но понятно, какую выгоду дают такие операции. За ними или прямое воровство, или вывод прибыли в оффшор. А биржа дает честную цену, и это не всем удобно.
Казалось бы, сейчас покупателю и поставщику легко найти друг друга и без биржи. Интернет есть везде. Открой свой сайт, напиши «продаю вагон железа», и люди это увидят во всем мире. Эксклюзивность биржи в гарантии, она проверяет, что железо это есть, а у того, кто к вам обратится, имеются деньги, что сделка заключена по правилам, что каналы связи между продавцом и покупателем защищены.
– На уровне президента страны дано поручение о создании Международной сырьевой биржи в Петербурге. Как продвигается работа над этим проектом?
– Там планируется, кстати, торговать не только нефтью, но и экспортными нефтепродуктами.
18 февраля прошли совещания у нас на бирже и в Смольном. Участвовали помощники премьер-министра, на уровне заместителей министров были представлены все заинтересованные ведомства – министерства финансов, экономического развития, сельского хозяйства, федеральные службы – антимонопольная и по финансовым рынкам, от правительства города был вице-губернатор Юрий Молчанов.
Бирже «Санкт-Петербург» предлагают войти в состав соучредителей Международной биржи, сделать взнос своими технологиями, программным обеспечением.
– Когда можно запустить этот международный проект?
– Если серьезно, я бы хотел, чтоб он никогда не стал реальностью. Потому что я и мои коллеги из Российского биржевого союза считаем, что открывать специальную экспортную биржу не надо.
Почему нельзя использовать возможности существующих бирж, не проводить международные сделки на них? Во всем мире торгуют по одной технологии. Главное, что определяет организатора, – кто проводит расчетные операции по взаимным обязательствам, так называемый клиринг. Если биржа будет зарегистрирована в России, а клиринг будет проводить Нью-Йоркская товарная биржа, то и деньги будут в Америке. Одно дело, если заокеанский партнер привлечен как консультант с огромным опытом, другое – если он будет играть первую скрипку. Это совсем неприемлемо с точки зрения идеологии, национальных интересов.
– А что, кто-то лоббирует, чтоб клиринг был в США?
– Откуда я могу знать, кто? Нью-Йорк в проекте остался или нет? Непонятно. Сроков нет, роль зарубежного партнера неясна. В марте могут учредить Международную биржу как юрлицо, но от этого момента до торгов большая дистанция.
– Все знают, что в обозримом будущем здание Биржи на Стрелке Васильевского острова вновь будет использоваться по прямому назначению. Туда переедете вы или Международная биржа?
– Когда нашей бирже было пять лет, мэр Собчак вручил документ о передаче нам здания на Стрелке – «после его освобождения Центральным музеем ВМФ». Это был знак уважения, престижа биржевого дела. Сейчас в нем хотят разместить новую биржу, Международную сырьевую. Но нужно ли вообще биржевикам это здание? Зачем им классический ансамбль Тома де Томона, один из символов города?
Биржа «Санкт-Петербург» тоже расположена на Васильевском острове. Мы работаем с 1990 года в стеклянном павильоне и с работой справляемся. Правда, стекляшке стоять остается несколько месяцев. Прямо за моей спиной уже почти возведен современный деловой небоскреб высотой более 50 метров. Это комплекс, обеспеченный электропитанием, каналами связи, серверной. Эта серверная, где должны стоять самые мощные компьютеры, – сердце биржи новой эры.
Ну не нужно уже зала для торговли голосом площадью тысяча квадратных метров. Не бегают больше трейдеры, а сидят за компьютерами, причем благодаря сетям компьютеры эти могут находиться буквально на другом континенте. Сейчас совершенно другие технологии, чем в восемнадцатом веке.
Историческое здание хорошо как представительское, там можно вспоминать Петра I, проводить какие-то конгрессы, семинары. А чтоб всерьез там работать, надо поделить его временными перегородками, продолбить полы и колонны для прокладки кабелей – кто это разрешит делать, это же памятник архитектуры? С тем же успехом можно переделать Эрмитаж под бизнес-центр.
Наше здание мы закончим в июне. И сразу снесем этот павильон, а на его месте начнем возводить вторую очередь офисного центра, такую же по высоте. Биржа будет занимать 5 тысяч квадратных метров в первой очереди, это три этажа из семнадцати.
– Когда в девяностом году открывали торги, о таком можно было только мечтать?
– Тогда было 39 бирж только в Питере, в каждом подъезде пытались биржу открыть. Люди не понимали, что это не магазин, не оптовый склад.
Биржа может торговать только биржевыми товарами, а не колготками. И только если сможет обеспечить механизм гарантий. Надо подтвердить наличие товара или денег, а биржа через клиринговую палату гарантирует расчет. Плюс залог 5 процентов, на случай если сделка оговорена, но не состоялась, это дисциплинирует.
У нас на «Санкт-Петербурге» всю жизнь идет торговля не только акциями и облигациями, но и товарами. Среди них сахар, зерно, цемент, удобрения. Но объемы в товарной секции невелики. Если будет поддержка правительства – будет товарный рынок. Нет – не будет. Надо сломать мышление всей системы.
Ведь мы убираем посредников между покупателем и продавцом. Кроме того, цивилизованные операции – это способ борьбы с «откатами», черным налом.
– Что биржа дает человеку и городу?
– Главное – она дает честные цены. Они нужны всем. А городу мы платим налоги, и немалые, – НДС со сделок, нас давно перевели в налоговую инспекцию, где крупнейшие налогоплательщики.
Плюс мы формируем деловое лицо города. Если Москва воспринимается как центр торговли акциями, валютой, то Петербург может побороться за звание центра торговли товарами.
И не факт, что наш город упустил возможность стать финансовым центром. Мы сотрудничаем со шведами, скандинавской биржей Nordic Exchange, с лондонской клиринговой палатой. В перспективе мы бы хотели перетащить на Васильевский остров торговлю из Москвы и из Лондона, причем проводить операции не только по российским, но и по иностранным ценным бумагам. Надеюсь, что ваша газета и любимый мной телеканал 100 ТВ будут среди первых, кто об этом сообщит.
Беседовал Алексей Миронов
После биржевого бума первой половины 90-х годов большая часть тогдашних бирж закрылась, оставшиеся перешли к торговле валютой и ценными бумагами. А стратегические российские товары – нефть, цветные металлы, сталь и прочее – торгуются на площадках Лондона и Нью-Йорка. В прошлом году правительство приняло два важных решения, которые должны возродить товарную биржевую торговлю в России. Во-первых, перейти к биржевым закупкам топлива для государственных нужд – площадкой для этого выбрана биржа «Санкт-Петербург». Во-вторых, создать российскую Международную сырьевую биржу, через которую на мировой рынок пойдет вся российская нефть. Она также будет создана в Петербурге. Правда, все оказалось сложнее, чем думалось вначале.
Об этом «НВ» рассказывает генеральный директор ЗАО «Биржа «Санкт-Петербург» Виктор НИКОЛАЕВ.
– Виктор Васильевич, почему сорван срок начала торгов по нефтепродуктам? Биржа «Санкт-Петербург» выиграла в прошлом году конкурс и доказала, что достойна принять их. С чем связана заминка на старте?
– Прежде всего отмечу, что дата начала торгов, которая есть на сегодня, – 3 марта. Она утверждена, я даже не знаю, что за катаклизм должен случиться, чтоб ее еще раз перенесли. В торможении вины нашего коллектива нет. Согласовать правила во всех инстанциях оказалось непросто.
Но правила игры – это объективные моменты. Есть и субъективные. Советчиков много, а отвечать, случись что, должна биржа.
– А сам участники – рвутся на торги или их туда загоняют?
– «Загоняют» – это если сказать грубо. Государство рекомендует. Почему не рвутся сами, можно догадаться – все по земле ходим. Порой удобней приобретать у «своего» поставщика, закупать на «ручной» площадке, где можно манипулировать ценами. Не хочу никого конкретно обвинять, но понятно, какую выгоду дают такие операции. За ними или прямое воровство, или вывод прибыли в оффшор. А биржа дает честную цену, и это не всем удобно.
Казалось бы, сейчас покупателю и поставщику легко найти друг друга и без биржи. Интернет есть везде. Открой свой сайт, напиши «продаю вагон железа», и люди это увидят во всем мире. Эксклюзивность биржи в гарантии, она проверяет, что железо это есть, а у того, кто к вам обратится, имеются деньги, что сделка заключена по правилам, что каналы связи между продавцом и покупателем защищены.
– На уровне президента страны дано поручение о создании Международной сырьевой биржи в Петербурге. Как продвигается работа над этим проектом?
– Там планируется, кстати, торговать не только нефтью, но и экспортными нефтепродуктами.
18 февраля прошли совещания у нас на бирже и в Смольном. Участвовали помощники премьер-министра, на уровне заместителей министров были представлены все заинтересованные ведомства – министерства финансов, экономического развития, сельского хозяйства, федеральные службы – антимонопольная и по финансовым рынкам, от правительства города был вице-губернатор Юрий Молчанов.
Бирже «Санкт-Петербург» предлагают войти в состав соучредителей Международной биржи, сделать взнос своими технологиями, программным обеспечением.
– Когда можно запустить этот международный проект?
– Если серьезно, я бы хотел, чтоб он никогда не стал реальностью. Потому что я и мои коллеги из Российского биржевого союза считаем, что открывать специальную экспортную биржу не надо.
Почему нельзя использовать возможности существующих бирж, не проводить международные сделки на них? Во всем мире торгуют по одной технологии. Главное, что определяет организатора, – кто проводит расчетные операции по взаимным обязательствам, так называемый клиринг. Если биржа будет зарегистрирована в России, а клиринг будет проводить Нью-Йоркская товарная биржа, то и деньги будут в Америке. Одно дело, если заокеанский партнер привлечен как консультант с огромным опытом, другое – если он будет играть первую скрипку. Это совсем неприемлемо с точки зрения идеологии, национальных интересов.
– А что, кто-то лоббирует, чтоб клиринг был в США?
– Откуда я могу знать, кто? Нью-Йорк в проекте остался или нет? Непонятно. Сроков нет, роль зарубежного партнера неясна. В марте могут учредить Международную биржу как юрлицо, но от этого момента до торгов большая дистанция.
– Все знают, что в обозримом будущем здание Биржи на Стрелке Васильевского острова вновь будет использоваться по прямому назначению. Туда переедете вы или Международная биржа?
– Когда нашей бирже было пять лет, мэр Собчак вручил документ о передаче нам здания на Стрелке – «после его освобождения Центральным музеем ВМФ». Это был знак уважения, престижа биржевого дела. Сейчас в нем хотят разместить новую биржу, Международную сырьевую. Но нужно ли вообще биржевикам это здание? Зачем им классический ансамбль Тома де Томона, один из символов города?
Биржа «Санкт-Петербург» тоже расположена на Васильевском острове. Мы работаем с 1990 года в стеклянном павильоне и с работой справляемся. Правда, стекляшке стоять остается несколько месяцев. Прямо за моей спиной уже почти возведен современный деловой небоскреб высотой более 50 метров. Это комплекс, обеспеченный электропитанием, каналами связи, серверной. Эта серверная, где должны стоять самые мощные компьютеры, – сердце биржи новой эры.
Ну не нужно уже зала для торговли голосом площадью тысяча квадратных метров. Не бегают больше трейдеры, а сидят за компьютерами, причем благодаря сетям компьютеры эти могут находиться буквально на другом континенте. Сейчас совершенно другие технологии, чем в восемнадцатом веке.
Историческое здание хорошо как представительское, там можно вспоминать Петра I, проводить какие-то конгрессы, семинары. А чтоб всерьез там работать, надо поделить его временными перегородками, продолбить полы и колонны для прокладки кабелей – кто это разрешит делать, это же памятник архитектуры? С тем же успехом можно переделать Эрмитаж под бизнес-центр.
Наше здание мы закончим в июне. И сразу снесем этот павильон, а на его месте начнем возводить вторую очередь офисного центра, такую же по высоте. Биржа будет занимать 5 тысяч квадратных метров в первой очереди, это три этажа из семнадцати.
– Когда в девяностом году открывали торги, о таком можно было только мечтать?
– Тогда было 39 бирж только в Питере, в каждом подъезде пытались биржу открыть. Люди не понимали, что это не магазин, не оптовый склад.
Биржа может торговать только биржевыми товарами, а не колготками. И только если сможет обеспечить механизм гарантий. Надо подтвердить наличие товара или денег, а биржа через клиринговую палату гарантирует расчет. Плюс залог 5 процентов, на случай если сделка оговорена, но не состоялась, это дисциплинирует.
У нас на «Санкт-Петербурге» всю жизнь идет торговля не только акциями и облигациями, но и товарами. Среди них сахар, зерно, цемент, удобрения. Но объемы в товарной секции невелики. Если будет поддержка правительства – будет товарный рынок. Нет – не будет. Надо сломать мышление всей системы.
Ведь мы убираем посредников между покупателем и продавцом. Кроме того, цивилизованные операции – это способ борьбы с «откатами», черным налом.
– Что биржа дает человеку и городу?
– Главное – она дает честные цены. Они нужны всем. А городу мы платим налоги, и немалые, – НДС со сделок, нас давно перевели в налоговую инспекцию, где крупнейшие налогоплательщики.
Плюс мы формируем деловое лицо города. Если Москва воспринимается как центр торговли акциями, валютой, то Петербург может побороться за звание центра торговли товарами.
И не факт, что наш город упустил возможность стать финансовым центром. Мы сотрудничаем со шведами, скандинавской биржей Nordic Exchange, с лондонской клиринговой палатой. В перспективе мы бы хотели перетащить на Васильевский остров торговлю из Москвы и из Лондона, причем проводить операции не только по российским, но и по иностранным ценным бумагам. Надеюсь, что ваша газета и любимый мной телеканал 100 ТВ будут среди первых, кто об этом сообщит.
Беседовал Алексей Миронов
