Экономика
Хартия «не вольностей»
10 апреля
Дискуссия о присоединении России к европейской Энергетической хартии оказалась в центре внимания участников продолжающего свою работу восьмого международного петербургском форуме ТЭК. Мнения разделились. Заместитель генерального секретаря Энергетической хартии Андрей Конопляник выступил с докладом, в котором агитировал за вступление в этот договор. Ряд авторитетных специалистов высказались против.
Напомним, что Энергетическая хартия была создана в середине девяностых (собственно хартия – в 1991-м, а конкретизирующий ее договор – в 1994 году), первоначально она готовилась как документ Евросоюза, но затем оказалась открытой для всех стран. Основная идея документа – запрет на дискриминацию иностранных инвесторов и защита конкуренции на энергорынке. При этом суверенные государства – участники договора вправе закрывать доступ в ТЭК для иностранцев, самостоятельно регулировать тарифы. Но если, скажем, сектор экономики открыт для одного зарубежного участника, то придется допускать в него и прочих.
В сущности, в хартии предлагается свод правил, которые касаются пяти основных направлений: защиты и поощрения иностранных инвестиций в энергетику; свободной торговли энергетическими материалами; свободы энергетического транзита по трубопроводам и сетям; сокращения неблагоприятного воздействия энергетического цикла на окружающую среду; механизмов разрешения споров между государствами или между инвестором и государством.
В России отношение к хартии изначально было неоднозначным, так как некоторые ее положения являются дискриминирующими. Например, подписав хартию, наша страна будет обязана газ из Центральной Азии свободно пропускать по отечественной трубопроводной системе (согласно пункту о свободе транзита). Но при этом она не получит доступа к трубопроводам Западной Европы – по положению о развитии конкуренции. В итоге Россия договор подписала, но не ратифицировала, и де-юре он у нас не действует. Процесс полного вхождения в хартию отложен на неопределенный срок.
По мнению Андрея Конопляника, ратификация хартии принесет больше выгод, чем издержек, в первую очередь – позволит шире привлекать инвестиции из-за рубежа.
Он обращает внимание, что в последней четверти XX века в топливной отрасли произошел инвестиционный переворот. Еще в 1970 году сто процентов средств, вкладываемых в освоение нефтяных месторождений, были собственными ресурсами нефтяных компаний. Сегодня же капиталом самих нефтедобытчиков обеспечивается от 20 до 40 процентов инвестиций, а больше половины финансирования – заемные средства. Например, в известном трубопроводе Баку–Тбилиси–Джейхан пропорция была 30 на 70. Нужны, по мнению европейского энергочиновника, сторонние капиталы и в России.
– При освоении месторождений нефти и газа можно выделить финансовые и технологические издержки. В России из-за географических и геологических причин – сложные пласты, суровый климат в промысловых районах, большие расстояния, технологические – издержки всегда окажутся относительно высокими. Для стран, подобных России, важно создавать «анклавы стабильности» на основе соглашений по разделу продукции, концессионным договорам, – отметил Андрей Конопляник.
По его мнению, присоединение к Энергетической хартии (сейчас в ней участвует 51 государство, 20 имеют статус наблюдателей) эквивалентно подписанию 1275 дву-
сторонних договоров. Однако сколько-нибудь заметной поддержки эта позиция на форуме не получила.
Алексей Миронов
Напомним, что Энергетическая хартия была создана в середине девяностых (собственно хартия – в 1991-м, а конкретизирующий ее договор – в 1994 году), первоначально она готовилась как документ Евросоюза, но затем оказалась открытой для всех стран. Основная идея документа – запрет на дискриминацию иностранных инвесторов и защита конкуренции на энергорынке. При этом суверенные государства – участники договора вправе закрывать доступ в ТЭК для иностранцев, самостоятельно регулировать тарифы. Но если, скажем, сектор экономики открыт для одного зарубежного участника, то придется допускать в него и прочих.
В сущности, в хартии предлагается свод правил, которые касаются пяти основных направлений: защиты и поощрения иностранных инвестиций в энергетику; свободной торговли энергетическими материалами; свободы энергетического транзита по трубопроводам и сетям; сокращения неблагоприятного воздействия энергетического цикла на окружающую среду; механизмов разрешения споров между государствами или между инвестором и государством.
В России отношение к хартии изначально было неоднозначным, так как некоторые ее положения являются дискриминирующими. Например, подписав хартию, наша страна будет обязана газ из Центральной Азии свободно пропускать по отечественной трубопроводной системе (согласно пункту о свободе транзита). Но при этом она не получит доступа к трубопроводам Западной Европы – по положению о развитии конкуренции. В итоге Россия договор подписала, но не ратифицировала, и де-юре он у нас не действует. Процесс полного вхождения в хартию отложен на неопределенный срок.
По мнению Андрея Конопляника, ратификация хартии принесет больше выгод, чем издержек, в первую очередь – позволит шире привлекать инвестиции из-за рубежа.
Он обращает внимание, что в последней четверти XX века в топливной отрасли произошел инвестиционный переворот. Еще в 1970 году сто процентов средств, вкладываемых в освоение нефтяных месторождений, были собственными ресурсами нефтяных компаний. Сегодня же капиталом самих нефтедобытчиков обеспечивается от 20 до 40 процентов инвестиций, а больше половины финансирования – заемные средства. Например, в известном трубопроводе Баку–Тбилиси–Джейхан пропорция была 30 на 70. Нужны, по мнению европейского энергочиновника, сторонние капиталы и в России.
– При освоении месторождений нефти и газа можно выделить финансовые и технологические издержки. В России из-за географических и геологических причин – сложные пласты, суровый климат в промысловых районах, большие расстояния, технологические – издержки всегда окажутся относительно высокими. Для стран, подобных России, важно создавать «анклавы стабильности» на основе соглашений по разделу продукции, концессионным договорам, – отметил Андрей Конопляник.
По его мнению, присоединение к Энергетической хартии (сейчас в ней участвует 51 государство, 20 имеют статус наблюдателей) эквивалентно подписанию 1275 дву-
сторонних договоров. Однако сколько-нибудь заметной поддержки эта позиция на форуме не получила.
Алексей Миронов
