Экономика
Когда на ценниках согласья нет
30 апреля
Сегодня – последний день действия федеральных соглашений об ограничении цен на социально значимые продукты. Прогнозы – дело неблагодарное. Но рискну предположить – никаких потрясений после выхода из моратория не будет.
Напомним, что когда в прошлом году цены на зерно – как продовольственное, так и фуражное – стали расти, потянув за собой все производные (хлеб, молочные продукты, мясо, яйца и курятину), то население испытало шок. Надо было что-то делать. Сперва, как водится, искали виноватых. Но показательно никого наказать не получилось. Причины произошедшего явно лежали за пределами России – продукты дорожали по всему миру от беднейших стран Азии и Африки до США. Причины называли не раз – рост потребления молока и мяса в Китае и Индии, развитие биотопливной индустрии плюс неурожай в Австралии плюс рекордные цены на нефть и удобрения.
Тогда, «жаркой осенью» в октябре 2007-го, в России нашелся выход – «добровольное ограничение» цен, на которое пошли производители и крупнейшие торговые сети. Уже когда его заключали, то раздавались голоса критиков. Мол, мера не либеральная и подобного рода шаги сильно напоминают монопольный сговор, картель, пусть даже цель декларируется благая. Что участники пошли на эту меру, потому что на них надавили власти, надвигались выборы в парламент, а потом, когда действие документа продляли, – президентские. Что искусственное ограничение приведет к дефициту.
В ответ власти объясняли, что мера эта – временная, с политикой никак не связанная. Что ее дополнят мерами более цивилизованными – например, отрегулировав пошлины на вывоз зерна, ввоз молока. Первые – увеличат, чтобы повысить внутреннее предложение, вторые – уменьшат с той же целью.
Что из этого получилось – судить может каждый, достаточно зайти в магазин. Подорожание все равно происходило осенью, зимой, весной – ползучее и неумолимое. К тому же, ограничив рост цен на социальные сорта, производители компенсировали убыток наценками на смежный ассортимент. В результате страдал средний класс – сорта для бедных не для них, а богатые денег на еду не считают.
К тому же стали раздаваться и иные голоса. Что новые цены на продовольствие – шанс поднять агропромышленный комплекс. Ведь когда нефтепереработчики ставят цену на ГСМ, а химкомбинаты на удобрения – они не думают о том, к чему это приведет. Правда, надо отметить, что аппетиты производителей удобрений также урезонили административно. Но все же административное регулирование – это путь в тупик. И чем дольше идти против мирового рынка, тем сложней будет похмелье потом.
Министр сельского хозяйства России Алексей Гордеев на днях признал, что соглашение о замораживании цен на социально значимые продукты продлевать нецелесообразно: «Можно констатировать, что те пиковые ситуации, которые происходили на мировых рынках, а соглашения являлись реакцией бизнеса, координацией действий, чтобы противостоять этим вызовам, рассматривать можно как пройденный этап».
Если цена держится на каком-то уровне, потом подскакивает, а потом падает, то говорят – это был пик (это выглядит на биржевом графике действительно похоже). А вот если цена на то же зерно поднялась и не упала, да и многие аналитики прогнозируют, что и дальше она будет идти вверх, то министр прав – это действительно не пик. Это надолго, даже навсегда.
Теперь поговаривают о возможном введении неких предельных цен на отдельные товары или максимальных наценок. Причем на законодательном уровне. Но если власть не озаботилась этим за полгода действия «социального» соглашения, то можно предположить – это, наверно, ей не очень надо. Все подобные шаги не обходятся без издержек. На мой взгляд, лучше бы подумали о более эффективной адресной помощи самым бедным.
Ну а для страны самый надежный рецепт – развивать собственное сельское хозяйство.
А некоторое подорожание продуктов в ближайшие дни, видимо, все же неизбежно. Но будет оно на проценты, а не в разы.
Алексей Миронов. Рисунок Ольги Быстровой.
Напомним, что когда в прошлом году цены на зерно – как продовольственное, так и фуражное – стали расти, потянув за собой все производные (хлеб, молочные продукты, мясо, яйца и курятину), то население испытало шок. Надо было что-то делать. Сперва, как водится, искали виноватых. Но показательно никого наказать не получилось. Причины произошедшего явно лежали за пределами России – продукты дорожали по всему миру от беднейших стран Азии и Африки до США. Причины называли не раз – рост потребления молока и мяса в Китае и Индии, развитие биотопливной индустрии плюс неурожай в Австралии плюс рекордные цены на нефть и удобрения.
Тогда, «жаркой осенью» в октябре 2007-го, в России нашелся выход – «добровольное ограничение» цен, на которое пошли производители и крупнейшие торговые сети. Уже когда его заключали, то раздавались голоса критиков. Мол, мера не либеральная и подобного рода шаги сильно напоминают монопольный сговор, картель, пусть даже цель декларируется благая. Что участники пошли на эту меру, потому что на них надавили власти, надвигались выборы в парламент, а потом, когда действие документа продляли, – президентские. Что искусственное ограничение приведет к дефициту.
В ответ власти объясняли, что мера эта – временная, с политикой никак не связанная. Что ее дополнят мерами более цивилизованными – например, отрегулировав пошлины на вывоз зерна, ввоз молока. Первые – увеличат, чтобы повысить внутреннее предложение, вторые – уменьшат с той же целью.
Что из этого получилось – судить может каждый, достаточно зайти в магазин. Подорожание все равно происходило осенью, зимой, весной – ползучее и неумолимое. К тому же, ограничив рост цен на социальные сорта, производители компенсировали убыток наценками на смежный ассортимент. В результате страдал средний класс – сорта для бедных не для них, а богатые денег на еду не считают.
К тому же стали раздаваться и иные голоса. Что новые цены на продовольствие – шанс поднять агропромышленный комплекс. Ведь когда нефтепереработчики ставят цену на ГСМ, а химкомбинаты на удобрения – они не думают о том, к чему это приведет. Правда, надо отметить, что аппетиты производителей удобрений также урезонили административно. Но все же административное регулирование – это путь в тупик. И чем дольше идти против мирового рынка, тем сложней будет похмелье потом.
Министр сельского хозяйства России Алексей Гордеев на днях признал, что соглашение о замораживании цен на социально значимые продукты продлевать нецелесообразно: «Можно констатировать, что те пиковые ситуации, которые происходили на мировых рынках, а соглашения являлись реакцией бизнеса, координацией действий, чтобы противостоять этим вызовам, рассматривать можно как пройденный этап».
Если цена держится на каком-то уровне, потом подскакивает, а потом падает, то говорят – это был пик (это выглядит на биржевом графике действительно похоже). А вот если цена на то же зерно поднялась и не упала, да и многие аналитики прогнозируют, что и дальше она будет идти вверх, то министр прав – это действительно не пик. Это надолго, даже навсегда.
Теперь поговаривают о возможном введении неких предельных цен на отдельные товары или максимальных наценок. Причем на законодательном уровне. Но если власть не озаботилась этим за полгода действия «социального» соглашения, то можно предположить – это, наверно, ей не очень надо. Все подобные шаги не обходятся без издержек. На мой взгляд, лучше бы подумали о более эффективной адресной помощи самым бедным.
Ну а для страны самый надежный рецепт – развивать собственное сельское хозяйство.
А некоторое подорожание продуктов в ближайшие дни, видимо, все же неизбежно. Но будет оно на проценты, а не в разы.
Алексей Миронов. Рисунок Ольги Быстровой.
