Общество
Наши люди тоже достойны Шнобеля
11 октября
Ажиотаж вокруг ежегодно присуждаемой Гарвардским университетом премии Ig Nobel, которую в России фамильярно называют Шнобелевской, общеизвестен. Билеты на церемонию раскупаются задолго до ее проведения, и желание собственными глазами увидеть, как солидные нобелевские лауреаты награждают железными медалями своих коллег, сделавших курьезные или бесполезные открытия, понятно. Не ясно другое – почему среди получивших Шнобелевку так мало россиян? Ситуацию можно с полным правом считать несправедливой, если не откровенно дискриминационной – по числу курьезных и совершенно бесполезных открытий наше отечество если не «впереди планеты всей», то уж точно в числе лидеров…
Традиция изобретательства ненужных и странных вещей имеет в России глубокие корни. Например, знакомый нам по телерекламе пивовар Иван Таранов был знаменит в подмосковном Сергиевом Посаде не только неудачным романом с m-me Козявкиной. Современники знали его как неутомимого изобретателя, стремившегося рационализировать все, что попадалось под руку. Потеряв к 1918 году свой пивзавод, он поступил на службу в местное отделение сельпромхоза и немедленно столкнулся с особенностями того, что в России называется дорогами. Как настоящий предприниматель, Иван Таранов решил исправить положение и быстренько придумал колесо, меняющее форму в зависимости от рельефа местности. Отчего этот трансформер не взяли на вооружение конструкторы отечественных автомобилей, остается под вопросом. Но, как показывает практика, изобретение экс-пивовара остается актуальным по сей день. Причем не оно одно! Зачем, скажем, было затевать возведение питерской дамбы, если еще в конце 1920-х Иван Таранов предложил ставить в зонах частых наводнений дома на домкратах? Согласно проекту, такие здания должны были быть снабжены ленточными домкратами, конструкция которых позволяла за полчаса поднять на высоту до 4 метров практически любое строение. Увы, за внедрение очевидно полезного проекта не взялось ни одно ведомство. И это тем более обидно, что такого же рода проект аспирантки Массачусетского технологического института Гори Нанды – будильник на колесах – осуществлен, внедрен и прибылен.
Но, так или иначе, следующие изобретения Ивана Таранова советская промышленность по достоинству не оценила, и потому в наших магазинах никогда не продавались ни расчески со складывающимися зубьями, ни самозатачивающиеся карандаши, ни чернила для письма под проливным дождем.
Справедливости ради надо сказать: последователи пивовара не были в плане внедрения своих изобретений более удачливыми. Возможно, произошло это по причине отсталости советской рекламы и PR, потому что англичанин Говард Степлтон, широко разрекламировавший свой электромеханический антиподростковый репеллент, жестяную Шнобелевскую медаль таки получил, а наши скромные изобретатели дивана-шкафа, стула-кровати, рояля в виде пятиконечной звезды «Наша победа» и тоже стула, но уже трости, – остались без заслуженной награды.
Как ни обидно это признавать, то же самое происходит буквально на каждом шагу. Не были построены альтернативные гигантским жилищным комплексам российские «дома-коллективы», в которых самарский изобретатель Дерябин предусмотрел квартиры, детский ясли-сад, магазины и клуб. Причем сделал он это задолго до того, как подобные здания начали строить на Западе, а каждое помещение по его проекту предлагалось сделать многофункциональным – кухня-туалет, спальня-сарай для разведения кроликов, библиотека-тир и т. д.
Не оцененных по достоинству изобретений в России множество. К примеру, фраза: «Не нужно изобретать велосипед» – актуальна в нашем Отечестве как нигде в мире. Педальную самокатку – прообраз будущего велосипеда – придумал и собрал еще в 1801 году уральский мастер-самоучка по фамилии Артамонов. Самокатка была представлена в Петербурге, но публика, наблюдавшая показательную демонстрацию ее действия, не оценила ноу-хау по достоинству, а специалисты – конструкторы экипажей назвали изобретение мастера Артамонова «курьезным художеством». Так и погибло гениальное для начала XIX века изобретение на заднем дворе Конюшенной конторы...
Перед самым началом Великой Отечественной не был выпущен алюминиевый нагрудный значок «Подарок трамвая», который, по задумке изобретателей, кондукторы должны были прикалывать на грудь пассажирам. И кстати, напрасно. Конструкция значка предусматривала прорезь, куда можно было вставлять проездной билет с логотипом «Зайцы, но пасаран!», что, согласитесь, существенно упростило бы работу контролеров и обеспечило прибыльность городского транспорта.
Мало кому известно изобретение безработного жителя Поволжья по фамилии Лунеев, который предложил получать электрический ток посредством закрывания-открывания дверей. Применить на практике свое предложение изобретатель не успел – биржа труда подобрала ему подходящую вакансию, и отсутствие свободного времени не позволило довести задумку до логического завершения. Не поторопись тогда сотрудники биржи, и россияне могли бы сэкономить средства за счет дешевой электроэнергии, и сам Лунеев не остался бы без Ig Nobel. А почему нет?
Кстати, с получившими в этом году шнобелевские медали калифорнийскими орнитологами, которые объяснили миру, что у дятла не болит голова, потому что его мозг окружен толстыми костями черепа, вполне могут соперничать российские ученые. Пожалуй, наши исследователи пошли даже дальше. Полученное ими авторское свидетельство на «Способ распознавания пола цыплят по их реакции на цвет» сводится к тому, что курочки в основной своей массе предпочитают красные тона, а петушки – фиолетовые. Но и это не все! Российские биологи установили, что петушки, бегущие «на красный», становятся по достижении половозрелости самыми лучшими производителями. Из курочек же, которых привлекает фиолетовый цвет, хороших наседок не получается никогда...
Еще одну премию могли бы получить наши отечественные математики Анатолий Фоменко и Глеб Носовский, написавшие о своих сомнениях по поводу общепринятой хронологии целую серию научно-популярных книг. И это непризнание кажется особенно обидным, если учесть, что их американскому коллеге, разработавшему методику точной оценки площади поверхности тела индийских слонов, зал Гарвардского университета аплодировал буквально стоя.
А чем, скажем, не соискатель Ig Nobel господин Юрий Стоцкий, разместивший недавно в сети Интернет свой самоходный стереофонический унитаз «Торнадо», устройство которого сочетает в себе мобильность, низкий расход воды и компактность блокиратора колес? В «Торнадо» предусмотрено все, что необходимо современному человеку, от CD-плейера до интеллектуальной системы очистки рабочей поверхности. Непонятно пока, насколько применимо это изобретение на улице, но, по мнению маркетологов, владельцы больших загородных домов им заинтересуются обязательно.
Не так давно были обнародованы результаты многолетнего труда группы столичных лингвистов. Суть этого исследования сводится к следующему. Оказывается, большая часть филологов-русистов считает, что в российском алфавите всего 32 буквы, так как литера «ё» заменяется на письме «е». Чтобы языковеды смогли прийти наконец к консенсусу, предлагается проставлять над злополучной буквой надстрочный знак, который употребляется для указания места ударения.
Чем этот знак лучше привычных нам двух точек над «е», в разработке не указано. И потому нам, людям простым и не приобщенным к тонкостям филологии, остается лишь догадываться об этом самим. Чтобы как следует сосредоточиться на этом вопросе, можно выпить хорошего крепкого чаю и предпочтительно из кружки со сложным механизмом, позволяющим не размешивать сахар по старинке ложечкой, а делать это посредством нажатия на кнопку. Это ноу-хау было придумано нашими учеными уже несколько лет назад и до сих пор не номинировано на Ig Nobel. И, между прочем, совершенно напрасно… Владимир Ермолаев
Традиция изобретательства ненужных и странных вещей имеет в России глубокие корни. Например, знакомый нам по телерекламе пивовар Иван Таранов был знаменит в подмосковном Сергиевом Посаде не только неудачным романом с m-me Козявкиной. Современники знали его как неутомимого изобретателя, стремившегося рационализировать все, что попадалось под руку. Потеряв к 1918 году свой пивзавод, он поступил на службу в местное отделение сельпромхоза и немедленно столкнулся с особенностями того, что в России называется дорогами. Как настоящий предприниматель, Иван Таранов решил исправить положение и быстренько придумал колесо, меняющее форму в зависимости от рельефа местности. Отчего этот трансформер не взяли на вооружение конструкторы отечественных автомобилей, остается под вопросом. Но, как показывает практика, изобретение экс-пивовара остается актуальным по сей день. Причем не оно одно! Зачем, скажем, было затевать возведение питерской дамбы, если еще в конце 1920-х Иван Таранов предложил ставить в зонах частых наводнений дома на домкратах? Согласно проекту, такие здания должны были быть снабжены ленточными домкратами, конструкция которых позволяла за полчаса поднять на высоту до 4 метров практически любое строение. Увы, за внедрение очевидно полезного проекта не взялось ни одно ведомство. И это тем более обидно, что такого же рода проект аспирантки Массачусетского технологического института Гори Нанды – будильник на колесах – осуществлен, внедрен и прибылен.
Но, так или иначе, следующие изобретения Ивана Таранова советская промышленность по достоинству не оценила, и потому в наших магазинах никогда не продавались ни расчески со складывающимися зубьями, ни самозатачивающиеся карандаши, ни чернила для письма под проливным дождем.
Справедливости ради надо сказать: последователи пивовара не были в плане внедрения своих изобретений более удачливыми. Возможно, произошло это по причине отсталости советской рекламы и PR, потому что англичанин Говард Степлтон, широко разрекламировавший свой электромеханический антиподростковый репеллент, жестяную Шнобелевскую медаль таки получил, а наши скромные изобретатели дивана-шкафа, стула-кровати, рояля в виде пятиконечной звезды «Наша победа» и тоже стула, но уже трости, – остались без заслуженной награды.
Как ни обидно это признавать, то же самое происходит буквально на каждом шагу. Не были построены альтернативные гигантским жилищным комплексам российские «дома-коллективы», в которых самарский изобретатель Дерябин предусмотрел квартиры, детский ясли-сад, магазины и клуб. Причем сделал он это задолго до того, как подобные здания начали строить на Западе, а каждое помещение по его проекту предлагалось сделать многофункциональным – кухня-туалет, спальня-сарай для разведения кроликов, библиотека-тир и т. д.
Не оцененных по достоинству изобретений в России множество. К примеру, фраза: «Не нужно изобретать велосипед» – актуальна в нашем Отечестве как нигде в мире. Педальную самокатку – прообраз будущего велосипеда – придумал и собрал еще в 1801 году уральский мастер-самоучка по фамилии Артамонов. Самокатка была представлена в Петербурге, но публика, наблюдавшая показательную демонстрацию ее действия, не оценила ноу-хау по достоинству, а специалисты – конструкторы экипажей назвали изобретение мастера Артамонова «курьезным художеством». Так и погибло гениальное для начала XIX века изобретение на заднем дворе Конюшенной конторы...
Перед самым началом Великой Отечественной не был выпущен алюминиевый нагрудный значок «Подарок трамвая», который, по задумке изобретателей, кондукторы должны были прикалывать на грудь пассажирам. И кстати, напрасно. Конструкция значка предусматривала прорезь, куда можно было вставлять проездной билет с логотипом «Зайцы, но пасаран!», что, согласитесь, существенно упростило бы работу контролеров и обеспечило прибыльность городского транспорта.
Мало кому известно изобретение безработного жителя Поволжья по фамилии Лунеев, который предложил получать электрический ток посредством закрывания-открывания дверей. Применить на практике свое предложение изобретатель не успел – биржа труда подобрала ему подходящую вакансию, и отсутствие свободного времени не позволило довести задумку до логического завершения. Не поторопись тогда сотрудники биржи, и россияне могли бы сэкономить средства за счет дешевой электроэнергии, и сам Лунеев не остался бы без Ig Nobel. А почему нет?
Кстати, с получившими в этом году шнобелевские медали калифорнийскими орнитологами, которые объяснили миру, что у дятла не болит голова, потому что его мозг окружен толстыми костями черепа, вполне могут соперничать российские ученые. Пожалуй, наши исследователи пошли даже дальше. Полученное ими авторское свидетельство на «Способ распознавания пола цыплят по их реакции на цвет» сводится к тому, что курочки в основной своей массе предпочитают красные тона, а петушки – фиолетовые. Но и это не все! Российские биологи установили, что петушки, бегущие «на красный», становятся по достижении половозрелости самыми лучшими производителями. Из курочек же, которых привлекает фиолетовый цвет, хороших наседок не получается никогда...
Еще одну премию могли бы получить наши отечественные математики Анатолий Фоменко и Глеб Носовский, написавшие о своих сомнениях по поводу общепринятой хронологии целую серию научно-популярных книг. И это непризнание кажется особенно обидным, если учесть, что их американскому коллеге, разработавшему методику точной оценки площади поверхности тела индийских слонов, зал Гарвардского университета аплодировал буквально стоя.
А чем, скажем, не соискатель Ig Nobel господин Юрий Стоцкий, разместивший недавно в сети Интернет свой самоходный стереофонический унитаз «Торнадо», устройство которого сочетает в себе мобильность, низкий расход воды и компактность блокиратора колес? В «Торнадо» предусмотрено все, что необходимо современному человеку, от CD-плейера до интеллектуальной системы очистки рабочей поверхности. Непонятно пока, насколько применимо это изобретение на улице, но, по мнению маркетологов, владельцы больших загородных домов им заинтересуются обязательно.
Не так давно были обнародованы результаты многолетнего труда группы столичных лингвистов. Суть этого исследования сводится к следующему. Оказывается, большая часть филологов-русистов считает, что в российском алфавите всего 32 буквы, так как литера «ё» заменяется на письме «е». Чтобы языковеды смогли прийти наконец к консенсусу, предлагается проставлять над злополучной буквой надстрочный знак, который употребляется для указания места ударения.
Чем этот знак лучше привычных нам двух точек над «е», в разработке не указано. И потому нам, людям простым и не приобщенным к тонкостям филологии, остается лишь догадываться об этом самим. Чтобы как следует сосредоточиться на этом вопросе, можно выпить хорошего крепкого чаю и предпочтительно из кружки со сложным механизмом, позволяющим не размешивать сахар по старинке ложечкой, а делать это посредством нажатия на кнопку. Это ноу-хау было придумано нашими учеными уже несколько лет назад и до сих пор не номинировано на Ig Nobel. И, между прочем, совершенно напрасно… Владимир Ермолаев
