Экономика
Есть!
03 декабря
На фоне вялого роста, который уже много лет демонстрируют российские промышленные предприятия (за исключением нефтегазовых, металлургических, пищевых и стройиндустрии – эти росли как на дрожжах), рекордсменом стал сектор, от которого никто рекордов не ожидал, – аграрный. Урожай зерна в этом году превысил 100 миллионов тонн (в последние годы собирали по 80). Это лучший показатель с далекого 1993 года, когда еще сохранялись «советские» объемы пашни. Притом что для собственных нужд стране за глаза хватает 75–80 миллионов.
Рост продукции растениеводства в России (включая картофель и овощи) за 2008 год составит 9 процентов. Рост производства мяса и птицы – 8,2 процента. Правда, очень маленький прирост по молоку – всего 1,6 процента. Зато надой на одну корову составил 4 тонны в год – в советский период такое удавалось только лучшим хозяйствам. Это показатели по стране в целом. По «продвинутым» областям, таким как Ленинградская, они еще выше. Например, поголовье свиней в области с начала года выросло на 43 процента.
Разумеется, простого потребителя интересуют не трудовые победы аграриев, а цены в продовольственных магазинах. Если в Европе они с лета упали почти на треть (см. «НВ» от 2 декабря), то в российской торговле в лучшем случае перестали расти.
Но прежде чем жаловаться на цены, стоит вспомнить, что всего год назад не только в России, но и во всем мире стояла проблема просто наличия продовольствия – по любым ценам. Сначала ЕС прекратил экспорт сухого молока. Потом выяснилось, что практически на нуле мировые запасы зерновых, – и фермерам пришлось в массовом порядке забивать скот, потому что исчезли с рынка комбикорма. Ведущие страны – производители зерна закрыли позиции на экспорт (Россия тоже вводила ограничения). Только за 2007 год цены на продукты выросли (в среднем по миру) на 40 процентов, а по сравнению с 2005 годом – удвоились.
Никто не знал, что принесет 2008-й, все ждали худшего… Год назад глобальный продовольственный кризис стал главной темой выступлений президентов, экономистов, финансистов.
Однако мировая экономика в очередной раз доказала свою полную непредсказуемость. В нынешнем году цены на зерно (по данным ООН) упали сразу на 50 процентов! Все основные зерновые страны (Аргентина, члены ЕС, США, Канада, Россия) собрали рекордные урожаи. И поскольку зерно является основой всего продовольственного рынка (молоко, все виды мяса, яйцо, прудовая рыба – это лишь производные от зерна), минимум год никакие продовольственные неприятности человечеству не грозят.
При этом с экономическим прогнозированием плохо не только у нас. Специалисты по продовольственному рынку – из ООН, Всемирной продовольственной организации, минсельхозов различных стран – не сумели даже точно назвать причины прошлогоднего ценового скачка. Были две главные версии: первая – что цены на зерно выросли по вине производителей биоэтанола, которые решили заменить этим топливом стремительно дорожавшую нефть; вторая – во всем виноваты Китай и Индия, где растут доходы населения и оно стало больше потреблять мясо-молочных продуктов.
Обе версии оказались несостоятельными.
В нынешнем году на производство биотоплива ушло еще больше зерна (скоро производить его в товарных количествах будет и Россия), азиатские державы не умерили своих аппетитов, а цены на зерно упали до опасного для производителей уровня. Сегодня наиболее убедительно выглядит третья версия прошлогодних событий. На фоне ряда неурожаев и реального снижения запасов зерна продовольственный рынок стал ареной для биржевых спекуляций. В мире очень много «лишних» денег (особенно преуспели в печатании ничем не обеспеченных банкнот США), которые нужно куда-то вкладывать и получать прибыль. Еще больше (в десять раз больше, чем денег, – около 600 триллионов долларов) производных ценных бумаг, так называемых дериватов (фьючерсов и опционов), которые созданы специально для спекуляций.
– Основной причиной высоких цен на зерно был резкий приток спекулятивного капитала. Конечно, высокий спрос на этанол также способствовал удорожанию зерна, но это была лишь одна из причин. Основными были слабый доллар и дорогая нефть. Это был лишь спекулятивный пузырь. Инвесторы вкладывали деньги в сырье, надеясь в дальнейшем получить сверхприбыль. Однако это не могло длиться вечно, пузырь начал потихоньку сдуваться, – отмечает ведущий экономист Global Insight Стюарт Рамсей.
В массе дериватов и лишних деньгах – причина и нынешнего глобального финансового кризиса, промышленной рецессии. Но вопреки всему аграрный сектор даже в этих условиях умудряется расти. В том числе в России, хотя у нас уровень государственной поддержки села – всего 6 копеек на рубль произведенной продукции. Тогда как в США (если пересчитать доллары на рубли и копейки) – 16 копеек на рубль, в ЕС – 32 копейки, в Норвегии – вообще 68 копеек.
Оказывается, нет ни в России, ни в мире более благодарной отрасли, способной так быстро расти в ответ на любую помощь, чем аграрная. У нее два секрета. Первый – село намного быстрее и эффективнее осваивает новые технологии и любые научные достижения, чем промышленные отрасли. С точки зрения «городских», каковыми в развитых странах являются 85–95 процентов населения, деревня – вечный аутсайдер. В России ее вообще считают «черной дырой», в которую бесполезно вкладывать деньги. Но тогда как объяснить такой парадокс: с начала века по нынешний год цены на основные промышленные товары и энергоресурсы выросли на 500–700 процентов. Только за 9 месяцев нынешнего года цена минеральных удобрений выросла на 70 процентов, на дизтопливо – на 30 процентов. А картошка как стоила несколько лет назад от 8 до 12 рублей за килограмм, так и стоит. И лежит в магазинах круглый год.
На самом деле это заслуга «зеленой революции», которая началась в Европе еще в 60-х годах прошлого века и, как думалось, навсегда решила проблему нехватки продовольствия. Это генетика, новые технологии, новые удобрения.
Не менее важна и другая причина: аграрный сектор, по сути, единственный, где существует настоящая конкуренция, где каждый производитель в борьбе за покупателя снижает цены и гарантирует качество. В России в нефтегазовом секторе цены определяет большая семерка компаний, в металлургии – пять комбинатов, в строительстве – десяток холдингов, в автопроме – пятерка заводов и так далее. Только крестьяне конкурируют по-честному и между собой, и с зарубежными поставщиками.
Однако рекорды нынешнего года решили пока только одну проблему – сняли угрозу продовольственного кризиса. Нерешенными остались еще две: цены и продовольственная безопасность страны.
По данным Минсельхоза, за счет импорта сегодня формируется 36 процентов товарных ресурсов на продовольственном рынке. В частности, импортным мясом закрывается 41 процент потребностей, молоком – 27 процентов. В прошлом году продуктов питания было ввезено на 27,6 миллиарда долларов, в нынешнем будет уже на 36 миллиардов. Например, импорт свинины с начала года вырос на 29 процентов, сухого молока – почти в два раза. Безопасным же считается уровень, когда страна на 95 процентов обеспечивает себя своим продовольствием.
Ситуацию с ценами лучше всего показывает уровень потребления основных видов продуктов питания – по отношению к научным нормам потребления. По мясу и мясопродуктам, молоку и молокопродуктам наше население потребляет лишь 80 процентов нормы, рыбе и рыбопродуктам – 55, овощам – 75, фруктам и ягодам – 77 процентов. «Перебор» же идет по дешевому продовольствию – картошке, растительному маслу, сахару.
Как показывает опыт этого года, увеличить производство продуктов в России достаточно легко. Вопрос решается просто деньгами. Дайте крестьянину дотацию не 6 копеек на каждый рубль его продукции, а 16–20 – и вопрос продовольственной безопасности на ближайшие годы будет закрыт. Правда, через несколько лет к нему придется возвращаться. Потому что нельзя все деньги на развитие инфраструктуры закачивать только в города. В Петербурге ремонт любого мостика обходится бюджету в 5–10 миллионов долларов. Но сколько тратится на ремонт сельских дорог – данных вообще нет. Ни в одном бюджете нет такой строки. Но, повторим, это только вопрос денег.
С ценами в торговле ситуация сложнее: здесь деньгами делу не поможешь, нужно всю структуру ломать и строить заново. Владельцы элеваторов, молочных и мясных заводов выкручивают руки производителю, вынуждая отдавать зерно, молоко и прочее по заниженным ценам. В этом году крестьяне уже обещают, что на следующий год сократят площади под зерно, потому что цены на него упали ниже себестоимости.
А владельцы торговых сетей, в свою очередь, выкручивают руки переработчикам и на все, что получили с заводов, устанавливают наценку от 20 до 50 процентов. Так вот сложилось, и что делать – никто не знает.
Каков же общий вывод – и из прошлогоднего кризиса, и из нынешнего изобилия? Правительства развитых стран, в том числе России, должны будут очень уж постараться, чтобы создать в своих странах серьезные продовольственные проблемы. Село настолько восприимчиво к веяниям прогресса, настолько эффективно, что готово завалить города продовольствием в ответ на любой знак внимания и помощь. Но правительства уже доказали, что готовы к созданию продовольственных проблем. И что прошлогодний несостоявшийся кризис может еще вернуться и стать настоящим.
компетентно
Александр Варенов, заместитель председателя комитета по агропромышленному и рыбохозяйственному комплексу правительства Ленинградской области:
– По итогам 10 месяцев этого года относительно января – октября 2007 года рост поголовья свиней в крупных хозяйствах составил 65 процентов (в целом с учетом малых ферм и личных подворий несколько меньше – свыше сорока процентов). До конца этого года мы рассчитываем сохранить эти темпы прибавки, но говорить о планах на 2009 год я бы пока не стал. Причина всем понятна – это финансовый кризис.
В Ленинградской области наибольшее поголовье свиней имеют пять агрофирм – «РусБелго», «Рюрик Агро» (совхоз «Восточный»), «Пулковский», «Бор» и племзавод «Ручьи». Первые три – абсолютные лидеры. Но если дальнейшее развитие «РусБелго» и «Рюрик Агро» не вызывает сомнений, потому что их учредители имеют собственные ресурсы для развития этих предприятий, то «Пулковский» рассчитывал на долгосрочные инвестиционные кредиты банков, а их получить в новых условиях достаточно трудно.
Хотя банки продолжают кредитовать село и проценты для агропредприятий достаточно щадящие. Дело в том, что продолжает действовать программа субсидирования государством процентных ставок для сельхозпроизводителей. Работает она так. Субсидия выделяется в размере ставки рефинансирования Банка России. Одну треть ее субсидирует Ленинградская область, а две трети – федеральный бюджет. Сейчас ставка Банка России поднялась до 13 процентов, значит, если, например, агрофирма берет кредит в банке под 18 процентов, то из своего кармана она гасит сам кредит и 5 процентов, а 13 процентов погашает государство и субъект Федерации. Среди банков, кредитующих АПК региона, наибольшая доля относится к банкам, принадлежащим государству. В совокупности на Сбербанк, ВТБ Северо-Запад и Россельхозбанк приходится около 95 процентов всех кредитов агропрому. Оставшиеся несколько процентов рынка занимают коммерческие банки Санкт-Петербурга.
Но все же и в условиях кризиса на перспективы развития свиноводства можно смотреть с оптимизмом. Потому что спрос на продукцию отрасли не снизился. Несмотря на мрачные прогнозы, люди себе не отказывают в покупке мяса. Этой весной, в период Великого поста, его потребление упадет. А этой осенью мы ничего подобного не увидели. Вдобавок все потребители уже поняли вкусовую разницу между замороженным привезенным и местным охлажденным продуктом. Сейчас государство снижает квоты на импорт всех видов мяса. В начале девяностых по агропрому ударило (особенно сильно именно по свиноводству) даже не падение доходов населения, а именно доступ на наш рынок заграничного мяса по демпинговым ценам. Потому что доходы населения могут относительно быстро увеличиться, а для возрождения отрасли, если она уничтожена, нужны огромные инвестиции и годы работы. Уверен, что сейчас эта ошибка не повторится.
Владимир Владимиров. Фото ИТАР-ТАСС.
Рост продукции растениеводства в России (включая картофель и овощи) за 2008 год составит 9 процентов. Рост производства мяса и птицы – 8,2 процента. Правда, очень маленький прирост по молоку – всего 1,6 процента. Зато надой на одну корову составил 4 тонны в год – в советский период такое удавалось только лучшим хозяйствам. Это показатели по стране в целом. По «продвинутым» областям, таким как Ленинградская, они еще выше. Например, поголовье свиней в области с начала года выросло на 43 процента.
Разумеется, простого потребителя интересуют не трудовые победы аграриев, а цены в продовольственных магазинах. Если в Европе они с лета упали почти на треть (см. «НВ» от 2 декабря), то в российской торговле в лучшем случае перестали расти.
Но прежде чем жаловаться на цены, стоит вспомнить, что всего год назад не только в России, но и во всем мире стояла проблема просто наличия продовольствия – по любым ценам. Сначала ЕС прекратил экспорт сухого молока. Потом выяснилось, что практически на нуле мировые запасы зерновых, – и фермерам пришлось в массовом порядке забивать скот, потому что исчезли с рынка комбикорма. Ведущие страны – производители зерна закрыли позиции на экспорт (Россия тоже вводила ограничения). Только за 2007 год цены на продукты выросли (в среднем по миру) на 40 процентов, а по сравнению с 2005 годом – удвоились.
Никто не знал, что принесет 2008-й, все ждали худшего… Год назад глобальный продовольственный кризис стал главной темой выступлений президентов, экономистов, финансистов.
Однако мировая экономика в очередной раз доказала свою полную непредсказуемость. В нынешнем году цены на зерно (по данным ООН) упали сразу на 50 процентов! Все основные зерновые страны (Аргентина, члены ЕС, США, Канада, Россия) собрали рекордные урожаи. И поскольку зерно является основой всего продовольственного рынка (молоко, все виды мяса, яйцо, прудовая рыба – это лишь производные от зерна), минимум год никакие продовольственные неприятности человечеству не грозят.
При этом с экономическим прогнозированием плохо не только у нас. Специалисты по продовольственному рынку – из ООН, Всемирной продовольственной организации, минсельхозов различных стран – не сумели даже точно назвать причины прошлогоднего ценового скачка. Были две главные версии: первая – что цены на зерно выросли по вине производителей биоэтанола, которые решили заменить этим топливом стремительно дорожавшую нефть; вторая – во всем виноваты Китай и Индия, где растут доходы населения и оно стало больше потреблять мясо-молочных продуктов.
Обе версии оказались несостоятельными.
В нынешнем году на производство биотоплива ушло еще больше зерна (скоро производить его в товарных количествах будет и Россия), азиатские державы не умерили своих аппетитов, а цены на зерно упали до опасного для производителей уровня. Сегодня наиболее убедительно выглядит третья версия прошлогодних событий. На фоне ряда неурожаев и реального снижения запасов зерна продовольственный рынок стал ареной для биржевых спекуляций. В мире очень много «лишних» денег (особенно преуспели в печатании ничем не обеспеченных банкнот США), которые нужно куда-то вкладывать и получать прибыль. Еще больше (в десять раз больше, чем денег, – около 600 триллионов долларов) производных ценных бумаг, так называемых дериватов (фьючерсов и опционов), которые созданы специально для спекуляций.
– Основной причиной высоких цен на зерно был резкий приток спекулятивного капитала. Конечно, высокий спрос на этанол также способствовал удорожанию зерна, но это была лишь одна из причин. Основными были слабый доллар и дорогая нефть. Это был лишь спекулятивный пузырь. Инвесторы вкладывали деньги в сырье, надеясь в дальнейшем получить сверхприбыль. Однако это не могло длиться вечно, пузырь начал потихоньку сдуваться, – отмечает ведущий экономист Global Insight Стюарт Рамсей.
В массе дериватов и лишних деньгах – причина и нынешнего глобального финансового кризиса, промышленной рецессии. Но вопреки всему аграрный сектор даже в этих условиях умудряется расти. В том числе в России, хотя у нас уровень государственной поддержки села – всего 6 копеек на рубль произведенной продукции. Тогда как в США (если пересчитать доллары на рубли и копейки) – 16 копеек на рубль, в ЕС – 32 копейки, в Норвегии – вообще 68 копеек.
Оказывается, нет ни в России, ни в мире более благодарной отрасли, способной так быстро расти в ответ на любую помощь, чем аграрная. У нее два секрета. Первый – село намного быстрее и эффективнее осваивает новые технологии и любые научные достижения, чем промышленные отрасли. С точки зрения «городских», каковыми в развитых странах являются 85–95 процентов населения, деревня – вечный аутсайдер. В России ее вообще считают «черной дырой», в которую бесполезно вкладывать деньги. Но тогда как объяснить такой парадокс: с начала века по нынешний год цены на основные промышленные товары и энергоресурсы выросли на 500–700 процентов. Только за 9 месяцев нынешнего года цена минеральных удобрений выросла на 70 процентов, на дизтопливо – на 30 процентов. А картошка как стоила несколько лет назад от 8 до 12 рублей за килограмм, так и стоит. И лежит в магазинах круглый год.
На самом деле это заслуга «зеленой революции», которая началась в Европе еще в 60-х годах прошлого века и, как думалось, навсегда решила проблему нехватки продовольствия. Это генетика, новые технологии, новые удобрения.
Не менее важна и другая причина: аграрный сектор, по сути, единственный, где существует настоящая конкуренция, где каждый производитель в борьбе за покупателя снижает цены и гарантирует качество. В России в нефтегазовом секторе цены определяет большая семерка компаний, в металлургии – пять комбинатов, в строительстве – десяток холдингов, в автопроме – пятерка заводов и так далее. Только крестьяне конкурируют по-честному и между собой, и с зарубежными поставщиками.
Однако рекорды нынешнего года решили пока только одну проблему – сняли угрозу продовольственного кризиса. Нерешенными остались еще две: цены и продовольственная безопасность страны.
По данным Минсельхоза, за счет импорта сегодня формируется 36 процентов товарных ресурсов на продовольственном рынке. В частности, импортным мясом закрывается 41 процент потребностей, молоком – 27 процентов. В прошлом году продуктов питания было ввезено на 27,6 миллиарда долларов, в нынешнем будет уже на 36 миллиардов. Например, импорт свинины с начала года вырос на 29 процентов, сухого молока – почти в два раза. Безопасным же считается уровень, когда страна на 95 процентов обеспечивает себя своим продовольствием.
Ситуацию с ценами лучше всего показывает уровень потребления основных видов продуктов питания – по отношению к научным нормам потребления. По мясу и мясопродуктам, молоку и молокопродуктам наше население потребляет лишь 80 процентов нормы, рыбе и рыбопродуктам – 55, овощам – 75, фруктам и ягодам – 77 процентов. «Перебор» же идет по дешевому продовольствию – картошке, растительному маслу, сахару.
Как показывает опыт этого года, увеличить производство продуктов в России достаточно легко. Вопрос решается просто деньгами. Дайте крестьянину дотацию не 6 копеек на каждый рубль его продукции, а 16–20 – и вопрос продовольственной безопасности на ближайшие годы будет закрыт. Правда, через несколько лет к нему придется возвращаться. Потому что нельзя все деньги на развитие инфраструктуры закачивать только в города. В Петербурге ремонт любого мостика обходится бюджету в 5–10 миллионов долларов. Но сколько тратится на ремонт сельских дорог – данных вообще нет. Ни в одном бюджете нет такой строки. Но, повторим, это только вопрос денег.
С ценами в торговле ситуация сложнее: здесь деньгами делу не поможешь, нужно всю структуру ломать и строить заново. Владельцы элеваторов, молочных и мясных заводов выкручивают руки производителю, вынуждая отдавать зерно, молоко и прочее по заниженным ценам. В этом году крестьяне уже обещают, что на следующий год сократят площади под зерно, потому что цены на него упали ниже себестоимости.
А владельцы торговых сетей, в свою очередь, выкручивают руки переработчикам и на все, что получили с заводов, устанавливают наценку от 20 до 50 процентов. Так вот сложилось, и что делать – никто не знает.
Каков же общий вывод – и из прошлогоднего кризиса, и из нынешнего изобилия? Правительства развитых стран, в том числе России, должны будут очень уж постараться, чтобы создать в своих странах серьезные продовольственные проблемы. Село настолько восприимчиво к веяниям прогресса, настолько эффективно, что готово завалить города продовольствием в ответ на любой знак внимания и помощь. Но правительства уже доказали, что готовы к созданию продовольственных проблем. И что прошлогодний несостоявшийся кризис может еще вернуться и стать настоящим.
компетентно
Александр Варенов, заместитель председателя комитета по агропромышленному и рыбохозяйственному комплексу правительства Ленинградской области:
– По итогам 10 месяцев этого года относительно января – октября 2007 года рост поголовья свиней в крупных хозяйствах составил 65 процентов (в целом с учетом малых ферм и личных подворий несколько меньше – свыше сорока процентов). До конца этого года мы рассчитываем сохранить эти темпы прибавки, но говорить о планах на 2009 год я бы пока не стал. Причина всем понятна – это финансовый кризис.
В Ленинградской области наибольшее поголовье свиней имеют пять агрофирм – «РусБелго», «Рюрик Агро» (совхоз «Восточный»), «Пулковский», «Бор» и племзавод «Ручьи». Первые три – абсолютные лидеры. Но если дальнейшее развитие «РусБелго» и «Рюрик Агро» не вызывает сомнений, потому что их учредители имеют собственные ресурсы для развития этих предприятий, то «Пулковский» рассчитывал на долгосрочные инвестиционные кредиты банков, а их получить в новых условиях достаточно трудно.
Хотя банки продолжают кредитовать село и проценты для агропредприятий достаточно щадящие. Дело в том, что продолжает действовать программа субсидирования государством процентных ставок для сельхозпроизводителей. Работает она так. Субсидия выделяется в размере ставки рефинансирования Банка России. Одну треть ее субсидирует Ленинградская область, а две трети – федеральный бюджет. Сейчас ставка Банка России поднялась до 13 процентов, значит, если, например, агрофирма берет кредит в банке под 18 процентов, то из своего кармана она гасит сам кредит и 5 процентов, а 13 процентов погашает государство и субъект Федерации. Среди банков, кредитующих АПК региона, наибольшая доля относится к банкам, принадлежащим государству. В совокупности на Сбербанк, ВТБ Северо-Запад и Россельхозбанк приходится около 95 процентов всех кредитов агропрому. Оставшиеся несколько процентов рынка занимают коммерческие банки Санкт-Петербурга.
Но все же и в условиях кризиса на перспективы развития свиноводства можно смотреть с оптимизмом. Потому что спрос на продукцию отрасли не снизился. Несмотря на мрачные прогнозы, люди себе не отказывают в покупке мяса. Этой весной, в период Великого поста, его потребление упадет. А этой осенью мы ничего подобного не увидели. Вдобавок все потребители уже поняли вкусовую разницу между замороженным привезенным и местным охлажденным продуктом. Сейчас государство снижает квоты на импорт всех видов мяса. В начале девяностых по агропрому ударило (особенно сильно именно по свиноводству) даже не падение доходов населения, а именно доступ на наш рынок заграничного мяса по демпинговым ценам. Потому что доходы населения могут относительно быстро увеличиться, а для возрождения отрасли, если она уничтожена, нужны огромные инвестиции и годы работы. Уверен, что сейчас эта ошибка не повторится.
Владимир Владимиров. Фото ИТАР-ТАСС.
