Экономика
За миллионы нужно платить
11 мартa
Мосгорсуд признал законным заочный арест создателя и экс-главы компании «Евросеть» Евгения Чичваркина. Теперь самый, пожалуй, колоритный бизнесмен России приговорен к эмиграции: вернуться из Лондона в Москву – значит не просто попасть под следствие, но и ждать его завершения в камере. В чем же причины его злоключений?
Евгений Чичваркин относится к тем личностям, чьи дела и шалости известней их имен. Большинство граждан помнят рекламный слоган: «Евросеть», «Евросеть», цены просто…» – рифмой был нецензурный вариант слова «обалдеть». Такое запоминается с восхищением, с возмущением, иногда с профессиональной завистью. Но запоминается.
Это был не единственный акт эпатажа. «Евросеть» дарила новые модели телефонов в обмен на полное обнажение клиентов – фотоотчет об этой акции давно разошелся по интернету. Еще Чичваркин запустил слоган: «Стразы для моей заразы».
У Чичваркина был свой взгляд на духовность современного мира; для своего офиса он даже заказал написать картину «Изгнание Христа из супермаркета». Правда, так и осталось до конца не понятным: возмущен ли он таким гипотетическим событием или считает его вполне естественным.
Также весьма эпатажны были и «Письма внутреннего пользования»: оперативные приказы по фирме – дерзкие, афористичные, на грани фола, своего рода офисная «Наука побеждать». В одном из писем была характерная фраза: «Гордые почитатели КЗОТа – за дверь». Конечно, такая модель отношений с персоналом для российского бизнеса не оригинальна, но то, что у остальных бизнесменов на уме, у Чичваркина – на языке, точнее, на мониторе компьютера.
Если оставить эпатаж, то бизнес-биография Чичваркина была традиционная для предпринимателей второй волны и до недавних пор – удачная. С начала 90-х он одновременно учился в Государственной академии управления и торговал на вещевых рынках. В 1997 году создал компанию «Евросеть», которая через пять лет вошла в тройку лидеров по продаже мобильных телефонов в Москве. К 2006 году «Евросеть» насчитывала почти 2000 магазинов. Чичваркин брал талантом, энергией и отвязной лихостью – примеры выше.
У ярких бизнесменов и проблемы яркие. В марте 2006 года в салонах «Евросети» сотрудники управления «К» МВД России (борьба с преступлениями в сфере информтехнологий) изъяли телефоны на 19 миллионов долларов. Ситуация была банальная: такие телефоны обычно ввозятся по «серым» схемам – не полностью контрабанда, но и не все формальности пройдены. Поэтому обычно вслед за таким изъятием, милиция прощает бизнесменов, а те вежливо не спрашивают, куда делся конфискованный товар.
В данном случае все было громко и неожиданно. «Евросеть» объявила, что товар ввезен законно. МВД пыталось было представить дело так, что телефоны непригодны по техническим стандартам, но оскорбленная фирма-производитель представила сертификат соответствия. В итоге часть партии вернули «Евросети», а часть была уничтожена, как вредный для здоровья товар. В августе того же года дело о контрабандно-вредных телефонах прекратили.
Если бы на месте Чичваркина был Ходорковский, он поведал бы городу и миру о наступлении власти на бизнес-сообщество, создал бы фонд поддержки гражданского общества и начал бы демонстративно спонсировать КПРФ. Чичваркин, наоборот, всеми силами постарался показать, что его частные мелкие обиды никак не влияют на восприятие современной российской власти, а в его злоключениях виноваты лишь отдельные чиновники.
Если в интервью его спрашивали о недавних проблемах, то Чичваркин блистал не эпатажем, но смирением: «По всем сигналам, полученным от властей, – к нам относятся достаточно хорошо, и мы идем в ногу со временем и современной общественной жизнью России». На вопрос, готов ли он заниматься политикой, Чичваркин отвечал: «Нет. Все, что ты делаешь, надо делать профессионально».
Однако время отказалось идти в ногу с Чичваркиным. В офисах «Евросети» проходили обыски, а это, вежливо сказано, капитализацию компании не повышает. В итоге еще до того, как цунами кризиса докатилось до России, Чичваркин продал «Евросеть» Александру Мамуту, по собственным словам «недооценив компанию в разы». И эта неприятность не повлияла на его лояльность. Сразу после войны с Грузией Чичваркин прилетел в разбитый Цхинвал открывать салон «Евросети». Он забыл недавние собственные слова о том, что не занимается политикой, и согласился возглавить московское отделение оппозиционного разрешенного «Правого дела». Но неприятности Чичваркина продолжились.
Осенью прошлого года всплыла история пятилетней давности, типичная для веселых 90-х, но возможная и в скучных «нулевых». В 2003 году некий экспедитор Власкин реализовал партию телефонов примерно на 20 миллионов рублей, но деньги так до кассы и не дошли.
Последовало заявление в милицию, но, как бывало что в 90-е, что в «нулевые», служба собственной безопасности «Евросети» нашла Власкина раньше, чем органы. Незадачливого экспедитора вернули в Москву, поселили в специально снятой для этого квартире и начали взывать к его совести. Большая часть денег и товара вернулась в «Евросеть», и инцидент был улажен без суда и следствия.
Минуло пять лет. И вот осенью 2008 года г-н Власкин пришел к выводу, что его похитили, незаконно удерживали и вымогали деньги. Вывод стал основой для заявления в милицию. Было возбуждено дело, по нему арестовали руководителей службы безопасности «Евросети» – Бориса Левина, Андрея Ермилова, Сергея Каторгина. Чичваркин пока что проходил в качестве свидетеля, посещал допросы, но вряд ли забывал знаменитую опечатку в свидетельской повестке Ходорковского – «сидетель».
Под Новый год Чичваркин улетел в Лондон и уже в Англии узнал, что объявлен в розыск. Возвращаться и проверять на практике, идет ли речь о недоразумении или чем-то большем, он не рискнул. Поэтому в конце января Басманный суд выдал ордер на его арест, а несколько дней назад Мосгорсуд подтвердил это решение.
Если рассматривать такой персонаж современной истории, как Чичваркин, в комплексе, то он чем-то напоминает не столько продвинутого бизнесмена времен блогов, IPhone и ребрендингов, сколько купчика стародавней эпохи, скажем Николая I. Такой купец, безупречно лояльный царю-батюшке, позволял себе лишь изредка поворчать насчет отдельных чиновников-мздоимцев. Зато купчику дозволялось сколько угодно кутить в ресторанах, самодурничать (не вольнодумствуя), а при конфликтах с трудовым коллективом – фабричными и приказчиками – заменять полицейское вмешательство собственным кулаком.
Так и Чичваркин. Он демонстративно отвергал малейший налет оппозиционности, азартно поддерживал инициативы власти, проявлял лояльность по поводу и даже без повода. И был уверен, что за это ему разрешат богатеть, философствовать, блистать нецензурщиной.
Модель взаимоотношений с властью оказалась невостребованной. Безусловный лоялист Чичваркин оказался там же, где Березовский, чтобы избежать участи Ходорковского.
Почему так случилось? Версии две.
Первая – что в очередной раз воплотилась поговорка: «Жалует царь, да не жалует псарь». В то время как «царь» (то есть высшая власть) санкционирует политический проект «Правое дело», в котором Чичваркин был бы весьма полезен, некий «псарь» продолжает свою собственную политику. Чичваркин имел неосторожность обидеть МВД в истории с «нездоровыми» телефонами, и такое нахальство должно быть наказано потерей бизнеса и свободы (в данном случае тюрьму заменили изгнанием).
Вторая версия – все же покарал «царь». Дело похищенного экспедитора, конечно, лишь повод. При желании можно было найти другой. Не в поводе дело, а в том, что просто кончилось время лихих богатеев, которые за считаные годы становились миллионерами и миллиардерами – когда народ массово нищал, – которые работали на свой карман, а не на страну. Сейчас те, кто праведно или не совсем накопил свои миллиарды, находятся перед выбором: или поставить свои капиталы на службу отечеству, участвуя в госпрограммах, в нацпроектах, вкладываясь в науку, в социальные проекты – в общем, занимаясь общественно-полезным трудом, и тогда можно будет остаться во главе своего бизнеса (примеров достаточно), – или в изгнание (как вариант – в колонию). Дело, повторим, не в конкретных претензиях, а в смене эпох.
Михаил Логинов
Евгений Чичваркин относится к тем личностям, чьи дела и шалости известней их имен. Большинство граждан помнят рекламный слоган: «Евросеть», «Евросеть», цены просто…» – рифмой был нецензурный вариант слова «обалдеть». Такое запоминается с восхищением, с возмущением, иногда с профессиональной завистью. Но запоминается.
Это был не единственный акт эпатажа. «Евросеть» дарила новые модели телефонов в обмен на полное обнажение клиентов – фотоотчет об этой акции давно разошелся по интернету. Еще Чичваркин запустил слоган: «Стразы для моей заразы».
У Чичваркина был свой взгляд на духовность современного мира; для своего офиса он даже заказал написать картину «Изгнание Христа из супермаркета». Правда, так и осталось до конца не понятным: возмущен ли он таким гипотетическим событием или считает его вполне естественным.
Также весьма эпатажны были и «Письма внутреннего пользования»: оперативные приказы по фирме – дерзкие, афористичные, на грани фола, своего рода офисная «Наука побеждать». В одном из писем была характерная фраза: «Гордые почитатели КЗОТа – за дверь». Конечно, такая модель отношений с персоналом для российского бизнеса не оригинальна, но то, что у остальных бизнесменов на уме, у Чичваркина – на языке, точнее, на мониторе компьютера.
Если оставить эпатаж, то бизнес-биография Чичваркина была традиционная для предпринимателей второй волны и до недавних пор – удачная. С начала 90-х он одновременно учился в Государственной академии управления и торговал на вещевых рынках. В 1997 году создал компанию «Евросеть», которая через пять лет вошла в тройку лидеров по продаже мобильных телефонов в Москве. К 2006 году «Евросеть» насчитывала почти 2000 магазинов. Чичваркин брал талантом, энергией и отвязной лихостью – примеры выше.
У ярких бизнесменов и проблемы яркие. В марте 2006 года в салонах «Евросети» сотрудники управления «К» МВД России (борьба с преступлениями в сфере информтехнологий) изъяли телефоны на 19 миллионов долларов. Ситуация была банальная: такие телефоны обычно ввозятся по «серым» схемам – не полностью контрабанда, но и не все формальности пройдены. Поэтому обычно вслед за таким изъятием, милиция прощает бизнесменов, а те вежливо не спрашивают, куда делся конфискованный товар.
В данном случае все было громко и неожиданно. «Евросеть» объявила, что товар ввезен законно. МВД пыталось было представить дело так, что телефоны непригодны по техническим стандартам, но оскорбленная фирма-производитель представила сертификат соответствия. В итоге часть партии вернули «Евросети», а часть была уничтожена, как вредный для здоровья товар. В августе того же года дело о контрабандно-вредных телефонах прекратили.
Если бы на месте Чичваркина был Ходорковский, он поведал бы городу и миру о наступлении власти на бизнес-сообщество, создал бы фонд поддержки гражданского общества и начал бы демонстративно спонсировать КПРФ. Чичваркин, наоборот, всеми силами постарался показать, что его частные мелкие обиды никак не влияют на восприятие современной российской власти, а в его злоключениях виноваты лишь отдельные чиновники.
Если в интервью его спрашивали о недавних проблемах, то Чичваркин блистал не эпатажем, но смирением: «По всем сигналам, полученным от властей, – к нам относятся достаточно хорошо, и мы идем в ногу со временем и современной общественной жизнью России». На вопрос, готов ли он заниматься политикой, Чичваркин отвечал: «Нет. Все, что ты делаешь, надо делать профессионально».
Однако время отказалось идти в ногу с Чичваркиным. В офисах «Евросети» проходили обыски, а это, вежливо сказано, капитализацию компании не повышает. В итоге еще до того, как цунами кризиса докатилось до России, Чичваркин продал «Евросеть» Александру Мамуту, по собственным словам «недооценив компанию в разы». И эта неприятность не повлияла на его лояльность. Сразу после войны с Грузией Чичваркин прилетел в разбитый Цхинвал открывать салон «Евросети». Он забыл недавние собственные слова о том, что не занимается политикой, и согласился возглавить московское отделение оппозиционного разрешенного «Правого дела». Но неприятности Чичваркина продолжились.
Осенью прошлого года всплыла история пятилетней давности, типичная для веселых 90-х, но возможная и в скучных «нулевых». В 2003 году некий экспедитор Власкин реализовал партию телефонов примерно на 20 миллионов рублей, но деньги так до кассы и не дошли.
Последовало заявление в милицию, но, как бывало что в 90-е, что в «нулевые», служба собственной безопасности «Евросети» нашла Власкина раньше, чем органы. Незадачливого экспедитора вернули в Москву, поселили в специально снятой для этого квартире и начали взывать к его совести. Большая часть денег и товара вернулась в «Евросеть», и инцидент был улажен без суда и следствия.
Минуло пять лет. И вот осенью 2008 года г-н Власкин пришел к выводу, что его похитили, незаконно удерживали и вымогали деньги. Вывод стал основой для заявления в милицию. Было возбуждено дело, по нему арестовали руководителей службы безопасности «Евросети» – Бориса Левина, Андрея Ермилова, Сергея Каторгина. Чичваркин пока что проходил в качестве свидетеля, посещал допросы, но вряд ли забывал знаменитую опечатку в свидетельской повестке Ходорковского – «сидетель».
Под Новый год Чичваркин улетел в Лондон и уже в Англии узнал, что объявлен в розыск. Возвращаться и проверять на практике, идет ли речь о недоразумении или чем-то большем, он не рискнул. Поэтому в конце января Басманный суд выдал ордер на его арест, а несколько дней назад Мосгорсуд подтвердил это решение.
Если рассматривать такой персонаж современной истории, как Чичваркин, в комплексе, то он чем-то напоминает не столько продвинутого бизнесмена времен блогов, IPhone и ребрендингов, сколько купчика стародавней эпохи, скажем Николая I. Такой купец, безупречно лояльный царю-батюшке, позволял себе лишь изредка поворчать насчет отдельных чиновников-мздоимцев. Зато купчику дозволялось сколько угодно кутить в ресторанах, самодурничать (не вольнодумствуя), а при конфликтах с трудовым коллективом – фабричными и приказчиками – заменять полицейское вмешательство собственным кулаком.
Так и Чичваркин. Он демонстративно отвергал малейший налет оппозиционности, азартно поддерживал инициативы власти, проявлял лояльность по поводу и даже без повода. И был уверен, что за это ему разрешат богатеть, философствовать, блистать нецензурщиной.
Модель взаимоотношений с властью оказалась невостребованной. Безусловный лоялист Чичваркин оказался там же, где Березовский, чтобы избежать участи Ходорковского.
Почему так случилось? Версии две.
Первая – что в очередной раз воплотилась поговорка: «Жалует царь, да не жалует псарь». В то время как «царь» (то есть высшая власть) санкционирует политический проект «Правое дело», в котором Чичваркин был бы весьма полезен, некий «псарь» продолжает свою собственную политику. Чичваркин имел неосторожность обидеть МВД в истории с «нездоровыми» телефонами, и такое нахальство должно быть наказано потерей бизнеса и свободы (в данном случае тюрьму заменили изгнанием).
Вторая версия – все же покарал «царь». Дело похищенного экспедитора, конечно, лишь повод. При желании можно было найти другой. Не в поводе дело, а в том, что просто кончилось время лихих богатеев, которые за считаные годы становились миллионерами и миллиардерами – когда народ массово нищал, – которые работали на свой карман, а не на страну. Сейчас те, кто праведно или не совсем накопил свои миллиарды, находятся перед выбором: или поставить свои капиталы на службу отечеству, участвуя в госпрограммах, в нацпроектах, вкладываясь в науку, в социальные проекты – в общем, занимаясь общественно-полезным трудом, и тогда можно будет остаться во главе своего бизнеса (примеров достаточно), – или в изгнание (как вариант – в колонию). Дело, повторим, не в конкретных претензиях, а в смене эпох.
Михаил Логинов
