Между милосердием и убийством

Еще одна европейская страна узаконила добровольный уход из жизни – под напором чрезмерной демократии пал Люксембург. Что ждет мир дальше? Министерство эвтаназии и будки для самоубийства на каждом углу?..

В тот день умерла моя бабушка. Этого ждали не один месяц. Каждый вечер то мама, то папа подолгу дежурили у ее кровати. Под конец она была совсем беспомощной. Все, что пришлось вытерпеть и ей, и нам, хорошо известно тем, у кого близкие умирали от рака. Это долго и мучительно. Потому в день, когда бабушки не стало, плакать уже никто не мог. В таких случаях принято говорить: «Отмучилась».
Тогда, лет пятнадцать назад, среднестатистический россиянин вряд ли знал слово «эвтаназия». Между тем за границей дебаты на эту тему велись еще с 1950-х годов. А в начале 1990-х уже обсуждался закон, разрешающий тяжелобольным людям уйти из жизни раньше отмеренного судьбой срока. Из трех американских штатов, где он был предложен, «за» проголосовали только жители Орегона. Вашингтон и Калифорния почти единодушно сказали «нет». Впрочем, как мы знаем, в ноябре прошлого года к Орегону все-таки присоединился и Вашингтон.
Сегодня и мы вовлечены в этот спор, который в буквальном смысле ведется не на жизнь, а на смерть. Очередной раз он разгорелся в прошлом году, после того как в Италии от аппарата искусственного питания отключили женщину, пролежавшую в коме последние 17 лет. Эта история облетела весь мир, а сама Элуана стала неким символом для сторонников эвтаназии.
Прежде чем продолжать разговор, следует определиться, что же понимать под «эвтаназией». Даже в этом вопросе мнения ее сторонников и противников расходятся.  
В большинстве справочников выделяют четыре ее вида: активная (когда врач вводит смертельную инъекцию), пассивная (когда человека отключают от аппаратов жизнеобеспечения), добровольная (когда человек принял решение самостоятельно и подписал соответствующее заявление) и недобровольная (как в случае с Элауной, когда за нее решение принял ее отец). До сих пор в этот список не вошла помощь при самоубийстве – когда врач лишь создает условия для ухода в мир иной, а смертельную инъекцию делает сам больной.
По такому принципу работает швейцарская некоммерческая организация «Достоинство» в  небольшом городке Маур. Сюда из соседней Германии, Франции и даже Великобритании съезжаются ежегодно около сотни человек, желающих свести счеты с жизнью. Она породила новый термин – «смертельный туризм». Сегодня духовный вдохновитель «Достоинства» Людвиг Минелли продвигает идею умерщвлять не только тяжелобольных, но и страдающих депрессией. Ранее здесь же было легализовано право на уход из жизни психически нездоровых людей.
Первый же случай эвтаназии человека, находящегося в депрессии, произошел в Германии. О докторе Роджере Куше в конце прошлого года взахлеб писала вся немецкая пресса. Бывший сенатор юстиции города Гамбурга отправил на тот свет 79-летнюю пенсионерку. Госпожа Беттани сама обратилась к Кушу с просьбой об эвтаназии, зная, что он является ее сторонником. К слову, именно из-за этого он растерял большинство избирателей. Беттани страдала от одиночества. Полагая, что ее жизнь закончится в доме престарелых, она направила Кушу письмо. Тот согласился, но с условием, что Беттани сама примет яд. Пытаясь себя обезопасить, Куш снял все происходящее на видео. Однако на него все равно завели дело. Следователи полагают, что он повлиял на больную, хотя мог отговорить ее, будучи врачом, давшим клятву Гиппократа.
Чаще остальных стран в качестве примера победы «добровольной смерти» над «мучительной жизнью» приводится Голландия. Здесь ежегодно, по разным данным, на эвтаназию идут от трех до четырех тысяч человек. Однако мало кто упоминает, что в том же 2001 году, когда был принят закон, в сенат десятками тысяч приходили письма обычных голландцев, врачей, юристов, инвалидов… Все они просили законодателей воздержаться от легализации. А созданная в то время группа «Мольба о жизни» за несколько дней, просто выйдя на улицы, собрала более 25 тысяч подписей против «милосердной смерти».
Джон родом из Вашингтона. Около восьми лет назад он перенес тяжелую операцию. О своем заболевании распространяться он не хочет. Говорит лишь, что на стол хирурга попал второй раз, чтобы исправить результаты операции, сделанной за три года до этого.
– Я из тех людей, которые могли бы не дожить до сегодняшнего дня, если бы согласился на предлагаемую мне и моей семье процедуру эвтаназии. Врачи хотели отключить меня от аппарата искусственного дыхания, утверждали, что мне остались считаные дни. Я мог подписать запрос, и он был бы без проблем удовлетворен. И сегодня моя семья, вместо того чтобы обедать со мной за одним столом, приходила бы навещать меня на кладбище. Я рассказываю свою историю всем тем, кто смотрит на эвтаназию как на спасение. Врачи тоже ошибаются.
Джон был одним из тех, кто в ноябре прошлого года вышел на улицы города, держа в руках транспарант с надписью: «Mercy Killing? You Have No Right To Die!» Что дословно означает: «Убийство из милосердия? У вас нет права на смерть!» Парламентарии штата выдвинули на голосование акт под названием «Смерть с достоинством». Согласно ему, тяжелобольной человек, достигший 18-летнего возраста, имеет право на смертельную инъекцию. Оговорка одна – сделать он обязан сам. Джон и его сторонники проиграли; с перевесом в десять процентов голосов акт был принят.
Противники легализации эвтаназии в России в качестве аргумента часто приводят коррупцию. Живописуются страшные картины, когда бабушек и дедушек будут заставлять ставить подписи на заявлении о якобы добровольной эвтаназии. Ведь подобное нелегально происходит и сейчас. Но было государство, где такая практика стала законной и была поставлена на поток.
«Этот больной за время жизни обходится народу в 60 тысяч рейхсмарок. Гражданин – это и твои деньги!» – так правительство нацистской Германии, пришедшее к власти вполне демократичным путем, оправдывало массовую эвтаназию неугодных режиму, тех, кто, по мнению Гитлера, не имеет права быть представителем арийской расы. Сначала детей до трех лет, а затем и всех без разбору тяжелобольных и инвалидов загоняли в газовые камеры. Так были убиты около 270 тысяч человек.
Конечно, в немногочисленных странах, где эвтаназия узаконена, как и в американских штатах, окончательное решение принимало не правительство, а население. Для этого проводили референдум. Однако россияне вряд ли готовы к такому решению. Об этом можно судить, просматривая многочисленные интернет-форумы. Многие ее сторонники даже не знали, как пишется это слово. Вот несколько вариантов: «автоназия», «эфтаназия», «эфтоназия», «ефтаназия»… И что они могут решить?..
Стало общим местом в качестве довода «за» вспоминать мучения онкологических больных. Готовя этот материал, я подошла к маме и спросила, задумывался ли кто-то тогда о том, чтобы прекратить бабушкины страдания.
– Нет, – решительно ответила она и добавила: – Это эгоистичный способ, гораздо сложнее быть с человеком до самого конца.

компетентно

Владимир Дмитриев, врач акупунктуры, владелец клиники в Голландии:
– Время смерти и время рождения – очень важное для человека. Это событие связано и с энергией космоса, и со многим другим, что человеку не подвластно. Есть законы, которые гораздо больше тех, что придумали люди. Поэтому мое отношение к эвтаназии отрицательное – как к пассивной, так и к активной.
Что касается моих голландских коллег, то я могу сказать, что их мнения разделились. Когда этот закон (о разрешении эвтаназии. – Ред.) ввели, можно сказать, что вся страна раскололась на две части. И сегодня, если вы подойдете к человеку на улице и спросите о его отношении к эвтаназии, то с полной уверенностью могу утверждать, что первый повстречавшийся вам будет «за», а второй определенно «против». 
В России такой закон принимать нельзя. Для этого страна должна быть демократически развитой, чтобы в ней отсутствовала коррупция, иначе такое решение  может вызвать большие злоупотребления. 

Андрей Гнездилов, врач-психиатр, основатель первого в Петербурге хосписа:
– Когда разговариваешь с тяжелобольными людьми, которые молят о смерти, ты понимаешь, что на самом деле они не хотят смерти, они желают другой жизни. Без боли. Само по себе желание смерти – неестественно для человека. Это проявление депрессивного состояния, когда человек, смотря в будущее, не видит в нем перспектив. Люди, попадающие в хоспис, который создан как альтернатива эвтаназии, еще вчера помышляющие об эвтаназии, начинают цепляться за жизнь.
В начале болезни люди часто настроены атеистично: «Ничего на свете до нас не было, и уйдем мы в небытие». Но Бога никто не отменял. У одной моей больной было видение, будто бы она оказалась в православном храме в каком-то иностранном городе. Там стояла гробница, из которой поднялся старец и стал благословлять всех пришедших. И ее тоже. Через несколько дней приехал родственник больной и сказал, что был в Италии в городе Бари, где находятся мощи святителя Николая Чудотворца. Там этот паломник отслужил молебен о здравии моей больной. Когда мы сверили даты и время видения и настоящего события, то все сошлось. 
Через некоторое время больные, ранее неверующие, крестятся. А разуверившиеся возвращаются в лоно Церкви. Ведь религия – лучшая психотерапия страха смерти.

Игорь Михайлов, уполномоченный по правам человека в Санкт-Петербурге:
– Мое отношение к эвтаназии – и как законодателя, и как человека – отрицательное. Для нас всех закон что дышло – как повернешь, так и вышло. В связи с этим мы не понимаем правовую среду как вещь ценную для всех и действующую независимо от нас. С 1917 года вопросы права для нас как бы исчезли, потому что Ленин объявил, что теперь никакой правовой защиты не надо, поскольку это буржуазный пережиток, а теперь есть только диктатура пролетариата. С этого момента право превратилось в дубину, которая принадлежит тому или иному руководителю в зависимости от его компетенции. При таком правосознании, как наше, говорить о какой-либо возможности оказания подобной морально-нравственной услуги страдающему мы не можем.
Иногда у меня волосы дыбом встают, когда разбираю конкретные дела. Например, зэк сидит в тюрьме и пишет мне заявление: пропал брат, и он неожиданно узнал, что потерял квартиру. Выясняется, что брат был убит, а по поддельному паспорту оформлена сделка по купле-продаже квартиры. И зэку возвращаться некуда. А теперь предположим, что запустили механизм эвтаназии. Один брат сел в тюрьму, другого опаивают каким-нибудь транквилизатором длительного действия. Тем более что у нас сейчас хватает этой дряни, и ее специально придумают, чтобы она обездвиживала, но не убивала. Дальше запускается механизм эвтаназии, и понеслось... А какая-то комиссия все это подпишет.
Теперь про Европу. Там уровень правосознания значительно выше, и они до сих пор не могут договориться об этической стороне вопроса. Как узнать мнение того, кто валяется пятый год в коме, и только по приборам видно, что его мучает адская боль? 
Что касается моральной стороны вопроса, лично для меня это неприемлемо, поскольку все-таки крест на шее ношу. А один из основных постулатов веры: Бог дал, Бог взял. Мы-то тут при чем?..

Александра Заспа