Дрездену недоставало Янсонса
В Мюнхен,
воскресным летним днем в знойном воздухе плывут звуки симфонического оркестра,
смешиваясь с пением фольклорных хоров неподалеку и мелодичным боем часов на
ратуше. Звуковой абрис Дрездена еще сложнее и многосоставнее. Музыкальная аура
города складывается из колокольных звонов главных церквей, гудков прогулочных
пароходиков, плывущих по Эльбе, треньканья желтых трамвайчиков. А еще из игры
уличных музыкантов, коих много в старом городе. Но главная, фундаментальная
нота в этом разноголосом хоре – конечно, колокольные звоны, басовитые и тонкие,
гулкие и нежные. Понятно, что в городе, жизнь которого течет согласно звонным
ритмам, без фестиваля никак не обойтись.
В этом году
на Дрезденский музыкальный фестиваль пожаловали самые знаменитые оркестры: в
три майских дня в разных церквах и Земперопере выступили, последовательно
амстердамский Концертгебау, оркестр Баварского радио и оркестр Венской
филармонии. Акция по масштабу напомнила размах летнего Люцернского фестиваля,
причем задумана и претворена в жизнь она была по инициативе нового интенданта. Ян
Фоглер, известный виолончелист, основатель камерного фестиваля в Морицбурге и
одноименной с ним Морицбургской летней академии, получил лестное предложение
занять высокий пост в прошлом году и, засучив рукава, взялся за дело. Благодаря
ему программа фестиваля сразу же получила новые культурные импульсы, отчасти
идущие из Нового Света.
Фоглер
делит свою жизнь между двумя частями света: Европой и Америкой. Коренной
дрезденец, он осел в Нью-Йорке после женитьбы на американской скрипачке китайского
происхождения. Естественно, первое же Motto (девиз. – Прим. ред.), предложенное
Фоглером в качестве генеральной темы фестиваля, – это «Новый мир» (или «Новый
Свет», если угодно). Культурные мосты между Америкой и Европой были
незамедлительно перекинуты уже на открытии: молодежный американский оркестр The Knights выступил с мегазвездой – певицей Доун
Апшоу, в культовом для Дрездена месте – зале Фраункирхе. Ребята играли в
изысканной аутентичной манере, с легкостью переходя от барочной музыки к
современной, от Баха и Бетховена к опусам Чарльза Айвза и Освальдо Голихова.
Следующим
послом из Нового Света стал темпераментный латиноамериканец, сменивший Эса-Пекка Салонена на посту главного
дирижера Лос-Анджелесского
оркестра, – 26-летний Густаво Дудамель. Мощная раскрутка юнца началась,
когда ему было всего 20 лет. За прошедшие пять лет Густаво прошел длинный путь,
поистине усыпанный розами признания. Публика его обожает, менеджеры обласкивают
со всех сторон. Крупнейшие фестивали счастливы заполучить его. Словом,
впечатление такое, будто его пиарит весь мир. Дудамеля называют «венесуэльским
феноменом». Ему покровительствует сам президент его родной Венесуэлы Уго Чавес,
а его молодежный оркестр имени Симона Боливара объездил полмира, включая
Зальцбург (прошлым летом) и Люцерн.
В Дрездене
прыткий юноша, потрясая вьющейся шевелюрой, непринужденно встал за пульт
первого оркестра мира – «Концертгебау оркестра» – и провел концерт, программа
которого представляла причудливый коктейль из европейской и латиноамериканской
музыки. Сначала сыграли «Симфонию Индиа» первого национального композитора
Мексики Карлоса Чавеса, опус датируется 1936 годом и представляет собою
довольно смешной набор примитивных мелодий, все больше топчущихся на месте. Ритмы
были, конечно, посложнее – Латинская Америка все-таки! Но Дудамель ритмы чувствует хорошо – не умом, а животом.
Чего нет в
Дудамеле – так это глубины осмысления материала и чувства формы. То, что музыка
есть движение смыслов, по большей части метафизических, он, похоже, даже не
догадывается. И это свойство его натуры моментально проявляется на территории
более философичных, интеллектуальных опусов, в данном случае – в Пятой симфонии
Прокофьева. Сердце порой заходилось: все слои – всмятку, мотивы неразборчивы,
роскошное, мягкое звучание великолепного оркестра.
На
следующий день с оркестром Баварского радио в Кройцкирхе выступал другой
дирижер – рафинированный интеллектуал Даниэль Хардинг. Что называется,
почувствуйте разницу: Хардинг провел Мессу Шуберта так, что душа воспаряла к
небесам, а ухо ликовало, несмотря даже на сложную, вовсе не дружелюбную к
оркестру акустику церкви. В позднем хоровом опусе Шумана «Ночная песнь» тихие
звучности хора обретали совсем уж интимный тон, да, это было настоящее.
Любопытный
факт: оба оркестра, возглавляемые Марисом Янсонсом – Концертгебау и Баварского
радио, – отметились в этом году на фестивале, но без самого Янсонса. Правда,
новый интендант фестиваля Ян Фоглер надеется в будущем году восполнить этот
пробел и заполучить маэстро в Дрезден.
