Экономика
Как сделать наше образование экспортным товаром
16 июня
Ежегодно на обучении иностранцев Россия зарабатывает около 350 миллионов долларов. Много это или мало? США зарабатывают на этом до 18 миллиардов, что составляет более 30 процентов от мирового рынка, а в экспорте страны это пятая по доходности статья. За США следует Великобритания с 5,3 миллиарда долларов. Догнать этих лидеров России будет трудно. Но вот в таких городах, как Москва и Петербург, предоставление образовательных услуг на экспорт могло бы стать доходнейшей отраслью. Принципиальных помех этому нет. Но непринципиальных более чем достаточно.
Образование – поистине золотое дно для того, кто им торгует. Прямой доход – плата иностранцев за обу-чение, плата за проживание – еще не все. Есть еще имиджевый эффект. Учить чужих студентов куда более престижно, чем, к примеру, собирать чужие автомобили. Еще больше в этом деле политических плюсов. Получившие не только знание, но и воспитание в российских вузах специалисты, как правило, на всю жизнь сохраняют лояльность стране своей студенческой молодости. К тому же многие из них становятся элитой своих стран, влиятельными бизнесменами, политиками. Мы до сих пор получаем дивиденды от того, что в свое время в СССР в массовом порядке учились студенты из стран Азии и Африки. Англичане, например, готовят у себя всю индийскую элиту, США – для Латинской Америки. Плюс к этому обучающая страна может «снимать кадровые сливки», оставляя у себя самых талантливых выпускников.
Россия, к счастью, еще не совсем утратила свой образовательный престиж в глазах иностранцев. С девяностых годов количество студентов из-за рубежа постепенно снижается, но все же, по данным на конец прошлого года, у нас училось 120 тысяч иностранных студентов (в Петербурге – 10 процентов от этого количества) – это 8-е место в мире. Вполне сопоставимо с США, где учится 550 тысяч иностранцев. Хотя, как уже сказано, несо-поставимы доходы. Нашим вузам, которые в мировых рейтингах опускаются все ниже, приходится демпинговать. Платить 25–50 тысяч долларов за российский диплом желающих не найдется – за такие деньги они получат образование и в Англии.
Так как сделать образование доходной и престижной отраслью хотя бы в масштабах двух российских столиц? Мы задавали этот вопрос многим людям. И вот какой получается список проблем.
Первая – перестать надувать щеки, что у нас «лучшее образование в мире», а постараться реально сделать его таковым. Многие лекционные курсы устарели. Нужны новые лаборатории в технических вузах, новые информационные технологии. Студенты-платники не понимают и традиционной российской расхлябанности вроде опоздания преподавателей на лекции. Этим в любом случае нужно заниматься – не только для иностранцев, а для себя.
Вторая проблема – нестыковка российских образовательных стандартов с зарубежными. Очень малое число российских дипломов признается за рубежом – на этот счет нужно подписывать специальные соглашения. Иностранцы не понимают, что такое «специалист» (так у нас называют тех, кто отучился 5 лет), – у них есть только бакалавры и магистры. Этим вопросом должно заниматься Минобразования, но, видно, все его силы уходят на проталкивание ЕГЭ.
Плохо развита и популярная во всем мире практика привлечения студентов из зарубежных вузов на один курс или на один семестр. Многие хотели бы послушать курс лекций каких-то известных преподавателей, просто расширить кругозор, узнав другую научную школу. Но вузам интересны только те, кто пришел на полный курс обучения, возиться со временщиками им недосуг.
Третья проблема – языковая. Практически во всех вузах обу-чение ведется на русском языке. Но при этом языковых центров в других странах, где будущий студент мог бы его изучить, нет. Точнее, есть те, что созданы местными властями или бизнесом – наше Министерство образования и вузы не имеют к ним отношения. В свою очередь, российские преподаватели не владеют английским в такой степени, чтобы читать на нем лекции и принимать экзамены.
Вопрос этот не политический, а технический. Так, например, в Финляндии действует целый ряд летних школ для иностранных студентов, где занятия проводятся полностью на английском. Российским вузам заимствование этого опыта помогло бы привлечь студентов из Европы и США, а не только из стран бывшего СССР, Юго-Восточной Азии и арабских стран, в которых российское образование остается популярным во многом по доброй памяти о Советском Союзе. Чаще всего к нам приезжают учиться именно молодые люди из СНГ, Китая, Северной Африки. Из Европы приезжают только дети эмигрантов или студенты, желающие пройти в российском вузе один семестр обучения.
На четвертом месте (но отнюдь не по значимости) – вечная беда России: бюрократическо-правовые проблемы. Студентам, выбравшим российское образование, приходится ждать приглашения со стороны Министерства внутренних дел не менее месяца. За этим испытанием следует другое – наша система регистрации, понятная далеко не всем иностранцам. Как отмечают эксперты, российское миграционное законодательство сделано под рабочих мигрантов и не учитывает специфики работы со студентами. К тому же студент, в отличие от гастарбайтера, не имеет права работать в России. Это нонсенс. Возможность остаться работать в принимающей стране многими студентами воспринимается как один из главных стимулов. Студенты, отправляющиеся на учебу в США и Великобританию, часто рассматривают варианты последующей иммиграции – постоянной или временной. В России это невозможно. Студент-иностранец не может получить малейшую ставку на одной из кафедр вуза, не может даже мыть посуду в кафе. Если он и найдет место работы в России, перед тем как начать трудиться, ему придется обязательно выехать из страны и уже на родине делать новую – «рабочую» визу.
А вот в Австралии, которая не так давно заявила о себе на рынке образовательных услуг, но быстрыми темпами набирает популярность, студенты могут свободно подрабатывать – это и деньги, для многих весьма не лишние, и опыт, и связи. В вузах лучших студентов привлекают к научной работе.
И наконец, играют роль бытовые проблемы. Снимать жилье в Петербурге и Москве очень дорого, а условия в общежитиях – они разные в разных вузах, но в целом – ниже среднего.
Является ли неразрешимой или чрезмерно дорогостоящей хоть одна из перечисленных выше проблем? Нет, конечно. Просто никто ими по-настоящему не занимается. Вузам хватает пока денег российских студентов, региональные власти вообще не рассматривают образование как отрасль экономики, Минобрнауки, как уже сказано, увлечено внедрением ЕГЭ. А дети российских бизнесменов и чиновников давно уже предпочитают получать образование в Англии, привозя оттуда не только знания, но и презрение к России, которая предпочитает экспортировать сырье, а хороших специалистов импортировать из-за рубежа.
Наталья Пономаренко
Образование – поистине золотое дно для того, кто им торгует. Прямой доход – плата иностранцев за обу-чение, плата за проживание – еще не все. Есть еще имиджевый эффект. Учить чужих студентов куда более престижно, чем, к примеру, собирать чужие автомобили. Еще больше в этом деле политических плюсов. Получившие не только знание, но и воспитание в российских вузах специалисты, как правило, на всю жизнь сохраняют лояльность стране своей студенческой молодости. К тому же многие из них становятся элитой своих стран, влиятельными бизнесменами, политиками. Мы до сих пор получаем дивиденды от того, что в свое время в СССР в массовом порядке учились студенты из стран Азии и Африки. Англичане, например, готовят у себя всю индийскую элиту, США – для Латинской Америки. Плюс к этому обучающая страна может «снимать кадровые сливки», оставляя у себя самых талантливых выпускников.
Россия, к счастью, еще не совсем утратила свой образовательный престиж в глазах иностранцев. С девяностых годов количество студентов из-за рубежа постепенно снижается, но все же, по данным на конец прошлого года, у нас училось 120 тысяч иностранных студентов (в Петербурге – 10 процентов от этого количества) – это 8-е место в мире. Вполне сопоставимо с США, где учится 550 тысяч иностранцев. Хотя, как уже сказано, несо-поставимы доходы. Нашим вузам, которые в мировых рейтингах опускаются все ниже, приходится демпинговать. Платить 25–50 тысяч долларов за российский диплом желающих не найдется – за такие деньги они получат образование и в Англии.
Так как сделать образование доходной и престижной отраслью хотя бы в масштабах двух российских столиц? Мы задавали этот вопрос многим людям. И вот какой получается список проблем.
Первая – перестать надувать щеки, что у нас «лучшее образование в мире», а постараться реально сделать его таковым. Многие лекционные курсы устарели. Нужны новые лаборатории в технических вузах, новые информационные технологии. Студенты-платники не понимают и традиционной российской расхлябанности вроде опоздания преподавателей на лекции. Этим в любом случае нужно заниматься – не только для иностранцев, а для себя.
Вторая проблема – нестыковка российских образовательных стандартов с зарубежными. Очень малое число российских дипломов признается за рубежом – на этот счет нужно подписывать специальные соглашения. Иностранцы не понимают, что такое «специалист» (так у нас называют тех, кто отучился 5 лет), – у них есть только бакалавры и магистры. Этим вопросом должно заниматься Минобразования, но, видно, все его силы уходят на проталкивание ЕГЭ.
Плохо развита и популярная во всем мире практика привлечения студентов из зарубежных вузов на один курс или на один семестр. Многие хотели бы послушать курс лекций каких-то известных преподавателей, просто расширить кругозор, узнав другую научную школу. Но вузам интересны только те, кто пришел на полный курс обучения, возиться со временщиками им недосуг.
Третья проблема – языковая. Практически во всех вузах обу-чение ведется на русском языке. Но при этом языковых центров в других странах, где будущий студент мог бы его изучить, нет. Точнее, есть те, что созданы местными властями или бизнесом – наше Министерство образования и вузы не имеют к ним отношения. В свою очередь, российские преподаватели не владеют английским в такой степени, чтобы читать на нем лекции и принимать экзамены.
Вопрос этот не политический, а технический. Так, например, в Финляндии действует целый ряд летних школ для иностранных студентов, где занятия проводятся полностью на английском. Российским вузам заимствование этого опыта помогло бы привлечь студентов из Европы и США, а не только из стран бывшего СССР, Юго-Восточной Азии и арабских стран, в которых российское образование остается популярным во многом по доброй памяти о Советском Союзе. Чаще всего к нам приезжают учиться именно молодые люди из СНГ, Китая, Северной Африки. Из Европы приезжают только дети эмигрантов или студенты, желающие пройти в российском вузе один семестр обучения.
На четвертом месте (но отнюдь не по значимости) – вечная беда России: бюрократическо-правовые проблемы. Студентам, выбравшим российское образование, приходится ждать приглашения со стороны Министерства внутренних дел не менее месяца. За этим испытанием следует другое – наша система регистрации, понятная далеко не всем иностранцам. Как отмечают эксперты, российское миграционное законодательство сделано под рабочих мигрантов и не учитывает специфики работы со студентами. К тому же студент, в отличие от гастарбайтера, не имеет права работать в России. Это нонсенс. Возможность остаться работать в принимающей стране многими студентами воспринимается как один из главных стимулов. Студенты, отправляющиеся на учебу в США и Великобританию, часто рассматривают варианты последующей иммиграции – постоянной или временной. В России это невозможно. Студент-иностранец не может получить малейшую ставку на одной из кафедр вуза, не может даже мыть посуду в кафе. Если он и найдет место работы в России, перед тем как начать трудиться, ему придется обязательно выехать из страны и уже на родине делать новую – «рабочую» визу.
А вот в Австралии, которая не так давно заявила о себе на рынке образовательных услуг, но быстрыми темпами набирает популярность, студенты могут свободно подрабатывать – это и деньги, для многих весьма не лишние, и опыт, и связи. В вузах лучших студентов привлекают к научной работе.
И наконец, играют роль бытовые проблемы. Снимать жилье в Петербурге и Москве очень дорого, а условия в общежитиях – они разные в разных вузах, но в целом – ниже среднего.
Является ли неразрешимой или чрезмерно дорогостоящей хоть одна из перечисленных выше проблем? Нет, конечно. Просто никто ими по-настоящему не занимается. Вузам хватает пока денег российских студентов, региональные власти вообще не рассматривают образование как отрасль экономики, Минобрнауки, как уже сказано, увлечено внедрением ЕГЭ. А дети российских бизнесменов и чиновников давно уже предпочитают получать образование в Англии, привозя оттуда не только знания, но и презрение к России, которая предпочитает экспортировать сырье, а хороших специалистов импортировать из-за рубежа.
Наталья Пономаренко
