Культура
«Зрителя нельзя постоянно держать за грудки»
29 июля
Десять лет назад лидером российского кинопроката стала картина «Тоталитарный роман». Исполнительница главной роли Галина Бокашевская была названа актрисой года сразу на нескольких кинофестивалях. С тех пор ей не приходится сетовать на недостаток предложений. И хотя наступившая эпоха сериалов требует не драматургии, а прежде всего соблюдения сроков, Бокашевская отказывается играть вполсилы.
– Сейчас я занята сразу в трех проектах: «Шпильках-2», продолжении сериала «Слово женщине», – перечисляет актриса, – ну и, наконец, режиссер Евгений Звездаков, у которого я снималась в «Кавалерах Морской звезды» и «Чизкейке», пригласил меня в свой новый фильм «Джек Потрошитель» о современном подражателе печально знаменитому маньяку.
– Кого в этом фильме играете вы?
– Звездаков мне сказал: «Галя, других ролей не было: либо милиционеры, либо маньяки, либо проститутки» (смеется). И предложил сыграть мамку проституток. Я так хохотала! На роль следователя Женя пригласил Дмитрия Марьянова, который, как и я, уже играл в его картинах. Мне вообще нравятся режиссеры, которые не бросают своих артистов и приглашают их из фильма в фильм. Считаю, что они этим только выигрывают, потому что с актерами уже найден общий язык, есть взаимопонимание. Да и самим актерам легче, поскольку они уже работали вместе и им не надо долго пристраиваться друг к другу.
– А что лучше для вас: старый друг на съемочной площадке или же новый, неожиданный партнер?
– Прежде всего – хороший. С хорошим артистом можно находить колоссальное количество новых поворотов. А хороший старый лучше, чем хороший новый. Тогда быстрее пойдет процесс, особенно если дело касается каких-то близких отношений героев. Ведь бывает так, что актеры встречаются впервые на съемочной площадке и им тут же надо целоваться. Это еще что! Меня однажды прямо с поезда в постель положили! Уже лежа в кровати, спрашиваю актера: «Как вас зовут?» Молодой мальчик, совершенно бледный, говорит: «Сережа». «А я – Галя, – продолжаю беседу. – Вы, Сережа, не волнуйтесь, забудьте, где вы находитесь, вспомните совершенно другую историю из своей жизни. Не слушайте никого, а просто расслабьтесь». Он расслабился, и мы замечательно сыграли.
– И часто приходится давать уроки мастерства молодым актерам на съемочной площадке?
– Бывает. Половина актеров, особенно молодых, не видят партнера. Да я сама была такой! Ты слышишь окончание фразы и говоришь свой текст. Но ведь я могу рассмеяться или заплакать, могу сказать так или иначе. Все это твоему партнеру очень важно услышать. Помню, Валерий Огородников, у которого я снималась в картине «Красное небо, черный снег», заставлял молодых актеров присутствовать на площадке и смотреть, как играет старшее поколение артистов, говоря им: «Вы должны постоянно учиться». Тут все зависит от самого человека: хочет он постичь свою профессию или нет.
– Сейчас в основном снимается телевизионная продукция, где на первом месте стоит задача освоить бюджет, а искусство уходит на задворки. Вы же выкладываетесь так, будто картина на «Оскар» будет претендовать. Стоит ли напрягаться, если ни продюсеры, ни режиссеры никакой сверхзадачи не ставят? А вы по ошибке из-под крана горячую воду пьете, боясь дубль испортить…
– Вот мне и мама также говорит: «Кому это надо? Пожалей себя!» Да, можно всех обмануть. И даже себя в чем-то. Но тогда я перестану себя уважать. И очень важно понимать и осознавать, что ты не зря выбрал эту профессию. Может быть, не надо формулировать это состояние, которое во мне, но… я не хочу себя жалеть. Конечно, иногда нужно отдыхать, иначе просто сойдешь с ума. Вот недавно на съемках картины «Шпильки-2» мне приставляли нож к горлу, и так восемь дублей. Я представила, что, если каждый дубль буду выкладываться, просто упаду в обморок, как это однажды было на съемочной площадке у Огородникова. Так что тут надо знать, когда отстраниться. И нельзя зрителя постоянно держать за грудки, мол, иди со мной и не дыши. Надо его отпускать, чтобы он на мгновение переключился на другого героя. Но когда внимание зрителя сосредоточено на тебе, ты должен максимально выразиться.
– 10 лет назад в широкий прокат вышел «Тоталитарный роман». За роль Нади вы были названы актрисой года на нескольких кинофестивалях. Не думаете о том, что сейчас сыграли бы эту роль лучше?
– Нет. Сейчас я взрослее, а для роли Нади нужен тот наив, который был в то время присущ Гале Бокашевской. Мы снимали эту картину четыре с половиной года, и режиссер каждый год мне говорил: «Галя, умоляю, только мозги не меняй! Да, ты ходишь в музеи, смотришь фильмы, анализируешь, влюбляешься, рожаешь. Это – отдельно. А Надя твоя живет так же, как это было год назад. Она не взрослеет». Все это время я жила своей героиней, а не играла ее. Единственное, что было для меня огромной неожиданностью, когда вдруг пошли награды, когда родилась практически народная любовь к этой картине.
– До «Тоталитарного романа» у вас были лишь небольшие роли в кино…
– Это потому, что я отказывалась сниматься, хотя мне предлагали и главные роли. Почему? Так ведь время какое было: 1990-е годы, чернуха, порнуха! Я мечтала о кино, но не могла начинать с роли девицы, «сексуально жующей сосиску», как мне обрисовал предложенную в «Барабаниаде» роль Сергей Овчаров. И таких предложений была целая череда. Помню, предложили мне роль императрицы Елизаветы и совершенно колоссальные по тем временам деньги – 6 тысяч рублей за съемочный день. Я насторожилась: «За что же такие деньги?» Мне объяснили: «Понимаете, будет сцена, когда царица после государственных дел занимается сексом и царевич видит ее голую попу». Я в шоке: «Попу? Простите, но я не буду этого делать!» Меня успокаивают: «Вы не беспокойтесь, мы снимем попу дублерши». Я недоумеваю: «А что, вы сверху титрами напишете: «Это – не попа Бокашевской»?»
– После «Тоталитарного романа» ситуация изменилась к лучшему?
– Наоборот – стали еще больше предлагать роли потаскух! Два года я просто рыдала, пока Сергей Микаэлян не пригласил меня в свою картину «Звездочка моя ненаглядная», где я сыграла возрастную роль. И в Москве после премьеры ко мне подошла одна очень острая на язык кинокритик и сказала: «Если после «Тоталитарного романа» у половины моих коллег было мнение, что роль сделана режиссером, то ролью у Микаэляна ты сдала экзамен. Теперь можешь играть, кого хочешь». Тогда я и поняла, как же правильно сделала, что не стала играть в свое время проституток.
– А какой же образ хочется воплотить на экране, но его до сих пор не предлагают?
– Хочу сыграть королеву! Чувствую, что взрастила в себе такие черты, которые смогла бы не сыграть, а прожить. Тут в глазах должно быть нечто особенное, чтобы зритель поверил в то, что ты – королева. Переживание, перевоплощение – это все мое. Я не боюсь быть страшной, смешной. Постичь характер другого человека, представить, как он просыпается, какой пастой чистит зубы, что ест на завтрак, о чем думает – ведь работа над образом так интересна! Но это – роскошь, которая позволительна лишь в большом кино. В сериалах, к сожалению, нужен только типаж.
– Вам грех жаловаться на невостребованность. Есть и кино, и работа в театре. Недавно вы проявили себя как художник, представив свою картину на кинофестивале в Гатчине. Сын Роман, для которого вы авторитет, тоже не обойден вниманием режиссеров. Чего не хватает для полного счастья?
– Мужа. Хочется, чтобы дома меня ждали не только мягкие игрушки и цветы. Конечно, у меня есть друг, но он живет в другом городе. А мне бы хотелось, чтобы мужчина жил в моей квартире, встречал меня, сажал за стол и говорил: «Ну, давай, рассказывай». Наверное, надо захотеть найти мужа или целенаправленно его искать. Но я в этом вопросе надеюсь только на судьбу.
Беседовала Анна Кострова
– Сейчас я занята сразу в трех проектах: «Шпильках-2», продолжении сериала «Слово женщине», – перечисляет актриса, – ну и, наконец, режиссер Евгений Звездаков, у которого я снималась в «Кавалерах Морской звезды» и «Чизкейке», пригласил меня в свой новый фильм «Джек Потрошитель» о современном подражателе печально знаменитому маньяку.
– Кого в этом фильме играете вы?
– Звездаков мне сказал: «Галя, других ролей не было: либо милиционеры, либо маньяки, либо проститутки» (смеется). И предложил сыграть мамку проституток. Я так хохотала! На роль следователя Женя пригласил Дмитрия Марьянова, который, как и я, уже играл в его картинах. Мне вообще нравятся режиссеры, которые не бросают своих артистов и приглашают их из фильма в фильм. Считаю, что они этим только выигрывают, потому что с актерами уже найден общий язык, есть взаимопонимание. Да и самим актерам легче, поскольку они уже работали вместе и им не надо долго пристраиваться друг к другу.
– А что лучше для вас: старый друг на съемочной площадке или же новый, неожиданный партнер?
– Прежде всего – хороший. С хорошим артистом можно находить колоссальное количество новых поворотов. А хороший старый лучше, чем хороший новый. Тогда быстрее пойдет процесс, особенно если дело касается каких-то близких отношений героев. Ведь бывает так, что актеры встречаются впервые на съемочной площадке и им тут же надо целоваться. Это еще что! Меня однажды прямо с поезда в постель положили! Уже лежа в кровати, спрашиваю актера: «Как вас зовут?» Молодой мальчик, совершенно бледный, говорит: «Сережа». «А я – Галя, – продолжаю беседу. – Вы, Сережа, не волнуйтесь, забудьте, где вы находитесь, вспомните совершенно другую историю из своей жизни. Не слушайте никого, а просто расслабьтесь». Он расслабился, и мы замечательно сыграли.
– И часто приходится давать уроки мастерства молодым актерам на съемочной площадке?
– Бывает. Половина актеров, особенно молодых, не видят партнера. Да я сама была такой! Ты слышишь окончание фразы и говоришь свой текст. Но ведь я могу рассмеяться или заплакать, могу сказать так или иначе. Все это твоему партнеру очень важно услышать. Помню, Валерий Огородников, у которого я снималась в картине «Красное небо, черный снег», заставлял молодых актеров присутствовать на площадке и смотреть, как играет старшее поколение артистов, говоря им: «Вы должны постоянно учиться». Тут все зависит от самого человека: хочет он постичь свою профессию или нет.
– Сейчас в основном снимается телевизионная продукция, где на первом месте стоит задача освоить бюджет, а искусство уходит на задворки. Вы же выкладываетесь так, будто картина на «Оскар» будет претендовать. Стоит ли напрягаться, если ни продюсеры, ни режиссеры никакой сверхзадачи не ставят? А вы по ошибке из-под крана горячую воду пьете, боясь дубль испортить…
– Вот мне и мама также говорит: «Кому это надо? Пожалей себя!» Да, можно всех обмануть. И даже себя в чем-то. Но тогда я перестану себя уважать. И очень важно понимать и осознавать, что ты не зря выбрал эту профессию. Может быть, не надо формулировать это состояние, которое во мне, но… я не хочу себя жалеть. Конечно, иногда нужно отдыхать, иначе просто сойдешь с ума. Вот недавно на съемках картины «Шпильки-2» мне приставляли нож к горлу, и так восемь дублей. Я представила, что, если каждый дубль буду выкладываться, просто упаду в обморок, как это однажды было на съемочной площадке у Огородникова. Так что тут надо знать, когда отстраниться. И нельзя зрителя постоянно держать за грудки, мол, иди со мной и не дыши. Надо его отпускать, чтобы он на мгновение переключился на другого героя. Но когда внимание зрителя сосредоточено на тебе, ты должен максимально выразиться.
– 10 лет назад в широкий прокат вышел «Тоталитарный роман». За роль Нади вы были названы актрисой года на нескольких кинофестивалях. Не думаете о том, что сейчас сыграли бы эту роль лучше?
– Нет. Сейчас я взрослее, а для роли Нади нужен тот наив, который был в то время присущ Гале Бокашевской. Мы снимали эту картину четыре с половиной года, и режиссер каждый год мне говорил: «Галя, умоляю, только мозги не меняй! Да, ты ходишь в музеи, смотришь фильмы, анализируешь, влюбляешься, рожаешь. Это – отдельно. А Надя твоя живет так же, как это было год назад. Она не взрослеет». Все это время я жила своей героиней, а не играла ее. Единственное, что было для меня огромной неожиданностью, когда вдруг пошли награды, когда родилась практически народная любовь к этой картине.
– До «Тоталитарного романа» у вас были лишь небольшие роли в кино…
– Это потому, что я отказывалась сниматься, хотя мне предлагали и главные роли. Почему? Так ведь время какое было: 1990-е годы, чернуха, порнуха! Я мечтала о кино, но не могла начинать с роли девицы, «сексуально жующей сосиску», как мне обрисовал предложенную в «Барабаниаде» роль Сергей Овчаров. И таких предложений была целая череда. Помню, предложили мне роль императрицы Елизаветы и совершенно колоссальные по тем временам деньги – 6 тысяч рублей за съемочный день. Я насторожилась: «За что же такие деньги?» Мне объяснили: «Понимаете, будет сцена, когда царица после государственных дел занимается сексом и царевич видит ее голую попу». Я в шоке: «Попу? Простите, но я не буду этого делать!» Меня успокаивают: «Вы не беспокойтесь, мы снимем попу дублерши». Я недоумеваю: «А что, вы сверху титрами напишете: «Это – не попа Бокашевской»?»
– После «Тоталитарного романа» ситуация изменилась к лучшему?
– Наоборот – стали еще больше предлагать роли потаскух! Два года я просто рыдала, пока Сергей Микаэлян не пригласил меня в свою картину «Звездочка моя ненаглядная», где я сыграла возрастную роль. И в Москве после премьеры ко мне подошла одна очень острая на язык кинокритик и сказала: «Если после «Тоталитарного романа» у половины моих коллег было мнение, что роль сделана режиссером, то ролью у Микаэляна ты сдала экзамен. Теперь можешь играть, кого хочешь». Тогда я и поняла, как же правильно сделала, что не стала играть в свое время проституток.
– А какой же образ хочется воплотить на экране, но его до сих пор не предлагают?
– Хочу сыграть королеву! Чувствую, что взрастила в себе такие черты, которые смогла бы не сыграть, а прожить. Тут в глазах должно быть нечто особенное, чтобы зритель поверил в то, что ты – королева. Переживание, перевоплощение – это все мое. Я не боюсь быть страшной, смешной. Постичь характер другого человека, представить, как он просыпается, какой пастой чистит зубы, что ест на завтрак, о чем думает – ведь работа над образом так интересна! Но это – роскошь, которая позволительна лишь в большом кино. В сериалах, к сожалению, нужен только типаж.
– Вам грех жаловаться на невостребованность. Есть и кино, и работа в театре. Недавно вы проявили себя как художник, представив свою картину на кинофестивале в Гатчине. Сын Роман, для которого вы авторитет, тоже не обойден вниманием режиссеров. Чего не хватает для полного счастья?
– Мужа. Хочется, чтобы дома меня ждали не только мягкие игрушки и цветы. Конечно, у меня есть друг, но он живет в другом городе. А мне бы хотелось, чтобы мужчина жил в моей квартире, встречал меня, сажал за стол и говорил: «Ну, давай, рассказывай». Наверное, надо захотеть найти мужа или целенаправленно его искать. Но я в этом вопросе надеюсь только на судьбу.
Беседовала Анна Кострова
