Кто наживается на эпидемии?
Генпрокуратура и Минздрав России уличили аптеки в завышении цен на лекарства – в 2–3 раза, и в первую очередь на жизненно важные и противовирусные препараты. Нарушения выявлены во всех регионах страны. При этом первый заместитель генпрокурора Александр Буксман добавил, что «такая ситуация сложилась фактически на всех этапах установления стоимости», но никаких подробностей, касающихся деятельности производителей и аккредитованных при них оптовых фирм, не привел. Словом, населению предложено считать главным виновником ценовой гонки именно аптеки. Однако, по данным «НВ», это весьма поверхностный вывод, который позволяет оставаться в тени истинным спекулянтам, зарабатывающим на лекарственном ажиотаже десятки миллиардов.
Так кто же наживается на эпидемии гриппа? Открыть нам этот секрет решилась заведующая одной из частных аптек.
– Говорят, что эпидемия выгодна в первую очередь аптекам, но это полная чепуха! – утверждает провизор с 30-летним стажем. – Да, у нас тоже ажиотажный спрос, раскупают все подчистую, но при этом мы в минувшем месяце оказались в минусе, то есть сработали в убыток.
– Как это получилось? – спрашиваем.
– Объясню на примере обычных таблеток от кашля. Это наше, а не импортное лекарство. Производитель – «Татхимфарм». Два месяца назад, когда еще не было гриппозной паники, оптовики, с которыми мы работаем – «Ай Пара», «Морон», «Северо-Запад», – предлагали нам это лекарство по 1,56 рубля за упаковку из 10 таблеток. Мы его продавали за 2 рубля. Сегодня нам эти таблетки из той же самой партии (выпущенной в июне) предлагают по цене до 6,19 рубля! Или аллохол (таблетки для печени) производства томского завода «Фармстандарт»: стоили у оптовиков 7,57 рубля, сейчас – 11,62. Аспирин подорожал в два раза, маски в пять… И так по всему списку. В результате наша аптека сейчас без денег.
– Но ведь аптеки имеют право повысить и отпускные цены.
– Да, но мы продавали таблетки от кашля по 2 рубля, а закупать новую партию нужно уже по 6 рублей. Оптовики, конечно, могут дать отсрочку с оплатой на неделю, но за это тоже надо платить. Потом мы продадим новую партию с разрешенной наценкой в 25 процентов и, казалось бы, покроем свои затраты, но, пока будем ее реализовывать, оптовая цена может подняться еще процентов на 50 – и мы снова будем в убытке. Именно поэтому многие крупные аптеки выставляют розничные цены с запасом на очередное повышение оптовых цен. Кого-то контролеры ловят за руку – ведь уровень наценок для аптек устанавливают региональные власти, – но никого всерьез еще не наказали. Контролеры сами ведь понимают, что аптеки нарушают закон от безысходности. Мы с нашими небольшими объемами еще можем как-то выкрутиться, в крайнем случае посидим месяц без зарплаты, а «крупнякам» без оборотных средств на новые закупки не обойтись.
Выходит, все зло – от оптовиков? Ведь именно они продают сейчас таблетки, купленные, к примеру, у «Татхимфарма» в июне по июньским же ценам, в четыре раза дороже. И от них тоже, но, как объясняет наша собеседница, за многие годы работы хорошо узнавшая фармацевтический бизнес, оптовики, как и аптеки, – разные.
Есть обычные коммерческие фирмы – без связей. Они покупают лекарства у региональных дистрибьюторов, работающих с крупными партиями, и перепродают их аптекам со своей стандартной наценкой.
Но есть и другие – те, кто имеет хорошие связи на российских заводах и прямые выходы на зарубежных производителей. К примеру, в Петербурге есть небольшая аптечная сеть, в которой розничные цены ниже, чем у других – оптовые. Чем объяснить сей парадокс? Только одним – у руководителей этой сети есть возможность прямых поставок с предприятий. Но это – исключение из правил. Для подавляющего же большинства обычных оптовиков, не говоря уж об аптеках, прямые связи невозможны. Ответ на вопрос, почему нельзя получать лекарства прямо с заводов, одновременно является ответом и на главный вопрос – кто накручивает цены и наживается на эпидемии?
По мнению нашей собеседницы, погоду на рынке определяют так называемые эксклюзивные, или официальные, дистрибьюторы. Они заключают с заводами договоры, согласно которым предприятие не имеет права ничего продавать напрямую, без посредничества этих официальных дистрибьюторов. Зачем заводам такие всемогущие посредники? Как правило, предприятие-производитель (или руководитель этого предприятия) является соучредителем своего же дистрибьютора-монополиста. Это не рассматривается как нарушение закона – кто может запретить предприятию получать прибыль от торговли своей же продукцией? Плюс к тому – этот официальный дистрибьютор считается надежным партнером, то есть вовремя, а иногда и авансом платит деньги, тогда как с обычными покупателями предприятию пришлось бы мучиться…
Именно эти дистрибьюторы и являются главными получателями прибыли. Покупая на предприятии продукцию по весьма скромным ценам – заводам невыгодно показывать слишком большую прибыль, тем более повышать цены в периоды эпидемий, – главный посредник может спокойно продавать товар крупным оптовикам по какой угодно цене – хоть в десять раз дороже.
Но на деле все еще хитрее. Чтобы не привлекать внимание, эксклюзивный дистрибьютор оформляет несколько перепродаж через свои же дочерние фирмы, каждый раз немного повышая цену. Кстати, именно об этом заявила на днях глава Минздравсоцразвития Татьяна Голикова, инспектировавшая одну столичную аптечную сеть. Министр сделала вывод, что в ценовой вакханалии виноваты цепочки оптовых компаний, которые накручивают к цене производителя от 50 до 300 процентов.
Правда, министр не сказала, как с этим можно бороться. Отсюда печальный вывод: несмотря на задействованный в полную силу административный ресурс, цены на лекарства будут расти до предела покупательских возможностей. Или до момента, пока нынешняя эпидемия пойдет на спад, а новая еще не начнется.
наш комментарий
Необходимо лекарство от посредников
Эпидемия гриппа высветила общеэкономическую проблему, которую правительству и Госдуме еще предстоит решить – проблему эксклюзивных дистрибьюторов. Они есть не только на фармрынке, но и при любом предприятии, продукция которого пользуется хоть каким-то спросом, – при всех химических, пивных, металлургических и прочих комбинатах. Именно так зарабатывал свои миллионы на АвтоВАЗе Борис Березовский – реализуя «Жигули» через свой «ЛогоВАЗ». Именно посредники сделали в прошлом году российское авиационное топливо самым дорогим в мире – цены удалось снизить только после «разноса», устроенного лично Владимиром Путиным. Именно для фирм-посредников строятся в крупных городах сотни бизнес-центров.
Чем заняты сидящие там менеджеры и «офисный планктон»? Они ничего не производят, не разрабатывают, не придумывают – а только покупают и продают. Причем даже не ищут покупателей, а работают в рамках отлаженной цепочки, выполняя строго определенные функции: получить товар у эксклюзивного дистрибьютора, оформить его на фирму А, потом продать от фирмы А фирме Б – и так несколько раз, пока цена не вырастет до нужного уровня. Все это время товар лежит на все том же складе – нет никакого смысла его даже перевозить. Поэтому-то зарплаты на заводах в глубинке смехотворные, а клерки из бизнес-центров – сплошь на иномарках.
В западных странах наличие компаний, имеющих исключительные права на приобретение и продажу конкретной продукции, запрещено законом. Там действует принцип так называемого равного доступа – любой потребитель имеет право напрямую купить продукцию, которая продается другим покупателям. А там, где в силу каких-то причин «эксклюзивные дистрибьюторы» все-таки имеются, их деятельность жестко контролируется надзорными инстанциями. В России же Федеральная антимонопольная служба только подбирается к этой проблеме.
Попытка разобраться с тонкостями посреднического бизнеса была предпринята по инициативе Владимира Путина, которого возмутила странная ценовая политика компании «Мечел». (Помните обещание «доктора послать» к главе этой компании Игорю Зюзину?) С помощью своих посредников «Мечел» установил цену на коксующийся уголь для российских предприятий в два раза выше той, по которой отгружала такой же уголь зарубежным покупателям.
Но, к сожалению, эти показательные порки никого не напугали. Всего две недели назад Контрольное управление и Генпрокуратура докладывали Дмитрию Медведеву, что «обросли» фирмами-посредниками госкорпорации. И вот уже новый скандал: Генпрокуратура выяснила, что через посредников доводила бюджетные деньги до аграрного сектора и государственная корпорация «Росагролизинг». Пикантность этой ситуации придает то, что нынешний министр сельского хозяйства Елена Скрынник – недавний глава этой корпорации. Выяснились даже такие факты: представители «Росагролизинга» в регионах одновременно являлись владельцами тех самых посреднических фирм, то есть выделяли бюджетные деньги для поддержки села сами себе.
Законодательно решить проблему «равного доступа» всех покупателей к продукции предприятий, к бюджетным деньгам и ко всему прочему было бы не так сложно – в мире на эту тему наработан огромный опыт. Но в этой сфере крутятся большие деньги. И главное – здесь работают множество дочек, сыновей и жен влиятельных российских персон. Работа не пыльная и доходная. А папы и мужья тем временем на корню пресекают все попытки законодательного регулирования посреднической деятельности.
