Остановись, мгновенье!
По Питеру слонов водили
Павел Маркин, председатель фотосекции Санкт-Петербургского союза журналистов, фотокор «Смены» с 1973 по 1997 год
В каждом коллективе есть свои чудаки, если не сказать о них больше. Постоянный выдумщик и фантазер, внештатный автор газеты «Смена», историк Сергей Лебедев в любой момент ждал от очередного коллеги вопроса-подвоха: «И ты до сих пор не сидишь?» Он тут же расплывался в доброжелательной улыбке и неизменно отвечал: «Только после вас…»
Именно он в начале июня 1996-го на страницах молодежного издания выступил с идеей установить памятник слону на берегах Невы. Но это была только подводная часть его широкомасштабного айсберга. Главной задачей он, как председатель Слоновьей партии России (тут же им созданной и зарегистрированной), поставил перед собой и всей редакцией приобретение для нашего зоопарка самого настоящего живого слона.
С первой задачей было проще. Да и, по правде говоря, в Петербурге уже был памятник слону. Только даже коренные петербуржцы не подозревали об этом. Стоит слоненок в глубине двора бывшего Дома мод на Невском проспекте, 21. Весь такой неухоженный и всеми забытый. А сегодня появился и второй монумент – на проспекте Ветеранов.
В ту пору Сергей через газету объявил конкурс на проект нового, крупномасштабного памятника. Вскоре весь его кабинет был заставлен слонами, слонихами, слоненками и целыми стадами чуть ли не мамонтов. Периодически мне приходилось делать фотографии этих пластилиновых, глиняных, деревянных, картонных зверюшек в качестве иллюстраций для публикаций Лебедева о ходе конкурса.
А тут еще в цирке в Автово объявился целый слоновый аттракцион дрессировщиков Корниловых-Дементьевых. Мы сделали большой фоторепортаж с этого красочного представления, познакомились с дрессировщиками Алексеем Дементьевым и Таисией Корниловой и всеми правдами и неправдами уговорили дирекцию цирка-шапито привезти семью слонов для выступления на… Дворцовую площадь. Праздник, прямо скажем, получился общегородского масштаба. Слонов привезли на больших крытых машинах – трейлерах. Осторожно поодиночке вывели к Александрийскому столпу. И представление началось! Такое количество зрителей вряд ли собирал брезентовый шатер рядом со станцией метро «Автово». Городские власти, присутствовавшие на празднике слонов, в праздничном угаре тут же заверили горожан, что слон появится в нашем зоопарке в самое ближайшее время… Прошло много лет… И те «дворцовые» слоны остались в нашей памяти лишь в виртуальном образе…
Одна секунда на творчество
Александр Николаев, фотокорреспондент газеты «Смена» с 1980 по 1995 год, директор фотоинформационного агентства «Интерпресс»
Какая она – моя любимая фотография, опубликованная в «Смене»? Их были тысячи за пятнадцать лет. До ста фотографий в месяц, поэтому о тысячах можно говорить уверенно. Не могу вспомнить каждую из них, и от этого мне перед ними страшно неудобно, словно они живые.
Но все они – десятые и сотые доли секунды моей жизни, а значит, что они мне дороги. Сотая доля на творчество, на удачу, на шанс сохранить на фотопленке мир таким, каким он дорог тебе. Сто публикаций в месяц – это в сумме всего лишь одна секунда на их создание. Одной секунде – сто выбросов адреналина высокой пробы, сто замираний сердца, сто усталостей после ста сыгранных ролей, сто прожитых за других жизней.
Какая она – самая дорогая мне фотография? Конечно, та, которая еще будет сделана. Та, которая станет открытием, сошедшей мудростью, даст удовлетворение сделанным, запомнится читателю, станет фотографией времени.
Какой бы она ни была, где и когда ни была бы сделана, все равно родом она будет из «Смены» – газеты и любви нашей журналистской молодости и зрелости.
А одна из фотографий, которая мне особенно ценна, – это портрет академика Дмитрия Сергеевича Лихачева, сделанный в его рабочем кабинете в Пушкинском Доме. Воспоминание о нескольких минутах диалога с человеком, которым не перестаю восхищаться.
Дождь, чеснок и двести китайцев
Кирилл Кудрявцев, фотокор газеты «Смена» с 2003 года
Эту фотографию условно можно назвать «Неизвестный китайский мальчик бежит по луже после дождя в Пекине». Кадр сделан на третий или четвертый день Олимпиады, когда я совершил несколько глупостей подряд.
Дело в том, что теннисный корт, куда я собрался поехать ближе к вечеру, чтобы снять первый матч Светланы Кузнецовой, находился на некотором расстоянии от главного пресс-центра. Все волонтеры вокруг дружно сказали – нужен автобус номер два, но никто не уточнил, что есть специальные автобусы для журналистов. Следуя своей логике, я вышел за пределы Олимпийской деревни, чтобы найти этот самый номер. До матча оставалось около получаса. За забором с английским языком у китайских товарищей было уже гораздо хуже: все свои драгоценные минуты я потратил на поиск нужного номера, идущего в нужном направлении. Плюс пошел дождь, и, когда я залез в автобус, он был набит битком. О, это непередаваемое ощущение – оказаться единственным белым человеком, более того, выгоревшим блондином в автобусе с, наверное, парой сотен мокрых, практически одинаково одетых китайцев. Которые к тому же, естественно, все глазеют на тебя и что-то говорят.
Перед Олимпиадой жителям Пекина был выдан свод правил, согласно которым им запрещалось носить неаккуратные прически, босоножки без носков, футболки без рукавов, плеваться на пол и есть лук с чесноком. Так вот, все 15 минут езды рядом стояла бабушка, пренебрегшая последним запретом.
Из автобуса я выпрыгнул в настоящий ливень. Зрители мгновенно облачились в желтые и розовые накидки, которые раздавали бесплатно. Впрочем, от проливного дождя не спасла бы и плащ-палатка. Пришлось искать укрытие под навесом, где проходил досмотр, и сидеть там около часа, с такими же мокрыми, но довольными китайцами. А потом обнаружить огромные очереди на вход, лужи перед забором стадиона и китайских детей, весело прыгающих по этим лужам...
Кстати, Кузнецова в тот вечер так и не сыграла – корт стоял мокрым до утра.
«Вот тебе, вот тебе Петербург!»
Александр Беленький, фоторедактор газеты The St. Petersburg Times, фотокор «Смены» с 1988 по 1994 год
Когда меня спрашивают, где я родился, я отвечаю: «В Ленинграде», когда меня спрашивают, где я живу, отвечаю: «В Петербурге».
Наш город переименовывался много раз, но летом 1991 года всенародно избранный демократический Ленсовет решил вернуть городу его историческое имя – Санкт Петербург. Впервые городские власти захотели спросить мнение горожан о переименовании на референдуме. Споры по этому поводу разгорелись не только в среде депутатов, но и среди горожан, вызвав бурю страстей и многочисленные митинги «за» и «против». Один из таких митингов «ленинградцев» я и снимал рядышком с Мариинским дворцом, где заседали депутаты.
Съемка как съемка, разговоры, эмоции, споры… И вот один из противников переименования спрашивает меня: «А ты, фотограф, за какое имя города будешь голосовать на референдуме?» А я честно и отвечаю, глядя в видоискатель фотокамеры: «Разумеется, за Санкт-Петербург, ведь это же историческое имя, его еще Петр дал». И вот рассерженный «ленинградец» в запале тычет мне прямо в объектив огромный кукиш и кричит: «Вот тебе, вот тебе Петербург!» А я себе взвожу курок и нажимаю на кнопочку и стараюсь не сбить резкость, потому что автофокусов и моторов в фотоаппарате тогда у меня еще не было.
