Вместо среднего класса – потребительский слой
По прошествии 20 лет с начала рыночных преобразований можно признать, что они дали целый ряд положительных результатов. В первую очередь это преодоление изолированности страны от внешнего мира, демонтаж механизмов командной экономики и внешнеторговой монополии. Реформы привели также к исчезновению существовавшего в СССР унизительного дефицита товаров и услуг, значительному расширению их ассортимента. Очень важно, что раскрепощена ранее прочно скованная личная инициатива самих россиян. Продолжается становление предпринимательского класса, на который возложена функция формирования основ дальнейшего благополучия страны. Население постепенно преодолевает и исторически приобретенные иждивенческие комплексы.
Россияне быстро усвоили «рыночный» образ мыслей и действия. Устранена присущая социализму уравниловка: люди увидели смысл в том, чтобы зарабатывать деньги, у них появилась возможность беспрепятственно обменивать их на ранее недоступные товары и услуги. Наконец, нельзя не отметить, что после семидесяти лет принципиально иной экономической системы в стране достаточно быстро были созданы и начали функционировать институты рыночной экономики: коммерческие банки, товарные и фондовые рынки, валютные биржи, новые налоговые механизмы и т. д.
Но при этом негативные результаты преобразований, увы, более зримы и очевидны. И дело здесь не только в том, что за годы рыночных реформ страна утратила половину своего экономического потенциала. Еще хуже, что до сих пор не удается приостановить начатые в начале 1990-х процессы примитивизации производства, деинтеллектуализации труда и деградации социальной сферы. К этому стоит добавить появление массовой бедности, которая за годы радикальных перемен стремительно расширялась за счет размывания сложившегося в СССР (пусть и не слишком богатого по западным критериям) среднего класса. В девяностые годы прошлого века Россия приблизилась к усредненным характеристикам типичной страны третьего мира – с характерной для таких стран громадной поляризацией личных доходов.
Кроме того, резкий поворот массового сознания к обогащению любой ценой стал для немалой части населения России тяжелой психологической травмой, источником как личных трагедий, так и различного рода общественных патологий. Конечно, на отечественные реформы влияли и продолжают влиять мощные объективные факторы, которые делают системную трансформацию в России гораздо более трудной задачей, нежели в других странах бывшего соцлагеря. У нас социализм господствовал более семидесяти лет и был, так сказать, целиком отечественным, а не «импортированным» продуктом. В отличие от коллег из Восточной Европы, российским реформаторам пришлось действовать в условиях стремительного (правда, ими же и инициированного) распада единого государства. Наконец, на старте реформ серьезным испытанием для перестройки экономики России было огромное бремя военного производства. Тем не менее не будет преувеличением сказать, что разочаровывающие итоги системной трансформации в России были рукотворными.
Уже говорилось, что в СССР существовал средний класс. Начиная с конца 1950-х в нашей стране стали возникать предпосылки для создания гражданского общества: появился широкий слой, состоящий из преподавательской, технической и научной интеллигенции, управленческого персонала среднего звена, деятелей культуры. Характерными чертами представителей этого класса были не только общественный статус, высокий уровень образования и денежных доходов, но и самостоятельность мышления, умение противостоять политическому манипулированию, чувство собственного достоинства. То был именно средний класс, а не средний потребительский слой.
Но этот колоссальный ресурс не был задействован реформаторами при строительстве новой России. Многие представители советского среднего класса оказались выброшенными на обочину социальной жизни, кто-то из них эмигрировал, кто-то – умер. Резкое ослабление научно-технического и человеческого потенциала – невосполнимая как с экономической, так и с социальной точки зрения потеря, которую понесла Россия в прошедшие двадцать лет. Следует упомянуть и такое последствие российских реформ, как растущая пропасть между властью и народом. Фактически государство превратилось в замкнутую самодостаточную корпорацию.
К началу 1990-х годов в России стремительно росла популярность идей свободы личности и частной инициативы. Государственной власти был предоставлен серьезный шанс для развития демократических процессов и формирования гражданского общества. Но находившиеся тогда в верхних эшелонах власти политики не воспользовались этой уникальной возможностью. Более того, они фактически сделали все, чтобы опорочить ценности свободы в глазах населения. Дискредитация демократии и создание предпосылок авторитаризма – главный общественно-политический итог деятельности российских реформаторов в первые годы после распада СССР. И сейчас общество пожинает посеянные ими тогда плоды.
