Судить не по-детски
Для многих россиян словосочетание «ювенальная юстиция» ни о чем не говорит. Между тем среди тех, кто находится «в теме», безразличных нет. Если обратиться к энциклопедиям, то в них сказано, что ювенальная юстиция – это правосудие, созданное специально для несовершеннолетних. Однако в мире существует сразу несколько ее моделей. Непонимание того, какая из них вводится в нашей стране, посеяло в обществе панику. Кульминацией стали акции протеста, прошедшие недавно в ряде городов России.
Условно можно выделить три модели, с переменным успехом действующие в разных странах. Первая: специализированные суды рассматривают уголовные дела, где в качестве обвиняемого проходит подросток. Вторая: это гражданское судопроизводство – в основном дела, вытекающие из семейных отношений (семейные суды). И третья – гибрид обеих. Самая скандальная вторая модель, где государство вмешивается в семейные дела на законных основаниях. Она изобилует рассказами о лишении родительских прав. Например, «за удушающую родительскую любовь». Именно на этом основании русская актриса Наталия Захарова, проживающая во Франции, осталась без дочери.
Эту историю в качестве иллюстрации чаще всего рассказывают противники ювенальной юстиции. А еще пишут открытые письма президенту страны: «Ювенальщики нас боятся, так как понимают, что мы, родители, исходим из интересов наших детей и, как никто другой, чувствуем фальшь в их проектах. Нас нельзя купить или запугать. Они действуют по указке с Запада на иностранные деньги, а мы защищаем наши семьи, наших детей, права наших семей на воспитание наших детей, право на то, чтобы наши дети жили в наших духовных и культурных традициях. Мы против нарушения наших конституционных прав на воспитание наших детей».
Однако лоббисты ювенальной юстиции утверждают, что речь идет только о правосудии в отношении несовершеннолетних, оказавшихся в конфликте с законом. Идея заключается в создании системы, призванной снизить, а в идеале искоренить подростковую преступность. На сегодняшний день, согласно статистике, 70 процентов наказаний для подростков условные, а значит, после совершения преступления они вновь возвращаются в ту среду, которая их подтолкнула к нему. Оттого процент рецидива очень высок. Ювенальная юстиция, по заверениям ее защитников, направлена как раз на то, чтобы рецидивов не было. Для чего предполагаются меры по реабилитации подростков.
К сожалению, продуктивной дискуссии никак не выходит. Хотя в ноябре в Госдуме по этой теме прошли парламентские слушания, противники ювенальной юстиции жалуются, что не смогли донести до них в полной мере свою точку зрения. Пару недель спустя они организовали свои альтернативные слушания, на которые съехались более тысячи человек из разных уголков России. Правда, никого из ярых лоббистов ювенальной юстиции на них замечено не было (хотя те утверждают, что их и не приглашали). Зато их итог, как и следовало ожидать, был противоположен думскому.
Владимир Хомяков сопредседатель движения «Народный собор», один из организаторов прошедших в конце ноября общественных слушаний:
– Ювенальная юстиция – милосердное правосудие для малолетних преступников лишь формально. На деле это полная безнаказанность молодежной преступности, доносы Павликов Морозовых на своих родителей и мощнейшая система, имеющая полномочия совершенно законно отбирать детей. Отшлепал ребенка? Заставил убирать в своей комнате? Делать зарядку по утрам? Ставишь в угол? Все это будет считаться «нарушением прав ребенка».
Однако мало кто знает, что в Ростовской области ювенальная юстиция существует в качестве пилотного проекта уже около 10 лет. Более того, разработанная здесь модель уголовного ювенального правосудия уже реализуется более чем в 30 регионах России. Мы связались с судьей Ростовского областного суда, ответственным секретарем рабочей группы при Совете судей РФ по созданию и развитию ювенальной юстиции в системе правосудия Еленой Вороновой.
– О необходимости внедрения ювенальных технологий заговорили после постановления пленума Верховного суда РФ в 2000 году, – рассказывает корреспонденту «НВ» Елена Леонидовна. – Среди прочего судам было рекомендовано ввести специализацию судей для рассмотрения уголовных дел о преступлениях несовершеннолетних, подготовку судей не только по вопросам права, но и психологии, педагогики. А также индивидуализировать наказания с учетом характера, степени общественной опасности преступления и данных о личности несовершеннолетнего, экономить уголовную репрессию, шире применять принудительные меры воспитательного воздействия. По закону судья, которому поступило для рассмотрения по существу уголовное дело о преступлении несовершеннолетнего, обязан тщательно изучить обстоятельства жизни несовершеннолетнего преступника, установить причины и условия совершения им преступления, потому что от этого зависит, какую меру уголовно-правового характера он назначит. Это могут быть принудительные меры воспитательного воздействия, например отдача под надзор родителей. Либо суд назначит лишение свободы в колонии.
Однако на деле все ограничивается пятью строчками в материалах дела, собранных следователем: курит или не курит, пьет или не пьет, посещает школу или нет. Этого явно недостаточно для того, чтобы изучить личность ребенка. Суд должен сам восполнять пробелы следствия и собирать информацию о личности несовершеннолетнего.
В Ростовской области суды с 2001 года по своей инициативе стали восполнять такие пробелы следствия, важнейшим документом в деле несовершеннолетних, оказавшихся на скамье подсудимых, стала карта социального сопровождения несовершеннолетнего правонарушителя (доклад суду о личности). Ее готовит помощник судьи, наделенный функциями социального работника. Важно также, чтобы после суда с таким подростком занимались органы системы профилактики, контролировали его поведение, помогли вернуться в школу, трудоустроиться.
Вадим А., 1992 года рождения. Обвиняется в грабеже. Он длительное время находился в безнадзорном состоянии, не учился, числился в 7-м классе, но в школу не ходил. Мать на сына никакого влияния не имеет и авторитетом не пользуется. Решение суда: поместить подростка в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа сроком на два года.
А вот дело другого юноши, Михаила, – «Хищение чужого имущества». Без уважительных причин занятия в школе не пропускает, увлекается спортом, ездит на соревнования. Собирается после окончания школы поступать в мореходное училище. Осознает свой поступок и очень переживает по этому поводу. Итог: наказание в виде штрафа.
– Уберите заграничный термин «ювенальная юстиция» и назовите это по-русски: правосудие в отношении несовершеннолетних, – поясняет Елена Леонидовна. – Все нарекания касаются второй сферы ювенальной юстиции – гражданского судопроизводства, то есть той сферы судопроизводства, в которой рассматриваются гражданские дела, вытекающие из брачно-семейных отношений. И в этой сфере ювенальные технологии у нас не внедрялись и не внедряются. Думаю, что непринятие ювенальной юстиции идет от непонимания существующей разницы между этими двумя сферами судопроизводства.
мнения
«За»
Олег Зыков, член Общественной палаты РФ, главный детский и подростковый нарколог Москвы:
–Пятнадцать лет назад я начал заниматься ювенальной юстицией и сначала удивлялся, почему так возбуждается народ? Ну, суды будут специализированные. Сейчас их нет, а тут будут. Оказалось, возбуждаются они потому, что не хотят, чтобы ими управляли законы. Более того, они этого боятся. Мы часто и много говорим о том, что строим правовое государство. Это такой бренд еще с начала 1990-х годов. При этом чаще всего за ним скрывается одна демагогия. А правовое государство – это когда в основе жизнедеятельности общества лежат законы в любых сферах. В равной степени это должно касаться и детской проблематики. По своей основной специальности я врач-психиатр и всю свою профессиональную жизнь занимаюсь вопросами детской наркологии. Я достаточно быстро понял, что этой проблемы вообще нет, как и проблемы детской преступности. Есть трагедия ребенка, которая может привести к алкоголизму и преступности. Алкоголь и воровство лишь симптомы неблагополучия среды, в которой находится ребенок, и в первую очередь, конечно же, семьи. После этого утверждения чаще всего возникает обвинение, будто бы ювенальная юстиция будет отбирать детей. Это бред. Ювенальная юстиция – это система законов, адресованных детям. Если в обществе есть дети, то там всегда есть и законы, посвященные детям. И все. Сама по себе юстиция ничего не может отбирать. Известно, что детей отбирают у нас органы опеки, адресуясь к судебной системе, а суд принимает окончательное решение. При этом как раз сейчас существует совершенно порочная ситуация, когда органы опеки творят произвол. Например, многим известно ставропольское дело: Снежану Данилову, мать шестерых детей, лишили родительских прав на основании того, что она педагогически несостоятельна и инфантильна. Сегодня после вмешательства общественных организаций детей ей вернули. Но одного из них, пока он находился в интернате, изнасиловали. И это наглядная иллюстрация того, что в Ставрополе нет ювенального суда. Органы опеки в этой ситуации действовали абсолютно произвольно. А суд механически проштамповал их решение. А потом они еще долго и мучительно упирались, не желая признавать свою неправоту.
«Против»
Всеволод Чаплин, протоиерей
–С определенного возраста ребенок имеет право определять свое мировоззрение сам. И я с этим согласен. Так, я сам, будучи ребенком неверующих родителей, в 13 лет стал ходить в храм. Но до того времени, пока ребенок нуждается в опеке и уходе, полное право на определение его мировоззрения имеют именно родители. Связано оно с тем образом жизни, который ведет ребенок, будь то одежда, питание, посещение тех или иных мест, просмотр телепередач и фильмов, общение с противоположным полом и так далее. Все это и определяют родители. И я совершенно убежден в том, что в эту семейную сферу никто не имеет права вмешиваться. Даже школа обязана приспосабливаться, а не противоречить. И чиновнику не место в принятии решений относительно того, какой образ жизни в семье должен строиться. Излишнее наделение бюрократических структур полномочиями по вмешательству в жизнь семьи – это абсурдная идея, которая может представлять серьезную опасность. Любая бюрократическая система в любой стране живет по собственным принципам: хочет власти, полномочий и бесконтрольности. Мы не должны допустить того, чтобы она была бесконтрольной и без достаточных на то оснований вмешивалась в жизнь семьи и устанавливала свои, чуждые для этой семьи правила.
