Что бы мы делали в Париже без Чайковского?!
Выступления симфонического оркестра Мариинского театра в зале «Плейель» ознаменовали начало Года России во Франции.
В программе трех вечеров значились все шесть симфоний Чайковского: от Первой, «Зимние грезы», – до Шестой, «Патетической».
К шести вечера к служебному входу зала «Плейель» подкатили автобусы: из них высыпали музыканты Мариинского театра. Им предстояла последняя репетиция перед ответственным мероприятием. Ожидался наплыв публики и VIP-гостей. Так что сплоховать было нельзя. Десять минут спустя в зале появился Валерий Гергиев: на него тут же нацелились теле– и фотокамеры. Деловитой походкой взошел он на подиум, снял пиджак, взмахнул палочкой. Зазвучала главная тема из «Зимних грез»: бесконечная, печальная, сумеречная, томительно прекрасная. Образ заснеженной, бескрайней страны поплыл над залом. Подумалось: в самом деле, можно ли придумать программу уместнее, чем симфонии Петра Ильича, для символического зачина Года России? Есть ли музыка, полнее, пронзительнее представляющая Россию в сознании европейца?
Вот уж воистину: Чайковский – это наше все. Как говаривал один знакомый дирижер: «Кормилец наш!» Загадочная русская душа встает во весь гигантский рост со страниц партитуры, со всей своей неизбывной тоской. Тусклое треньканье колокольцев обволакивает тему, доносясь как бы издалека, из-под белого вьюжного одеяла. Вихрем взметаются и опадают пиццикато скрипок.
Валерий Гергиев, никуда особенно не торопясь, тщательно отрабатывал фразировку, звукоизвлечение, тембровый окрас мелодий. Между тем время поджимало, нужно было поторапливаться: в фойе уже собирался народ. Быстро прошерстили Четвертую симфонию – ту, что начинается с грозной темы Фатума. И – за сцену, переодеваться.
Концерт начался без лишней помпы и церемониальных речей. Министры и чиновники сидели в партере плотной кучкой в ожидании протокольного банкета. Там-то, вероятно, все полагающиеся к случаю слова и были сказаны. (Днем, на пресс-конференции в МИД Франции, министр культуры Александр Авдеев рассказал о ходе подготовки программы и о самых статусных ее событиях.) В зале были замечены: глава администрации президента Сергей Нарышкин, губернатор Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко, другие официальные лица. С французской стороны на концерте представительствовали министр культуры Фредерик Миттеран и министр иностранных дел Бернар Кушнер.
Зал был полон, но не битком: афиш по городу развесили мало, и особого ажиотажа перед залом не наблюдалось. Хотя лишние билетики все же спрашивали. Но событие, если разобраться, было и впрямь экстраординарное. Если взглянуть на содержание программы Года России во Франции и Года Франции в России, то обилие и разнообразие масштабных художественных акций – выставок, гастролей театральных коллективов, оркестров и отдельных музыкантов – впечатляет. Тут и грандиозная выставка «Святая Русь», и «Девять веков русского искусства» в Лувре, и «Русская театральная осень» в Париже, и «Октябрьские симфонии», объединенные подзаголовком «Музыка и власть» в «Сите де ла Музик» (по-нашему – Дом музыки).
В России, от Урала до Петербурга, пройдут гастроли главного французского театра «Комеди Франсез», в Питере в декабре ожидаются гастроли Национального оркестра Лилля. А в Париже покажут ретроспективу старых советских фильмов, от Эйзенштейна до Козинцева, под оригинальную, живую музыку. В Нанте, на фестивале «Сумасшедшая неделя», только что «отфестивалили» Уральский симфонический оркестр и московский камерный Musica Viva, а мариинцы перед Парижем успели побывать в Тулузе.
Обширную программу готовили чуть ли не два года: ее успешному воплощению в немалой степени способствовало то обстоятельство, что нынешний министр культуры Александр Авдеев довольно долго проработал послом России во Франции и оставил по себе добрую память.
Концерт был воспринят парижской публикой на ура: после стремительного финала, где сакраментальная, долбящая в одну точку тема Фатума неожиданно срифмовалась с мелодией песни «Во поле береза стояла», публика отбила ладоши. И тогда оркестр грянул полонез из «Евгения Онегина»: пафосный, торжественный, гордый – как раз подходящий к случаю. Воистину, что бы мы все делали без музыки Петра Ильича Чайковского?..
