«Ждет, когда нас вызовут на войну»
Подполковник в отставке Николай Ранцев вот уже девять лет пытается заставить правоохранительные органы двух стран – Кипра и России – расследовать причины гибели своей дочки, а также наказать преступников, занимающихся торговлей людьми. Но хотя он смог добиться победы в Страсбургском суде, до достижения поставленной цели ему еще очень далеко.
Несмотря на свои семьдесят два года, Николай Ранцев по-прежнему подтянут и легок на подъем. Чувствуется военная школа и закалка. Небольшая комната в калининградском поселке Зори аккуратно прибрана. Стены обвешаны портретами веселой девушки с модельной внешностью. В углу комнаты у дивана – небольшой чемодан.
– Тревожный, – мрачно шутит хозяин. – Ждет, когда нас вызовут на войну.
Насчет войны подполковник запаса не шутит. Уже девять лет Ранцев сражается ради того, чтобы узнать обстоятельства гибели своей единственной дочери. Той милой девушки, что смотрит с каждой фотографии в комнате. Ради памяти родного человека безутешный отец вступил в бой с европейской и российской бюрократией. Продал свою квартиру в Челябинске, чтобы иметь возможность оплачивать услуги юристов и переводчиков, сам переехал к сестре под Калининград. Создал фонд помощи жертвам работорговли, который назвал в честь Оксаны.
История этой войны хранится в нескольких десятках объемных канцелярских папок. В них отпечатанные ответы различных чиновников и написанные каллиграфическим почерком заявления и обращения Николая Ранцева во всевозможные инстанции.
– Я до сих пор позволить купить себе компьютер не могу, да и не нужен он мне, – словно стесняясь, признается подполковник запаса. – Пенсия у меня в начале века составляла 83 доллара, поэтому привык все бумаги писать от руки.
…Гражданка России Оксана Ранцева погибла в марте 2001 года на Кипре. Спустя несколько дней после прибытия на курортный остров, куда студентка филфака из Челябинска прилетела на месяц поработать в качестве переводчика.
– Сам отнесся к этой затее Оксаны с опаской, – вспоминает Николай Ранцев, один поднимавший дочь. – Лично съездил к той женщине, матери однокурсницы, которая ее агитировала на эту работу. Пообщались, меня заверили, что дочка будет работать исключительно переводчицей, безо всяких подоплек. Оксана очень настаивала, я не смог отказать. А через несколько дней после отъезда на Кипр ее тело нашли под окнами одной из многоэтажек.
По официальной версии, выдвинутой кипрской полицией, девушка стала жертвой несчастного случая. Погибла вследствие конфликта с работодателем – местным бизнесменом, владельцем кабаре «Зигос» Мариусом Афанасио. По мнению следствия, именно с ним по прибытии на остров Оксана подписала контракт на работу танцовщицей. Однако спустя три дня девушка сбежала. Разъяренный владелец кабаре объявил поиски и спустя десять дней нашел беглянку. Тут же приволок ее в полицейский участок и потребовал запереть Оксану в камере за неисполнение трудового контракта. В требовании бизнесмену было отказано. Тогда работодатель предложил задержать беглянку за нахождение в нетрезвом состоянии. Однако полицейские впоследствии подтвердили, что у них не было никаких оснований считать Оксану Ранцеву пьяной. Владелец кабаре отвез девушку на квартиру своей знакомой, где «устроил трапезу, а Ранцеву запер в комнате на 7-м этаже мансарды».
Спустя 40 минут после отъезда из участка Оксаны не стало… По версии кипрской стороны, девушка решила выбраться на лоджию нижерасположенного этажа, однако при совершении столь рискованного маневра сорвалась вниз и разбилась.
С самого начала Николай Михайлович не верил в эту историю смерти Оксаны. И получив цинковый гроб с телом дочери без каких-либо сопроводительных документов, сразу же обратился к судмедэксперту профессору Петру Новикову. Результаты обследования оказались ошеломляющими.
– Выяснилось, что в крови оказалось приличное содержание алкоголя, – зачитывает выписки из документов подполковник запаса. – Откуда, если в участке констатировали, что она трезва? Но самый главный итог экспертизы, детально изучившей характер травм на теле, что «…дом, с которого предполагается падение Ранцевой, не подходит ни по высоте, ни по рельефу стен (нет выступов) для образования обнаруженного комплекса повреждений. Это говорит о том, что падение произошло с другого дома, не обнаруженного следствием…». Я не могу сейчас точно утверждать, но не исключаю, Оксану просто убили за то, что она отказалась стать сексуальной рабыней.
Николай Ранцев решил во что бы то ни стало докопаться до истины. Продав квартиру в Челябинске, он первым делом отправился на остров, где погибла дочь. Провести собственное расследование ему не дали.
– Откровенно пасли, каждый шаг контролировали, до самого самолета, – посетовал подполковник.
Тогда жаждущий правды отец сменил тактику. Он завалил правоохранительные органы двух стран обращениями и ходатайствами по сути произошедшей трагедии. Однако ни кипрские, ни российские власти такого порыва офицера запаса не поддержали. В архиве переписки хранятся многочисленные ответы из казенных ведомств. В основном дежурные отписки, порой кишащие бездушием и откровенными неточностями.
– Вот прокурор Челябинска отказывает в возбуждении уголовного дела и предлагает мне обратиться к властям Греции, – возмущается одним из ляпов Ранцев. – При чем тут Греция? Ведь Оксана погибла на Кипре. И таких глупостей уйма…
Устав от чиновничьего беспредела, в мае 2004 года возмущенный отец с жалобой на бездействие властей двух стран обратился в Страсбург. Так в производстве Европейского суда по правам человека появилось дело «Ранцев против Кипра и России». Спустя пять с половиной лет, в феврале этого года, стал известен долгожданный вердикт страсбургской Фемиды. Суд признал, что власти обеих стран нарушили международные обязательства по расследованию случаев торговли людьми. Кипр обязали выплатить Ранцеву компенсацию в размере 40 тысяч евро плюс судебные издержки, а Россия должна офицеру запаса 2 тысячи евро. Денег этих Ранцев еще не получил, но заранее определил, куда их направить: на продолжение расследования смерти Оксаны, а также на оказание помощи чужим детям, оказавшимся беззащитными на чужбине.
– Самое главное, что после моего обращения в суд хоть и там, и там зашевелились, – пояснил Ранцев. – В ноябре прошлого года российская прокуратура признала меня потерпевшим. Но до сих пор даже не опросили в Челябинске тех, кто отправил Оксану на Кипр. Трафик людей, считай рабов, так и продолжается. На Кипре же ни шатко ни валко начались следственные действия. Следователь Папахараламбус пригласил меня приехать для участия в дознании. В феврале-марте. Но пока не уточнил сроки. Сижу на чемодане, жду. Страсбург для меня – это Сталинград, но до окончательного итога слишком далеко. Только бы здоровья хватило.
Ранцев не питает иллюзий, возможно, в ближайшее время ему попасть на средиземноморский остров не удастся. По неофициальным данным, бывший работодатель Оксаны срочно распродал активы и убыл в неизвестном направлении. А значит, никаких следственных действий проводиться не будет. Тем не менее каждое утро несломленный отец проверяет почтовый ящик и проводит инвентаризацию тревожного чемодана. На этой затянувшейся войне подполковник заработал два инфаркта и инсульт, но очень хочет дожить до победы и узнать правду о гибели своей Оксаны. Он имеет на это право.
