Феликс Кармазинов: «В Петербурге можно пить воду из-под крана»

 

Коммунальные тарифы, качество питьевой воды и экология – в десятке самых обсуждаемых в интернете «деловых» тем. А что думают об этих проблемах специалисты? На эти и другие вопросы главного редактора «НВ» Михаила Иванова и редактора отдела экономики Владимира Новикова ответил директор ГУП «Водоканал Санкт-Петербурга» Феликс Кармазинов.

– Феликс Владимирович, можно начать с «доброго» вопроса: почему все так не любят монополистов?
– Не буду говорить за другие естественные монополии, но я этой «нелюбви» не ощущаю. У нас, то есть у «Водоканала», со всеми нормальные рабочие отношения.

– Люди недовольны постоянным ростом тарифов…
– Именно наших тарифов – на воду и канализацию?

– Нет, общим ростом всех коммунальных платежей.
– Так, может, стоит каждую естественную монополию оценивать по отдельности? Мы недавно провели небольшое социологическое исследование и выяснили: половина горожан считает, что за горячую воду в домах отвечает «Водоканал». Идет из крана мутная с запахом горячая вода – тоже жалуются на нас. А многие думают, что и отопление в нашем ведении. На самом деле наше предприятие отвечает только за подачу холодной воды, канализацию и очистку всех стоков.

Что же касается роста наших тарифов, то он не опережает темпов роста средней заработной платы по городу. Я, как руководитель, тоже не радуюсь, когда повышаются, к примеру, тарифы на электроэнергию – что заметно увеличивает наши издержки, – но не могу судить, насколько это повышение обосновано. Однако готов отчитаться за каждый рубль, который платят горожане нам, – сколько копеек из этого рубля и на что идет.

– И на что? Помимо зарплат и прочих текущих расходов.
– За последние десять лет мы совершили не одну, а несколько промышленных революций. Первая: у нас сегодня одна из самых совершенных в мире систем очистки подающейся в город воды. Мы полностью отказались от хлора – вместо него используется гипохлорит натрия, это совсем другое вещество. И если кому-то все еще кажется, что вода в кране пахнет хлоркой, значит, этот запах у него в памяти. Реально никакого запаха нет. А в периоды сезонного ухудшения качества невской воды – как сейчас, в половодье, – мы добавляем еще одну стадию очистки – дозируем порошкообразный активированный уголь. Кроме того, на финальной стадии очистки мы обрабатываем воду ультрафиолетом. Петербург первым из мегаполисов в мире смог обеспечить обработку ультрафиолетом всей водопроводной воды – в том же Нью-Йорке только готовятся к применению этой технологии. Спасибо правительству города – оно нас очень мощно в этих начинаниях поддерживало, но в конечном счете все это сделано на средства горожан – в чем я перед ними и отчитываюсь.

Другая наша революция – создание современной системы очистки сточных вод. Напомню, что до 1978 года город все канализационные и ливневые стоки сбрасывал в Финский залив вообще без очистки, первые очистные были запущены в 1978 году на острове Белый. Сегодня же очищается 91 процент всех стоков. К 2015 году повысим этот показатель еще на 4 процента, а с оставшимися пятью разберемся к 2020 году – для этого надо будет решить очень сложные инженерные задачи по ливневой канализации на Васильевском острове.

– К слову, в связи со строительством канализационного коллектора на Пироговской набережной, из-за которого в этом месте сейчас сплошные пробки, многие горожане спрашивают: а стоит ли так торопиться с ликвидацией этих последних процентов неочищенных вод? Может, лучше было подождать до завершения строительства Западного скоростного диаметра?
– Мы с вами можем подождать, а вот Финский залив ждать уже не может. Что же касается пробок, то я сам езжу по этой дороге каждый день, правда, рано утром и поздно вечером. На мой взгляд, ситуация не стала ни хуже ни лучше. Вот если бы ГИБДД пресекала несанкционированные парковки – тогда бы все было намного лучше. Потому что в самых напряженных местах по одной, а то и по полторы полосы занимают припаркованные машины на разного рода «фирменных» стоянках. И никакой скоростной диаметр эту проблему не решит.

Достроив же этот коллектор, мы практически догоним по качеству очистки стоков Хельсинки и Стокгольм.

– Как вы думаете, а Невскую губу еще не поздно спасать? Даже если туда будет поступать совершенно чистая вода, там уже нарос слой ядовитых донных отложений, который никуда не денется.
– Я не специалист именно в этом вопросе, но разговоры о метровых слоях ядовитых отложений считаю преувеличением. Природа обладает удивительной способностью самовосстановления. Примеры известны.

Рейн, например, раньше был чуть ли не сточной канавой, а сейчас, когда люди прекратили его отравлять, входит в число самых чистых рек. В этом плане только Дунаю не повезло – его по-прежнему загрязняют. Вот и Невская губа, Финский залив в целом, думаю, тоже восстановятся. Не знаю, правда, когда с помощью затворов на дамбе создадут в губе течения, потому что сейчас поток воды тормозит у дамбы и идет выпадение тяжелых осадков на дно. Посмотрим, что будет дальше.

– Качество воды в Финском заливе зависит от нас, но и мы, в свою очередь, зависим от качества воды в Ладожском озере и Неве – ведь именно оттуда она поступает в наши дома. Что можно сказать о состоянии Ладоги?
– У нее – пограничное состояние. Во второй половине лета, когда все прогревается, наступает цветение воды на мелководьях – это очень тревожный симптом. Отчасти этот негативный эффект компенсирует Нева – ее мощное течение способствует самоочистке воды. Но и Нева получает свою порцию загрязнений, в основном от малых рек – Тосны, Ижоры и прочих, в которую отходы сливаются вообще без очистки. Что касается качества ладожской воды, то, по европейским меркам, она чистая, но в ней почти нет кальция – отсюда и проблемы жителей нашего региона с зубами, с суставами. Нет также калия, необходимого для сердечно-сосудистой системы человека.

– Был план – построить водовод в Петербург напрямую из Ладоги…
– Да, есть такой план, его стоимость в нынешних ценах – около 7 миллиардов евро. Если бы его решили воплотить в жизнь – думаю, он умер бы после стадии изысканий и проектирования, когда на бумажной работе было бы освоено около 500 миллионов евро. На порядок дешевле и эффективнее наладить очистку стоков, поступающих в бассейн Невы.

– В Петербурге можно пить воду из-под крана?
– Да. Те проблемы, которые еще есть, – это проблемы с повышенным содержанием железа в некоторых районах – например, в части Приморского района, кое-где на Юго-Западе, на проспекте Руставели. Это связано с состоянием водопроводных труб. Мы, как уже сказано, вложили большие деньги в модернизацию водопроводных станций, но пока не хватает средств на массовую замену сетей, а нужно менять уже 65 процентов водопровода. Кроме того, есть еще один момент, который влияет на качество воды из-под крана: состояние труб внутри дома. За них мы уже не отвечаем – мы контролируем качество воды на входе в дом. Но в целом по городу – да, сырую воду можно пить.

– Может, лучше все же после домашнего фильтра?
– Этот вопрос каждый решает сам. Если человек хочет поставить фильтр – он его поставит. У меня дома фильтра нет.