Заложники большой политики
Что мешает развитию малого бизнеса и как защитить предпринимателей от чиновничьего беспредела – об этом размышляют участники круглого стола «НВ»
Малый бизнес в Петербурге – в центре информационной войны. Подразделения Смольного и близкие к власти общественные организации предпринимателей со всех трибун и сайтов утверждают, что эта сфера, благодаря финансовым вливаниям и отеческой заботе государства, процветает. Отчасти это подтверждает и статистика – малый бизнес стабильно дает четверть доходов городского бюджета. Но когда предприниматель пытается сжечь себя вместе со своим киоском, который пришли сносить, – а такой случай был, это красноречивей любой статистики. Не укладываются в эту статистику и милицейские штурмы Хасанского рынка, «бульдозерное благоустройство» торговых зон по всему городу, практика отключений неугодных предприятий от электроэнергии, тепла и воды.
Холодная война идет в госаппарате: президент, глава правительства требуют обеспечить развитие малого бизнеса, принимают законы и постановления, которые должны этот бизнес защитить, – об ограничении числа проверок, о разрешении малым предприятиям работать без кассовых аппаратов. А на местах какой-нибудь глава района открыто говорит: мне не нужна здесь торговая зона, не нужны налоги, которая она платит, не нужны рабочие места. Десятки тысяч энергичных грамотных граждан желали бы сами заняться бизнесом – ведь дело-то выгодное, но не хотят сталкиваться с теневой стороной этого бизнеса.
Этой теме «НВ» решило посвятить заседание круглого стола.
Участники круглого стола:
Игорь Риммер, депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга
Александр Ольховский, депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга
Наталья Евдокимова, советник председателя Совета Федерации РФ
Алексей Третьяков, председатель Ассоциации малого бизнеса в сфере потребительского рынка
Сергей Федоров, председатель Ассоциации промышленников и предпринимателей
Дарья Вышеславцева, представитель Ассоциации арендаторов и собственников Апраксина Двора
Владимир Новиков, редактор отдела экономики «НВ»
Игорь Риммер: Давайте не будем говорить банальности: какие у нас коррумпированные чиновники, контролеры, монополисты. Я знаю все, что вы можете о них сказать, потому что сам был предпринимателем. Перейдем сразу к финалу: дайте мне консолидированную программу развития малого бизнеса в городе – я готов ее отстаивать, используя весь ресурс депутатских полномочий. Готов выступать с трибуны, направлять запросы, ходить на прием к губернатору – только сформулируйте свои предложения. Думаю, фракция «Единой России», в которой я состою, меня поддержит.
Сергей Федоров: Спасибо, но это вряд ли поможет. Проблема ведь не в том, что руководство города не понимает, что происходит с малым бизнесом, нуждается в подсказках. Мы им, чиновникам, в принципе не нужны.
Владимир Новиков: Как не нужны? Если уж называть вещи своими именами – именно вы – малый бизнес – являетесь для чиновников «кормовой базой». С вас они берут деньги за выделение участков, за разрешение на торговлю, поборы на благоустройство…
Алексей Третьяков: …на проведение своих дней рождений, на подарки ветеранам, на уборку улиц, ремонт фасадов. Это не считая тех миллионов, что мы платим официально, в бюджет.
Владимир Новиков: Так вот, какой смысл чиновникам лишать себя этих маленьких финансовых радостей?
Сергей Федоров: В том-то и дело, что маленьких! Они просто не хотят с нами связываться. Мы же грамотные, любим «качать права», жаловаться, часто отказываемся «делиться». С крупным бизнесом иметь дело проще и безопасней. Как говорится, лучше один раз получить чемодан денег, чем сто конвертов.
Владимир Новиков: А при чем здесь крупный бизнес? Кому и за что он платит?
Алексей Третьяков: Во-первых, за то, чтобы в городе уничтожалась мелкорозничная торговля – рынки, торговые зоны, киоски. Их же не просто так сносят – ради мифического благоустройства. Торговые сети принадлежат зарубежному капиталу, который руками наших чиновников планомерно уничтожает конкурентов. И хорошо за это платит. Претензии властей, что вокруг киосков грязно, что выглядят они неэстетично, – это же несерьезно. Предпринимателя, который не следит за состоянием территории, не платит налоги, можно за неделю разорить штрафами. И на его место придет другой – образцовый. Но лоббистам сетевиков это не нужно – они ведут войну на уничтожение всех форм торговли, кроме сетевой.
Владимир Новиков: Я с трудом представляю, как совладелец торговой сети звонит, к примеру, губернатору и говорит: снесите все рынки, я хорошо заплачу…
Алексей Третьяков: Не нужно звонить губернатору, есть масса других вариантов. Позвонить может, к примеру, федеральный чиновник, сказать: моему шефу не понравилось, как выглядят зоны возле метро, наведите там у себя порядок. Но легче всего «вопросы решаются» на низовом уровне, в районе.
Александр Ольховский: Наши госслужащие хотят жить красиво, но при этом не работать. А как это сделать? Очень просто – выполнять заказы крупного бизнеса.
Владимир Новиков: То есть вы считаете, что война против торговых зон проплачена торговыми сетями?
Алексей Третьяков: Я в этом не сомневаюсь. И это не просто конкурентная война, а большая политика. Международные торговые сети сбрасывают в Россию излишки производимого в западных странах продовольствия, удушая наш аграрный сектор. Почему наши крестьяне в деревнях перестали выращивать скот, овощи? Ведь сейчас и корма не проблема, и земель пустующих полно, и технику любую купить можно. Проблема в одном – частникам негде продать то, что вырастили. На сельхозрынки едут единицы, потому что хозяйство не бросишь, да и не так просто на этот рынок попасть. Единственным каналом сбыта для фермеров была и пока еще остается городская мелкорозничная торговля. Уничтожая одно торговое место в городе, чиновники лишают заработка десятка жителей села. Кому это выгодно?
Владимир Новиков: Помню, раньше весной торговали корюшкой на каждом углу – в ларьках, палатках, на рынках. И считалась она самой дешевой рыбкой. Сейчас если и найдешь ее где-нибудь, то вряд ли купишь – она стоит дороже форели.
Алексей Третьяков: Потому что самими рыбакам продавать улов сейчас негде, а магазинам нужно запасы импортной трески и семги сбыть. Нормальные рынки, торговые зоны остались только в Ленинградской области, куда сетевики еще не добрались. Здесь многие, наверное, знают замечательный рыбный рынок в районе Новой Ладоги. Там можно купить не только ладожскую рыбу, но и балтийского угря, байкальского омуля. Почему рыбаки со всей России и даже из Прибалтики везут туда свои уловы? Это независимый от сетевиков, чиновников и перекупщиков канал сбыта. Но таких рынков – несколько штук на два наших региона. Хочу повторить: в Ленинградской области, не говоря уж о Новгородской и Псковской, в каждом сельском дворе люди могли бы выращивать бычков, свиней, гусей, если бы знали, что все это можно продать по честной цене. В современной экономике главный вопрос – это вопрос сбыта. Кто контролирует торговлю – тот контролирует все.
Игорь Риммер: Я хорошо знаю продовольственную ситуацию и могу подтвердить слова Третьякова. Петербург и другие города легко можно было бы кормить качественными продуктами из России по ценам раза в два ниже, чем сегодняшние. Проблема именно в сбыте. Не могу забыть один разговор. Когда банды Басаева вторглись в Дагестан, я стоял в окопе с дагестанцем, который вышел защищать свое село. Но мы говорили не о войне. Он меня спрашивал: почему нам не дают поставлять свои продукты в Россию? Мы всегда выращивали скот, делали сыры – и все это было нужно. У людей была работа, были доходы – и не было никаких войн. А сейчас у нас безработица 70 процентов, потому что нам ничего не дают продавать. Я потом навел справки, оказалось, что, действительно, все каналы поставок с Северного Кавказа контролирует, а точнее – перекрывает одно влиятельное зарубежное землячество, которое имеет своих людей во всех торговых цепочках. Им выгодней поставлять в европейскую часть России мясо из Турции. Я все равно туда поеду и буду стараться решить этот вопрос. Но такие вещи не делаются в одиночку, почему я и предлагаю – давайте объединим усилия.
Владимир Новиков: Давайте разберемся. У меня нет ни малейших сомнений, что и президент, и глава правительства, и губернаторы искренне хотят, чтобы малый бизнес развивался. Им хочется стоять во главе сильной процветающей страны, руководить богатыми благополучными городами и областями. Где, на каком уровне начинается саботаж этой политики?
Алексей Третьяков: На районном уровне – это точно. Может, и на городском.
Сергей Федоров: Разве только торговлю уничтожают? У нас в Петродворце в выкупленных корпусах бывшего оборонного завода работают десятки малых предприятий, выпускающих промышленную продукцию. Приглянулись наши помещения рейдерам, которые стали искать различные юридические зацепки для захвата, но мы выиграли все суды. Тогда бандиты ворвались ночью ко мне домой и больше часа избивали, требуя подписать «отречение». Я не сломался. И тогда нам просто обрубили электричество. Я прекрасно знаю нашу районную администрацию, знаю, что все это делается с ее ведома. И они меня знают, понимают, что лукавить нет смысла, поэтому открытым текстом говорят: откажитесь вы от этих помещений, все равно вас выживут.
Владимир Новиков: Я не понимаю: любой глава района должен стремиться иметь как можно больше налогоплательщиков, наполнять свой бюджет – хотя бы для того, чтобы было что «пилить». Зачем ему уничтожать тех, кто платит деньги?
Сергей Федоров: Им наплевать на наши налоги – у районов нет бюджетов. Они все деньги получают из городской казны. А свои личные проблемы решают за счет кейсов с деньгами, которые им посылает крупный бизнес.
Наталья Евдокимова: Это системный порок. Все финансовые потоки идут через верхние этажи – федеральный бюджет, бюджет региона. Поэтому у чиновников на низовом уровне нет мотивации развивать бизнес на своей территории.
Дарья Вышеславцева: А с нашим Апраксиным Двором что делают? Собственникам обещали, что их помещения выкупят по рыночной цене. Сделали оценку, но выкупать никто не собирается. Вместо этого отключили свет и отопление в зданиях-памятниках. Наверное, чтобы побыстрее сгнили.
Александр Ольховский: А после этого их снова можно будет оценить – уже по цене руин.
Владимир Новиков: Но Апраксин Двор сам отчасти «подставился» – слава у него была не лучшая…
Дарья Вышеславцева: Да, из-за палаточников, которым город сам же и сдавал, через свои структуры, по два метра земли под торговое место. Там и был весь криминал. А магазины в помещениях работали цивилизованно. Но я сейчас о методах, которыми нас выживают. Должны же соблюдаться хоть какие-то правила, мы же в правовом государстве живем! А нам просто блокаду устроили, чтобы сами все перемерли. Мы пытаемся хоть где-то дать рекламу, что Апраксин Двор еще живет, работает, потому что городские власти везде распространяют информацию, что он давно закрыт. Но в рекламных агентствах нам прямо говорят: мы не хотим ссориться с городом, нам запретили давать о вас любую информацию.
Сергей Федоров: Вас тоже пытаются выжить с помощью монополистов? Они у нас уже третьей ветвью власти стали: законодательная, исполнительная и монополисты.
Алексей Третьяков: В чем-то даже первой. Знаете, почему провалилась программа магазинов шаговой доступности, которую продвигала лично губернатор? Потому что даже такие «приоритетные» в глазах губернатора объекты невозможно подключить к сетям без коррупционных схем. И какое дело монополистам до губернатора?
Сергей Федоров: Я принципиально не давал взяток энергетикам и призывал к этому же своих друзей. В результате несколько моих товарищей разорились, сам живу с автономными генераторами. И сейчас всем советую – соглашайтесь на взятки. Бороться бесполезно – монополисты расставили своих людей во всех структурах власти. Даже IKEA, концерн с мировым именем, вынужден был признать, что давал энергетикам взятки.
Наталья Евдокимова: У нас проблема не с малым бизнесом, а с неэффективной системой власти. Если мелкие клерки могут открыто и безнаказанно игнорировать распоряжения президента, правительства, губернатора, если монополисты открыто берут взятки, то почему мы говорим только о малом бизнесе? Это государственная проблема.
Игорь Риммер: Еще раз прошу: дайте программу развития малого бизнеса в городе – по площадям, срокам аренды, другим показателям. И создайте организацию, с которой я и другие депутаты могли бы по этой программе работать.
Алексей Третьяков: Предложение правильное. Общественному совету по малому бизнесу при губернаторе уже не хватает сил, а может, и авторитета, чтобы справиться с кризисом в этой сфере. Дальше отступать некуда, поэтому на днях руководители десятка ведущих ассоциаций приняли решение объединиться в независимую городскую организацию – Санкт-Петербургский совет по делам малого бизнеса. Мы готовы работать со всеми конструктивными, патриотическими силами во всех ветвях власти. От себя скажу: для меня борьба за свой бизнес, за весь малый бизнес – это вопрос не денег, на хлеб себе я всегда заработаю. Мне и всем моим коллегам за державу обидно, которую наши чиновники за гроши продают.
Владимир Новиков: Не боитесь повторить судьбу Хасанского рынка?
Алексей Третьяков: Нас всех приговорили к повторению судьбы Хасанского – какой же смысл бояться? К тому же бороться будем не в одиночку — и умных чиновников хватает, и представители партий нас поддерживают. Недавно мы докладывали о ситуации в Петербурге председателю Совета Федерации Сергею Миронову, который пригласил нас на личную встречу и также оказал поддержку. На нашей стороне – президент страны, глава правительства, глава законодательной власти. Если мы с такими союзниками не сумеем справиться с самодурством и коррупцией отдельных городских чиновников и монополистов – так нам всем и надо. Но я оптимист.
Владимир Новиков: Получается, малый бизнес, в первую очередь торговый, оказался заложником большой политики. Ликвидация торговых зон и рынков перекрывает российским аграриям каналы сбыта продукции. Крупные производители вынуждены идти на поклон к сетевой торговле и соглашаться на разорительно низкие цены, а владельцев личных хозяйств, фермеров вообще лишают работы. Отчасти поэтому мы имеем пороховую бочку на Северном Кавказе. В то же время жители российских городов минимум вдвое переплачивают международным торговым сетям за каждый литр молока, палку колбасы и прочее. А сети оплачивают услуги своих лоббистов в органах власти. Оптимизм внушает только то, что ситуация уже «перезрела» – она не устраивает ни федеральное руководство, ни депутатский корпус, ни малый и средний бизнес в городе и селе. Поэтому, надо полагать, в России в обозримом будущем примут такие же жесткие антисетевые законы, какие действуют во всей Европе, и тоже, как в Европе, сделают ставку на малый и средний бизнес. Надеюсь, и наша дискуссия поможет приблизить этот день.
