Алексей Петренко: «Грехи отмаливать всем придется»
На фестивале «Виват кино России!» одним из главных событий стал фильм Сергея Снежкина «Похороните меня за плинтусом» по мотивам повести Павла Санаева. Создатель картины получил приз за лучшую режиссуру, Светлана Крючкова – за лучшую женскую роль, а награды за лучшую мужскую роль был удостоен народный артист России, лауреат Государственной премии Алексей Петренко.
– Алексей Васильевич, как вам работалось с Сергеем Олеговичем?
– Я всем знакомым говорю, что недавно прошел «школу Снежкина». Бог подарил мне встречи со многими выдающимися режиссерами кино и театра, но с таким режиссером я еще не работал. Знаете, он злой и грозный, но только с виду и только голосом. Такой вот человек: нарочно пугает! Но, по сути, добрейший. Моя давняя знакомая Света Крючкова (еще 33 года назад мы вместе снимались в «Женитьбе») говорила, что в отношениях со Снежкиным она прошла длинный путь: от боязни к ненависти, а потом – до любви и нежности. Режиссер, кстати, утвердил нас с Крючковой на главные роли без проб, но работа шла ой как непросто. В какой-то момент, намаявшись со мной, недовольный тем, что я ему не «подчиняюсь», режиссер, вызвал на помощь себе из Москвы… мою жену Галину. Ну, как вызывают родителей в школу, когда дети не слушаются! Пересказав мне разговор со Снежкиным, моя Галюся была в растерянности, а я ей сказал:
«Только не вздумай приехать!» Однако воспитательная мера возымела действие – я перестал с режиссером спорить и делал все, как он говорил.
– Автор повести Павел Санаев в итоге отказался стать соавтором сценария и назвал картину депрессивной…
– Как сказал мой большой друг Иван Иванович Краско (он тоже снимался в фильме в роли друга моего героя, но его сцены не вошли в окончательный вариант): у Снежкина получился фильм про кризис. Не про финансово-экономический, что опустил рубль, а масштабом намного больше – про человеческий кризис. Фильм – про то, как важно быть услышанным, понятым. Снежкин до самой глубины знает человеческую душу, и он выворачивал нас наизнанку. У меня с маленьким внуком моего героя по роли хорошие отношения, мы и на площадке дружили с юным актером Сашей, исполнявшим эту роль. А вот Крючковой Снежкин говорил: «Не здоровайтесь с ребенком, не подходите к нему! Он вас любит, а он вас должен ненавидеть!» У нас со Светой Крючковой были и нежные сцены. К сожалению, нынче командуют продюсеры, и эти сцены не вошли в картину. А про Снежкина, которого поначалу мы между собой называли не иначе как «великий и ужасный», после всех перипетий стали говорить, что его фамилия от слова «нежный».
– Чем, по-вашему, фестиваль «Виват кино России!» отличается от других кинофорумов?
– Здесь чтут память наших великих артистов и режиссеров. Вот в этот раз прошли ретроспективы фильмов величайших актеров Олега Борисова, Кирилла Лаврова, Иннокентия Смоктуновского, режиссеров Владимира Венгерова, Сергея Бондарчука, Виктора Трегубовича, Вадима Абдрашитова. В десяти лучших питерских кинотеатрах зрители могли посмотреть десятки старых и новых российских картин, причем бесплатно. В России достаточно великих актеров и режиссеров, и, право, мудрей прославлять своих, а мы славим Ван Дамма и Брюса Уиллиса, знаем про них все, взахлеб рассказываем о каждой их роли. Спору нет, они прекрасные актеры, только в Голливуде им и так любви и славы хватает, там своих любить умеют и награждать. А про наших там не знают и знать не спешат. Наше телевидение нынче забито иностранными фильмами, причем далеко не самыми лучшими и не самыми свежими, в то время как отечественное кино на ТВ представлено большей частью низкопробными сериалами. Кинотеатры наши тоже живут иностранными фильмами. Понятно, деньги сегодня на первом плане, но срабатывает еще и какая-то идиотская российская традиция: свои, мол, и так обойдутся, а вот иноземцам, чужакам – почет и преклонение… Тем отрадней, что остались еще в нашем странном мире островки доброты, настоящего патриотизма, внимания к
соотечественникам. «Виват кино России!» – такой островок, и это очень достойный, хороший фестиваль.
– В кинематографических баталиях вы всегда рьяно защищаете кандидатуру Никиты Михалкова. Многие объясняют это тем, что, мол, Петренко снимается у Никиты Сергеевича – и в «Сибирском цирюльнике», и в «12», и в «Утомленных солнцем – 2»…
– При чем здесь это? Я у многих режиссеров снимался! Просто Никита мне кажется самым здоровым человеком в нашем сегодняшнем кинематографе. Здоровым во всех смыслах. Он человек высокодуховный, не забывающий в нынешней суматошной, пронизанной меркантильностью суете о вечных понятиях – о Боге, Родине, чести и достоинстве. Не зря вокруг него объединяются люди, способные решать самые высокие задачи.
– Правда, что вы иногда реально испытывали боль, играя ту или иную роль?
– Что у меня там внутри делается, это мое. И Господь будет разбираться, что и как. А сам я могу только сказать, что в любом деле, именно в деле, очень важно следовать заповедям. Только так можно в конце концов себя защитить от собственного греха и от влияния чужих грехов.
– Говорят, что, после того как вы примерили на себя образ Ивана Грозного, стали страдать подагрой – как русский царь.
– Жестокая подагра терзает меня давно. Передалась не от Грозного, а по наследству. С ораторией «Иван Грозный» (по музыке Прокофьева к знаменитому фильму Эйзенштейна) я выступаю пятнадцать лет. И когда принялся изучать исторические материалы, узнал, что лечили Грозного... пчелоужаливанием! Вот и я попробовал этот способ. И ужасные приступы подагры стали намного мягче.
– Раньше вы говорили, что пение – это ваше хобби, а теперь выступаете с целыми музыкально-поэтическими программами…
– Я еще и три музыкальных диска записал: советские песни, народные русские и украинские, арии из опер и романсы. Не для приработка – на этом не разбогатеешь. На хлеб себе зарабатываю, снимаясь в кино. В театре нынче играю мало.
– В общем, тихая жизнь пенсионера вам не грозит?
– Когда-то я искренне считал, что, даст Бог, доживу до 60, потом буду заниматься огородничеством, выучу церковно-славянский язык... Дожил, оформил пенсию. Но когда со своей пенсией пошел в магазин и оставил ее там всю за один раз, понял: «Ага, значит, творческую жизнь надо продолжать, чтобы ноги не протянуть!» Спасибо профессии, что кормит. В моей актерской жизни чего только не случалось. Попадал в полосу неудач, простоя. Но старался не впадать в уныние. Ведь даже вынужденное безделье может стать мощным стимулом! В любом возрасте человек должен что-то делать для себя, для своей души. Еще в студенческие времена я, помню, выучил роль Отелло, хотя никто меня не приглашал сыграть мавра. В сегодняшние свои лета понимаю, что надо предчувствовать и предвидеть свое одиночество, не бояться, к нему готовиться. Размышляя об этом, решил к концу жизни изучить церковно-славянский язык. Учу его самостоятельно и счастлив этим. А то ведь придешь в мир иной, попросят там молитву произнести, а ты и не знаешь, как это сделать. Грехи отмаливать всем придется, а для этого надо знать молитвы.
– Вы ведь и оперу «Борис Годунов» выучили сами!
– Был у меня период, когда снималось мало фильмов, а в театре я не работал. Я подумал: что же сижу дурак дураком? А давай-ка я выучу всего «Бориса Годунова»! Ну и стал потихонечку учить. Я нот не знаю, музыкальной грамоте не обучен, но включал прекрасную запись «Бориса Годунова», сделанную выдающимся дирижером Борисом Добровейном с труппой Парижской оперы на французском радио в 1950-е годы.
Колоссальнейшая запись, лучше ничего нет пока. С Борисом Христовым в трех партиях – Бориса, Пимена и Варлаама. Вот и я тоже выучил три этих партии… Просто так, для себя. Хотя, конечно, мечтал бы исполнить «Бориса Годунова» на сцене, вместе с симфоническим оркестром. Если хватит у меня такой наглости, а у дирижеров – смелости.
