Леонид Ярмольник: «Мы умеем только играть»
Известный актер и продюсер признался, что фильм «Стиляги» принес ему 12 миллионов долгов, с которыми не рассчитаться до конца жизни
Готовясь к интервью, я прочел, что Леонид Ярмольник – актер, мастерски сочетающий в себе приметы одноглазого Мартина с бульвара Капуцинов, ушастого мачо из «Двух стрел» и старого доброго «цыпленка табака», – предпочитает говорить о себе… в третьем лице! Дословно это выглядит так: «Он умеет веселить публику и снимать хорошее кино, обожает своих друзей и души не чает в дочке». Вообще-то данная цитата вполне могла бы заменить целое интервью почти с любым известным человеком. Но только не с Ярмольником, который, как говорят хорошо знающие его люди, способен не только удивляться, но и удивлять. Кстати, одной из таких неожиданностей стала новость о том, что Ярмольник, не терпящий заниматься дубляжом, озвучивал «вселенского злодея» Грю в 3D-мультфильме «Гадкий Я», который в следующие выходные покажут на Московском кинофестивале.
– Леонид Исаакович, как же вы дошли до того, что стали «величайшим злодеем всех времен и народов» Грю?
– Это вы спрашиваете про «Гадкого Меня»? Так ведь я же его только дублировал…
– Но российские зрители все равно будут ассоциировать Грю с вами. А вы пойдете на премьеру?
– Обязательно. Только я не понял – мы о чем будем с вами говорить? О кинофестивале?
– Можно и о нем. Правда, меня больше интересует другое – почему вы, всегда и всюду говоря о том, что вас коробит негатив, заполонивший наше культурное пространство, согласились играть персонажа, который собирается погубить весь мир?
– Слушайте, какое неудачное сравнение! Отвечая на этот ваш вопрос, я могу только отшутиться: спасибо, что вы интересуетесь не только моим творчеством, но и тем, что я говорю в интервью.
– Кстати, не я один.
– Вот ведь странно – почему журналисты всегда стремятся показать артистов какими-то униками? Мы – обычные люди, которые ничего не умеют делать, кроме как играть. Мой друг Саша Абдулов – царствие ему небесное! – на своих творческих вечерах всегда рассказывал одну историю. Когда ему было лет восемь, учительница на уроке спросила детей, кем они хотят стать. Кто-то ответил, что летчиком, кто-то – врачом или космонавтом. А Саша сказал, что мечтает быть артистом. И тогда учительница ему говорит: «Как же ты, мальчик, никем быть не хочешь?»
– Честно говоря, я не знаю, как на вашу байку реагировать…
– Это не моя байка, она – Абдулова. А что касается актерства – это профессия, которая заставляет всю жизнь тянуть тяжелейшую лямку. В том числе – давать интервью, потому что, когда корреспондент задает вопрос, на него надо как-то отвечать. Но при этом понимать, что твой искренний и прямой ответ потом может быть неправильно истолкован, независимо от того, услышали его люди в телеэфире или прочли в газете.
– В этом смысле газеты куда безобиднее – у нас далеко не такие рейтинги, как на ТВ…
– Вот что я по-настоящему ненавижу, так это слово «рейтинг»! Оно все превращает в товар! И в результате мы смотрим, слушаем и читаем только то, что хорошо продается, только потому, что оно хорошо рекламируется! Но тут надо очень четко понимать, что телевидение – никакое не суперискусство, как сегодня считают многие, кто имеет к нему непосредственное отношение. И уж, во всяком случае, его нельзя сравнивать с кино.
– Согласен. Но и кино мы сегодня смотрим, только если оно хорошо раскручено. Тот же «Аватар»…
– А что это вы так говорите об «Аватаре»? Кто мы с вами такие, чтобы ругать Кэмерона? Он, между прочим, снял еще и «Терминатора», и «Бездну», и «Титаник», который, как и «Аватар», считается самым кассовым фильмом в истории кинематографа.
– Так-то оно так, но «Оскара» получил все равно «Повелитель бури».
– И что с того? «Стиляги», которых я продюсировал, получили и «Нику», и Russia Movie Awards, и Гран-при «Черная жемчужина» в Абу-Даби, и «Золотого орла». А в результате у меня 12 миллионов долларов долгов, с которыми мне не рассчитаться до конца жизни.
– Почему? Фильм же классный!
– Вот-вот! Скажите про меня еще что-нибудь хорошее!
– Вы опять шутите, Леонид Исаакович, а я – абсолютно искренне!
– Ну, если всерьез, то в России, увы, такие условия проката… Но это не значит, что сие для меня – трагедия. Культ надо делать из счастья, а не из неудач. Поэтому я всегда живу по принципу «что ни делается – все к лучшему». А еще иногда думаю: вот интересно, если б я вдруг стал большим начальником, хватило бы у меня сил и ума, чтобы не допускать ошибок, которые меня сегодня раздражают?
– То есть вы все-таки хотели бы иметь реальную власть, решать судьбы?
– Не знаю… Но мой жизненный опыт подсказывает, что во власти есть много замечательного и есть много такого, к чему я не привык и уже не привыкну никогда. Я уже старый…
– Какой же вы старый! Смотрел на вас на днях в жюри КВН и завидовал: вы так заразительно смеетесь шуткам молодых, которые я, к сожалению, уже не воспринимаю…
– Отношение к КВН – это вопрос вкуса.
– Но вам не кажется, что он стал менее блестящим, чем был раньше, допустим лет десять назад?
– Если ребята не всегда так хорошо шутят, как нам бы хотелось, это не самый большой порок. И, по-моему, всем нам надо низко поклониться Александру Васильевичу Маслякову. Именно он кует профессиональные кадры, которые перерождаются во всякие «Камеди Клаб» и прочее.
– Давайте поклонимся. Но в «Камеди Клаб» я часто слышу такие остроты, которые, простите, кажутся если не неприличными, то по крайней мере сомнительными.
– Спорить не стану. Лучше я вам сейчас на ход ноги еще одну быструю байку расскажу. У моей жены есть приятель, который в советские времена работал на радио. Однажды он читал в детской передаче сказку «Волк и семеро козлят» и говорит: «Мама-коза была добрая и давала всем». А слово «молоко» сказал после паузы, когда перевернул страницу. В общем, его с радио выгнали. Понимаете, о чем я говорю?
– О том, что вы против любых запретов?
– Точно. И я почему-то думаю, что вы сейчас со мной согласитесь...
