Кен Хенсли: «Россия не изменится из-за меня»
Легендарный рок-музыкант любит Сочи за море, а Самару – за красоту тамошних женщин и отказывается петь на российских корпоративах
Джулай Морнинг, или просто Джулай, – традиционный и уникальный праздник Болгарии. Его идея принадлежит болгарским хиппи. Свое название праздник получил в честь одноименной композиции группы Uriah Heep – July Morning. Начиная с конца 1970-х 30 июня вечером на черноморских пляжах страны от Варны до Бургаса собираются сотни тысяч поклонников рока, хиппи и обычных людей всех возрастов. Они ставят палатки прямо на морском берегу, разжигают костры, поют под гитары. Апофеоз события – восход солнца под звуки композиции July Morning и под аплодисменты.
Во времена болгарского социализма праздник был неофициальным и носил протестный характер. Сегодня главная идея праздника – бегство от натиска современного мегаполиса, освобождение личности «от оков цивилизации». Вот уже несколько лет у праздника есть «официальное лицо» – автор композиции July Morning и один из лидеров Uriah Heep – Кен Хенсли. Музыкант любит Болгарию, частенько наведывается сюда с концертами. Причем аккомпанируют ему местные музыканты – корифеи болгарского рока группа Sunrise. Два года назад они вместе исполнили легендарный хит Хенсли на пляже в Варне. Теперь настала очередь второй морской столицы страны – Бургаса. К приезду Хенсли также закончили предварительный монтаж видеоролика группы Sunrise на классическую композицию «Хипов» с Кеном в одной из главных ролей.
– Для меня эти съемки были интересны. Потому что я – часть этого видео, часть этой истории, – признался корреспонденту «НВ» лидер Uriah Heep. – И интересно посмотреть, как эта история развивается. Было забавно, хотя пришлось рано встать. Теперь у этой песни может появиться вторая жизнь, отличная от первой.
– Кен, когда вы узнали, что в Болгарии ваша July Morning положила начало большой национальной традиции?
– Не поверите, но всего несколько лет назад. Когда почти сорок лет назад я писал эту песню, конечно же, не думал, что такое может случиться. Просто потому, что не знал, как может быть важна музыка для людей, которые живут в этой части мира, тогда закрытой от других. Я этого не понимал. Но ничего, важно, что теперь я постараюсь стать частью этого праздника. Абсолютно фантастического, к слову говоря. Я даже сказал своему менеджеру: «Стив, я обязательно должен быть на Джулай Монинг. Мне даже трудно объяснить тебе, насколько это важно для меня».
– Говорят, что у вас давно уже свой дом в районе Бургаса, что вы тут чуть ли не прописались. Это правда?
– Нет! Это кто-то другой здесь «чуть ли не прописался»! Я живу в Испании, там у меня дом, а сюда приезжаю несколько раз в год. Здесь у меня просто много друзей.
– Как так получилось, что один из главных хитов Uriah Heep до сих пор не имел игрового, сюжетного видео?
– Да, действительно, игрового ролика у нас не было. В семидесятые годы вообще видеороликов не снимали. Мы тогда снимали много концертов, много телевизионных шоу с этой песней. Потому что так тогда делался промоушн рок-музыки вообще. Очень удачно, что ребята из Sunris предложили мне показать свое видение этого произведения.
– Ваши поклонники в России смогут увидеть ролик, снятый в Болгарии?
– Не думаю. Потому что ребята делали его, адресуясь исключительно к этому уникальному болгарскому событию – к Джулай Монинг. Чтобы прокатывать ролик, надо иметь на руках его «официальный видеодокумент», так сказать. И это не имеет прямого отношения к моей деятельности в России. Тем более что там я гастролирую не с Sunrise, а со своей группой.
– Здесь на днях в магазинах появится ваша книга Blood on the Haiway. Я слышал, что осенью в Москве вы будете презентовать ее русский вариант. О чем она?
– Это автобиография, конечно же. Не вижу смысла писать о своей музыке – она сама за себя говорит. А вот факты моей личной жизни, как мне кажется, должны заинтересовать людей. Там будет моя история от трех лет и до нынешнего времени.
– А почему такое название – «Кровь на автостраде»?
– Оно очень хорошо характеризует семидесятые годы, нашу тогдашнюю жизнь, время, когда мы начинали. Это был настоящий рок-н-ролл. Мы многие годы просто в буквальном смысле слова жили на автострадах Америки, Европы и прочих частей света. Распространяли новую весть – весть о роке. (Смеется.) Были бунтарями. Много работали, но и много безобразничали. И в буквальном смысле иногда свою кровь оставляли на автострадах рока. Кстати, для России я написал специальную главу. Там я рассказываю, как из-за проблем с наркотиками и алкоголем на годы оставил музыкальный бизнес. И пока меня не было, пока я искал себя, выяснял, кто я и что делаю, такие страны, как ваша, открылись для людей всего мира. И я решил, что хочу побывать в тех местах. Потому что люблю путешествовать и искать новые пути для своей музыки. И в 2001 году у меня появилась такая возможность. И это было большим приключением для меня.
– Почему?
– Потому что Россия в корне отличается от всего, что я видел раньше. Люди, таможня (улыбается), все совершенно другое! И мой опыт был интересным. Хотя в первый приезд не совсем положительным. Только во второй раз у меня появились друзья, которые объяснили мне, как в вашей стране делается бизнес. Так что я приспособился, и теперь мне у вас комфортно. Единственная проблема для меня у вас, так же как и в Болгарии, – я не говорю на местном языке. Меня понимают везде – в Испании, Германии, Англии, Америке, но не у вас! И это расстраивает! В русской главе будут и смешные истории, и рассказы о том, как я встречался с русской аудиторией, как меня принимали. Больше пока не стану рассказывать… Все осенью, в Москве!
– Что вам больше всего нравится в российской публике?
– То, как у вас люди несут цветы на сцену! Это что-то фантастическое для меня! Я понимаю, что люди должны были заранее об этом позаботиться, купить букет, принести в зал, вынести на сцену. Большое дело! В России люди вообще очень благодарно меня принимают. Я вижу, что для вас то, что я делаю, – очень серьезно и важно. Гораздо важнее, чем для людей из стран Запада, которые, если так можно сказать, очень испорчены в музыкальном отношении. Просто потому, что у них есть огромный выбор, и так было всегда. И для них музыка уже не значит так много, как для россиян или для болгар, например.
– Какой из российских городов вас особенно потряс, шокировал? О Москве не говорим…
– В первый раз любой город потрясает! Потому что ты видишь, как все здесь отличается: трафик, люди, язык, еда. Но я не могу сказать, где был особенно шокирован. Потому что наслаждался у вас каждым новым местом. Даже в Сибири. И по разным причинам. Допустим, Сочи мне нравится из-за того, что там есть море. Самара – из-за того, что там много красивых женщин. Москва – очень деловая, и мне это тоже нравится. А в Петербурге у меня много друзей. И там я снимал видео для своего нового альбома. Так что в целом мое ощущение от России – позитивное. Только по бизнесу несколько раз у меня там были некоторые проблемы. Но я научился работать у вас. Я же не могу ожидать, что Россия изменится из-за меня! Я должен адаптироваться.
– Вас заказывают наши олигархи? Вы выступаете на корпоративах?
– Выступал только однажды. В первый и последний раз. Это был какой-то праздник какого-то московского банка. Я туда приехал, спел, но мне это совершенно не понравилось. Было много пьяных и вообще – стоял какой-то бедлам, сумасшествие! И я сказал своему агенту, чтобы он больше на такие предложения не отвечал. Да, там платят хорошие деньги. Но деньги ничего не значат для меня. Я выступаю не ради денег. А такие вечеринки устраиваются не ради музыки, а ради того, чтобы пустить пыль в глаза другим людям. И я не хочу быть частью этого процесса.
– И финальный вопрос: что все-таки лучше – болгарская ракия или русская водка?
– Ракия? Это такая болгарская виноградная водка? Даже не знаю… Я не пью ни то, ни другое. Только вино!
