Быть с Джоном Малковичем

В Петербурге известный голливудец доказал, что на сцене он не менее убедителен, чем в кино

В Концертном зале Мариинского театра в рамках XVIII фестиваля «Звезды белых ночей» прошел премьерный спектакль «Адская комедия: Похождения серийного убийцы» с участием голливудской звезды.

Актер приезжал в Петербург уже во второй раз. Несколько лет назад он снимался здесь в киноленте режиссера Тома Робертса «По этапу», в которой играл со своей давней подругой и партнершей Ингеборгой Дапкунайте.

Малкович остается преданным не только местам, где ему нравится бывать, но и людям, старается не менять своих привычек – даже в плотно расписанные дни репетиций заядлые болельщики Джон и Ингеборга смотрели чемпионат мира по футболу.

На премьеру приехала и жена Малковича – Николетт Пейран (с которой актер познакомился на съемках фильма Бертолуччи «Под покровом небес» и влюбился) и их двое детей – сын Луи и дочь Амандин. Приезд в Петербург был ожидаемым и приятным путешествием для всей семьи.

Актер польщен тем, что Мариинка, одна из лучших признанных сцен мира, проявила интерес к оперно-драматическому спектаклю, который поставил год назад в Вене режиссер Михаил Штурмингер (он же автор пьесы). Еще раньше – в 2007м – пьеса была разыграна с участием Малковича на оперной сцене в Лос-Анджелесе под названием «Соблазнение и отчаяние». Гастроли «Адской комедии» прошли во многих странах Европы, а также в Канаде, Турции и вот теперь в России. При одной и той же режиссуре спектакли выходят разными, в них участвуют оркестры и солистки того театра, где проходят постановки.

«Адская комедия» представляет собой рассказ, основанный на реальных событиях, который ведется от лица писателя и журналиста Джека Унтервегера – маньяка-убийцы, отсидевшего в тюрьме пятнадцать лет, а потом написавшего книгу о своей жизни. В пьесе Унтервегер, от имени которого говорит Малкович, предстает перед публикой уже после смерти, после того как закончил жизнь самоубийством: вспоминает своих любимых женщин, свою мать, своих жертв, которых он душил, и говорит, что «женщины – это единственный смысл жизни».

Во всех прежних постановках с Малковичем на сцене присутствовали только две певицы, исполнявшие классические арии, тем самым иллюстрируя душевные состояния героя, его борьбу с самим собой. В Мариинке режиссер Штурмингер, уже до этого неоднократно ставивший музыкальные спектакли, решил взять трех певиц. Но в конце концов число солисток выросло до пяти.

Уже на репетиции было понятно, как свободно и легко Малкович стал центром внимания не только в спектакле, но и вообще в зале, намагничивая пространство вокруг себя. Он вальяжно прохаживался по сцене, обращался к присутствовавшим с речами, по-дружески целовал возникшую в первом ряду Ингеборгу, обнимал пышногрудую певицу Ольгу Пудову, очень естественно (как того требовалось по роли) щипал ее за мягкое место, достоверно душил одну из своих жертв, которую играла Жанна Домбровская, в порыве сентиментальности приникал к животу своей матери по роли – Анастасии Калагиной... Иногда происходила путаница в восприятии – где же Малкович, а где писательубийца. Было похоже на переселение в мозг, почти как в знаменитом фильме Спайка Джонза «Быть Джоном Малковичем». Малкович­Унтервегер заставил крутиться всех вокруг себя, давая толчок другим образам и даже самой музыке. Казалось, что актер знает все тайные мысли маньяка Унтервегера и в то же время остается в качестве наблюдателя за своим персонажем.

– Я никогда еще не собиралась на репетиции так тщательно накрашенная и приодетая, – призналась Ольга Пудова. – Малкович заставляет мобилизовываться, его прикосновения сексуальны, он источает сплошные флюиды, и это удивительным образом провоцирует новые возможности голоса. Режиссер не смог бы все это поставить без такого сильного актера, тут все дело в харизме.

Жанна Домбровская рассказала, что даже моменты удушения руками Малковича ей приятны:

– Его прикосновения мягки, он внимателен и осторожен, подсказал, как мне надо держать палец на горле, чтобы петля не затянулась по-настоящему. С ним действительно чувствуешь себя легко и раскованно.

Мало того что все пять героинь спектакля прекрасно поют, они еще и достоверно играют, и потому было бы неверным называть «Адскую комедию» моноспектаклем, как это обозначалось в некоторых анонсах.

– Мне жалко, что такой вечер происходит только один раз в Петербурге, – сказал корреспонденту «НВ» Джон Малкович накануне премьеры. – Это очень интересный опыт соединения драмы и оперной музыки. Ваши певицы просто потрясающи – пластичны, чувствительны, мне было очень легко с ними найти контакт.

У Малковича есть лишь начальное музыкальное образование, на сцене он не поет, как он говорит, «жалеет публику». Но эксперименты в театре – это его стезя, тем более что актер, успешно снимающийся в кино, более двадцати лет провел на театральной сцене, ставит спектакли сам и остается в этом случае результатом гораздо более доволен, чем в кино, где «при монтаже убирается очень многое и важное». Малкович сердится, когда его превозносят за кинороли, говорит, что «испытывает то же самое, что чувствует скрипач­виртуоз, которого похвалили за пару ударов по барабану». Джон Малкович подтвердил, что любая роль ему подвластна и что он даже мог бы создать образ… Екатерины Великой:

– Актер, как музыкант, обязан приспосабливаться к произведению. Это вовсе не значит, что ему непременно надо использовать собственный опыт и что­то списывать с себя. Я в жизни разный. Но очень часто совсем не тот, с кем меня сравнивают, увидев в кино или на сцене.

  
  

Елена ДОБРЯКОВА