Химкинский лес охраняют накачанные «лесники»

Корреспондент «НВ» вернулся из Подмосковья, где продолжается отчаянное противостояние защитников природы и строителей

Сегодня в Общественной палате РФ должны пройти слушания по поводу законности вырубки Химкинского лесопарка, который уничтожают под строительство платной автотрассы Москва – Санкт-Петербург: 90 процентов лесного массива истребят под профиль будущего автобана и обширную зону коммерческой инфраструктуры вокруг него.

Напомним, рано утром 23 июля палаточный лагерь экологов вблизи лесоповала был атакован погромщиками в белых масках, которых защитники леса сразу нарекли ку-клукс-клановцами. Вызванная на подмогу милиция, к ужасу активистов «Экологической обороны», стала выдавливать из леса не масочников из среды отмороженных футбольных «ультрас», а самих экологов. Под прикрытием боевиков и химкинского ОМОНа подрядчики из ООО «Теплотехник» возобновили прерванную на неделю из-за возмущения общественности вырубку. За четыре дня, с 23 по 26 июля, тракторы-терминаторы Harvester, которые перекусывают полуметровые дубовые стволы с такой же легкостью, как садовые ножницы срезают стебель розы, очистили от деревьев еще 4 гектара Химкинского леса, доведя площадь «выжженной земли» до 10 гектаров.

Палаточный лагерь экологов был разгромлен, но их дух – нет. Лидер протестного движения, мать двоих детей 33-летняя Евгения Чирикова, при помощи одного из депутатов Госдумы сумела договориться с лесорубами, чтобы вторник, 27 июля, был объявлен в зоне скандальной вырубки «Днем тишины».

…Перед началом грунтовой дороги, ведущей к району вырубки, чуть в стороне лежит и демонстративно не убирается заваленная березка. Та самая, на стволе которой экологи прибили дорожный знак-«блин» «движение запрещено» с самодельной припиской: «Защитим Химкинский лес!» Переломанный у основания ствол словно посылает от силовиков правозащитникам понятный импульс: «Будете упираться, поломаем и вас о колено». Проселочную дорогу перекрывает березовый «шлагбаум», у которого дежурит физкультурник лет тридцати с голым развитым торсом.

– Мужчина, вы случайно не заблудились? – вежливо интересуется он. Но, изучив редакционное удостоверение, все-таки пропускает к месту, где до 23 июля базировался палаточный лагерь экологов. – Если будете что-то фотографировать, разобьем камеру, – напутствует «стрелочник», впрочем, без агрессии.

На пеньках «с чужого плеча», которые при разбивке экологического лагеря приспособили под стулья его жители, жарятся на солнце три человека в милицейской форме.

– Кого и от кого вы охраняете? – представившись, интересуюсь у молодого сержанта.

– Мы из Химкинского УВД, в наряд нас послало начальство, – вяло отвечает сержант.

За неделю, прошедшую после моей первой командировки в лес, площадь «выжженной земли» заметно увеличилась. Вместо округлой поляны метров 150–200 в диаметре я увидел просторное поле с деревьями где-то далеко на горизонте. На вырубленном пространстве громоздились десятки штабелей аккуратно рассортированных по размеру и калибру стволов. Словом, безотходная технология: просеку вырубил, а поваленный лес рассортировал и продал. Чувствовалось, что подготовкой трассы в лесу занимаются бывалые коммерсанты. В День тишины они выполнили условия соглашения с экологами и приостановили работы.

…Нового «хозяина леса» с накачанным голым торсом, в бейсболке с символикой раменского «Сатурна» и угрюмым выражением лица я определил и идентифицировал в свете последних событий, как только вступил на просеку.

– Мужчина, здесь запретная зона, – сонно, но твердо сказал он.

Журналистская корочка подействовала на охранника, как тряпка на быка. Его глаза стали мутнеть и наливаться кровью:

– Ты че, не видел знака, что сюда ходить нельзя! – агрессивно прошипел охранник. – Березовый шлагбаум для чего висит!

Пришлось ретироваться, но я, зная о последних событиях в лесу, был к этому готов. Неприятно поразило поведение милицейского наряда, который во время этого «диалога» отводил глаза в сторону, давая понять, что главный на этом объекте не официальный представитель власти, а отморозок с голым торсом, нанятый коммерсантами. Для защиты вырубки от акций экологов и силового воздействия на них компания «Теплотехник» наняла специалистов частного охранного предприятия «Витязь», известного своей особой агрессивностью.

Но и официальная химкинская милиция относится к СМИ не лучше. Молодому спецкору «Новой газеты», 22-летней Елене Костюченко, во время пятничного погрома экологического лагеря милиционеры во время «скрутки» повредили шею.

– В 8 часов утра 23 июля к лагерю на нескольких транспортных средствах подъехало много милиции, в том числе подполковник из Химкинского УВД Артишкин и даже генерал из областного милицейского главка Крыхтин, – вспоминает Лена. – Увидев, что я журналист, а представитель газеты живет в лагере, генерал стал орать благим матом: «Вместо того чтобы, б…, размахивать корочкой, на х…, иди, б…, сюда работать, на х…». Неприятно удивило, что «куклукс­клановцев» менты не тронули, а принялись прессовать защитников леса. Меня, например, потащили в «Газель» просто за то, что я журналист. Я спросила у человека в форме, сидевшего в шоферском отсеке: «Я задержана?» Он ответил, что нет. После этих слов я вылезла в окошко, так как дверь микроавтобуса оказалась заперта. Но меня сразу скрутили спецназовцы в черных беретах, повредив шейные позвонки. Когда девять человек задержанных привезли в Химкинское УВД, меня начало тошнить. Милиционеры обещали отвезти в больницу, но повезли вместе с другими активистами в суд, где пытались инкриминировать «злостное неповиновение». Меня оправдали, но между отделением милиции и судом я провела более трех часов. Только после этого удалось обратиться в травмопункт.

Диагноз Елене поставили серьезный: «повреждение связочного комплекса шейного отдела позвоночника», ей пришлось надеть и носить шейный корсет. Из-за дискомфорта моя молодая коллега во время беседы с «НВ» иногда вертела головой. Кстати, Елена Костюченко и юристы «Новой газеты» собираются подавать исковое заявление в прокуратуру Московской области сразу по трем эпизодам: превышение служебных полномочий милицией (есть видео, где к Елене применяется физическая сила), незаконное задержание более чем на три часа и воспрепятствование деятельности журналиста. Последний пункт Лена считает самым главным.

Но, похоже, негативной реакции общественного мнения при проведении силовых операций милиция и их «дружинники» не боятся. Люди в форме часто используют в своих некрасивых акциях проштрафившихся футбольных «ультрас» столичных клубов. Поработал хорошо кулаками какой-нибудь «гладиатор» – получил индульгенцию за прошлые хулиганские выходки на трибуне и за ее пределами. Лесные «куклуксклановцы», кстати, функцию запугивания экологов выполнили на совесть, что признают и сами активисты. Например, Ярослав Никитенко, который признался «НВ», что при виде людей в масках и их агрессивном проходе через лагерь испытал животный страх.

А вот хрупкая Женя Чирикова, похоже, ничего не боится. Казалось бы, зачем ей, молодой бизнес-леди, гендиректору собственной и успешной фирмы по электромагнитной совместимости аппаратуры, матери двоих детей, весь этот стресс, связанный с защитой леса?! Тем более что главный редактор «Химкинской правды» Михаил Бекетов, который еще два года назад бил в набат по поводы гибельной для природы будущей трассы через лес, в ноябре 2008 был зверски избит у порога собственного дома и стал инвалидом первой группы…

– Знаете, когда к защитникам леса приехал Юрий Шевчук и поддержал нас, стресс как рукой сняло, – сказала мне лидер «Экологической обороны». – Я выросла на песнях ДДТ, мы живем и поем в унисон. Когда мы прекратим борьбу? Мы уже дошли до края, бросаемся под работающую технику. Мне лично бояться нечего.

 

Сергей Тачаев, Химки – Москва